Манифест
"В один из вечеров Крессе и внук вернулись домой возбужденные и, как обычно, несколько таинственные. Отец Поклен отдыхал в кресле после трудового дня. Он осведомился, куда дед водил своего любимца? Ну конечно, они были в Бургонском Отеле на спектакле.
- Что это вы так зачастили с ним в театр? - спросил Поклен. - Уж не собираетесь ли вы сделать из него комедианта?
Дед положил шляпу, пристроил в угол трость, помолчал и сказал:
- А дай бог, чтоб он стал таким актером, как Бельроз.
Придворный обойщик открыл рот. Помолчал, потом осведомился, серьезно ли говорит дед? Но так как Крессе молчал, то Поклен сам развил эту тему, но в тонах иронических.
Если, по мнению Людовика Крессе, можно желать стать похожим на комедианта Бельроза, то почему же не пойти и дальше? Можно двинуться по стопам Ализона, который кривляется на сцене, изображая для потехи горожан смешных старух торговок. Отчего бы не вымазать физиономию какой то белой дрянью и не нацепить чудовищные усы, как это делает Жодле?
Вообще можно начать валять дурака, вместо того чтобы заниматься делом. Что ж, горожане за это платят по пятнадцать су с персоны!
Вот уж воистину чудесная карьера для старшего сына придворного обойщика, которого знает, слава богу, весь Париж! Вот бы порадовались соседи, если бы Батист младший, господин Поклен, за которым закрепляется звание королевского лакея, оказался бы на подмостках! В цехе обойщиков надорвали бы животики!
- Простите, - сказал Крессе мягко, - по вашему выходит, что театр не должен существовать?
Но выяснилось, что из слов Поклена этого не выходит. Театр должен существовать. Это признает даже его величество, да продлит господь его дни. Бургонской группе пожаловано звание королевской. Все это очень хорошо. Он сам, Поклен, пойдет с удовольствием в воскресенье в театр. Но он бы выразился так: театр существует для Жана Батиста Поклена, а никак не наоборот."
М.А. Булгаков. "Жизнь господина де Мольера"
Ничего не изменилось. Те же люди в других терминах.
Не то, что бы я вот очень уж из себя Мольер... Но многие мои близкие, иногда даже очень близкие люди ведут себя (и мыслят, кстати, тоже) один в один как королевский обойщик Поклен. И вот этот диалог из Булгакова в разных вариациях я слышу едва ли не каждый день.
Ну почему, почему театр хуже чего-то другого? Почему заниматься чем угодно остальным - это нормально. А ходить в театр, заниматься театром - это "блажь и абсурд" (с)? По-че-му? Я не понимаю.
Но, поскольку все умные и всем виднее - можете думать и говорить все, что угодно. Но методично оплевывать то, что я люблю я не позволю никому. По крайней мере - не в моем присутствии.
Dixi.
- Что это вы так зачастили с ним в театр? - спросил Поклен. - Уж не собираетесь ли вы сделать из него комедианта?
Дед положил шляпу, пристроил в угол трость, помолчал и сказал:
- А дай бог, чтоб он стал таким актером, как Бельроз.
Придворный обойщик открыл рот. Помолчал, потом осведомился, серьезно ли говорит дед? Но так как Крессе молчал, то Поклен сам развил эту тему, но в тонах иронических.
Если, по мнению Людовика Крессе, можно желать стать похожим на комедианта Бельроза, то почему же не пойти и дальше? Можно двинуться по стопам Ализона, который кривляется на сцене, изображая для потехи горожан смешных старух торговок. Отчего бы не вымазать физиономию какой то белой дрянью и не нацепить чудовищные усы, как это делает Жодле?
Вообще можно начать валять дурака, вместо того чтобы заниматься делом. Что ж, горожане за это платят по пятнадцать су с персоны!
Вот уж воистину чудесная карьера для старшего сына придворного обойщика, которого знает, слава богу, весь Париж! Вот бы порадовались соседи, если бы Батист младший, господин Поклен, за которым закрепляется звание королевского лакея, оказался бы на подмостках! В цехе обойщиков надорвали бы животики!
- Простите, - сказал Крессе мягко, - по вашему выходит, что театр не должен существовать?
Но выяснилось, что из слов Поклена этого не выходит. Театр должен существовать. Это признает даже его величество, да продлит господь его дни. Бургонской группе пожаловано звание королевской. Все это очень хорошо. Он сам, Поклен, пойдет с удовольствием в воскресенье в театр. Но он бы выразился так: театр существует для Жана Батиста Поклена, а никак не наоборот."
М.А. Булгаков. "Жизнь господина де Мольера"
Ничего не изменилось. Те же люди в других терминах.
Не то, что бы я вот очень уж из себя Мольер... Но многие мои близкие, иногда даже очень близкие люди ведут себя (и мыслят, кстати, тоже) один в один как королевский обойщик Поклен. И вот этот диалог из Булгакова в разных вариациях я слышу едва ли не каждый день.
Ну почему, почему театр хуже чего-то другого? Почему заниматься чем угодно остальным - это нормально. А ходить в театр, заниматься театром - это "блажь и абсурд" (с)? По-че-му? Я не понимаю.
Но, поскольку все умные и всем виднее - можете думать и говорить все, что угодно. Но методично оплевывать то, что я люблю я не позволю никому. По крайней мере - не в моем присутствии.
Dixi.