Квартира Страха
Последние попытки объять и переобъять конкурсные работы. Простите, люди добрые, намешала всего понемногу, знаю, что скудно получилось, но тянусь, тянусь рукой к перу, перо тоже тянется куда-то... а голова как-то сама по себе.
Всех посетителей Квартиры Страха встречал с порога кулак брата Диогена. Сам Диоген в драки не ввязывался - был двоедушником, что априори означало постоянную внутреннюю борьбу. К тому же, он боялся, что при ударе расколется на две части, не важно, равные или не очень. Из осторожности Диоген и в Аргентину и на Кипр старался не выезжать одновременно. Зато проблема множественности вселенных его не волновала - он сам по себе был такой проблемой.
- Шизофрения или метемпсихоз, - разводили руками доктора и продолжали колоть его по привычке - горькое, но необходимое лекарство.
Иногда заходил в коммуналку налоговый инспектор - по виду сущий козел. Соседи остерегались злить гостя - даже Финнеган (воплощенный ужас с топором) подпускал его к жене, хотя и на расстояние трех зернышек.
По вечерам из чулана появлялся страшный Хозяин, кряхтел, пил горячий чай. Мелкими шажками уходил в ночь травить эльфов. Если ночные ожидания не оправдывались, горевал, залезал на дворовый клен с банкой туши, украденной у тихой старушки Каролины (все равно слепая, не заметит). Устроившись на ветке, Хозяин разрисовывал листья клена всякой похабщиной. Кусочки древесной коры падали с многострадального дерева на содомита Гараську. Борода Хозяина лезла клену в глаза, прорастала сквозь ветви, но дерево терпело - живущая там дриада переживала очередное бабье лето и не упускала возможности прикоснуться к гостю сучковатой коленкой.
В час ночи в камерном исполнении слушали Шопена. Исполнительница, недоделанная пианистка, на весь двор терзала древний «Бехштейн». Клавиши разбегались из-под сильных пальцев как тараканы. Расстроенный рояль рыдал.
- Это соловьи, - утешал жену старик Юзеф. Та притворялась, что верит, и накрывалась одеялом с головой.
Вышедший на инвалидность за производственную травму Санёк слонялся по квартире и врал про трудовой героизм соседке, умной девушке двадцати трех лет. Она слушала, потому что еще верила в сказки: в грифонов, драконов и в свою способность перевоспитать много повидавшего взрослого мужика со шрамом во всю щеку.
Но были в коммуналке номер Шесть и нормальные соседи. Они часто собирались за бутылкой «озверина», закусывали карасями из рыбного города и гадали, что делать с надоевшими до жути жильцами-маргиналами.
Старина Джо играл желваками, «гуляльный дедушка» Петрович дальнозорко щурился - если бы соседи вели себя смирно, он был бы обычным оседлым дедушкой.
- Хорошо бы столкнуть их всех с балкона! - мечтал Гуревич (интеллигент, сослагательное было его уделом).
- Авария?
- Куриный бог?
- Клоун-убийца?
- Сайбер-ассасин Амаль?
- Во сне? Газ?
Предложения сыпались, как из рога изобилия, и тут же отклонялись. Экс-генерал Шноль предложил перестрелять мерзавцев поштучно.
- Я приглашу их на дайвинг в Крым, - сказал наконец Джо, - но надо ждать лета. До листопада мы уже не успеваем.
- Нет! Они не поедут, а если везти за свои, то придется продать все наши жалкие сокровища! - старик Петрович выпрямился, оглядел товарищей по несчастью и улыбнулся беззащитной улыбкой. - Я предлагаю прогулку на каяке! Безотказное средство! Проверено лично!
- Но где вы возьмете каяк? - спросила сизая Гуля кротко. Она не боялась воды.
- За рекой, в тени деревьев! - торжествующе объявил старик.
- Что ж, неплохая идея, - суровое лицо Джо прояснилось, - оттуда еще никто не возвращался в Ехо!
Огромный мосластый кобель с проплешиной на боку, гонявший во дворе бесполого Гараську, прервал увлекательное занятие и, остановившись, насторожил уши. Харон медленно вышел из тени, приблизился к верному псу и положил руку на покрытую шрамами морду.
Всех посетителей Квартиры Страха встречал с порога кулак брата Диогена. Сам Диоген в драки не ввязывался - был двоедушником, что априори означало постоянную внутреннюю борьбу. К тому же, он боялся, что при ударе расколется на две части, не важно, равные или не очень. Из осторожности Диоген и в Аргентину и на Кипр старался не выезжать одновременно. Зато проблема множественности вселенных его не волновала - он сам по себе был такой проблемой.
- Шизофрения или метемпсихоз, - разводили руками доктора и продолжали колоть его по привычке - горькое, но необходимое лекарство.
Иногда заходил в коммуналку налоговый инспектор - по виду сущий козел. Соседи остерегались злить гостя - даже Финнеган (воплощенный ужас с топором) подпускал его к жене, хотя и на расстояние трех зернышек.
По вечерам из чулана появлялся страшный Хозяин, кряхтел, пил горячий чай. Мелкими шажками уходил в ночь травить эльфов. Если ночные ожидания не оправдывались, горевал, залезал на дворовый клен с банкой туши, украденной у тихой старушки Каролины (все равно слепая, не заметит). Устроившись на ветке, Хозяин разрисовывал листья клена всякой похабщиной. Кусочки древесной коры падали с многострадального дерева на содомита Гараську. Борода Хозяина лезла клену в глаза, прорастала сквозь ветви, но дерево терпело - живущая там дриада переживала очередное бабье лето и не упускала возможности прикоснуться к гостю сучковатой коленкой.
В час ночи в камерном исполнении слушали Шопена. Исполнительница, недоделанная пианистка, на весь двор терзала древний «Бехштейн». Клавиши разбегались из-под сильных пальцев как тараканы. Расстроенный рояль рыдал.
- Это соловьи, - утешал жену старик Юзеф. Та притворялась, что верит, и накрывалась одеялом с головой.
Вышедший на инвалидность за производственную травму Санёк слонялся по квартире и врал про трудовой героизм соседке, умной девушке двадцати трех лет. Она слушала, потому что еще верила в сказки: в грифонов, драконов и в свою способность перевоспитать много повидавшего взрослого мужика со шрамом во всю щеку.
Но были в коммуналке номер Шесть и нормальные соседи. Они часто собирались за бутылкой «озверина», закусывали карасями из рыбного города и гадали, что делать с надоевшими до жути жильцами-маргиналами.
Старина Джо играл желваками, «гуляльный дедушка» Петрович дальнозорко щурился - если бы соседи вели себя смирно, он был бы обычным оседлым дедушкой.
- Хорошо бы столкнуть их всех с балкона! - мечтал Гуревич (интеллигент, сослагательное было его уделом).
- Авария?
- Куриный бог?
- Клоун-убийца?
- Сайбер-ассасин Амаль?
- Во сне? Газ?
Предложения сыпались, как из рога изобилия, и тут же отклонялись. Экс-генерал Шноль предложил перестрелять мерзавцев поштучно.
- Я приглашу их на дайвинг в Крым, - сказал наконец Джо, - но надо ждать лета. До листопада мы уже не успеваем.
- Нет! Они не поедут, а если везти за свои, то придется продать все наши жалкие сокровища! - старик Петрович выпрямился, оглядел товарищей по несчастью и улыбнулся беззащитной улыбкой. - Я предлагаю прогулку на каяке! Безотказное средство! Проверено лично!
- Но где вы возьмете каяк? - спросила сизая Гуля кротко. Она не боялась воды.
- За рекой, в тени деревьев! - торжествующе объявил старик.
- Что ж, неплохая идея, - суровое лицо Джо прояснилось, - оттуда еще никто не возвращался в Ехо!
Огромный мосластый кобель с проплешиной на боку, гонявший во дворе бесполого Гараську, прервал увлекательное занятие и, остановившись, насторожил уши. Харон медленно вышел из тени, приблизился к верному псу и положил руку на покрытую шрамами морду.