Разговор с творцом миров: Наталья Кушнир отвечает на вопросы
Для начала
Когда я попросил Наталью Кушнир ( nkb ) сказать пару слов о себе, она ответила:
Ммм... Хороший вопрос. Не знаю. Ну, я германист Берлинского Университета им.братьев Гумбольдтов, биолог-генетик с дипломом Хьюстонского Университета и медик-недоучка, бросивший медфак Франкфуртского Университета, разочаровавшись в медицине и пациентах. :) Работала в НАСА, помогала строить МКС. Космонавтов тренировала, учила английскому, а астронавтов - русскому. Синхронила на высшем уровне. Пожалуй, как-то так.
Впечатляет? Сейчас я еще добавлю. Она знает несметную тучу языков, пишет стихи и переводит - стихи и прозу. О ее же собственной прозе (я немного рассказывал о ней здесь) пойдет речь прямо сейчас: это целая библиотека диковинных хроник параллельной вселенной.
Однажды у нас зашел разговор о путешествии во времени, и Наталья сказала: «мне было бы интересно просчитать вилки возможностей. И взять их все.»
...И она их берет. Она сама и есть эти параллельные миры и неисчерпаемые временные линии, вилки возможностей, реализованные в одном великолепном Ипарде. Наше первое интервью - с одним из этих миров: с Натальей Кушнир как автором цикла Хроники Королевства.
А теперь - интервью
- У вас огромное количество разных видов деятельности, а при этом создан такой солидный корпус разнообразных сочинений (повести, рассказы, стихи, публицистика, переводы). Когда вы всё успеваете?
- Да никогда я ничего не успеваю. Записываю, когда жужжит и вьется вокруг ушей и пальцев, понемногу копится. Оглянешься - ого, оказывается, что-то натворил
- В данный момент отдельные части Хроник ещё не собраны в канон. Для удобства диалога, как бы вы назвали эти части? (фрагменты, звенья, осколки, острова, провинции...)
- Листки. Из рукописи.
Вот что пишет о них тот, кто их разбирает, отыскав:
«Стопка разрозненных рукописных листков, которую ты, дорогой читатель, держишь сейчас в руках, оказалась у меня по чистой случайности. Как-то раз, когда я от скуки коротал время на одном из блошиных рынков Турина, в стопке крахмальных скатертей и салфеток прошлого века вдруг обнаружилась коробка с бумагами. Язык был странен - письменность на основе кириллицы, масса «международных» слов со странными окончаниями и совершенно непонятные конструкции предложений пробудили во мне давно угасший профессиональный интерес. Добавив коробку к полудюжине колец для салфеток и вазе синего стекла, найденной по соседству со скатертями, я попытался выяснить, что хочет за нее продавец, но он посмотрел на меня странно - во взгляде его боролись благодарность и сожаление. С какой-то поспешной радостью он выдохнул: «Un regalo» и буквально толкнул коробку мне в руки. Я не стал отказываться от подарка и расплатился за вазу и кольца, от души поблагодарив седого мужчину с ярко-зелеными, очень молодыми глазами за неожиданную загадку. Ключ к языку подобрался на удивление скоро, и уже через несколько дней я принялся собирать воедино разрозненные страницы, но сюжет повествования захватил меня настолько, что вскоре я махнул рукой на хронологию и оставил все, как есть. Записки из параллельного нашему мира, который обитатели его именуют «Королевством», оказались небезынтересны не только мне, и, когда я поделился ими с достаточным количеством знакомых, среди них нашелся и издатель, предложивший свои услуги для обнародования моего перевода «Листков из Рукописи» - именно так я начал называть прочитанные мной истории, связные и не очень. Отдавая переведенную рукопись редактору, я предупредил о перемешанности текстов из разных эпизодов и времен, и попросил разобраться с последовательностью, но, кажется, изложил свою просьбу не особенно внятно, ибо опубликованы «Листки» были именно в том порядке, в котором изначально сложил их я. Поэтому я счел нужным предупредить всех открывающих первое издание «Листков» - логика в изложении есть, но главы о разных временах и эпохах порой перемежаются или соседствуют. Отнеситесь к этому с пониманием, и попробуйте не особенно на это обижаться. Во втором издании мы постараемся исправить это упущение.
С самыми добрыми намерениями и пожеланиями здоровья и процветания -
Ваш
Флоренс Линдгорст, Турин, в декабре 2033 года.»
- Какой листок был написан первым? С чего читатель мог бы начать прямо сейчас?
Первым был «Мальчик с Земли», но с него как раз начинать не стоит, наверное, потому что там слишком много непонятностей. Чтобы хоть чуть-чуть понять, кто есть кто на Ка-Ро, что это за планета, и как на ней уживаются два совершенно разных мира, имеет смысл начать хронологически, с «Детства на двоих». Оно рассказывает о том, откуда на Ка-Ро взялся Ларр, почему и как они встретились с Джеком, и с чего все началось.
Итак, мы имеем одного анонимного Автора и двух мета-авторов: Флоренса Линдгорста, собравшего текст, и собственно Наталью Кушнир. Что может Наталья Кушнир рассказать об остальных двоих? Существует ли вероятность, что текст был Линдгорстом не только сложен в кучку, но и отредактирован (дописан)?
Насколько я могу судить, Линдгорст лукавит - он не просто сложил листки, как попало, но и создал из них… подобие бронтопава, воссоздав логичную, с его точки зрения, последовательность событий, по опорным токам, как некогда палеонтологи складывали кости динозавров. Безымянный же автор, похоже, был очевидцем того, о чем пишет, и, как мне кажется, был бы не рад изыскам Линдгорста…
- Какое отношение имеет безымянный Автор к описываемым событиям? В тексте явно слышится личная интонация, можно ли считать рассказчика наблюдателем, или это плод его писательского воображения?
- Совершенно четко можно сказать, что безымянный автор был именно наблюдателем - на Ка-Ро вечно толкутся любопытствующие, несмотря на довольно избирательную систему получения разрешения на пребывание там.
- Приблизительно за какой срок созданы уже имеющиеся в наличии Листки?
- Начало было в 1997 году, но там появилась дюжина Дистков, и все. Когда жизнь начала меняться радикально, и пришел Глорфин (мой на тот момент хороший друг, а после - муж), оказалось, что если Листки показать читателю, небо не рухнет на землю, а читатель не сбежит с воплем: «Изыди, графоман».
- Расскажите об истории слова «бронтопав», а также о том, почему оно отвечает за все отрицательные характеристики предметов и явлений.
- Эти зверюги огромные, бронированные, огромные, стозевные, свирепые и … Кхм, простите. Шестилапые сущности, населявшие Ка-Ро с древних времен, получили название «бронтопавы» от греческих слов «βρόντος» - громогласный, громыхающий, и „πάθος“- страсть. Единственная злобная, но разумная фауна Ка-Ро. Ругаться ими крайне удобно - они довольно безмозглые, и страсть у них одна: догнать и затоптать, громыхая.
- Как вы представляете себе вашего читателя? Есть ли у вас какой-то образ целевой аудитории?
- Мои читатели очень разные, и я никогда не могу себе представить, кому и почему вдруг понравятся те или иные «Листки». Одно знаю точно - я очень люблю разговоры о Ка-Ро, в любом виде!
- Почему вашими героями стали именно подростки?
- Мне всегда казалось, да и до сих пор кажется, что время с 10 до 20 - самое интересное. Я и в школе больше всего любила классы подростков. С ними интересно, потому что они одновременно в двух мирах: их еще не отпустила планета «Детство», но они уже изо всех сил рвутся преодолеть пространство и время и выйти на орбиту соседней планеты «Юность». Иными словами, подростков качает из детства во взрослость, а мне очень нравится такая разноплановость.
- Как с вашей точки зрения описываемые вами подростки соотносятся с теми, кого мы можем наблюдать вокруг нас? Может ли кто-то из современных нам подростков узнать себя в ваших героях?
- Там несколько обратный эффект. Как только что-то из Ка-Ро кодифицируется, похожие события начинают происходить в моей реальности. Например, сцена с дракой в Трапезной Лицея. После написания прошло не так много времени, как вдруг в гимназии, где учатся мои дети, на уроке латыни двое пятиклассников не поделили… гладиаторский меч из «Плеймобиля», и пошла очень суровая драка. А на том уроке они как раз готовили какую-то древнеримскую еду…
- Велика ли разница между черновиком и окончательным вариантом? Как много внимания вы уделяете редактуре текста?
- Колоссальная. Я меняю многое, шлифую и убираю лишнее, когда текст отлежится.
- Имеете ли вы в голове план или позволяете событиям развиваться по мере написания, предоставляя героям и сюжетным линиям свободу действий?
- «Есть ли у меня план…» Есть, конечно, но редко когда он остается без видоизменений. Скажем, отправлять Ларра в Серую Башню первоначально никто и не думал….
- Я заметил, что вы избегаете такого популярного тропа, как сравнение: в тексте практически отсутствуют уподобления через «как» и «словно». Так сложилось стихийно, это сознательная нелюбовь Натальи Кушнир к данному тропу или особенность творческого метода безымянного Автора?
- Скорее всего, и моя нелюбовь, и метод безымянного автора - мы с ним оба синестеты, люди с «перепутанными чувствами и ощущениями». Сравнения через «как» и «словно» для синестетов обычно лишены смысла - если слово «кипарисовый» пахнет лимоном, то писать «пахнет, как лимон» было бы неточностью.
- Чтение вашего текста подразумевает известную культуру восприятия. Собираетесь ли вы снабжать его сносками (аннотациями, комментариями, маргиналиями) или положитесь на эрудицию читателя?
- Очень непростой вопрос. Я не могу решить. Вообще я считаю, что автор может спрятать в текст множество «кармашков» для внимательных читателей. Мне самой гораздо интереснее читать книгу несколько раз, когда сначала идешь просто за сюжетом, на втором прочтении внезапно озаряет, почему в третьей главе этот вроде бы ненужный диалог оказался точно к месту, а после седьмого-восьмого прочтения кидаешься проверять версии, и иногда совершаешь открытия. Так писал Михаил Булгаков, так структурировал свои тексты Александр Грин, так сейчас пишет Нил Гейман. К подобному же стремлюсь и я. Так что, наверное, мне ближе подход, при котором читатель сам ищет и находит что-то особенное внутри текста, не прибегая к сноскам. И порой находит некоторые нестыковки - или то, что на первый взгляд нестыковками кажется…
- Какой вопрос я вам не задал?
- Вопрос, на который хотелось бы ответить, - о взаимоотношениях Ларра-Джека-Тали (главные герои Хроник. - mishemplushem), наверное, и насколько много в каждом из них меня...
В культовой графической новелле The Sandman Нил Гейман дал своему Лорду Морфеусу способность творить миры из самого себя. Это и дар, и проклятье - спустя проклятую вечность, Властитель Снов вынужден собирать себя по крупицам из тех немногих уцелевших инструментов, в которые он вложился наиболее значимо - Плащ, Шлем, Мешочек с Песком…
Только что осознала, насколько мой «триумвират» соответствует инструментам Онейроса. Джек - мой Плащ, Ларр - Шлем, Тали - Песочный Мешочек.
Джек был, наверное, всегда. Ироничный, веселый, внимательный. Старший брат, друг, именно и совершенно такой, о каком я всю жизнь мечтала. Моя защита, мой барьер, моя крепость. С ним надежно и просто. Лично меня в нем почти нет.
Ларр - это главная любовь и alter ego. Он почти я, но в мужской ипостаси. Как раз в нем - множество моих «фишек», сложностей, зацикленностей, рефлексий, привычек и предпочтений.
Тали… Тут крайне сложно. Местами она мой антипод - дует губки, командует, боится странных вещей, которых мне и в голову бы не пришло бояться, кружит головы двум молодым людям сразу… А кое-где мы с ней совпадаем - как минимум выбором профессий-1 и 2, а также любовью к структурной и прикладной лингвистике.
С Джеком Ларра связывает нежная дружба, начавшаяся в раннем детстве, когда Джеку только исполнилось шесть, а Ларру было чуть больше десяти. Так вышло, что сначала более младший стал опекать более старшего. Потом ситуация переменилась, но разница в возрасте не мешает им быть настоящими друзьями. Их медицинские специальности - Возвращающий и Восстанавливающий - соответствуют земным анестезиологу и хирургу. Ларр оперирует, Джек заведует вопросами сознания и всем, с этим связанным. Пара сыгранная, но баланс «любовь-ненависть» у этих двух специальностей очень хрупок…
Джек и Тали - брат и сестра, разлученные в младенчестве. Оба довольно долго об этом не подозревают, но при общем тепле их отношений градус никогда не повышается до интимной близости.
Тали и Ларр - это примерно как сода и уксус. Реакции друг на друга бурные, слабо предсказуемые, пикировки без конца, попытки «ущучить этого заносчивого красавчика» с ее стороны и «поставить на место дерзкую девчонку» - с его. При этом оба то разбегаются, то снова начинают встречаться. Боюсь, что однажды это все рванет, но есть основания думать, что у этой истории будет счастливый финал.
И под конец: не о Хрониках
- Несколько слов о поэте Марии Штальбаум?
- Все началось с приглашения в Гофмановское Общество Берлина… Но это долгий разговор.
Уже предвкушаю этот разговор... Продолжение следует!
Когда я попросил Наталью Кушнир ( nkb ) сказать пару слов о себе, она ответила:
Ммм... Хороший вопрос. Не знаю. Ну, я германист Берлинского Университета им.братьев Гумбольдтов, биолог-генетик с дипломом Хьюстонского Университета и медик-недоучка, бросивший медфак Франкфуртского Университета, разочаровавшись в медицине и пациентах. :) Работала в НАСА, помогала строить МКС. Космонавтов тренировала, учила английскому, а астронавтов - русскому. Синхронила на высшем уровне. Пожалуй, как-то так.
Впечатляет? Сейчас я еще добавлю. Она знает несметную тучу языков, пишет стихи и переводит - стихи и прозу. О ее же собственной прозе (я немного рассказывал о ней здесь) пойдет речь прямо сейчас: это целая библиотека диковинных хроник параллельной вселенной.
Однажды у нас зашел разговор о путешествии во времени, и Наталья сказала: «мне было бы интересно просчитать вилки возможностей. И взять их все.»
...И она их берет. Она сама и есть эти параллельные миры и неисчерпаемые временные линии, вилки возможностей, реализованные в одном великолепном Ипарде. Наше первое интервью - с одним из этих миров: с Натальей Кушнир как автором цикла Хроники Королевства.
А теперь - интервью
- У вас огромное количество разных видов деятельности, а при этом создан такой солидный корпус разнообразных сочинений (повести, рассказы, стихи, публицистика, переводы). Когда вы всё успеваете?
- Да никогда я ничего не успеваю. Записываю, когда жужжит и вьется вокруг ушей и пальцев, понемногу копится. Оглянешься - ого, оказывается, что-то натворил
- В данный момент отдельные части Хроник ещё не собраны в канон. Для удобства диалога, как бы вы назвали эти части? (фрагменты, звенья, осколки, острова, провинции...)
- Листки. Из рукописи.
Вот что пишет о них тот, кто их разбирает, отыскав:
«Стопка разрозненных рукописных листков, которую ты, дорогой читатель, держишь сейчас в руках, оказалась у меня по чистой случайности. Как-то раз, когда я от скуки коротал время на одном из блошиных рынков Турина, в стопке крахмальных скатертей и салфеток прошлого века вдруг обнаружилась коробка с бумагами. Язык был странен - письменность на основе кириллицы, масса «международных» слов со странными окончаниями и совершенно непонятные конструкции предложений пробудили во мне давно угасший профессиональный интерес. Добавив коробку к полудюжине колец для салфеток и вазе синего стекла, найденной по соседству со скатертями, я попытался выяснить, что хочет за нее продавец, но он посмотрел на меня странно - во взгляде его боролись благодарность и сожаление. С какой-то поспешной радостью он выдохнул: «Un regalo» и буквально толкнул коробку мне в руки. Я не стал отказываться от подарка и расплатился за вазу и кольца, от души поблагодарив седого мужчину с ярко-зелеными, очень молодыми глазами за неожиданную загадку. Ключ к языку подобрался на удивление скоро, и уже через несколько дней я принялся собирать воедино разрозненные страницы, но сюжет повествования захватил меня настолько, что вскоре я махнул рукой на хронологию и оставил все, как есть. Записки из параллельного нашему мира, который обитатели его именуют «Королевством», оказались небезынтересны не только мне, и, когда я поделился ими с достаточным количеством знакомых, среди них нашелся и издатель, предложивший свои услуги для обнародования моего перевода «Листков из Рукописи» - именно так я начал называть прочитанные мной истории, связные и не очень. Отдавая переведенную рукопись редактору, я предупредил о перемешанности текстов из разных эпизодов и времен, и попросил разобраться с последовательностью, но, кажется, изложил свою просьбу не особенно внятно, ибо опубликованы «Листки» были именно в том порядке, в котором изначально сложил их я. Поэтому я счел нужным предупредить всех открывающих первое издание «Листков» - логика в изложении есть, но главы о разных временах и эпохах порой перемежаются или соседствуют. Отнеситесь к этому с пониманием, и попробуйте не особенно на это обижаться. Во втором издании мы постараемся исправить это упущение.
С самыми добрыми намерениями и пожеланиями здоровья и процветания -
Ваш
Флоренс Линдгорст, Турин, в декабре 2033 года.»
- Какой листок был написан первым? С чего читатель мог бы начать прямо сейчас?
Первым был «Мальчик с Земли», но с него как раз начинать не стоит, наверное, потому что там слишком много непонятностей. Чтобы хоть чуть-чуть понять, кто есть кто на Ка-Ро, что это за планета, и как на ней уживаются два совершенно разных мира, имеет смысл начать хронологически, с «Детства на двоих». Оно рассказывает о том, откуда на Ка-Ро взялся Ларр, почему и как они встретились с Джеком, и с чего все началось.
Итак, мы имеем одного анонимного Автора и двух мета-авторов: Флоренса Линдгорста, собравшего текст, и собственно Наталью Кушнир. Что может Наталья Кушнир рассказать об остальных двоих? Существует ли вероятность, что текст был Линдгорстом не только сложен в кучку, но и отредактирован (дописан)?
Насколько я могу судить, Линдгорст лукавит - он не просто сложил листки, как попало, но и создал из них… подобие бронтопава, воссоздав логичную, с его точки зрения, последовательность событий, по опорным токам, как некогда палеонтологи складывали кости динозавров. Безымянный же автор, похоже, был очевидцем того, о чем пишет, и, как мне кажется, был бы не рад изыскам Линдгорста…
- Какое отношение имеет безымянный Автор к описываемым событиям? В тексте явно слышится личная интонация, можно ли считать рассказчика наблюдателем, или это плод его писательского воображения?
- Совершенно четко можно сказать, что безымянный автор был именно наблюдателем - на Ка-Ро вечно толкутся любопытствующие, несмотря на довольно избирательную систему получения разрешения на пребывание там.
- Приблизительно за какой срок созданы уже имеющиеся в наличии Листки?
- Начало было в 1997 году, но там появилась дюжина Дистков, и все. Когда жизнь начала меняться радикально, и пришел Глорфин (мой на тот момент хороший друг, а после - муж), оказалось, что если Листки показать читателю, небо не рухнет на землю, а читатель не сбежит с воплем: «Изыди, графоман».
- Расскажите об истории слова «бронтопав», а также о том, почему оно отвечает за все отрицательные характеристики предметов и явлений.
- Эти зверюги огромные, бронированные, огромные, стозевные, свирепые и … Кхм, простите. Шестилапые сущности, населявшие Ка-Ро с древних времен, получили название «бронтопавы» от греческих слов «βρόντος» - громогласный, громыхающий, и „πάθος“- страсть. Единственная злобная, но разумная фауна Ка-Ро. Ругаться ими крайне удобно - они довольно безмозглые, и страсть у них одна: догнать и затоптать, громыхая.
- Как вы представляете себе вашего читателя? Есть ли у вас какой-то образ целевой аудитории?
- Мои читатели очень разные, и я никогда не могу себе представить, кому и почему вдруг понравятся те или иные «Листки». Одно знаю точно - я очень люблю разговоры о Ка-Ро, в любом виде!
- Почему вашими героями стали именно подростки?
- Мне всегда казалось, да и до сих пор кажется, что время с 10 до 20 - самое интересное. Я и в школе больше всего любила классы подростков. С ними интересно, потому что они одновременно в двух мирах: их еще не отпустила планета «Детство», но они уже изо всех сил рвутся преодолеть пространство и время и выйти на орбиту соседней планеты «Юность». Иными словами, подростков качает из детства во взрослость, а мне очень нравится такая разноплановость.
- Как с вашей точки зрения описываемые вами подростки соотносятся с теми, кого мы можем наблюдать вокруг нас? Может ли кто-то из современных нам подростков узнать себя в ваших героях?
- Там несколько обратный эффект. Как только что-то из Ка-Ро кодифицируется, похожие события начинают происходить в моей реальности. Например, сцена с дракой в Трапезной Лицея. После написания прошло не так много времени, как вдруг в гимназии, где учатся мои дети, на уроке латыни двое пятиклассников не поделили… гладиаторский меч из «Плеймобиля», и пошла очень суровая драка. А на том уроке они как раз готовили какую-то древнеримскую еду…
- Велика ли разница между черновиком и окончательным вариантом? Как много внимания вы уделяете редактуре текста?
- Колоссальная. Я меняю многое, шлифую и убираю лишнее, когда текст отлежится.
- Имеете ли вы в голове план или позволяете событиям развиваться по мере написания, предоставляя героям и сюжетным линиям свободу действий?
- «Есть ли у меня план…» Есть, конечно, но редко когда он остается без видоизменений. Скажем, отправлять Ларра в Серую Башню первоначально никто и не думал….
- Я заметил, что вы избегаете такого популярного тропа, как сравнение: в тексте практически отсутствуют уподобления через «как» и «словно». Так сложилось стихийно, это сознательная нелюбовь Натальи Кушнир к данному тропу или особенность творческого метода безымянного Автора?
- Скорее всего, и моя нелюбовь, и метод безымянного автора - мы с ним оба синестеты, люди с «перепутанными чувствами и ощущениями». Сравнения через «как» и «словно» для синестетов обычно лишены смысла - если слово «кипарисовый» пахнет лимоном, то писать «пахнет, как лимон» было бы неточностью.
- Чтение вашего текста подразумевает известную культуру восприятия. Собираетесь ли вы снабжать его сносками (аннотациями, комментариями, маргиналиями) или положитесь на эрудицию читателя?
- Очень непростой вопрос. Я не могу решить. Вообще я считаю, что автор может спрятать в текст множество «кармашков» для внимательных читателей. Мне самой гораздо интереснее читать книгу несколько раз, когда сначала идешь просто за сюжетом, на втором прочтении внезапно озаряет, почему в третьей главе этот вроде бы ненужный диалог оказался точно к месту, а после седьмого-восьмого прочтения кидаешься проверять версии, и иногда совершаешь открытия. Так писал Михаил Булгаков, так структурировал свои тексты Александр Грин, так сейчас пишет Нил Гейман. К подобному же стремлюсь и я. Так что, наверное, мне ближе подход, при котором читатель сам ищет и находит что-то особенное внутри текста, не прибегая к сноскам. И порой находит некоторые нестыковки - или то, что на первый взгляд нестыковками кажется…
- Какой вопрос я вам не задал?
- Вопрос, на который хотелось бы ответить, - о взаимоотношениях Ларра-Джека-Тали (главные герои Хроник. - mishemplushem), наверное, и насколько много в каждом из них меня...
В культовой графической новелле The Sandman Нил Гейман дал своему Лорду Морфеусу способность творить миры из самого себя. Это и дар, и проклятье - спустя проклятую вечность, Властитель Снов вынужден собирать себя по крупицам из тех немногих уцелевших инструментов, в которые он вложился наиболее значимо - Плащ, Шлем, Мешочек с Песком…
Только что осознала, насколько мой «триумвират» соответствует инструментам Онейроса. Джек - мой Плащ, Ларр - Шлем, Тали - Песочный Мешочек.
Джек был, наверное, всегда. Ироничный, веселый, внимательный. Старший брат, друг, именно и совершенно такой, о каком я всю жизнь мечтала. Моя защита, мой барьер, моя крепость. С ним надежно и просто. Лично меня в нем почти нет.
Ларр - это главная любовь и alter ego. Он почти я, но в мужской ипостаси. Как раз в нем - множество моих «фишек», сложностей, зацикленностей, рефлексий, привычек и предпочтений.
Тали… Тут крайне сложно. Местами она мой антипод - дует губки, командует, боится странных вещей, которых мне и в голову бы не пришло бояться, кружит головы двум молодым людям сразу… А кое-где мы с ней совпадаем - как минимум выбором профессий-1 и 2, а также любовью к структурной и прикладной лингвистике.
С Джеком Ларра связывает нежная дружба, начавшаяся в раннем детстве, когда Джеку только исполнилось шесть, а Ларру было чуть больше десяти. Так вышло, что сначала более младший стал опекать более старшего. Потом ситуация переменилась, но разница в возрасте не мешает им быть настоящими друзьями. Их медицинские специальности - Возвращающий и Восстанавливающий - соответствуют земным анестезиологу и хирургу. Ларр оперирует, Джек заведует вопросами сознания и всем, с этим связанным. Пара сыгранная, но баланс «любовь-ненависть» у этих двух специальностей очень хрупок…
Джек и Тали - брат и сестра, разлученные в младенчестве. Оба довольно долго об этом не подозревают, но при общем тепле их отношений градус никогда не повышается до интимной близости.
Тали и Ларр - это примерно как сода и уксус. Реакции друг на друга бурные, слабо предсказуемые, пикировки без конца, попытки «ущучить этого заносчивого красавчика» с ее стороны и «поставить на место дерзкую девчонку» - с его. При этом оба то разбегаются, то снова начинают встречаться. Боюсь, что однажды это все рванет, но есть основания думать, что у этой истории будет счастливый финал.
И под конец: не о Хрониках
- Несколько слов о поэте Марии Штальбаум?
- Все началось с приглашения в Гофмановское Общество Берлина… Но это долгий разговор.
Уже предвкушаю этот разговор... Продолжение следует!