(no subject)
Вот какой для вас Питер?
А для меня увешанный зеленой строительной пленкой, шумный и вечно реконструируемый. И обязательно летний, ну накрайняк осенний, зимой и весной он не мой, абсолютно. Немой. А летом с толпой спешащих куда-то по Невскому людей и с тихими закоулками в шаге от шумного центра - то, что надо. Питер образца 2001-2003, с перекрытыми мостами и шумными ремонтами, с трамваями по центру и решительными незнакомцами.
12 лет назад на Грибанале ко мне подошел парень: "Девушка давайте срочно знакомиться, я - Максим" Мы познакомились и гуляли по центру, а потом пили кофе у метро... Кажется, в Озерках, а может в Охте. А потом я возвращалась домой, на Коломенскую, одна, поздно. И питерские белые ночи, которые намного сумеречней нашего полярного дня совсем не спасали... Мне было страшно. Потому что дворы-колодцы и кошки, которые даже не кричат, а верещат. А потом узкая и черная лестница, скрипучая дубовая дверь и, чтоб никого не разбудить, быстро шмыгнуть в свою комнату, включить наконец свет и до рассвета читать что-нить неоднозначное, Паланика или Павича...
А утром пойти в институт пешком, через весь Невский, потом по гудящему стройкой мосту на стрелку и снова по мосту к Горьковской. А потом передумать и пройти мимо, потому что какое счастье, что у меня был Питер.
А для меня увешанный зеленой строительной пленкой, шумный и вечно реконструируемый. И обязательно летний, ну накрайняк осенний, зимой и весной он не мой, абсолютно. Немой. А летом с толпой спешащих куда-то по Невскому людей и с тихими закоулками в шаге от шумного центра - то, что надо. Питер образца 2001-2003, с перекрытыми мостами и шумными ремонтами, с трамваями по центру и решительными незнакомцами.
12 лет назад на Грибанале ко мне подошел парень: "Девушка давайте срочно знакомиться, я - Максим" Мы познакомились и гуляли по центру, а потом пили кофе у метро... Кажется, в Озерках, а может в Охте. А потом я возвращалась домой, на Коломенскую, одна, поздно. И питерские белые ночи, которые намного сумеречней нашего полярного дня совсем не спасали... Мне было страшно. Потому что дворы-колодцы и кошки, которые даже не кричат, а верещат. А потом узкая и черная лестница, скрипучая дубовая дверь и, чтоб никого не разбудить, быстро шмыгнуть в свою комнату, включить наконец свет и до рассвета читать что-нить неоднозначное, Паланика или Павича...
А утром пойти в институт пешком, через весь Невский, потом по гудящему стройкой мосту на стрелку и снова по мосту к Горьковской. А потом передумать и пройти мимо, потому что какое счастье, что у меня был Питер.