ЧТО ГНУСНЕЕ 4-го МАРТА? 5-е МАРТА!
Перепугав обывателя «оранжевой угрозой» в личине Немцовых, Шендеровичей, Сванидзе и Собчачек, устроители «Болотной площади» и «проспекта Сахарова» обеспечили на равных с «Поклонной» третий срок пребывания В. В. Путина на президентском посту. Но ни те, ни другие покидать цирковую политическую арену не собираются, - выборы закончились, клоуны остались. Переместившись, одни на Пушкинскую площадь, другие - на Манежку, они представляют всё тому же обывателю широчайший выбор политического театра от «Сильный Путин - сильная Россия!» до «Россия без Путина!», но с одним и тем же аншлагом мысли и сознания масс: Путин - стержень России, заменивший трёх слонов в её основании. Такова грандиозная театрализованная трактовка политики сегодняшней России с самым звёздным составом задействованных в ней лиц, где именитые режиссёры Говорухины, Михалковы, Кургиняны лишь в подтанцовке и массовке.
Но примы не вечны, и постановщик на примете держит дубль, не торопясь обкатывает в мизансценах, приучает к нему зрителя. В роли будущей примы на Пушкинской площади выступил Прохоров с Немцовым и Касьяновым в кордебалете. Сцена гнуснее действа, творимого днём прежде на Манежке, где солировал Путин под вой, визг и хрюканье не только согнанной, но и вольно сбежавшейся толпы. Однако Путин кто? Крадун. Но многие ли ведают о том? Ленинградское криминальное прошлое его одни не знают, другие знать не хотят: «Да когда это было! И где доказательства тому?», а нынешний преступный промысел его совсем не разглядеть. Дворцы, яхты, самолёты его не за ним числятся. Миллиардные счета не на виду. Так что наш трусливый обыватель, пристроившись к путинскому сапогу, обоснованно прикрывает свой страх перед властью: «Не верю!».
Но Прохоров-то - мошенник, этот весь на виду со всем его преступным капиталом, обретенным в грандиозной афёре с залоговым аукционом. И мурло своё капиталистическое Прохоров в отличие от Путина не прячет, устраивая то оргии в Куршевеле, то мародёрские пирушки на «Авроре». Да тепла к нему Пушкинская площадь, встречает распростёртыми аплодисментами. Потому что на Пушкинской собрались «норковые шубы и офисный планктон»?
Ерунда. Большинство дрогло в дешёвом синтепоне. Молодёжь в основном, по виду студенты. Но и те, что постарше, не производили впечатления людей даже умеренного, даже просто достатка. Сплошь русские. Крикнул один мужичок, красное знамя цепко державший: «Россия без олигархов!». На него даже глаз никто не скосил.
И Касьянову, пусть не так живо, а всё же площадь рада была. Вопль его «Россия без Путина!» подхватывали бодро. Интересно, что бы кричала площадь, появись на трибуне швейцарский следователь Лоран Каспер Ансерме, и возгласи он здесь своё заключение, что четыре миллиарда 800 миллионов американских долларов, предоставленных России Международным валютным фондом в августе 1998 года, до Москвы не дошли, а по команде Михаила Касьянова, тогда министра финансов Российской Федерации, переведены на зарубежные счета. Итальянская газета "Республика" (la Repubblica), процитировавшая заключение женевского следователя, чью статью в дословном переводе 18 июня 2000 года перепечатала газета "Коммерсантъ", так представила своим читателям Касьянова, назначенного главой российского Правительства: "В московских деловых кругах его называют «Миша - два процента» - именно такие комиссионные получает он за любую сделку, договор или закон, приносящие выгоду новым московским капиталистам. Олигархов это, конечно же, устраивает. Они платят Мише, терпят его заносчивость и властную манеру общения. Более того, они терпят его политическую карьеру. Миша прячет свою жадность под маской скромного слуги народа".
За что же Михаил Касьянов, известный миру как побирало, был обласкан, вознесен к вершине власти президентом Путиным? За то, что, будучи первым вице-премьером и министром финансов России, провел "триумфальные переговоры" по отсрочке ельцинских долгов, получив особенно "щедрые" льготы на первые семь лет, получается, на годы путинского правления: Россия будет погашать лишь проценты, набегающие на долги. Но какова истинная цена касьяновского "триумфа"? Слишком дорога: колоссальные задолженности Внешэкономбанка перед западными кредиторами Касьянов перенес с банка, с конкретного отдельного лица, на государство в целом. И если банк держит ответ перед кредиторами своими активами, то государство в том числе своими землями, и теперь случись задержка выплат, Россия за гигантские
долги Внешэкономбанка будет расплачиваться российскими землями. Третьестепенные долги, долги отдельного банка, Касьянов перевел в первостепенные, - долги самого государства, обратив в залог российские земли, - такой преступной авантюры российская история еще не знала.
Вслед за Касьяновым вопит Немцов: «Путин - вор!». И прав, конечно. Как прав и Путин, когда надсадно верещит из-под Кремля с подиума Манежки о Немцове с Касьяновым, что разворовали Россию и снова рвутся к власти, чтобы дограбить её. Никто ни с кем не спорит, никто никого не оспаривает, каждый лишь старается в силу своих лёгких друг друга перекричать. Доказательств у всех на каждую статью Уголовного кодекса. И то, как заместитель Председателя Правительства Б. Е. Немцов продал своему соплеменнику Йордану крупнейший в России Балахнинский бумажный комбинат за 7,5 миллиона долларов, когда только одна, незадолго до продажи поставленная на комбинате бумагоделательная машина стоила почти в два раза дороже - 12,5 миллиона долларов. Сняв сливки с комбината, «новые хозяева» выставили его на повторную продажу уже за 25 миллионов долларов. И то, как все вместе, втроём, Путин, Касьянов, Немцов, гробили космическую станцию «Мир». Немцов разрешил привлечь кредиты коммерческих банков, чтобы, цитирую, «цивилизованно затопить станцию «Мир». 30 декабря 2000-го года премьер-министр Михаил Касьянов распорядился «завершить работы орбитального пилотируемого комплекса «Мир». Никакие доводы ученых, космонавтов, военных не убедили Президента Путина остановить роковое для России решение…
Только Пушкинская площадь, как дитё малое, знай вопит себе в удовольствие, да в ладоши хлопает тем, кто ограбил их, сделав бесправными и нищими, страну на поругание отдав.
Матёрые волки за лакомую добычу друг другу в горло вцепились, устроив перебранку между Манежкой и Пушкинской, между Болотной и Поклонной, а толпа, разделившись, им в подспорье вопит, не отдавая себе отчёта, что волчары грызутся, кому с них шкуры сдирать.
Сергей Удальцов возглашает с трибуны: «Я не уйду отсюда! Я здесь останусь!». Площадь одобрительно гудит. Удальцов повышает ставку: «Всю ночь здесь проведу!». Мощь гула нарастает. А всё ж нет ещё куража, нет того восторга, чтоб уж под
самое горлышко толпу забрало, и прёт ва-банк Удальцов, пена хлопьями, на высшую ноту взорлил, на сверхзвук пошел: «Я не уйду отсюда, пока не уйдёт Путин!». Ага!, попал!, вот он, - дождался - желанный, из сотен грудин толпы вырванный им восторженный вопль! Покорил. Удовлетворенный отходит от микрофона. Хмыкает рядом со мной перетаптывающийся юный скептик: «За шесть лет забронзовеет чище Пушкина». А я, наивная душа, переживший несколько часов пытки в промёрзшем автозаке-одиночке с отключенным обогревателем в тридцатиградусный сибирский мороз, смотрю жалеючи на взявшего лишку, явно хватившего через край Удальцова: без шапки, в лёгкой курточке... Да, парень, коли одёжку не подвезут, тяжко тебе придётся, всё ж какой-никакой, а минус на дворе. Простоту свою понял, когда концовку досматривал уже по телевизору. Как встал Удальцов с мегафоном в центре замерзшего фонтана и возопил на всю Тверскую под свитский хор: «Мы не уйдём!». Бедняга подмёрз уж крепко, а ОМОН запропал. Во дают, так с дуру и околеть недолга. Замешкались, служивые, ужо достанется им! Но вот бегут, бегут, спешат пятнистые. «Мы не уйдём!», - вопит леденеющий Удальцов, а в голосе: «Тут я, родимые! Тут я, шойгувцы камуфляжные, спасатели мои! Хватайте, везите, совсем околел!». Под замёрзшие рученьки подхватили, понеслись. Сразу теплее стало.
Сдержал своё слово Серёжа. Не ушёл. Его увезли. Как говорится в фильме «День выборов»: «Господи! Какая фигня!».
P.S. С вечера, и в ночь, и с утра спозоранок радиоголоса, американский посол и вся мировая общественность глотали слезы по невинно задержанным оппозиционерам на Пушкинской площади. Заодно и слезу Путина на Манежке не забывали поминать.
Борис Миронов