Поход (2.05). День первый.
Заранее прошу простить все ошибки в названиях по ходу маршрута, поскольку, когда я карябал эти заметки, то был не всегда вменяем - чаще сонным и опьянённым горным воздухом.
Я опущу всё, что предшествовало походу. В общем-то, это сравнительно небольшой кусок времени, в котором группа добиралась из хостела в Ялту. Скажу только, что во время поездки на троллейбусе по горному серпантину из Симферополя в Ялту, меня удивил туман. Оный был настолько густым и объёмным, что казалось и тебя поглотит эта субстанция, только приблизься. В Ялте к нам присоединились еще два человека - Ира и Юля. И вот таким составом в 16 человек отправились в место старта - Поляну сказок.
Едва прозвучала первая в походе команда "Под рюкзак!", мы встали на маршрут.
Не прошли даже километра, тут же пришлось сделать вынужденный привал - всем стало жарко и стали паковать куртки в рюкзаки. К концу первого дня стал более или менее понятен принцип, по которому надо одеваться чуть холоднее, чем хочется. А уж в процессе ходьбы под тяжестью рюкзаков ты прогреваешься не хуже резины на болидах Формулы-1, к слову ноги стираются примерно также. Через 4 часа после выхода, на одной из остановок выяснилось, что мы отстаём от графика почти на час. Вообще, в течение всего похода это самый живой вопрос - время.
К тому моменту группа прошла порядка 3,5-4 километров, из чего следовал вывод, что до места ночной стоянки ещё столько же. На месте вечерней стоянки планировалось бросить рюкзаки и налегке сходить на вершину Ай-Петри - 10 километров в обе стороны. Ещё раз - планировалось.
Но пока мы об этом не знали. Шагалось весело и легко, слышались шутки и песни; все без исключения любовались густым молочным туманом, который так непривычно обволакивал местность вокруг, любовались полянами горных цветов и фотографировались на фоне всего этого великолепия.
Видимо, был просчет на маршруте, из-за которого мы пропустили поворот на Таракташскую тропу.
- Ничего, бывает, - думал я, - главное, что вовремя вернулись.
Так мы стали подниматься вверх. И вот именно тут я ощутил, что значит тяжело. Шуток с каждым шагом становилось всё меньше, всё больше преобладало молчание. Каждый шёл в своих мыслях. Слышались только ровные глубокие выдохи за спиной и стук палок о землю. За собой я заметил, что сопел как пылесос от усердия.
Лес, окружавший нас, из-за тумана казался таинственным и зловещим. В лучших традициях хорроров.
Время от времени, оборачиваясь назад, я видел, как шедшие за мной люди, устремляют взоры вверх, куда уходит тропа и вершины не видно, она терялась где-то за очередным поворотом.
В их взглядах читалась угрюмость пиратов Стивенсона, что добавляло антуражу еще более зловещий вид. С той лишь разницей, что пираты шли за сокровищами, а мы за вершиной.
- Где карта, Билли? Нам нужна карта... - вспомнилась мне строчка из "Острова сокровищ".
Карта у нас была, интерес представляло только время прибытия.
Тяжело было и от того, что мы не знали, сколько ещё идти и как скоро выйдем на плато.
Для тех, кто наивно думает: "В чём проблема - разбили лагерь на склоне и заночевали", - объясняю: во-первых, на рельефе, по которому мы поднимались, вряд ли была возможность разбить хотя бы одноместную палатку, во-вторых, стоянка всегда располагается рядом с источником, потому как практически вся еда разводится водой.
Все понимали, что мы будем идти до тех пор, пока не выйдем к месту, запланированному по маршруту.
Двигались по принципу 50-10: 50 минут идем, 10 - отдыхаем. Такой отдых позволял хоть сколько-нибудь восстановиться и не остыть.
Позади всех шёл замыкающий, в основном это была Катя, которой приходилось придерживаться скорости впереди идущих.
Вообще, касательно Вики и Кати (замыкающих инструкторов) в этом походе у меня сложилось ощущение, что они как героини фильма "Неспящие в Сиэтле": ложусь спать - они бодрствуют в лагере, просыпаюсь - слышу за палаткой их голоса. Может где-то энергетики в этот момент раздавали, а я спал.
Загадка.
Из-за нагрузки, свалившейся в первый же день на группу, наш караван довольно сильно растянулся, то есть когда последний человек устраивался на отдых, первый уже отдыхал какое-то время. Но это ладно. Мне не давала покоя мысль о том, что скоро стемнеет, и мы как слепые котята будем идти вверх. Все эти мрачные думы витали в моей голове и мешали спокойно идти наверх, подталкивая вырваться мятежный дух Че Гевары наружу. Ход моих мыслей прервал чей-то крик из тумана:
- Здесь небо голубое!
- М-м-м, да ладно! - пронеслось саркастично у меня в голове.
Когда же сам я поднялся чуть выше, выяснилось, что всё это время мы шли в облаке. Я было понадеялся, что спесь и пессимизм остались в угрюмом тумане. Но когда я увидел вершину, куда нам предстоит подняться, казалось, что две составляющие, оставленные мной в тумане, сменились обречённостью - отвесная стена уходила метров на триста вверх. Сколько ещё идти - непонятно.
Единственным моим желанием на тот момент, было догнать головную часть группы и кого-нибудь хорошенько пнуть. Помню перед походом, Настя сказала:
- Давай, если мне будет тяжело, то мы спустимся вниз.
В этот момент я сам был на грани. Но для того, чтобы уйти, надо дойти до плато.
- Чёрт, когда же будет эта вершина! - вертелось в моей голове.
И вот, на очередной остановке отдыха, когда я чувствовал, что из меня сейчас польется, как из рога изобилия, кто-то дал мне Snickers. Это был разрыв шаблона. С набитым ртом орать неудобно, поэтому с буйством эмоций решил повременить.
- Ведь девочки идут и ничего. Значит, и я могу, тем более вершина уже видна, - пробивался оптимизм через скрежещущие зубы.
На самом деле какая-то доля романтизма во мне тогда оставалась, поскольку пересматривая фотографии, я вижу, что делал снимки группы и гор. И каким-то странным для нынешней обстановки чувством человечности наполнилось моё сердце, когда я увидел сидящего парня с рюкзаком. Это был не мираж на фоне усталости. Это был отставший от своей группы турист по имени Паша. Мы его взяли к себе, и с таким же трудом он пошёл с нами. Помню, как Катя постоянно, едва он присаживался, говорила абсолютно спокойно и с заботой:
- Паш, вставай.
И он повиновался: вставал и шел. Это настолько поразило моё сознание, что даже сейчас это кажется чудом. Возможно, из-за невозмутимости Кати, а может несмотря на то, что ей самой было тяжело, она, как Прометей давала огонь и надежду всем впереди идущим.
Наконец, когда солнце, отыграв последними бликами в облаках, спустилось за вершину, начало смеркаться. И вот тут во мне снова начало подниматься из глубины чувство бешенства. Я ощущал себя, как Эдвард из фильма "Сумерки". Был вампиром? Нет, хотя и было полнолуние, но то, что я сейчас кого-нибудь покусаю, было однозначно. Чтобы не сорваться я шёл где-то в середине - голова группы далеко впереди, а хвост - далеко сзади. Догнав тех, кто шёл впереди на привале и, видя, что они уже с фонариками, я с нескрываемым цинизмом выдал:
- Чё, уселись?
- Так вас ждем.
- Вот он я! Вперёд!
Караван неспешно навьючил на себя поклажу и стал двигаться дальше. И только тут я понял, что мой фонарик далеко в рюкзаке. Пришлось ждать замыкающих и искать фонарь. Отчасти, я даже был рад, что отдыха не было. Привалы больше не доставляли облегчения, потому как мне казалось, что если я споткнусь и упаду, то усну прямо так, под рюкзаком. Рюкзак неистово вжимал в землю. И одна мысль меня не покидала:
- Если я с таким трудом двигаю ноги, как же тяжело Насте.
Позже выяснилось, что рюкзак мой был настроен неправильно, вот почему ногам и спине было так тяжело.
Я встал перед Настей и шёл впереди. Она едва стояла на ногах, и у неё очень сильно болело колено. Взяв в одну руку треккинговые палки, а в другую - её ладонь, я пошел вверх. Шаг за шагом мы шли вместе. Я скрипел зубами. А Настя еле слышно шептала:
- Это тяжело для первого дня. Тяжело.
Стрелки часов перевалили за одиннадцать. Луна светила ярко, заливая ущелья и обрывы ровным матовым светом. Местами в расщелинах был виден нерастаявший снег. В темноте казалось, что снег светится, как фосфор.
- Ещё собаки Баскервилей нам тут не хватает! - саркастично хихикнул я. - Хотя почему бы и нет, может если она сожрёт меня, то не придется дальше идти.
Глаза уже слипались, а движение шло только на морально-волевом усилии. Наконец, я увидел, что тропа делает несколько изгибов и заканчивается. Я подумал, почему никто не кричит - Ура! Мы дошли! А когда поднялся сам, понял - все рухнули прямо там, где узкая дорожка расширялась, и начиналось плато. Счастья не было. Была одна мысль - мы дошли. Сняв с рюкзака пенку, я упал рядом. Болело всё тело. Последнее сопоставимое насилие было чуть меньше года назад на гребном марафоне, но даже там дистанция была определена, а финиш чётко известен. В некотором отдалении от нас, у костра сидела группа. Позже выяснилось, что это именно та группа, которая оставила Пашу на склоне. Как выяснилось? Они просто подошли и спросили:
- А Паша случайно не с вами?
- Попробовали бы вы меня оставить, я бы дошёл и спалил бы палатку кому-нибудь, - с трудом сдержался я тогда.
Интересные мысли берутся в голове на голодный желудок.
Кто-то из группы указал на Пашу, он поднялся и пошёл греться к костру. Наши инструкторы условились с руководством другой группы, что впредь подобные вещи не повторятся, и они никого не бросят, тем более на рельефе.
С трудом, как и все остальные, поднявшись, я пошёл помогать ставить палатку, а после направился за водой. Загвоздка заключалась в следующем - мы не дошли до источника 2,5 километра. И чтобы никого не гонять, решили, что за водой на ужин схожу я и Антон, а позавтракаем уже возле колодца.
Не соображая, взяв котлы, я направился за Антоном. Он шагал впереди и рассказывал о том, как ходил на Эльбрус.
- Неужели, сюда интересно идти после Эльбруса или может там проще? - думалось мне. - Скорее всего, второе.
- Но ведь, мы прошли по моим замерам, снятым с телефона 22 километра, - продолжал я рассуждать, следуя за Антоном. - И ведь, на Демерджи ходили, и тоже 20 километров. Да, это было десять лет назад. Да, без рюкзаков. И что? Я настолько ослабел? Но в те годы я и гриф штанги с трудом мог выжать несколько раз от груди. Ведь было это. И ходили, и легко было. Почему так?
Так незаметно мы сходили к источнику.
Вернувшись обратно, я застал дежурных за приготовлением ужина. Это был самый долгожданный момент дня. Когда еда была готова, я проглотил её чисто механически, не понимая ни вкуса, ни запаха, настолько устал. Едва дойдя до палатки и застегнув спальник, я уснул непробудным сном. С чёткой мыслью, что завтра я поговорю с руководителем и спущусь вниз.
Позже мне станет известно, как тяжело говорить эти слова, как они застревают в горле и царапают его. Ведь прощаясь и сходя с дистанции, плачут.
День нулевой
День второй
День т ретий
День четрвёртый
День пятый
День шестой
День седьмой
День восьмой
Закючение