Гимн Советского Союза- песня "Странник"
К.К. - Вы знаете, об этом можно очень долго рассказывать, но я расскажу одну историю. Ведь когда мы сняли фильм, это был мой фильм, который я вел, все это рассказывал в 1990 году, его Первый канал как раз показал, вдруг через какое-то время письмо пришло на телевидение. Тогда на телевидение, как ты хорошо помнишь, письма доходили.
И.К. - Доходили и приносили.
К.К. - Да, мешки эти разбирали.
И.К. - Отвечали.
К.К. - Отвечали на них. И вот мне приносят письмо - оказалось, что пишет сын одного из капельмейстеров Александровского ансамбля песни и пляски, который скончался, а сын стал разбирать его архив и нашел рукописные ноты одной песни, где было написано название "Странник", что это офицерская песня времен Первой мировой войны, вот, и что эти ноты, это просто поразительно - это были точные ноты гимна Советского Союза, вот. И меня это сильно удивило, и я ему позвонил, он написал телефон. И мы встретились, и поговорили, и решили создать новую программу, посвященную этому. В 1990 году, еще не было 1991 года. Но заметьте, что еще был Советский Союз.
И.К. - Да-да-да.
К.К. - И все было не так просто, как многим кажется сейчас: пошел, да снял. Ну, да. Мы договорились с Борисом Александровым, который жил в доме на Набережной. Я сейчас не знаю судьбу, меня потрясла особенно его коллекции картин, которую, видимо, этой семье дарил Сталин, потому что там, ну, это был филиал Русского музея.
И.К. - Невероятно, да?
К.К. - Мне было очень приятно попасть в эту квартиру, потому что очень много интересного.
И.К. - То есть это сын того Александрова, который руководил тогда ансамблем.
К.К. - Вот и мы сделали с ним тогда беседу и стали разговаривать, и аккуратно, в процессе этой беседы я подошел к этой теме, и спросил его, а знает ли он что-то о том, какие были истоки у гимна Советского Союза? Меня потрясла его реакция. Он изменился в лице, а он был в форме, я сейчас боюсь ошибиться, но - три звезды - генерала-полковника.
И.К. - При параде.
К.К. - И он стал вдруг неожиданно говорить "Нет!", как будто он разговаривал в этот момент с каким-то посторонним человеком, да, не со мною, а с какими-то абстрактными врагами. Он говорит: "Нет! На самом деле это не так, этот гимн написал мой отец, и никто никогда не посмеет опровергнуть, сказать, что это не так". На что я не стал с ним спорить, потому что я понял, что как бы разговор не удастся, вот. Я очень уважительно к нему отношусь и сейчас, он был уже в очень пожилом возрасте и, конечно, это было бы глупо продолжать этот разговор. Мы его прекратили, поэтому интервью не состоялось. Потом что-то вот как-то вдруг и сын капельмейстера говорит: "Вы знаете, это какая-то странная, очень острая тема, давайте я не буду это продолжать, я вот эту рукопись, я ее заберу".
И.К. - Реакция-реакция!
К.К. - Вот, и потом это как бы отошло, и так это продолжение - мы хотели сделать 45-минутный фильм с таким вот расследованием на эту тему - и, увы, эта программа не вышла. Но меня это сильно потрясло, потому что на самом деле эти ноты, они поются гораздо более распевно, не так быстро, может быть, потому что если вы сейчас начнете, предположим, условно говоря, петь гимн медленнее, то вы почувствуете, что в этом есть какая-то еще одна особая сила этой мелодии. Особенная сила, понимаете?
И.К. - То есть какая-то другая мелодия, да?
К.К. - Да, ее истоки идут вообще там куда-то. Есть несколько вариантов того, что мелодия вообще идет корнями там чуть ли не из Германии, что к этим словам, возможно, даже имеет отношение Гете, вот я имею в виду к этой песне офицерской.
И.К. - Странно.
К.К. - Вот, но ведь это не случайно. Я вообще считаю, что не надо, так сказать, стесняться того, ведь многие великие произведения, так или иначе, являются римейками великих вещей, да?
И.К. - Так или иначе - цитаты.
К.К. - Как и в основе "Ромео и Джульетты" лежит очень много других повестей о любви, да? Ничего особенного в этом нет, вот. А извините, в самой мелодии "Боже, царя храни!" Алексея Львова, там же ведь есть русская народная песня известная, которую ему сам император подсказал.
И.К. - Сам император?
К.К. - Используйте, говорит, эту мелодию.
И.К. - Какая хорошая песенка.
К.К. - Он ее использовал, ну, и что тут такого?
И.К. - Нет, здесь все-таки сюжет немножко другой, Костя. Конечно, ничего особенного, но признать, что это белогвардейская старинная песня.
К.К. - Ее нельзя назвать белогвардейской, тогда еще не было Белой гвардии.
И.К. - Да - офицерская. Песня офицеров русской армии, русского офицера.
К.К. - Офицерская. По крайней мере, она не была широко распространена. То есть ее пели. И вот это удивительно.
Радиослушатель Иван - Очень интересная тема. Вы знаете, я вспомнил эпизод, года два назад была передача по радиостанции "Эхо Москвы", и это была передача с участием собирателя пластинок Фокина, вот, и он демонстрировал старую пластинку довоенную, гимн Советского Союза Александра Александрова. Вы знаете, меня поразило: это был не гимн, это была солдатская строевая песня. Она была исполнена в таком темпе, и в конце песни такой был "Хей!", вот такое. Вы знаете, меня просто поразило: прекрасная солдатская строевая песня. И как может медленный темп преобразить песню, она сейчас величаво исполняется эта музыка, понимаете, вот. И мне кажется, это все-таки, наверное, исток этого гимна, это бывшая солдатская строевая песня, вот.
К.К. - Вы знаете, честно говоря, не совсем она была строевая, я вам даже скажу так, я даже помню первую строчку, я боюсь ошибиться сейчас, я знал первый куплет, но я просто немножко забыл со временем, надо было приготовиться потщательнее, вот видите как: я надеюсь на память, а иногда ведь она подводит. Но пелся он приблизительно так: "Когда я скитался по странам далеким". Это была застольная песня, протяжная.
И.К. - Такая растяжная.
К.К. - И вот она такая и так далее, то есть вот не помню дальше слов, боюсь ошибиться. И представьте себе, когда это поет какой-то хор мужской, да? Знаете, вот как, я прошу прощения, что я сейчас сравниваю, это трудно сравнить, но вот грузины, да? Я слышал однажды помню в каком-то аэропорте, далеко от России, не помню даже, где-то в Америке, все сидят, ждут. И вот какие-то собрались люди совершенно из разных государств, все ждут самолета, и какое-то такое уныние, все озлобленные, и такие столики там, где-то кто-то пьет пиво, кто-то еще что-то делает, и вдруг четыре грузина выпили немножко вина и запели что-то грузинское. И весь аэропорт затих, они на четыре голоса пели эти четыре мужчины. Я вот до сих пор не могу этого забыть: как может одна какая-то мелодия изменить сразу все. Вот так же вот эта песня, офицерская русская песня. Это великая сила этой мелодии. Но мелодия Глинки не менее великая, понимаете? Мне вот кажется, что она бы связала все времена, она бы нас как бы немножечко отодвинула от трудностей и ужасов XX века. Она бы, на нее можно положить слова. И потом, это великий композитор, наш национальный композитор.
И.К. - Это все-таки национальный наш композитор.
К.К. - Почему мы отвергли его?
И.К. - Костя, разговор в каком-то смысле даже ни о чем, потому что мы говорим сейчас о традиции гимнов и что делать, "если бы", да? "Если бы" не бывает.
К.К. - Согласен.
И.К. - Но помнить и знать, что это есть и что это наше сокровище, и что мы можем в любой момент послушать это и, так сказать, "притормозиться".
Радио "Говорит Москва". 26 мая 2008 | 22:40
Песни "Странник" на ютубе не нашел, но если это поставить на скорость 1.5, то можно представить, как она звучала
А эту- на скорость 1.75
И.К. - Доходили и приносили.
К.К. - Да, мешки эти разбирали.
И.К. - Отвечали.
К.К. - Отвечали на них. И вот мне приносят письмо - оказалось, что пишет сын одного из капельмейстеров Александровского ансамбля песни и пляски, который скончался, а сын стал разбирать его архив и нашел рукописные ноты одной песни, где было написано название "Странник", что это офицерская песня времен Первой мировой войны, вот, и что эти ноты, это просто поразительно - это были точные ноты гимна Советского Союза, вот. И меня это сильно удивило, и я ему позвонил, он написал телефон. И мы встретились, и поговорили, и решили создать новую программу, посвященную этому. В 1990 году, еще не было 1991 года. Но заметьте, что еще был Советский Союз.
И.К. - Да-да-да.
К.К. - И все было не так просто, как многим кажется сейчас: пошел, да снял. Ну, да. Мы договорились с Борисом Александровым, который жил в доме на Набережной. Я сейчас не знаю судьбу, меня потрясла особенно его коллекции картин, которую, видимо, этой семье дарил Сталин, потому что там, ну, это был филиал Русского музея.
И.К. - Невероятно, да?
К.К. - Мне было очень приятно попасть в эту квартиру, потому что очень много интересного.
И.К. - То есть это сын того Александрова, который руководил тогда ансамблем.
К.К. - Вот и мы сделали с ним тогда беседу и стали разговаривать, и аккуратно, в процессе этой беседы я подошел к этой теме, и спросил его, а знает ли он что-то о том, какие были истоки у гимна Советского Союза? Меня потрясла его реакция. Он изменился в лице, а он был в форме, я сейчас боюсь ошибиться, но - три звезды - генерала-полковника.
И.К. - При параде.
К.К. - И он стал вдруг неожиданно говорить "Нет!", как будто он разговаривал в этот момент с каким-то посторонним человеком, да, не со мною, а с какими-то абстрактными врагами. Он говорит: "Нет! На самом деле это не так, этот гимн написал мой отец, и никто никогда не посмеет опровергнуть, сказать, что это не так". На что я не стал с ним спорить, потому что я понял, что как бы разговор не удастся, вот. Я очень уважительно к нему отношусь и сейчас, он был уже в очень пожилом возрасте и, конечно, это было бы глупо продолжать этот разговор. Мы его прекратили, поэтому интервью не состоялось. Потом что-то вот как-то вдруг и сын капельмейстера говорит: "Вы знаете, это какая-то странная, очень острая тема, давайте я не буду это продолжать, я вот эту рукопись, я ее заберу".
И.К. - Реакция-реакция!
К.К. - Вот, и потом это как бы отошло, и так это продолжение - мы хотели сделать 45-минутный фильм с таким вот расследованием на эту тему - и, увы, эта программа не вышла. Но меня это сильно потрясло, потому что на самом деле эти ноты, они поются гораздо более распевно, не так быстро, может быть, потому что если вы сейчас начнете, предположим, условно говоря, петь гимн медленнее, то вы почувствуете, что в этом есть какая-то еще одна особая сила этой мелодии. Особенная сила, понимаете?
И.К. - То есть какая-то другая мелодия, да?
К.К. - Да, ее истоки идут вообще там куда-то. Есть несколько вариантов того, что мелодия вообще идет корнями там чуть ли не из Германии, что к этим словам, возможно, даже имеет отношение Гете, вот я имею в виду к этой песне офицерской.
И.К. - Странно.
К.К. - Вот, но ведь это не случайно. Я вообще считаю, что не надо, так сказать, стесняться того, ведь многие великие произведения, так или иначе, являются римейками великих вещей, да?
И.К. - Так или иначе - цитаты.
К.К. - Как и в основе "Ромео и Джульетты" лежит очень много других повестей о любви, да? Ничего особенного в этом нет, вот. А извините, в самой мелодии "Боже, царя храни!" Алексея Львова, там же ведь есть русская народная песня известная, которую ему сам император подсказал.
И.К. - Сам император?
К.К. - Используйте, говорит, эту мелодию.
И.К. - Какая хорошая песенка.
К.К. - Он ее использовал, ну, и что тут такого?
И.К. - Нет, здесь все-таки сюжет немножко другой, Костя. Конечно, ничего особенного, но признать, что это белогвардейская старинная песня.
К.К. - Ее нельзя назвать белогвардейской, тогда еще не было Белой гвардии.
И.К. - Да - офицерская. Песня офицеров русской армии, русского офицера.
К.К. - Офицерская. По крайней мере, она не была широко распространена. То есть ее пели. И вот это удивительно.
Радиослушатель Иван - Очень интересная тема. Вы знаете, я вспомнил эпизод, года два назад была передача по радиостанции "Эхо Москвы", и это была передача с участием собирателя пластинок Фокина, вот, и он демонстрировал старую пластинку довоенную, гимн Советского Союза Александра Александрова. Вы знаете, меня поразило: это был не гимн, это была солдатская строевая песня. Она была исполнена в таком темпе, и в конце песни такой был "Хей!", вот такое. Вы знаете, меня просто поразило: прекрасная солдатская строевая песня. И как может медленный темп преобразить песню, она сейчас величаво исполняется эта музыка, понимаете, вот. И мне кажется, это все-таки, наверное, исток этого гимна, это бывшая солдатская строевая песня, вот.
К.К. - Вы знаете, честно говоря, не совсем она была строевая, я вам даже скажу так, я даже помню первую строчку, я боюсь ошибиться сейчас, я знал первый куплет, но я просто немножко забыл со временем, надо было приготовиться потщательнее, вот видите как: я надеюсь на память, а иногда ведь она подводит. Но пелся он приблизительно так: "Когда я скитался по странам далеким". Это была застольная песня, протяжная.
И.К. - Такая растяжная.
К.К. - И вот она такая и так далее, то есть вот не помню дальше слов, боюсь ошибиться. И представьте себе, когда это поет какой-то хор мужской, да? Знаете, вот как, я прошу прощения, что я сейчас сравниваю, это трудно сравнить, но вот грузины, да? Я слышал однажды помню в каком-то аэропорте, далеко от России, не помню даже, где-то в Америке, все сидят, ждут. И вот какие-то собрались люди совершенно из разных государств, все ждут самолета, и какое-то такое уныние, все озлобленные, и такие столики там, где-то кто-то пьет пиво, кто-то еще что-то делает, и вдруг четыре грузина выпили немножко вина и запели что-то грузинское. И весь аэропорт затих, они на четыре голоса пели эти четыре мужчины. Я вот до сих пор не могу этого забыть: как может одна какая-то мелодия изменить сразу все. Вот так же вот эта песня, офицерская русская песня. Это великая сила этой мелодии. Но мелодия Глинки не менее великая, понимаете? Мне вот кажется, что она бы связала все времена, она бы нас как бы немножечко отодвинула от трудностей и ужасов XX века. Она бы, на нее можно положить слова. И потом, это великий композитор, наш национальный композитор.
И.К. - Это все-таки национальный наш композитор.
К.К. - Почему мы отвергли его?
И.К. - Костя, разговор в каком-то смысле даже ни о чем, потому что мы говорим сейчас о традиции гимнов и что делать, "если бы", да? "Если бы" не бывает.
К.К. - Согласен.
И.К. - Но помнить и знать, что это есть и что это наше сокровище, и что мы можем в любой момент послушать это и, так сказать, "притормозиться".
Радио "Говорит Москва". 26 мая 2008 | 22:40
Click to viewПесни "Странник" на ютубе не нашел, но если это поставить на скорость 1.5, то можно представить, как она звучала
А эту- на скорость 1.75