дочь
дочь, дщерь, дочка-
по гречески мя коры mia kóri μια κόρη
чешский церу dceru
болгарский душтерья дъщеря
польский цурка córkaбоснийский черка ćerka
сербский черка ћерка
грузинский калишвилли ქალიშვილი
ирландский иньён iníon
мальтийский бинт bint
кроатский кхи kći
венгерский эг лань egy lány
по арабски ибнату ابنةпо албански ё майзе një vajzë
по армянски ми дустр մի դուստր
азербайджански бир кызы bir qızı
баскский alaba bat
латынь филиай filiae
французский уне фийе une fille
итальянский уна филья una figlia
каталанский уна фийя una filla
румынский о фийка o fiică
корсиканский уна фильола una figliola
испанский уна иха una hija
галисийский -- unha filla
шведский эн доттэ en dotter
велшский мэр'х merch
латвийский мэйта meita
шотландский/ ни'хан nighean
/гэльский
эстонский тютар tütar
китайский ика ню йар Yīgè nǚ'ér 一个女儿
тайский люк сааау Lūks̄āw ลูกสาว
Акропольские Коры- название 1885 года
Акропольские коры
В ноябре месяце 1885 года раскопки были возобновлены между северной стеной Акрополя и концом храма Эрехтейона:
во время этих работ вдруг, 5 и 6 февраля 1886 года, открыли четырнадцать статуй женщин из паросского мрамора - кор, из которых восемь по счастливой случайности были с головами.
* То есть, название "коры" - не древнегреческое, не относящееся к периоду Архаики, а относящееся к 1885 году.
"девушка" по-гречески - eνα κορίτσι - éna korítsi- эна коритци.
Акропольские коры
Обстоятельства этого неожиданного открытия не могли не возбудить любопытства. Закрытые на 3-4 метра глубины, среди груды обломков, где встречались вперемешку древние надписи, грубые камни и обломки архитектуры, скрытые под слоем мусора, поднимавшимся от природной скалы крепости до высот Акрополя, статуи эти и в могиле сохраняли свой удивительный блеск; у некоторых из них только едва-едва поблекли от пожара яркие краски, покрывавшие их лица и усиливавшие яркостью цветов белизну их мрамора. Как возникли эти странные идолы, так мало похожие на богинь Греции? Какой век породил этих юных женщин с крашеными волосами, с разрисованными лицами, с телами, покрытыми драгоценными камнями и другими украшениями? Что изображали эти странные лица с таинственной и надменной улыбкой? Вследствие какой драмы были они замурованы в этой подземной темнице, откуда их извлекла кирка исследователя? И в то время как старались разгадать эту удивительную загадку, с каждым днем новые открытия - статуи молодых женщин, подобные первым, бронзовые изделия законченной работы - все больше раздражали любопытство, возбуждали все более страстный интерес к этим удивительным памятникам архаики.
Хотя, действительно, не все среди этих мраморных статуй были одного времени, хотя наблюдался в них постоянный рост от грубых подражаний скульптуре по дереву до произведений искусства почти совершенного, тем не менее, несмотря на различия в подробностях, все эти памятники имели между собой нечто родственное: все носили на себе следы древних ваятелей архаической школы. Всем этим женщинам недостает гибкости, и поза у них почти статичная: стоя прямо, с одной рукой, плотно прижатой к телу, приподымая ею складки своих длинных одежд, они протягивают вперед правую руку, в которой держат яблоко или гранат, и кисть этой руки, над которой обыкновенно работали отдельно, отсутствует почти у всех статуй; все они одеты одинаково, в одеяние очень интересное для истории античных нарядов: на них длинная облегающая тело туника, широкими складками падающая до самых ног; сверху короткая рубашка в складках, спускающаяся до середины тела; многие, кроме того, кутаются в толстый шерстяной плащ, падающий вокруг стана широкими, вольными складками.
Мелко завитые волосы поднимаются надо лбом тремя-четырьмя рядами, и на макушке они схвачены металлической диадемой; сзади волосы падают длинными параллельными косами, и некоторые из них, перекинутые наперед, симметрично лежат на груди. Иногда металлические обручи в волосах спирально обвивают лоб, сдерживая волну волос; иногда все украшение состоит из свободно падающих локонов; другой раз на макушке головы распускаются на железном стебле большие золотые цветы; всюду чувствуется умелое кокетство и вкус к украшениям, которыми архаические мастера наделяют свои фигуры. Лица этих статуй не менее характерны: глаза у них продолговатые, иногда узкие и косые, всегда очень выпуклые, рот сведен типичной улыбкой, слегка простоватой и растерянной, которую античные мастера изображали на лицах своих статуй; словом, тот же традиционный архаический тип лица, какой мы найдем в Делосе и Элевсине.
Но самое в них замечательное - это яркость красок, благодаря которой черты лица и великолепие одежд сильнее выступают на белизне мрамора. Разноцветные вышивки, зеленые и пурпурные меандры, синие, зеленые кресты окаймляют или пестрят их костюм; тяжелые золотые диски в ушах, браслеты, диадемы увеличивают блеск их украшений;, а рыжеватые волосы, глаза, подкрашенные кармином, придают их лицам странное выражение, словно они светятся огнем жизни. Чтобы понять утонченную прелесть этих странных фигур, обаяние этих лиц, слегка насмешливых и иронических, где порой презрение смягчено благожелательной надменностью, надо, за неимением самих произведений, видеть по крайней мере их точное воспроизведение.
по гречески мя коры mia kóri μια κόρη
чешский церу dceru
болгарский душтерья дъщеря
польский цурка córkaбоснийский черка ćerka
сербский черка ћерка
грузинский калишвилли ქალიშვილი
ирландский иньён iníon
мальтийский бинт bint
кроатский кхи kći
венгерский эг лань egy lány
по арабски ибнату ابنةпо албански ё майзе një vajzë
по армянски ми дустр մի դուստր
азербайджански бир кызы bir qızı
баскский alaba bat
латынь филиай filiae
французский уне фийе une fille
итальянский уна филья una figlia
каталанский уна фийя una filla
румынский о фийка o fiică
корсиканский уна фильола una figliola
испанский уна иха una hija
галисийский -- unha filla
шведский эн доттэ en dotter
велшский мэр'х merch
латвийский мэйта meita
шотландский/ ни'хан nighean
/гэльский
эстонский тютар tütar
китайский ика ню йар Yīgè nǚ'ér 一个女儿
тайский люк сааау Lūks̄āw ลูกสาว
Акропольские Коры- название 1885 года
Акропольские коры
В ноябре месяце 1885 года раскопки были возобновлены между северной стеной Акрополя и концом храма Эрехтейона:
во время этих работ вдруг, 5 и 6 февраля 1886 года, открыли четырнадцать статуй женщин из паросского мрамора - кор, из которых восемь по счастливой случайности были с головами.
* То есть, название "коры" - не древнегреческое, не относящееся к периоду Архаики, а относящееся к 1885 году.
"девушка" по-гречески - eνα κορίτσι - éna korítsi- эна коритци.
Акропольские коры
Обстоятельства этого неожиданного открытия не могли не возбудить любопытства. Закрытые на 3-4 метра глубины, среди груды обломков, где встречались вперемешку древние надписи, грубые камни и обломки архитектуры, скрытые под слоем мусора, поднимавшимся от природной скалы крепости до высот Акрополя, статуи эти и в могиле сохраняли свой удивительный блеск; у некоторых из них только едва-едва поблекли от пожара яркие краски, покрывавшие их лица и усиливавшие яркостью цветов белизну их мрамора. Как возникли эти странные идолы, так мало похожие на богинь Греции? Какой век породил этих юных женщин с крашеными волосами, с разрисованными лицами, с телами, покрытыми драгоценными камнями и другими украшениями? Что изображали эти странные лица с таинственной и надменной улыбкой? Вследствие какой драмы были они замурованы в этой подземной темнице, откуда их извлекла кирка исследователя? И в то время как старались разгадать эту удивительную загадку, с каждым днем новые открытия - статуи молодых женщин, подобные первым, бронзовые изделия законченной работы - все больше раздражали любопытство, возбуждали все более страстный интерес к этим удивительным памятникам архаики.
Хотя, действительно, не все среди этих мраморных статуй были одного времени, хотя наблюдался в них постоянный рост от грубых подражаний скульптуре по дереву до произведений искусства почти совершенного, тем не менее, несмотря на различия в подробностях, все эти памятники имели между собой нечто родственное: все носили на себе следы древних ваятелей архаической школы. Всем этим женщинам недостает гибкости, и поза у них почти статичная: стоя прямо, с одной рукой, плотно прижатой к телу, приподымая ею складки своих длинных одежд, они протягивают вперед правую руку, в которой держат яблоко или гранат, и кисть этой руки, над которой обыкновенно работали отдельно, отсутствует почти у всех статуй; все они одеты одинаково, в одеяние очень интересное для истории античных нарядов: на них длинная облегающая тело туника, широкими складками падающая до самых ног; сверху короткая рубашка в складках, спускающаяся до середины тела; многие, кроме того, кутаются в толстый шерстяной плащ, падающий вокруг стана широкими, вольными складками.
Мелко завитые волосы поднимаются надо лбом тремя-четырьмя рядами, и на макушке они схвачены металлической диадемой; сзади волосы падают длинными параллельными косами, и некоторые из них, перекинутые наперед, симметрично лежат на груди. Иногда металлические обручи в волосах спирально обвивают лоб, сдерживая волну волос; иногда все украшение состоит из свободно падающих локонов; другой раз на макушке головы распускаются на железном стебле большие золотые цветы; всюду чувствуется умелое кокетство и вкус к украшениям, которыми архаические мастера наделяют свои фигуры. Лица этих статуй не менее характерны: глаза у них продолговатые, иногда узкие и косые, всегда очень выпуклые, рот сведен типичной улыбкой, слегка простоватой и растерянной, которую античные мастера изображали на лицах своих статуй; словом, тот же традиционный архаический тип лица, какой мы найдем в Делосе и Элевсине.
Но самое в них замечательное - это яркость красок, благодаря которой черты лица и великолепие одежд сильнее выступают на белизне мрамора. Разноцветные вышивки, зеленые и пурпурные меандры, синие, зеленые кресты окаймляют или пестрят их костюм; тяжелые золотые диски в ушах, браслеты, диадемы увеличивают блеск их украшений;, а рыжеватые волосы, глаза, подкрашенные кармином, придают их лицам странное выражение, словно они светятся огнем жизни. Чтобы понять утонченную прелесть этих странных фигур, обаяние этих лиц, слегка насмешливых и иронических, где порой презрение смягчено благожелательной надменностью, надо, за неимением самих произведений, видеть по крайней мере их точное воспроизведение.