Голем
Стоял благословенный тысячу шестьсот двадцать девятый год от Рождества Христова. Ночная прохлада ласкала лицо. Вкустный запах горелого дерева и пепел пражской синагоги разносились по улицам.
- Смерть жидам! Бей чернокнижников! - кричали на темных улицах Праги, и звенели окна, и кого-то уже топтали сапогами и осатанелая толпа лезла через забор.
В темном палисаднике было пусто. Ярость и безумный хмель города еще не проникли внутрь старинного дома, последенного пристанища главного раввина Праги. Никто, кроме забившийся в угол кошки, не услышал тяжелое дыхание мальчика, не видел в темноте его тени, не услышал звон ключей. Минута - и нужный ключ найден, дверь отомкнута. Элиэзер бен Бецалель проник в комнаты своего деда, Марахаля бен Бецалеля.
В прихожей он задержался ненадолго. Эту часть дома никто давненько не проветривал. Старинная мебель была убрана в чехлы, по полу катались клубки пыли. Квартира пахла грязью и дедом. При свете лунного света, Элиэзер нашел кабинет, миновал массивный рабочий стол, с трудом отодвинул шкаф, на полках которого блестели лакомые корешки Пятикнижия и Зоара, труды Раши а так же «Молодой Лев», «Тропы Мира», «Новый Свет», и другие многочисленные книги, все пера Махараля из Праги.
Элиэзер помнил как дед, требовал чтобы его выносили в кабинет. Он терпеть не мог работать в спальне, и обретал покой только в этой комнате, среди своих учителей, друзей и детей своего таланта.
За шкафом прятался массивный, покрытый лаком секретер. Элиэзеру ни разу не удавалось поигратся с его содержимым. Старик был сторонником физического воспитания, и за любую попытку проникнуть в кабинет, мог как следует огреть палкой по мякоти.
Ящички были помечены письменами, но луна зашла за тучи, и Элиэзеру пришлось трудиться на ощупь, обыскивая все ящики по очереди. Папирусы, травы, продолговатые амулеты червоного золота... Диск! Священный диск, в прозрачном твердом чехле, их надежда и спасение!
Вскрикнув от радости, мальчик подпрыгнул и тут же затих, прислушиваясь. Но нет, враги не услышали его. Пустой дом не отозвался ни ревом толпы ни звуком крадущихся шагов... пока-что. Мальчик засунул драгоценную находку за пазуху, и поспешил в спальню. Здесь он бывал и раньше, ухаживая за немощным уже стариком, и плача в передник матери, в тот день, когда дед собрал всю семью в последний раз.
Кровать под балдахином - черный куб в сумраке. Приподняв тяжелое, до пола, шитое золотом шёлковое покрывало, Элиэзер бен Бецалель отодвинул фальшивую половицу и на четвереньках, словно животное, прошлепал вниз по потайной лестнице.
Толстая, точно ствол деревца, свеча давала тусклый свет, вычерчивая чудовищный силуэт. Голем напоминал скалу из матого кварца, прихотью природы и даром воображения принявшей человечий образ . В неверных лучах виднелись массивная голова, могучий торс, черные колонны рук. Великан спал стоя, сгорбившись и опираясь на толстенные кулаки. Потайная мастерская была мала для него.
Элиэзер повторил про себя наствления деда, и для начала, поднявшись на цыпочки, передвинул опущенный нос голема кончиком вверх.
В груди Голема загудело, глаза зажглись, Элиэзер отскочил, но ничего более не происходило, только глазки Голема помаргивали спросонья. Мигнул красный правый, вспыхнул и погас левый - зеленый. Вновь вспыхнул багровый глаз и с жужжанием Голем выдвинул из живота табличку, на которой были изображены причудливо раскиданные буквы алфавита. Стеклянный лоб Голема засиял голубым, неестественным светом. «Ну конечно же, Голем ждет Слов Для Работы», вспомнил затрепетавший Элиэзер. Дрожащими пальцами он вдавил четыре буквы, «Эмэт» - правда.
На лбу Голема тотчас же высветились четыре звезды. Табличка задвинулась. Голем пискнул, скрипнул, издал какой-то невообразимый звук и зажжужжал. Одновременно, на его стеклянном лбу появилось изображение песочных часов. Мальчик ждал, ощущая себя могущественным каббалистом, повелителем Мира.
Жужжало долго. Наконец красный глаз потух, а левый вновь засветился мирным, зеленым светом.
«Следующий шаг - это Скормление Диска», прозвучал в голове голос деда. «Потому что, как человек думает сердцем, так Голем думает ртом, языком прокручивая и понимая слова своего создателя...»
Элиэзер торопливо нажал голему на квадратную бородавку на подбородке. Голем послушно захрипел, и выставил далеко вперед свою плоскую нижнюю челюсть. В центре её виднелась круглая дырка, размером вдвое больше кроны. Мальчик вытащил из стеклянного ларца диск и вложил его в рот белому с металлическим отливом человеку.Челюсть послушно задвинулась, Голем заскрежетал и затем вновь выдвинул челюсть.
- Ну что же ты, кушай это вкусно, - отчаянно прошептал Элиэзер нажимая на бородавку.
Голем вновь задвинул челюсть, что-то застучало, захрипело, но безуспешно - нижняя челюсть опять выехала наружу.
- Ну давай же, чудище, дурак железный, - отчаянно прошептал мальчик. - Ради мамы, именем Махараля, работай!!!
Голем стоял не двигаясь. Мальчику казалось что даже отсюда он может слышать крики и вопли о помощи. Быть может они уже проникли в дом, быть может они уже здесь...
Голем задвинул,заскрежетал и вновь выдвинул челюсть с блестящим, радужным диском. Элиэзера внезапно осенило. Быть может сам Махараль откликнувшись на свое имя вдохнул мудрость в горячую голову своего семени.
Элиэзер выдернул из пасти Голема диск и внимательно осмотрел. На лбу у него выступил пот. Конечно же, оборотная сторона диска была белой, на ней виднелись письмена на неведомом ему языке, но её то Голем и не умеет читать - он должен читать радужную изнанку. Мальчик торопливо перевернул диск правильной стороной, и челюсть вновь задвинулась. Ему показалось что Голем довольно хмыкнул, а может это была тень деда, довольного догадливым внкуом. Затем, на синем лбу высветился ряд символов, под скрежетание заржавевших суставов искуственный человек встал на свои ноги.
- Работай, - торжествующе приказал Элиэзер бен Бецалель, внук талмудиста и колдуна, рабби Махараля из Праги.
Голем кивнул своему повелителю массивной головой и... запел.
“A winner takes it all, the loser stading small!” женским голосом заливался Голем, прямо в лицо растерянного еврейского мальчика, а осатаневшие работники и торговцы штурмовали древние стены еврейского гетто.
Луна, злодейка, наконец выглянула из за туч, и заглягнула в кабинет просветленного, и всемогущего рабби Махараля, высветив старинный секретер алого дерева. Полураскрытй ящичек был помечен таиснтвенными письменами “Абба, МП3”. На один ряд выше виднелся другой ящичек с заглавием «Тохнат Битахон: Хагана Ме Погромим». Он так и остался закрытым.
- Смерть жидам! Бей чернокнижников! - кричали на темных улицах Праги, и звенели окна, и кого-то уже топтали сапогами и осатанелая толпа лезла через забор.
В темном палисаднике было пусто. Ярость и безумный хмель города еще не проникли внутрь старинного дома, последенного пристанища главного раввина Праги. Никто, кроме забившийся в угол кошки, не услышал тяжелое дыхание мальчика, не видел в темноте его тени, не услышал звон ключей. Минута - и нужный ключ найден, дверь отомкнута. Элиэзер бен Бецалель проник в комнаты своего деда, Марахаля бен Бецалеля.
В прихожей он задержался ненадолго. Эту часть дома никто давненько не проветривал. Старинная мебель была убрана в чехлы, по полу катались клубки пыли. Квартира пахла грязью и дедом. При свете лунного света, Элиэзер нашел кабинет, миновал массивный рабочий стол, с трудом отодвинул шкаф, на полках которого блестели лакомые корешки Пятикнижия и Зоара, труды Раши а так же «Молодой Лев», «Тропы Мира», «Новый Свет», и другие многочисленные книги, все пера Махараля из Праги.
Элиэзер помнил как дед, требовал чтобы его выносили в кабинет. Он терпеть не мог работать в спальне, и обретал покой только в этой комнате, среди своих учителей, друзей и детей своего таланта.
За шкафом прятался массивный, покрытый лаком секретер. Элиэзеру ни разу не удавалось поигратся с его содержимым. Старик был сторонником физического воспитания, и за любую попытку проникнуть в кабинет, мог как следует огреть палкой по мякоти.
Ящички были помечены письменами, но луна зашла за тучи, и Элиэзеру пришлось трудиться на ощупь, обыскивая все ящики по очереди. Папирусы, травы, продолговатые амулеты червоного золота... Диск! Священный диск, в прозрачном твердом чехле, их надежда и спасение!
Вскрикнув от радости, мальчик подпрыгнул и тут же затих, прислушиваясь. Но нет, враги не услышали его. Пустой дом не отозвался ни ревом толпы ни звуком крадущихся шагов... пока-что. Мальчик засунул драгоценную находку за пазуху, и поспешил в спальню. Здесь он бывал и раньше, ухаживая за немощным уже стариком, и плача в передник матери, в тот день, когда дед собрал всю семью в последний раз.
Кровать под балдахином - черный куб в сумраке. Приподняв тяжелое, до пола, шитое золотом шёлковое покрывало, Элиэзер бен Бецалель отодвинул фальшивую половицу и на четвереньках, словно животное, прошлепал вниз по потайной лестнице.
Толстая, точно ствол деревца, свеча давала тусклый свет, вычерчивая чудовищный силуэт. Голем напоминал скалу из матого кварца, прихотью природы и даром воображения принявшей человечий образ . В неверных лучах виднелись массивная голова, могучий торс, черные колонны рук. Великан спал стоя, сгорбившись и опираясь на толстенные кулаки. Потайная мастерская была мала для него.
Элиэзер повторил про себя наствления деда, и для начала, поднявшись на цыпочки, передвинул опущенный нос голема кончиком вверх.
В груди Голема загудело, глаза зажглись, Элиэзер отскочил, но ничего более не происходило, только глазки Голема помаргивали спросонья. Мигнул красный правый, вспыхнул и погас левый - зеленый. Вновь вспыхнул багровый глаз и с жужжанием Голем выдвинул из живота табличку, на которой были изображены причудливо раскиданные буквы алфавита. Стеклянный лоб Голема засиял голубым, неестественным светом. «Ну конечно же, Голем ждет Слов Для Работы», вспомнил затрепетавший Элиэзер. Дрожащими пальцами он вдавил четыре буквы, «Эмэт» - правда.
На лбу Голема тотчас же высветились четыре звезды. Табличка задвинулась. Голем пискнул, скрипнул, издал какой-то невообразимый звук и зажжужжал. Одновременно, на его стеклянном лбу появилось изображение песочных часов. Мальчик ждал, ощущая себя могущественным каббалистом, повелителем Мира.
Жужжало долго. Наконец красный глаз потух, а левый вновь засветился мирным, зеленым светом.
«Следующий шаг - это Скормление Диска», прозвучал в голове голос деда. «Потому что, как человек думает сердцем, так Голем думает ртом, языком прокручивая и понимая слова своего создателя...»
Элиэзер торопливо нажал голему на квадратную бородавку на подбородке. Голем послушно захрипел, и выставил далеко вперед свою плоскую нижнюю челюсть. В центре её виднелась круглая дырка, размером вдвое больше кроны. Мальчик вытащил из стеклянного ларца диск и вложил его в рот белому с металлическим отливом человеку.Челюсть послушно задвинулась, Голем заскрежетал и затем вновь выдвинул челюсть.
- Ну что же ты, кушай это вкусно, - отчаянно прошептал Элиэзер нажимая на бородавку.
Голем вновь задвинул челюсть, что-то застучало, захрипело, но безуспешно - нижняя челюсть опять выехала наружу.
- Ну давай же, чудище, дурак железный, - отчаянно прошептал мальчик. - Ради мамы, именем Махараля, работай!!!
Голем стоял не двигаясь. Мальчику казалось что даже отсюда он может слышать крики и вопли о помощи. Быть может они уже проникли в дом, быть может они уже здесь...
Голем задвинул,заскрежетал и вновь выдвинул челюсть с блестящим, радужным диском. Элиэзера внезапно осенило. Быть может сам Махараль откликнувшись на свое имя вдохнул мудрость в горячую голову своего семени.
Элиэзер выдернул из пасти Голема диск и внимательно осмотрел. На лбу у него выступил пот. Конечно же, оборотная сторона диска была белой, на ней виднелись письмена на неведомом ему языке, но её то Голем и не умеет читать - он должен читать радужную изнанку. Мальчик торопливо перевернул диск правильной стороной, и челюсть вновь задвинулась. Ему показалось что Голем довольно хмыкнул, а может это была тень деда, довольного догадливым внкуом. Затем, на синем лбу высветился ряд символов, под скрежетание заржавевших суставов искуственный человек встал на свои ноги.
- Работай, - торжествующе приказал Элиэзер бен Бецалель, внук талмудиста и колдуна, рабби Махараля из Праги.
Голем кивнул своему повелителю массивной головой и... запел.
“A winner takes it all, the loser stading small!” женским голосом заливался Голем, прямо в лицо растерянного еврейского мальчика, а осатаневшие работники и торговцы штурмовали древние стены еврейского гетто.
Луна, злодейка, наконец выглянула из за туч, и заглягнула в кабинет просветленного, и всемогущего рабби Махараля, высветив старинный секретер алого дерева. Полураскрытй ящичек был помечен таиснтвенными письменами “Абба, МП3”. На один ряд выше виднелся другой ящичек с заглавием «Тохнат Битахон: Хагана Ме Погромим». Он так и остался закрытым.