Грегор (в финал Зарисовки не прошел)
Грегор, не долго думая, вскинул свое ружьё марки «Шишкан» и жахнул из обоих стволов.
Посадочный бот клюнул носом, из-под дюз тут же повалил сиреневый дым, аппарат взвыл, пошел по спирали вниз и, ломая кроны исполинских дубанов,врезался в склон холма.
- Ага, мразь, хана тебе!
Грегор со всех ног кинулся к месту крушения, на ходу перезаряжая ружьё и бормоча проклятья.
Машина уткнулась носом в мшаник, потрескивая остывающим мертвым двигателем и воняя вытекшим из баков топливом. Хищные лианы-трезоры, покусывая друг друга за цепляки, уже подбирались к кабине, а вакуоли их симбиотов, росянок-наездников, прямо на глазах наполнялись пищеварительным соком.
Грегор сказал Слово и алчущие трезоры нехотя отползли, но недалеко - их сенсорные плети выжидающе покачивались в трёх шагах.
Ударами приклада Грегор разбил треснувший фонарь кабины, поднапрягся, выволок негодяя и бросил его наземь. Брезгливо перевернул бесчувственное тело, и тут его чуть не вырвало - настолько гадкой твари,такого отвратительного уродства, видеть ему ещё не приходилось. Грегор достал из кабины неопровержимые улики - мешок, доверху набитый яйцами тех же дубанов. Яйца почти созрели - на бархатистой, полупрозрачной и тёплой скорлупе уже набухли жилы по которым циркулировала питательная флегма, а внутри отчетливо шевелился юный заросток. Грегор с ненавистью пнул мерзкое создание.
- Что, монстра, поделом тебе досталось?
Чудище застонало и открыло маленькие противные глазки. Грегор с удовольствием отметил в глазках твари огонёк безмерного ужаса и отчаяния.
- Кто ты, тварь?- спросила тварь. - Зачем ты сбила меня?
Грегор сунул ему под нос мешок.
- Ты преступник! Ворюга! Убийца растущих!
- Какого чёрта? На меня нападали, я защищался. Да тут шагу не ступить, чтобы какая-нибудь ёлка не захотела тебя сожрать.
- Всего-то и надо сказать нужное Слово. Это так трудно?
- Какое такое слово?
- Как же вы управляетесь с растущими, если даже Слов не знаете?
- Говорю тебе, кошмар ночной, у нас растения смирные.
Грегор насупился.
- Кто ты? Назови себя.
- Я Гриша. Космоботаник. Изучаю внеземную флору.
- Гриша? Звучит неплохо, но выглядишь ты отталкивающе, извини.
- Кто бы говорил. Ты на себя-то в зеркало смотрел?
Грегор выпятил на стебельках все свои восемь глаз и внимательно изучил себя со всех сторон. Что не так? Вполне приятная внешность,бугорки вокруг глаз еще не покрылись старческой коростой, присоски на щупальцах без трещин, клюв блестит.
- Ты мальчик, девочка или почкан?
- Если так стоит вопрос, то мальчик.
- А я Грегор, хранитель Заповедника. Я девочка.
Гриша, космоботаник, всполошился.
- Блииин! Неудобняк. Прости, что я назвал тебя уродиной.
Он порылся за пазухой, вытащил потрепанный блокнот и открыл.
- Вот, это тебе.
- Агроном всемогущий, что это за чудо?
- Это ромашка. Только она сухая, неживая.
- Ещё какая живая.
Грегор бережно взяла ромашку, воткнула её в почву и сказала Слово.
Посадочный бот клюнул носом, из-под дюз тут же повалил сиреневый дым, аппарат взвыл, пошел по спирали вниз и, ломая кроны исполинских дубанов,врезался в склон холма.
- Ага, мразь, хана тебе!
Грегор со всех ног кинулся к месту крушения, на ходу перезаряжая ружьё и бормоча проклятья.
Машина уткнулась носом в мшаник, потрескивая остывающим мертвым двигателем и воняя вытекшим из баков топливом. Хищные лианы-трезоры, покусывая друг друга за цепляки, уже подбирались к кабине, а вакуоли их симбиотов, росянок-наездников, прямо на глазах наполнялись пищеварительным соком.
Грегор сказал Слово и алчущие трезоры нехотя отползли, но недалеко - их сенсорные плети выжидающе покачивались в трёх шагах.
Ударами приклада Грегор разбил треснувший фонарь кабины, поднапрягся, выволок негодяя и бросил его наземь. Брезгливо перевернул бесчувственное тело, и тут его чуть не вырвало - настолько гадкой твари,такого отвратительного уродства, видеть ему ещё не приходилось. Грегор достал из кабины неопровержимые улики - мешок, доверху набитый яйцами тех же дубанов. Яйца почти созрели - на бархатистой, полупрозрачной и тёплой скорлупе уже набухли жилы по которым циркулировала питательная флегма, а внутри отчетливо шевелился юный заросток. Грегор с ненавистью пнул мерзкое создание.
- Что, монстра, поделом тебе досталось?
Чудище застонало и открыло маленькие противные глазки. Грегор с удовольствием отметил в глазках твари огонёк безмерного ужаса и отчаяния.
- Кто ты, тварь?- спросила тварь. - Зачем ты сбила меня?
Грегор сунул ему под нос мешок.
- Ты преступник! Ворюга! Убийца растущих!
- Какого чёрта? На меня нападали, я защищался. Да тут шагу не ступить, чтобы какая-нибудь ёлка не захотела тебя сожрать.
- Всего-то и надо сказать нужное Слово. Это так трудно?
- Какое такое слово?
- Как же вы управляетесь с растущими, если даже Слов не знаете?
- Говорю тебе, кошмар ночной, у нас растения смирные.
Грегор насупился.
- Кто ты? Назови себя.
- Я Гриша. Космоботаник. Изучаю внеземную флору.
- Гриша? Звучит неплохо, но выглядишь ты отталкивающе, извини.
- Кто бы говорил. Ты на себя-то в зеркало смотрел?
Грегор выпятил на стебельках все свои восемь глаз и внимательно изучил себя со всех сторон. Что не так? Вполне приятная внешность,бугорки вокруг глаз еще не покрылись старческой коростой, присоски на щупальцах без трещин, клюв блестит.
- Ты мальчик, девочка или почкан?
- Если так стоит вопрос, то мальчик.
- А я Грегор, хранитель Заповедника. Я девочка.
Гриша, космоботаник, всполошился.
- Блииин! Неудобняк. Прости, что я назвал тебя уродиной.
Он порылся за пазухой, вытащил потрепанный блокнот и открыл.
- Вот, это тебе.
- Агроном всемогущий, что это за чудо?
- Это ромашка. Только она сухая, неживая.
- Ещё какая живая.
Грегор бережно взяла ромашку, воткнула её в почву и сказала Слово.