ОМОН. Расстрел таможенников под Мядининкаем.
Это к дурацкому вопросу о том "Откуда у белорусских ОМОНовцев такая жестокость и ненависть".
Оттуда.
От верблюда.
Из заплесневелого СССР.
ОМОН расстрелял безоружных таможенников. И это была тупая ненависть...
2/6/2008
Одна из самых громких и таинственных трагедий эпохи перестройки, возможно, близка к тому,
чтобы в ней, наконец, начали появляться точки над i.
На прошедшей неделе суд Вильнюса удовлетворил просьбу прокуратуры о продлении на два месяца предварительного заключения для бывшего бойца советского ОМОНа Константина Никулина (Михайлова). Его обвиняют в причастности к убийству литовских таможенников и полицейских в ночь на 31 июля 1991 года.
Убитые в Мядининкае литовские таможенники
Напомню, Верховный совет Литвы еще в 1990 году провозгласил ее независимость от СССР, однако мировое сообщество не спешило признавать литовский суверенитет. Весной-летом 1991 года произошла серия нападений на пограничные посты, созданные Литвой. В погромах участвовали бойцы рижского и вильнюсского ОМОНов СССР. Однако до 31 июля омоновцы лишь запугивали и избивали пограничников на литовской и латвийской границах, громили посты, представлявшие собой простые вагончики с флагом.
На посту в Мядининкае службу несли таможенники - активисты "Саюдиса", у которых оружия не было. Таможенников охраняли бойцы спецподразделения "Арас", однако было принято решение - службу нести, удары терпеть, на провокации не отвечать.
В ту ночь, когда в вагончик зашли омоновцы, все работники таможенного поста послушно легли лицами в пол, после чего были расстреляны в затылок. Были убиты также двое дорожных полицейских, которые с улицы услышали выстрелы и попытались вмешаться. Погибли: Альгимантас Мустейкис, Станисловас Орлавичюс, Ричардас Рабавичюс, Альгимантас Юозакас, Миндаугас Балавакас, Альгирдас Казлаускас и Юозас Янонис. Есть предположение, что приказ о расстреле был отдан из Москвы - теми же, кто спустя три недели, 19 августа, объявил о создании ГКЧП.
Из восьми расстрелянных выжил лишь таможенник Томас Шярнас, оставшийся на всю жизнь инвалидом и оказавшийся в итоге единственным свидетелем преступления.
Согласно данным следствия, которое велось на протяжении 17 лет, в состав группы, осуществлявшей расстрел, входили: Александр Рыжов, Андрей Лактионов, Константин Никулин и Чеслав Млынник.
Почему дело до сих пор не дошло до суда? Трое из подозреваемых живут в РФ, которая сама практически не ведет следствия по данному делу, но Литве "своих" не выдает. Однако один из тех, кого подозревают в совершении убийств, судя по всему, все же предстанет перед судом.
На вопросы "Дела" отвечает первый президент независимой Литвы, член Европейского парламента, входящий во фракционную группу Европейской народной партии (христианские демократы) и Европейских демократов Витаутас ЛАНДСБЕРГИС.
- Какую роль в общественном сознании Литвы на протяжении прошедших лет играло расследование трагедии на мядининкайской таможне?
- Было ощущение, что, несмотря на тяжелейшее преступление, справедливость так и останется недостижимой, а убийцы - непокаранными. Они давно почти установлены, но российское правосудие раз за разом отказывало в сотрудничестве и тем более в возможности опросить и выдать подозреваемых. Выглядело это тягостно. Порой даже складывалось впечатление, что литовское правосудие не очень-то и старается, может быть, побаивается. Но, оказывается, наше правосудие работало всё это время. Как они говорят, фамилии им известны, доказательства собраны. Сейчас один из подозреваемых - Константин Никулин (Михайлов) - находится под стражей в Литве. Вопрос об Александре Рыжове рассматривается в РФ. Он там арестован за совершение других преступлений, но, поскольку все подозреваемые в убийстве литовских пограничников находятся в международном розыске, о нем тоже стало известно. РФ рассматривает просьбу Литвы о выдаче Рыжова.
- Как удалось выйти на Никулина (Михайлова), ведь он менял фамилию?
- Это не публикуется и не оглашается. Но это, к слову, не первый случай задержания омоновцев, подозреваемых в причастности в расстрелу в Мядининкае. Несколько лет назад один из рижских омоновцев был задержан в Латвии. На него было собрано достаточно доказательств в совершении террористических действий, дебошей и избиений литовских служащих. Это было даже снято на пленку - они сами снимали свои "героические действия". Однако доказательств причастности именно к данному убийству было недостаточно. В итоге литовское правосудие его не привлекло за вполне очевидные хулиганские, можно сказать, террористические выходки: запугивания, издевательства и поджоги...
Вообще, ОМОН творил в то время нескончаемый произвол. Например, у одной женщины, члена нашего парламента, в 1991 году прострелили насквозь автомобиль, но она уцелела. Так они себя вели на границе Литвы с Латвией. Проникали на нашу территорию без всякого разрешения, даже не спрашивая о нем литовское государство. Так же проникла и группа рижского ОМОНа под руководством Чеслава Млынника накануне убийства в Мядининкае. По некоторым сведениям, в этой группе был один человек (Игорь Горбань - ред.), который потом попался, когда нелегально переходил границу из Калининградской области в Литву, вроде бы намереваясь пройти в Латвию. Он даже был опознан последним оставшимся в живых пограничником. Но литовское правосудие поступило очень осторожно и мягко, считая, что одного опознания убийцы недостаточно. (Поначалу опознавший Горбаня Томас Шярнас в итоге отказался подписать протокол опознания - ред.)
Я критиковал тогда такой подход. Этого омоновца передали в Латвию, где он должен был быть судим за террористические выходки, может быть, и не повлекшие смерть людей. Но его там подержали и не наказали. Сергей Парфенов (бывший заместитель командира рижского ОМОНа) попался самым первым, будучи в Литве. Однако за недоказанностью его участия в убийстве в Мядининкае его отпустили, хотя в деле имелись явные доказательства его других выходок и преступлений. Так это вяло шло... Но, тем не менее, сейчас наши органы говорят, что у них всё собрано - и имена, и доказательства. Один уже сидит под стражей, о других поднят вопрос. Мы надеемся, что работе следствия поможет и готовящийся новый договор о сотрудничестве ЕС с РФ. После его подписания перед РФ будет поставлен вопрос о том, почему российская сторона отказывается сотрудничать в расследовании преступлений 13 января в Вильнюсе, когда около телевизионной башни, а также на границе с СССР, убивали безоружных людей,.
- Верите ли Вы в то, что Никулин (Михайлов) действительно причастен к расстрелу в Мядининкае? Он сам утверждает, что "никогда никого не убивал", хотя его неоднократно привлекали к суду: он был даже одним из подозреваемых по делу об убийстве Галины Старовойтовой...
- Конечно, он будет так говорить - ему грозит пожизненное заключение (смертной казни у нас нет). Ведь он обвиняется в том, что участвовал в убийстве обезоруженных людей, которые фактически сдались, они были как пленные. Расстреливать пленных - очень старая фашистская традиция. Этим занимались и коричневые, и красные. Таким же методом - прострелом голов людей, положенных на землю, без всякой необходимости обороны, без боя. Просто из зверской радости или мести. Это не может быть ничем оправдано.
- Допускаете ли Вы, что это преступление имело цель спровоцировать литовцев на вооруженное выступление, что позволило бы правительству СССР ввести в Литву танки?
- Если бы "неизвестные" начали в Литве убивать российских людей, тогда можно было бы говорить о провокации. Но в данном случае, полагаю, была просто тупая ненависть.
- Литовским пограничникам был отдан приказ не отвечать силой на нападения со стороны советских силовиков. Фактически литовские пограничники становились беззащитными жертвами вооруженного агрессора. Как Вы сегодня оцениваете тогдашнее решение о создании таможенных постов? Можно ли было обойтись без столь рискованного шага в борьбе за независимость Литвы? Все равно в одиночку, без победы антикремлевской революции в Москве, Литва не смогла бы отделиться от СССР...
- Литва поступала последовательно. Можно сказать, что провозглашение независимости 11 марта 1990 года тоже было рискованно, оно могло спровоцировать какие-нибудь лютые действия Кремля. Значит, не надо было ничего делать, раз в Москве такой непререкаемый враг с таким нечеловеческим мышлением? Мы считали, что, если Литва ведет себя как государство, границу надо иметь. Мы ввели посты (сначала дублирующие старые советские на границе с Польшей), не шли на конфронтацию. Мы выполняли государственное поручение, контролировали, кто выезжает, что вывозят и так далее... Это поначалу не встречало силового ответа с советской стороны, а потом начались вандальские и террористические действия омоновцев. Видимо, им дали такой указ: "Показать, кто хозяин... Что хотим, то и делаем... Получите, беспомощные!"
Это был государственный терроризм. Омоновцы были подчинены главе МВД СССР.
Им платили жалование, их вооружали и напускали на нас. Как бешеных собак.
- Как развивались события после расстрела пограничников в Мядининкае?
- Был перейден некий предел. Мы постановили, что будем вооружать наших служащих, наших пограничников. Период несопротивления, пока их лишь избивали и следовало терпеть, не отвечая на силовую провокацию, закончился.
Мы вытерпели.
Вот тогда-то советская сторона перешла к убийствам.
Их, наверное, раздражала стойкость литовцев.
Раздражало то, что литовцы терпят и все равно служат на своих постах, восстанавливают их и не ввязываются в перестрелки. После расстрела пограничников было решено, что впредь необходимо давать вооруженный отпор. Может быть, сам скандал оказался слишком большим, международным. Нашего таможенника, тяжело раненного с простреленной головой, взял под опеку президент США Буш-старший. Пострадавшего отвезли в Германию в военный госпиталь американской армии. Ему оказали помощь, спасли его. Все это в политическом плане было очень плохо для советского руководства. И, по-видимому, оно решило прекратить эти выходки. Наша сторона, в свою очередь, была уже готова к вооруженному отпору. Но сразиться не пришлось, потому что омоновцы прекратили свои нападения...
Нападение на таможенный пункт под Мядининкаем