... а сейчас в нашем эфире - программа "Угадай мелодию"...
ну или как-то так.
... лес внизу слился в одно сплошное зеленое неровное поле, стремительно уносящееся под ним назад, назад, назад... Ввинчиваясь в теплый вечерний воздух, разрезая его холодным титаном и углепластиком коротких трапеций своих распластанных рук-крыльев, цепляя и кромсая его острыми гребнями оружейных пилонов и антеннами РЭБ, связка из человека по имени Кен и 40-тонной «Анаконды», стремительно разгоняясь, проваливалась в ту самую долину, на другой стороне которой находился проход, отмеченный офицером СОТР на карте перед загрузкой задания в бортовой ЦВБ.
Кен ощутил резкое чувство пустоты внутри себя - он падал вниз, ниже вершин гор, окаймлявших живописную чашу этого нетронутого войной куска территории Джены, купавшуюся в последних лучах заходящего солнца. По крайней мере, именно такой, нетронутой и чистой, она показалось ему при взгляде сверху. КНО молчал, не обнаруживая каких-либо целей или подозрительных объектов. Хорошо. Тонкое гудение гравикомпенсаторов едва заметно изменилось, диссонируя со свистом и ревом двигателей.
Чуть левее, впереди по курсу, СДТН уже подсвечивал узкий выход, лежавший между двумя огромными скалами. Яркие зеленые линии на сферодисплее сходились слишком близко, и Кен внутренне нахмурился - он не любил летать в узкостях, из чего бы те не состояли - гор, холмов или небоскребов в мегаполисах. Шевельнув ладонями-элеронами, Кен вместе с «конди» немного накренился влево, плавно загибая траекторию своего бреющего полета-падения, и одновременно «закатывая» подсвеченный выход в слабо мерцающую на СДТН «трубу» допустимого коридора отклонений.
Долина надвинулась, принимая их в свое лоно. Кен выровнял машину и одновременно, движением шеи и рук, вывел «конди» в горизонт, стремительно раскатываясь над уносившимся назад пестрым ковром леса. КНО продолжал молчать. Отлично, отметил Кен про себя, просто отлично. Пока все шло строго по тактическом плану и без неожиданностей.
Проход впереди быстро приближался.
Коротко пикнув, НК изменил на СДТН картинку - теперь «труба» коридора не исчезала в проходе между скалами, а прорисовалась целиком, изгибаясь в двух местах и вытекая наружу, просвечивая между рамками-фракталами холмов. Вход, влево, вправо резко, выход.
Кен вобрал в себя воздух и нырнул внутрь прохода.
Сейчас все решится - подумал он, и мысль показалась ему какой-то отстраненной, чужой. Мысль слишком контрастировала с тем, что делал Кен в это мгновение - заваливая себя и «конди» в левый крен, он почти физически ощущал пальцами левой руки расстояние до скалы, ввинчивая между отвесными склонами 40 полновесных тонн военного железа, чутко реагирующего на самые малые движение его плоти и мысли.
Бипер КНО начал непрерывно орать в тот момент, когда Кен резво крутанулся из левого в правый крен и почти вертикально «встал» на руку-крыло. Выравниваясь обратно в горизонт и слегка опустив нос к выходу из ущелья, он посмотрел вперед и увидел причину тревоги КНО, и увиденное на короткий миг повергло его в ступор.
В 50 километрах впереди по курсу полета, освещенная теплым желтым светом заходящего солнца Джены, лежала холмистая местность, покрытая густым лесом. Поверх этого идиллического пейзажа на СДТН мигали огненно-багровым цветом отметки, обозначавшие местонахождение трех батарей ЗРК RkS-880 «NordischFuchs». ЗРК, которых здесь, на Джене, по данным разведки просто не могло быть.
Голосовой модуль КНО вышел из сайленс-режима и начал методично зачитывать расстояния до целей, их состояние, излучаемые сигналы и степень готовности к бою. Спустя секунду КНО прорисовал на СДТН еще три отметки ЗРАК ближнего боя RkKS-2 «Küraß» - пип-пип-пиииииип!, голосовой модуль сообщил Кену о направленном излучении - отметка ближнего к нему радара ЗРК на СДТН ожила, пульсируя оранжевой аурой - и вот тут Кену стало по-настоящему страшно.