Состояние. Торжество природы. Про Крым :)
Про историю с этим треком написано подробно у araviya в Состояние. Торжество природы.
Тут много всего. Можно слушать музыку, читать рассказ, и еще смотреть картинки. Это все про одно состояние :)
Мне кажется, я всегда была там. Среди этих гор и лесов, водопадов и горных рек, полустепей и долин. Была под этим крымским небом, у черного вздыхающего моря. Всегда. Просто кто-то там наверху решил проверить, а смогу ли я снова найти дорогу туда, где мне хорошо, и слегка заплутал пути.
Мне кажется, здесь всегда было так. Как будто тысячелетиями ничего не меняется. Как будто долго-долго не видишься с родными и любимыми, потом встречаешь, а они ничуть не изменились - все тот же ласковый взгляд, все тот же смех, все та же озорная улыбка. С одной стороны. А с другой стороны - что-то новое в движении век, в остроте скул, в голосе. Всегда.
Так и с Крымом: знаешь его вдоль и поперек, но каждый раз в этой утренней улыбке гор, озаренных солнечным светом, видишь новые горизонты. В прищуре разноцветного зимнего неба усматриваешь невиданные до сих пор морщинки, в тугом тяжелом шторме слышишь новые нотки.
Так было и в этот раз. Знакомая-знакомая зимняя крымская земля. То же солнце, те же горы, тот же снег на вершинах. Но, Господи, всегда почему-то так щемяще пронзительно входить в густоту леса с трассы Ангарского перевала. Что-то внутри скручивается и выпрыгивает, как будто узнав свое: запахи, воздух, соприкосновение с землей, то, что открывается взору.
Середина января, а в лесу такой запоздалый октябрь. У леса свой календарь. И дыхание зимы можно почувствовать только у самой земли, где, сбившись в трогательные кучки, лежат сухие буковые листья, покрытые инеем.
Тихо. После шумных городов в лесу слишком тихо. Тишина как бальзам льется на душу и разливается благодатью по телу. В глубине леса в легком мареве спят деревья - каждый на своем месте и каждый дома.
А вот и мой хороший знакомый - дуб - кажется спящим, хотя наверное как всегда небось подглядывает за тем, кто приходит к его обители. Встречает: сначала отстраненно-сонно, как бы ворча за нарушенный покой, а потом тихо и добро, как ворчат любимые дедушки просто от нечего делать. Большой такой дуб, когда-то пораженный молнией в самую сердцевину, отчего внутри образовалось огромное дупло. Стоишь себе среди этого густого леса, обнимаясь с деревом, прислоняешься к теплой не по-зимнему древесине и слышишь дыхание сонного дерева. И уже непонятно кто кого обнимает - то ли он меня, то ли я его.
Чуть выше, где сегодня вовсю разгулялось щедрое не по-зимнему солнце, на жухлой и примятой траве блестят изумрудами слезки зимы, постепенно тая. Те же травинки, которые прячутся в тени деревьев, скрывают на себе расписные узоры из осколков маленьких снежинок, появившись за ночь.
Нигде никого. Я, травы, деревья, земля. И тихая спокойная ходьба превращается иногда в веселую ребячью пробежку. Нигде никого! Господи, хорошо то как… Хочется взмахнуть руками, весело подпрыгнуть и бежать, бежать, бежать, пока не заколет в боку и бешено заколотит сердце. Горы посмеиваются, деревья сонно посматривают и снова засыпают, небо подстегивает ветром в спину. И уже в обнимку с ветром, как со старым добрым другом, выбегаю к поляне МАН. Эти буковки, это непонятное МАН, как будто не отсюда. Малая Академия Наук… Как? Здесь? Это поляна, просто поляна, коричнево-зеленая с сосенками-девочками с одной стороны и грандиозным обрывом с другой. С пустотой, на самом деле наполненной лесами и полями внизу, наполненной вдалеке черным морем, наполненной полетами низких облаков и взмахами крыльев горных птиц.
И от ребячливой веселости и задорности остается лишь удивление - хорошее такое, детское, тихонькое. И я, вобрав его в себя, иду дальше по склону, поднимаясь еще выше. Заиндевевшие листья и трогательные снежные узоры на травах остались позади, вместе с лесом. Еще немного инея под ногами и вскоре я уже бреду по свежему снегу. Именно здесь, наверху, среди ветра, снега и редких рощ, понимаешь, что людей вокруг нет. Совсем. И то ли дикая беззаботность и азарт, то ли внутреннее чутье не позволяют впасть в панику и отчаяние при виде того, как тропа теряется вдруг в небольших сугробах. Солнце довольно скудно освещает весь этот божественный театр вместе со мной - слегка растерянной и маленькой на фоне всего горного безмолвия и великолепия. Где мой путь…?
Небо, земля, ветер. Я оглядываюсь кругом. Идти назад? Снег, деревья, я. Где же путь… Свежий снег, свежие заячьи следы. Горы как будто мягко подсказывают - иди, не бойся. И я иду. И почти не боюсь. Вперед, а там - пойму, услышу, узнаю. Ветер в спину. Ветер в помощь. Передо мной только снег, слева - сосновый лес, изрезанный заячьими следами, справа - глухой обрыв, жесткий, грозный, в надвигающейся низкой зимней туче, тоже изрезанный, но уже скалами, именуемыми «Юркиными». Из-под свежего нетронутого снега периодически выглядывают смутные очертания черной, кажется, притоптанной земли. Иду. Туда ли? Правильно ли? Одно дело - вперед. И уже через сотню шагов, оставив позади лесок и снега, выбираюсь на долгожданную черную тропу, уперевшись в самые что ни на есть горы.
Большая ложбинка в устье гор. Тихо. Ни снега, ни ветра. Хлопанье крыльев да свое дыхание. Мир как будто сосредоточился, замер. Я удивленно гляжу под ноги, утопая кроссовками в грязи. Снег-грязь, мороз - солнце, горы-море. Эта земля как будто заточена под разные состояния. Теперь шагать придется медленно, размеренно, выбирая место, куда можно поставить ногу, на что опереться, чтобы не съехать в болотное месиво горной черной грязи на тропе.
Тихо. Иду будто по телу гор, будто плотно зажатая в их кольце. А сзади тем временем меня постепенно догоняет туман. Рассеянный, влажный сначала и уже чуть позже густой, как будто накрывает пеленой, укутывает в мягкое одеяло.
Грязь, туманы, птицы, скалы - это уже совсем другой мир. Тот же, но другой. Останавливаюсь в своей и так медленной ходьбе, глядя на высокие скалистые отроги, поросшие редким лесом - пестрым, бархатным, немногочисленным. В этой тишине звук как будто сам выпрыгивает из горла, и я впервые в жизни слышу эхо, свое эхо. А может и голос гор, передразнивающий одинокого путника, чужака по сути, заявившегося в царство вечной жизни.
А дальше все вперемешку - горы, леса, ходьба, снег, грязь, туман и сизое солнце из-за туч. Знакомый ориентир - своеобразный маячок - море - давно утерян в изгибах горных кряжей и лесов. Идти вперед и слушать дыхание этих мест. Ничего более. Где-то на склоне, когда высота уже не манила к себе, и влек за собой спуск, я развожу огонь. Это сочетание зимы и огня почему-то не будоражит так, как зимой. Оно приятно окутывает сладковатым дымом, быстро растворяющимся в морозном воздухе. Огонь тихо поигрывает на принесенных в жертву сухих поленьях, воздух вдыхает в себя запахи - безвозвратно. Тихо. Стою, прислонившись к дереву, вбираю пальцами такое редкое зимой живое тепло, не думая ни о чем, как будто превратившись в что-то подобное лесу - в что-то с подобным характером.
Вниз. Пора вниз. Туда, откуда пришла. Знакомые до боли места, да. Родные запахи и ощущение своего, да. Все так. Но человек, что бы ни говорил о близости и родстве, это всего лишь человек. ЧЕ-Ло-Век. Гость в этом мире, таком родном и близком.
Попрощаться с костром. Он остается за спиной, медленно потухая и засыпая. Прощай снег, рыхлый, свежий, недавний, еще чуть-чуть и впереди черные проталины дороги вниз - в лес. Прощай, туман, точнее то, что осталось - капельки, висящие в воздухе и легкое марево, наброшенное на меня. Видимо, на прощание. И снова ребячья радость, теперь уже обычная - такая человечная, присущая только нам, людям, - радость от возвращения домой.
Дорога. Развилка, разнузданно лежащая перед взором, предлагающая различные варианты и предложения: налево - к водопадам, прямо - к вершинам, или вниз - домой. И уверенно и бодро, чуя ту границу, после которой гости обычно прощаются с хозяевами, бегу через лес. Совсем не такой как наверху. Густой, буковый, темный и глухой, с кучей тропинок. Лес, полный деревьев-великанов, полный ощущений похожести на видения из снов и желания сравнить. Вот здесь из дупла выглядывает лошадиная голова, а здесь корни-змеи. А вон то, неприветливо машущее ветками - точно великан-бородач с лихой ухмылкой.
И уже вприпрыжку бегу - бегу вниз, иногда останавливаясь, чтобы рассмотреть новое невиданное существо в кронах, чтобы незримо махнуть «привет» дереву или кустику. Чтобы плеснуть в лицо из ледяного ручья. Пробежаться с неба на землю. С горных вершин к человеческим садовым полям - к земле, которая, как ни крути, ближе к человеку чем небо. И уже тут, на земле, встретить…Кого бы вы думали? Да, человека - в вязаной шапке, старой куртке - такого себе аборигена.
Проделать такой путь и вернуться на ту землю, с которой пришла. Не забывая о том, что в гостях хорошо, да дома лучше. Не забывая благодарить и отпускать. Не забывая, что земля - это Дом.
Прямая ссылка: http://www.personalsystems.ru/music/torzhestvo.mp3
Тут много всего. Можно слушать музыку, читать рассказ, и еще смотреть картинки. Это все про одно состояние :)
Мне кажется, я всегда была там. Среди этих гор и лесов, водопадов и горных рек, полустепей и долин. Была под этим крымским небом, у черного вздыхающего моря. Всегда. Просто кто-то там наверху решил проверить, а смогу ли я снова найти дорогу туда, где мне хорошо, и слегка заплутал пути.
Мне кажется, здесь всегда было так. Как будто тысячелетиями ничего не меняется. Как будто долго-долго не видишься с родными и любимыми, потом встречаешь, а они ничуть не изменились - все тот же ласковый взгляд, все тот же смех, все та же озорная улыбка. С одной стороны. А с другой стороны - что-то новое в движении век, в остроте скул, в голосе. Всегда.
Так и с Крымом: знаешь его вдоль и поперек, но каждый раз в этой утренней улыбке гор, озаренных солнечным светом, видишь новые горизонты. В прищуре разноцветного зимнего неба усматриваешь невиданные до сих пор морщинки, в тугом тяжелом шторме слышишь новые нотки.
Так было и в этот раз. Знакомая-знакомая зимняя крымская земля. То же солнце, те же горы, тот же снег на вершинах. Но, Господи, всегда почему-то так щемяще пронзительно входить в густоту леса с трассы Ангарского перевала. Что-то внутри скручивается и выпрыгивает, как будто узнав свое: запахи, воздух, соприкосновение с землей, то, что открывается взору.
Середина января, а в лесу такой запоздалый октябрь. У леса свой календарь. И дыхание зимы можно почувствовать только у самой земли, где, сбившись в трогательные кучки, лежат сухие буковые листья, покрытые инеем.
Тихо. После шумных городов в лесу слишком тихо. Тишина как бальзам льется на душу и разливается благодатью по телу. В глубине леса в легком мареве спят деревья - каждый на своем месте и каждый дома.
А вот и мой хороший знакомый - дуб - кажется спящим, хотя наверное как всегда небось подглядывает за тем, кто приходит к его обители. Встречает: сначала отстраненно-сонно, как бы ворча за нарушенный покой, а потом тихо и добро, как ворчат любимые дедушки просто от нечего делать. Большой такой дуб, когда-то пораженный молнией в самую сердцевину, отчего внутри образовалось огромное дупло. Стоишь себе среди этого густого леса, обнимаясь с деревом, прислоняешься к теплой не по-зимнему древесине и слышишь дыхание сонного дерева. И уже непонятно кто кого обнимает - то ли он меня, то ли я его.
Чуть выше, где сегодня вовсю разгулялось щедрое не по-зимнему солнце, на жухлой и примятой траве блестят изумрудами слезки зимы, постепенно тая. Те же травинки, которые прячутся в тени деревьев, скрывают на себе расписные узоры из осколков маленьких снежинок, появившись за ночь.
Нигде никого. Я, травы, деревья, земля. И тихая спокойная ходьба превращается иногда в веселую ребячью пробежку. Нигде никого! Господи, хорошо то как… Хочется взмахнуть руками, весело подпрыгнуть и бежать, бежать, бежать, пока не заколет в боку и бешено заколотит сердце. Горы посмеиваются, деревья сонно посматривают и снова засыпают, небо подстегивает ветром в спину. И уже в обнимку с ветром, как со старым добрым другом, выбегаю к поляне МАН. Эти буковки, это непонятное МАН, как будто не отсюда. Малая Академия Наук… Как? Здесь? Это поляна, просто поляна, коричнево-зеленая с сосенками-девочками с одной стороны и грандиозным обрывом с другой. С пустотой, на самом деле наполненной лесами и полями внизу, наполненной вдалеке черным морем, наполненной полетами низких облаков и взмахами крыльев горных птиц.
И от ребячливой веселости и задорности остается лишь удивление - хорошее такое, детское, тихонькое. И я, вобрав его в себя, иду дальше по склону, поднимаясь еще выше. Заиндевевшие листья и трогательные снежные узоры на травах остались позади, вместе с лесом. Еще немного инея под ногами и вскоре я уже бреду по свежему снегу. Именно здесь, наверху, среди ветра, снега и редких рощ, понимаешь, что людей вокруг нет. Совсем. И то ли дикая беззаботность и азарт, то ли внутреннее чутье не позволяют впасть в панику и отчаяние при виде того, как тропа теряется вдруг в небольших сугробах. Солнце довольно скудно освещает весь этот божественный театр вместе со мной - слегка растерянной и маленькой на фоне всего горного безмолвия и великолепия. Где мой путь…?
Небо, земля, ветер. Я оглядываюсь кругом. Идти назад? Снег, деревья, я. Где же путь… Свежий снег, свежие заячьи следы. Горы как будто мягко подсказывают - иди, не бойся. И я иду. И почти не боюсь. Вперед, а там - пойму, услышу, узнаю. Ветер в спину. Ветер в помощь. Передо мной только снег, слева - сосновый лес, изрезанный заячьими следами, справа - глухой обрыв, жесткий, грозный, в надвигающейся низкой зимней туче, тоже изрезанный, но уже скалами, именуемыми «Юркиными». Из-под свежего нетронутого снега периодически выглядывают смутные очертания черной, кажется, притоптанной земли. Иду. Туда ли? Правильно ли? Одно дело - вперед. И уже через сотню шагов, оставив позади лесок и снега, выбираюсь на долгожданную черную тропу, уперевшись в самые что ни на есть горы.
Большая ложбинка в устье гор. Тихо. Ни снега, ни ветра. Хлопанье крыльев да свое дыхание. Мир как будто сосредоточился, замер. Я удивленно гляжу под ноги, утопая кроссовками в грязи. Снег-грязь, мороз - солнце, горы-море. Эта земля как будто заточена под разные состояния. Теперь шагать придется медленно, размеренно, выбирая место, куда можно поставить ногу, на что опереться, чтобы не съехать в болотное месиво горной черной грязи на тропе.
Тихо. Иду будто по телу гор, будто плотно зажатая в их кольце. А сзади тем временем меня постепенно догоняет туман. Рассеянный, влажный сначала и уже чуть позже густой, как будто накрывает пеленой, укутывает в мягкое одеяло.
Грязь, туманы, птицы, скалы - это уже совсем другой мир. Тот же, но другой. Останавливаюсь в своей и так медленной ходьбе, глядя на высокие скалистые отроги, поросшие редким лесом - пестрым, бархатным, немногочисленным. В этой тишине звук как будто сам выпрыгивает из горла, и я впервые в жизни слышу эхо, свое эхо. А может и голос гор, передразнивающий одинокого путника, чужака по сути, заявившегося в царство вечной жизни.
А дальше все вперемешку - горы, леса, ходьба, снег, грязь, туман и сизое солнце из-за туч. Знакомый ориентир - своеобразный маячок - море - давно утерян в изгибах горных кряжей и лесов. Идти вперед и слушать дыхание этих мест. Ничего более. Где-то на склоне, когда высота уже не манила к себе, и влек за собой спуск, я развожу огонь. Это сочетание зимы и огня почему-то не будоражит так, как зимой. Оно приятно окутывает сладковатым дымом, быстро растворяющимся в морозном воздухе. Огонь тихо поигрывает на принесенных в жертву сухих поленьях, воздух вдыхает в себя запахи - безвозвратно. Тихо. Стою, прислонившись к дереву, вбираю пальцами такое редкое зимой живое тепло, не думая ни о чем, как будто превратившись в что-то подобное лесу - в что-то с подобным характером.
Вниз. Пора вниз. Туда, откуда пришла. Знакомые до боли места, да. Родные запахи и ощущение своего, да. Все так. Но человек, что бы ни говорил о близости и родстве, это всего лишь человек. ЧЕ-Ло-Век. Гость в этом мире, таком родном и близком.
Попрощаться с костром. Он остается за спиной, медленно потухая и засыпая. Прощай снег, рыхлый, свежий, недавний, еще чуть-чуть и впереди черные проталины дороги вниз - в лес. Прощай, туман, точнее то, что осталось - капельки, висящие в воздухе и легкое марево, наброшенное на меня. Видимо, на прощание. И снова ребячья радость, теперь уже обычная - такая человечная, присущая только нам, людям, - радость от возвращения домой.
Дорога. Развилка, разнузданно лежащая перед взором, предлагающая различные варианты и предложения: налево - к водопадам, прямо - к вершинам, или вниз - домой. И уверенно и бодро, чуя ту границу, после которой гости обычно прощаются с хозяевами, бегу через лес. Совсем не такой как наверху. Густой, буковый, темный и глухой, с кучей тропинок. Лес, полный деревьев-великанов, полный ощущений похожести на видения из снов и желания сравнить. Вот здесь из дупла выглядывает лошадиная голова, а здесь корни-змеи. А вон то, неприветливо машущее ветками - точно великан-бородач с лихой ухмылкой.
И уже вприпрыжку бегу - бегу вниз, иногда останавливаясь, чтобы рассмотреть новое невиданное существо в кронах, чтобы незримо махнуть «привет» дереву или кустику. Чтобы плеснуть в лицо из ледяного ручья. Пробежаться с неба на землю. С горных вершин к человеческим садовым полям - к земле, которая, как ни крути, ближе к человеку чем небо. И уже тут, на земле, встретить…Кого бы вы думали? Да, человека - в вязаной шапке, старой куртке - такого себе аборигена.
Проделать такой путь и вернуться на ту землю, с которой пришла. Не забывая о том, что в гостях хорошо, да дома лучше. Не забывая благодарить и отпускать. Не забывая, что земля - это Дом.
Прямая ссылка: http://www.personalsystems.ru/music/torzhestvo.mp3