Сам не знаю, какая у меня душа
Листал толстые журналы и набрёл на статью Олега Кудрина о Гоголе, о его национальной идентичности, как он её понимал и к ней относился. - Журнал "Урал", 2013 год N 9. Автор хоть и Кудрин, но не тот, что был министром. У этого Кудрина есть роман-исследование "Фон Кихот готический", в котором он до тонкостей разбирает литературные привязанности идеологов Третьего Рейха. Почему в круг его (Кудрина) интереса попал великий Гоголь, не знаю. Однако отмечу, что исследует вопрос национальности самого Гоголя и его предпочтений Кудрин весьма дотошно.
Сегодня, когда архаика, как мне кажется, выходит из берегов русского мира, когда снова в большом ходу стали такие словоупотребления как "хохол" и "жид", посмотреть на вещи глазами Николая Васильевича не будет лишне.
Вопрос о национальной принадлежности Гоголя периодически привлекает к себе жгучее внимание, - с этого начинает Кудрин. И далее поясняет, что "это естественно, поскольку укорененность в фольклоре и быте одного народа, восхищение каждой его физиогномической деталью сочетаются с писательством исключительно на языке другого, близкого, но все же другого, с громкими заявлениями в преданности его, другого народа, государству, империи".
Сегодня "другой народ", то есть украинцы, никаких заявлений в преданности российскому государству не произносят, всё стало иначе.
Взаимоотношения этих народов настолько сложны, неоднозначны, динамичны, что даже их самоназвания (русь, русины, московиты, казаки, русские, украинцы, малороссы, великороссы), текучие, как древесная смола, непостоянные, как отблеск морской волны, меняются местами и смыслами, только запутывают картину.
А ведь она и без того чрезвычайно запутана из-за особенностей личности самого художника, творца. Гоголь, то редкостно лукавый, то беспредельно искренний, то жестко прагматичный, то христиански бескорыстный, с периодическими приступами самоуничижительной гордыни и гордой униженности, жаждущий славы и бегущий ее публичных проявлений, частенько и небезосновательно заслуживал от современников упреков в двуличии. Однако есть очень точные маркеры, позволяющие определить особенности (вплоть до самых тонких) его этнической самоидентификации. Маркеры эти - снижающие, шутливо-оскорбительные названия национальностей. -Хохол - украинец, малоросс, малороссиянин, казак, русский. Москаль, кацап - русский, великоросс.
Лях - поляк. И жид - еврей. ... слово «малоросс», как и «Малороссия», для Гоголя никакого оскорбительного смысла не несло (так же, как «великоросс», «Великороссия» не имело превозносящего, шовинистического контекста). Эти смыслы появятся после Гоголя и во многом вследствие жизни и творчества Гоголя. Отталкиваясь от этого примера, украинца, не желавшего писать на украинском языке, авторы, разрабатывавшие украинскую национальную идею, как раз и ввели понятие «малороссийщины» - самоощущения второсортности, несамодостаточности, колониальной зависимости от метрополии. Во многом такое понимание этого слова живо и доныне…
Гоголь, как и его современники воспринимали все по-другому. Скажем, что касается античного мира, Малой Грецией считалась коренная, балканская Эллада, а Большой Грецией - бессчетные греческие колонии в Средиземноморском бассейне. В таком контексте (а тогда были в моде работы Гердера, сравнившего Украину с Элладой и сулившего ей скорый расцвет) «Малороссия» звучит даже более выигрышно. Другой пример, совсем близкий, в Речи Посполитой также были Великопольша и Малопольша. Столица Великопольши Гнезно, позже - Познань, столица Малопольши - великолепный крульский Краков. И в таком сравнении Малороссия тоже смотрится получше. Последний момент: в украинском языке слово «великий» означает всего-навсего «большой». На карте Украины полно комично выглядящих в русском языке Великих Михайловок и Великих Сорочинцев. Поэтому и после этого для украинского уха «Великороссия» звучало вполне буднично, а отнюдь не так пышно, как для русского.В письме Смирновой-Россет Гоголь так говорил о себе: " сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому пред малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой - явный знак, что они должны пополнить одна другую".
Исходя из одной этой цитаты, вырванной из контекста, можно подумать, что слова «хохол», «хохлацкий» для Гоголя нормальные, обычные. Но в действительности все ровно наоборот. Нигде, ни в едином своем произведении Гоголь слов с этим корнем в этническом смысле не использует! Да и в письмах чрезвычайно редко, только блестя отраженным светом, то есть цитируя собеседника, точнее, собеседницу - ближайшего своего друга Александру Осиповну Смирнову-Россет. Только ей было позволено безнаказанно называть Гоголя хохлом, точнее - «хохликом».В других же ситуациях и с другими людьми Николай Васильевич реагировал на «хохла» весьма жестко.
И заканчивает Кудрин таким резюме: "Но тем точнее и ярче все это фиксирует этническую самоидентификацию Николая Васильевича - как украинца, малоросса, русского (в смысле имперского суперэтноса, объединяющего восточнославянские народы), но не хохла. И уж ни в коем случае не русского в смысле - великоросса." (Цитаты даны по Олегу Кудрину).