Зрелость и невидимый мир (Раевский)
Текст не мой. Ссылка на автора внизу материала. Сам взгляд показался мне интересным, автор подметил некоторые вещи, которые не замечались. Некоторые же объяснения причин как по мне, так субъективны, но это как раз поле для размышлений и некоторого диалога. Материал разместил в том числе потому, что контингент читателей блога в основном относится к категории 45 +. ВОзможно кому то пригодиться .
..................
Зрелость и невидимый мир
С возрастом мозг и органы чувств стареют и портятся. Прежде всего мы теряем остроту восприятия внешних образов. Так, уже к 50 нам нужна двойная освещённость дороги, чтобы видеть так же, как в 25. Кроме того, наши математические способности и скорость реакции очевидно становятся хуже. У мозга с возрастом есть два серьёзных преимущества: опыт и синтез. Опыт и синтез позволяют воспринимать жизнь более интегрально. Но эта интеграция может быть жёсткой и ограниченной или мягкой и открытой.
В первом случае ты превращаешься во всезнающего и обычно разочарованного старика. Восприятие сужается не только за счёт старения органов чувств, но и потому что ты боишься или не хочешь воспринимать нового. Ты захвачен ностальгией, в которой тебе кажется, что раньше мир был намного лучше. Тогда возраст становится постепенным сужением контакта с миром и, как ни странно, с собой. Как писал поэт: «Не страшно потерять уменье удивлять, страшнее потерять уменье удивляться».
Во втором случае твои детские и подростковые зажимы растворяются, и ты раскрываешься для восприятия мира. Для тебя теперь мир выглядит всё более сложным, взаимосвязанным и красивым. Соломонова истина, когда правы обе стороны спора, становится очевидной. Психика скорее смягчается и раскрепощается, ей не нужно закрываться от нового, и каждый день радует открытием. Ты открыт внешнему миру, но значимо меньше от него зависит твоё состояние, не только из-за измеримой потери остроты восприятия.
Часто так волновавшие тебя раньше внешние мотивы исчерпали себя к середине жизни. Могучая сила размножения, отчасти отключающая мозг от самых главных вопросов, постепенно сходит на нет. Сознание больше не захвачено конкуренцией, желанием понравиться, необходимостью обладать и удержать что-то или кого-то. Наконец, оно свободно для того, чтобы заглянуть в глубины себя и мироздания.
Делать, а потом думать во власти либидо первой половины жизни сменяется способностью принимать и интегрировать без попытки что-то исключить. Врождённая экстраверсия постепенно сменяется интроверсией, а врожденная интроверсия освобождается от необходимости жить внешней жизнью. Смягчение прежней радикальной рациональности и экстраверсии ведёт к возможности открыть свой внутренний мир и иррациональное.
Здесь я пытаюсь понять, почему многие рациональные мыслители с возрастом обрели веру или стали видеть иррациональное. Дело в ослаблении мозговых функций, или за этим нужно искать Паскалевскую выгоду: «Если Бога нет, а я в него верю, я ничего не теряю. Но если Бог есть, а я в него не верю, я теряю всё.“? А может, просто так сильно пугает смерть, что хочется поверить в иррациональный мир? Так как я не чувствую всех этих трёх причин (возможно, уже в силу ослабления мозга), я вижу её в другом - в расслаблении напряжения рациональности и материализма.
Почему раньше меня бесила любая иррациональная хрень, а теперь я могу её принимать? Мне давно близка логичная позиция Уилсона: если мы последовательные учёные, то мы не должны говорить, что нет того, чего мы не видим. Но я её принимал только как рациональный аргумент, оставаясь на позициях видимого. Теперь я начинаю ощущать существование иррационального, часто не видимого. Почему теперь мне не нужно отбрасывать невидимую реальность как бред слабоумных? Если ещё пару лет назад в беседе о невидимых классах существ я думал о диагнозе собеседника, то теперь я допускаю, что он может видеть то, что для меня пока сокрыто.
Раньше мне, как и многим другим, казалось хипповским укуренным бредом говорить о душе растений, хотя сердцем я чувствовал: что-то в этом есть. Теперь, благодаря исследователям, мы знаем про сложную психическую жизнь растений. Они предупреждают друг друга об опасности, зовут на помощь насекомых, заботятся о пожилых сородичах. А комнатные растения узнают своих хозяев, почти как собаки и кошки. Значит, растения, полностью живые и обладающие психикой, не только в сказке? Это только один из примеров спрятанной от нас невидимой жизни, открытых в последнее время.
Когда люди называют людей, видящих невидимое, сказочниками, они забывают, что тоже живут в своей сказке. Мы все не воспринимаем мир, мы его во многом придумываем благодаря нашим проекциям, мифам и концепциям. Поэтому у меня выбор не между сказкой и реальностью, а между унылой, ограниченной сказкой и сказкой, наполненной чудесами. Возможно, чудо в этой яркой сказке - это просто реальность будущего, как ещё 30 лет назад мобильная видеосвязь.
В буддизме давно известно, что проблемы создаются не реальностью, а моим восприятием реальности. Каждый воображает и верит в свою вселенную, и она может быть любой. Тогда я могу выбрать и построить мандалу, определяющую моё состояние. И тогда понятно, что жить в мандале просветлённых существ намного интереснее и глубже, чем в мандале материи. Если с возрастом значимость интроспекции и внутреннего мира растёт, то речь идёт о моей внутренней мандале, а не навязываемой другим картине мира.
Но речь не только о воображении как инструменте исследования внутреннего мира, речь о языке для понимания этого мира. Пока самым известным психологам языком для понимания сущностей этого мира является язык Юнга. И неслучайно его коллективное бессознательное населено всеми мифологическими существами. Не зря Хиллман, развивая его идеи, предлагал отказаться в языке души от любых универсалий, таких как Тень, Анима и т.п. и прямо говорить на языке образов. Он призывал к новому Ренессансу в психологии, к возвращению к политеистическому языку греков.
Но вернусь к теме зрелости и невидимого мира. Почему раньше я так навязчиво держался за материализм? Тема ограниченного материализма, как обсессивно-компульсивной веры, заслуживает отдельного поста. Сделаю лишь краткий анализ. Почему человеку так важно держаться за материализм? Возможно, ребёнок в материалистической, промышленной культуре, оторванный от груди очень рано, цепляется за материю. Он, как ребёнок, описанный Винникотом, превращает край одеяла в маму. Может, очень рано он заменяет маму со всей её сложной иррациональной системой живой груди на резиновую, но очень надёжную пустышку? А дальше он продолжает всю жизнь держаться за эту осязаемую материю объектов собственной манипуляции, утратив живую, иррациональную вселенную невидимых сложных связей и отношений.
При этом отдельный объект цепляния сущностно иллюзорен. Ярким примером здесь являются так называемые материальные ресурсы - деньги. Они насквозь символичны, договорны и условны и, тем не менее, создают иллюзорную опору и надёжность. Вокруг денег вращается материалистический мир, и для многих именно деньги являются единственной осязаемой реальностью. Неслучайно такие материалисты называют любого немного поднявшегося над их реальностью космонавтом. Ведь главный критерий поддержки любого проекта и начинания - а принесёт ли он денег или, по крайней мере, окупится ли. Так деньги становятся мерилом реальности, а то, что их не приносит, остаётся сказкой.
Отказаться от пустышки материи требует большой смелости. Помню, как у меня родители забирали её в обмен на трёхколёсный велосипед. Но здесь не подойдёт обещание Порша в обмен на цепляние за старое Субару. Отпустить пусть и придуманную опору и прыгнуть в объятия иррационального океана жизни действительно страшно. Эйнштейн так и не смог полностью принять релятивистскую физику, потому что его Бог не играл в кости.
Но зрелость даёт такую возможность, когда материализм прожит и исчерпан, а силы на этот прыжок в целостный мир ещё есть. Когда все функции сознания по Юнгу выстраиваются в гармоничную внутреннюю вселенную, когда рациональность переходит, как сформулировал Кен Уилбер, в надрациональность. Но правильно говорить не о прыжке, не о развитии как очередном героическом материалистическом убийстве матери из страха быть проглоченным её черной дырой - утробой. Правильно говорить о раскрытии того, что всегда было в нас, о естественном изначальном состоянии, в котором в материнской вселенной в свободной игре ума свет создает всё видимое и невидимое.
А что вы думаете про зрелость, иррациональное, материализм и невидимый мир?
https://www.facebook.com/stanislav.raevsky/posts/2266864803409666