Прошло полгода...
В пятницу прошло полгода с теракта 23-го марта 2011 ...
Первые минуты, первые мгновения... Хрупкие и прозрачные, бесконечные вздрагивания, нескончаемый страх и как будто откуда-то из другого мира доносились голоса родных "ты ведь не умерла... да и никто не умер... почему же страшно?..." Да от того, что я, трусиха, испугалась своей смерти впервые за последние годы переживаний, что жить - незачем... И всё дело в том, что убегая оттуда, я не была уверена что жива, что не умерла, что бегу на самом деле, а не лежу на тротуаре возле разлетевшейся остановки...
И ещё, после возвращения домой с папой - "ну расскажи - как? как это было?". А когда, вернувшись домой, обнимала маму, то не верила, не чувствовала, плакала и не понимала...
Первый день после... Весь день дрожала... Была в университете на лекции. Во время самой лекции обнаружила на юбке кусок стекла, зацепившейся за нитки...А после лекции - оглядывалась, смотрела в лицо каждому черноволосому и черноглазому арабу, пытаясь увидеть в них честность и непричастность ни к чему такому... Разговор с подругой, сидя возле большого окна, за которым шёл сильный дождь и была настоящая зима весной... Я говорила тихо и дрожащим голосом, и сама дрожала и не верила... Говорила, вспоминала, рассказывала... А иногда молчала, вспоминая весь ужас вчерашнего дня, смотрела сквозь всё - в никуда... Ела шоколадные конфеты и верила в то, что шоколад - лечит...
Первые дни, проведённые дома... Они были похожи на сон, я не верила ни в то, что убегала от того места, ни в то, что продолжаю ходить по комнатам, коридорам, этого родного дома и видеть родных... Не верила, что чувствую запах этих стен. Не верила, что глажу собаку Дальку, не верила, что я на самом деле чувствую запах дождя, не верила, что уеду к морю и не верила в то, что смогу и в то, что море - лечит...
А потом - неделя на море... Да, море, солнце, песок, отдых, другая погода, другие пейзажи, открывающиеся из окон, другие звуки по утрам и другие комнаты. Только вещи те же, к ним странно и страшно прикасаться, и кажется, что все эти вещи виноваты в том, что произошло в ту среду... И с собой я привезла камушек и осколок, отодранный от юбки... А на самом деле помогало больше не море, а люди... Помогали разговорами друзья, ещё дома, ещё до отъезда в Эйлат. Помогали словами, помогали тем, что слушали, понимали, были рядом... Волны разбивались о берег, и я чувствовала в себе другой страх, страх маленькой девочки, маленького существа, убежавшего от холодной зимы к морю и пытавшемуся забыть всё-всё...
А потом - первый месяц... Старалась не ходить мимо этой остановки, в которую, как назло, так и не вставили стекло. А когда ходила, ходила быстро, чтобы не стоять там - не секунды... Ездила в университет, ходила среди десятков арабов и старалась поверить в их доброту и честность... Дрожала при виде 74-го автобуса, наполненного людьми и, как дурочка, подсознательно прощалась с ними... Говорила с родными, близкими, друзьями, знакомыми - почти только об этом... Писала письма, звонила, говорила... Со вздрагиванием одевала юбку, юбку, в которой была тогда, с болью смотрела в сторону шкатулки, в которой лежали два осколка...
А дальше второй месяц, третий... И с каждым месяцем меньше страха, меньше дрожи, больше понимания и больше мыслей... Перестала оглядываться, перестала вздрагивать. Я научилась бояться, открыто говоря об этом словами "я боюсь" и "мне страшно"... Стала меньше вспоминать об этом и меньше говорить... Всё это, как будто растворялось среди новых дел, знакомств, общения и т.д. Но периодически, днём или ночью, сново всплывало вместе со страхом и болью... Вспоминалось всё и писалось много в дневник (личный дневник) и тогда же снились сны и казалось, что снова будет взрыв...
Четвертый и пятый месяц... Столько всего более важного и нужного, что вспоминается и думается о теракте только где-то глубоко в подсознании, и как будто это кто-то другой, а не я пережил это, и кто-то другой думает и вспоминает об этом... Пришлось ездить на 74-ом автобусе на работу, а именно этот автобус и подъезжал к остановке, когда взорвалось... Первый раз - ехала с ужасом, второй, третий, четвертый - уже спокойно и тихо. О том, что прошло 5 месяцев, вспомнила случайно, когда мы с Дорой подъезжали к остановке в Иерусалиме, и я увидела 74-й автобус и тихо сказала "как странно... уже 5 месяцев..."
Шестой месяц... Самый воздушный и простой из всех 6-ти месяцев, прошедших после теракта... Крики "пигуа, пигуа" уже остались далеко- далеко... Было столько дел и забот, и столько других переживаний, что однажды, вспомнив об этом, я поняла что страх - он уже не мой страх, а абсолютно чужой... И поняла, что боясь, что вот этот вот - сейчас взорвётся, я даже не вспоминаю о том страшном дне... Невозможно жить страхом и памятью об ужасе и боли... Именно в один из дней 6-го месяца (августа-сентября), я вспомнила, что 23-го марта, до теракта было ещё утро дома, и я вспомнила, что мне было на самом деле хорошо утром, дома, и в автобусе по дороге в Иерусалим... Мне было странно, что родные не всегда понимали, что мне надо в первые дни, но именно за этот месяц я поняла, что и сама не понимала, что именно мне надо и чего я хочу в первые дни после теракта и в последние дни холодного марта 2011 года...