МОИ РОМАНЫ
Романы в моей жизни случались трижды.
Первый из них пришелся на школьные годы. Жил он в соседнем доме, был он старше меня на несколько лет, выше на две головы, имел достаточно привлекательную внешность, венчавшуюся шапкой темных кудрявых волос, и вполне хулиганский характер.
Мои чувства к нему ограничивались определенной долей симпатии, смешанной, впрочем, и с некоторою долей неприязни. Мои отношения с ним умещались в моем приветствии через раз и ответе с его стороны примерно с тою же частотою: наверное, его интересовали девицы постарше меня, «в самом соку», коих в нашем «пятиэтажном дворе» обитало в то время немало. И мне не было до них никакого дела.
Поговаривали, что Роман - не настоящее имя, но прозвище, - а зовут его на самом деле Игорь Романов. Мне казалось совершенно невероятным, что можно вот так, запросто, отказаться носить имя тогдашнего девчоночьего кумира, солиста группы «Земляне».
Летом, по окончании мною школы, мы с родителями в очередной раз поехали на загородную базу отдыха, расположенную в лесу на берегу реки. Я нисколько не удивилась, встретив у соседнего домика Романа. Я удивилась, что Роман спросил меня, как варить раков.
В то время я гораздо лучше знала, как варить борщи, печь пирожки и торты. И дабы не ударить в грязь лицом, я стала лихорадочно прокручивать в голове случай, произошедший в той же местности, но на семь лет ранее. Тогда мы с маминым сотрудником и его дочерью (которая, к слову сказать, была младше меня на пару лет и ужасной трусихой) втроем ночью отправились на косу «драть раков», а нас чуть не поймала милиция. Наутро, помнится, мы варили добычу в подсоленном кипятке, вперемежку с ветками укропа.
Так вот, Роман попросил принести соли и укропа. На электроплитке, примостившейся на столике веранды, уже исходила паром большая алюминиевая кастрюля. Раков было много - крупных и помельче. Хозяин, кажется, запивал их пивом, а я, обжигая пальцы, поглощала так... Несъеденных Роман отдал мне. Вместе с кастрюлей.
С тех пор я ни разу его не видела. Впрочем, меня это не удивляет.
Второй Роман случился в зрелом возрасте. И хоть с его человеческой натурой я почти не была знакома, к ангельской прикоснуться успела.
В то время я жила с Юрой, а Роман был его братом. Роман медленно умирал - у него был рак. Вслух говорили о раке легких, а шептались (или это было моей очередной слуховой галлюцинацией?) о раке предстательной железы. Я не понимала, отчего так происходило: будто рак предстательной железы был чем-то постыдным...
Помню картинку: мы в гостях у Романа, на кухне. Его домашние заняты привычными делами, Анжелика общается с Юрой, теща бегает за внуком. Ромке так больно, что он сползает по стене на пол. Я сажусь рядом и глажу его по голове. У него в глазах боль. Я не понимаю, как окружающие могут столь спокойно реагировать на эту боль. Все, чего мне в тот момент хочется - хоть как-то помочь Роману. Наверное, мне даже хочется отдать ему часть своей жизни. Но я осознаю иллюзорность подобного желания. Бессилие рождает страх - наблюдать, но не мочь ничего сделать. На глаза наворачиваются слезы.
Роман. Пусть земля ему будет пухом, а небо - раем...
Третий Роман (donroman) произошел совершенно неожиданно. Длинные волосы и дивные глаза: глаза - зрелые вишни, глаза дикой косули, глаза, пугающие глубиной взгляда. Я жила в привычном мире иллюзий. Мне показалось, что мы можем стать друзьями. Роман угощал меня редким пивом, водил на премьеру в кинотеатр «Киев» и на свой любимый спектакль в театр «Колесо». А потом он исчез.
Может, мы и стали бы друзьями, если бы моя жизнь тогда не пересеклась...
Впрочем, это уже совсем другая история.
Первый из них пришелся на школьные годы. Жил он в соседнем доме, был он старше меня на несколько лет, выше на две головы, имел достаточно привлекательную внешность, венчавшуюся шапкой темных кудрявых волос, и вполне хулиганский характер.
Мои чувства к нему ограничивались определенной долей симпатии, смешанной, впрочем, и с некоторою долей неприязни. Мои отношения с ним умещались в моем приветствии через раз и ответе с его стороны примерно с тою же частотою: наверное, его интересовали девицы постарше меня, «в самом соку», коих в нашем «пятиэтажном дворе» обитало в то время немало. И мне не было до них никакого дела.
Поговаривали, что Роман - не настоящее имя, но прозвище, - а зовут его на самом деле Игорь Романов. Мне казалось совершенно невероятным, что можно вот так, запросто, отказаться носить имя тогдашнего девчоночьего кумира, солиста группы «Земляне».
Летом, по окончании мною школы, мы с родителями в очередной раз поехали на загородную базу отдыха, расположенную в лесу на берегу реки. Я нисколько не удивилась, встретив у соседнего домика Романа. Я удивилась, что Роман спросил меня, как варить раков.
В то время я гораздо лучше знала, как варить борщи, печь пирожки и торты. И дабы не ударить в грязь лицом, я стала лихорадочно прокручивать в голове случай, произошедший в той же местности, но на семь лет ранее. Тогда мы с маминым сотрудником и его дочерью (которая, к слову сказать, была младше меня на пару лет и ужасной трусихой) втроем ночью отправились на косу «драть раков», а нас чуть не поймала милиция. Наутро, помнится, мы варили добычу в подсоленном кипятке, вперемежку с ветками укропа.
Так вот, Роман попросил принести соли и укропа. На электроплитке, примостившейся на столике веранды, уже исходила паром большая алюминиевая кастрюля. Раков было много - крупных и помельче. Хозяин, кажется, запивал их пивом, а я, обжигая пальцы, поглощала так... Несъеденных Роман отдал мне. Вместе с кастрюлей.
С тех пор я ни разу его не видела. Впрочем, меня это не удивляет.
Второй Роман случился в зрелом возрасте. И хоть с его человеческой натурой я почти не была знакома, к ангельской прикоснуться успела.
В то время я жила с Юрой, а Роман был его братом. Роман медленно умирал - у него был рак. Вслух говорили о раке легких, а шептались (или это было моей очередной слуховой галлюцинацией?) о раке предстательной железы. Я не понимала, отчего так происходило: будто рак предстательной железы был чем-то постыдным...
Помню картинку: мы в гостях у Романа, на кухне. Его домашние заняты привычными делами, Анжелика общается с Юрой, теща бегает за внуком. Ромке так больно, что он сползает по стене на пол. Я сажусь рядом и глажу его по голове. У него в глазах боль. Я не понимаю, как окружающие могут столь спокойно реагировать на эту боль. Все, чего мне в тот момент хочется - хоть как-то помочь Роману. Наверное, мне даже хочется отдать ему часть своей жизни. Но я осознаю иллюзорность подобного желания. Бессилие рождает страх - наблюдать, но не мочь ничего сделать. На глаза наворачиваются слезы.
Роман. Пусть земля ему будет пухом, а небо - раем...
Третий Роман (donroman) произошел совершенно неожиданно. Длинные волосы и дивные глаза: глаза - зрелые вишни, глаза дикой косули, глаза, пугающие глубиной взгляда. Я жила в привычном мире иллюзий. Мне показалось, что мы можем стать друзьями. Роман угощал меня редким пивом, водил на премьеру в кинотеатр «Киев» и на свой любимый спектакль в театр «Колесо». А потом он исчез.
Может, мы и стали бы друзьями, если бы моя жизнь тогда не пересеклась...
Впрочем, это уже совсем другая история.