The bar night
Вечер начинался спокойно - вполне - если не считать того, что она была раздражена, недовольна и расстроена. Но я была спокойна, зная, что выговорившись - это уйдет. Что мы умеем - так это поднимать настроение друг другу. Нечасто видясь, мы начинаем страдать той самой чудесной формой любви, когда вы не устаете друг от друга, а только любите - в этом чувстве нет ничего лишнего, оно прерывается лишь короткими приступами тоски, когда вы давно друг с другом не встречались. Спокойный вечер в кафе, за разговорами он прекрасен: ведь они не дают тебе понять, что официанта давно не было, а кофе, кажется, уже десять минут стынет на баре в ожидании того, чтобы обласкать твои истомившиеся рецепторы.
За что я люблю разговоры с ней, так это за то, что она постоянно заставляет тебя самостоятельно открывать что-то новое в самой себе. Она заглядывает в тебя, словно в книгу, ищет в твоих глазах ответы, точно гадалка, пытливо изучающая хрустальный шар. Она задает вопрос, ты вдруг оживаешь точно поисковик, получивший запрос, и твой мозг начинает перебирать свою картотеку в поисках ответа. Рядом с ней можно почувствовать себя энциклопедией своей собственной жизни, в которой на любой ее вопрос можно найти подходящий ответ.
Засидевшись, мы вышли в морозный и сухой ноябрьский вечер, прошлись по бульвару, все деревья которого были оплетены яркими лампочками, которые уже напоминают тебе, что скоро новый год - ценный не столько за свои выходные, сколько за ощущение чуда и праздника, способного подарить тебе ощущение радости и уюта. Чувство неоконченности нашего вечера само привело нас в бар, где мы очень любили бывать. Заглянув наудачу - в субботний вечер свободных столов ты никогда там не увидишь - мы отыскали два свободных барных стула, взобрались на них и, не трудясь подробно изучать меню, заказали выпить. Разговаривать дальше пришлось напрягая голос и наклоняясь, чтобы звук шел собеседнику прямо в ухо, сидели мы нога к ноге, поскольку и справа, и слева от нас сидели выпивающие и жующие мужчины. Как только первые капли алкоголя попали к нам в кровь, мы стали чувствовать себя все веселее, а желание возвратиться домой стало угасать.
Больше всего я люблю незнакомых людей вокруг. Тем самым я сильнее люблю места, где таких людей я могу встретить. Можно легко понять, что у стойки бара изучать особенно нечего - лицо собеседника тебе и так знакомо, по меню ты уже успел пройтись, ряды бутылок с алкоголем не вызывают в тебе никакого удивления, крутиться по сторонам, рассматривая посетителей, ты еще не начал, поэтому лица, которые должны тебе рано или поздно приглянуться, будут принадлежать тем, кто в следующие несколько часов будет наливать тебе алкоголь, - это лица барменов.
Возможно, это ощущение, эта идея, этот феномен глубокой эмпатии существует только у меня в голове, но мне достаточно нескольких взглядов, чтобы понять, что ты человеку понравился - и дать человеку понять, что он нравится тебе. Видимо, в моем взгляде есть посыл, на который человек отзывается, и то, как меняется его лицо и как он начинает себя вести, выдает тебе все. Достаточно лишь взгляда-прыжка, чтобы нырнуть в пучину понимания, что вот же она - обычная симпатия между двумя людьми. Впрочем, возможно, людям просто нравится нравиться. Поэтому когда они видят, что кому-то понравились, им становится радостно и они пытаются понравиться в ответ. Что ж, будем считать, что ответ на этот вопрос я по-прежнему ищу.
Я заприметила его лицо, наверное, потому, что оно чем-то напомнило мне лицо моего самого первого молодого человека - первой любви. Темные глаза-бусины, чуть опущенные по бокам брови - что делает лицо безобидным и чуть печальным, а выражение в целом - сосредоточенное и сдержанное. Мне нравятся неприступные. Люди-проститутки вроде меня, которые торгуют своими эмоциями и раздают их практически даром, имеют особенную слабость к людям, имеющим свойство держать все свои чувства на поводках. Их эмоции - преданные псы, которые привыкли слушаться своего хозяина, или просто не высовываться. Мои эмоции совершенно со мной не согласуются: мое лицо начинает рассказывать о том, что я чувствую, раньше, чем я могу начать об этом говорить. Достаточно лишь уметь читать - и я книга на вашей ладони, понятная, точно букварь. Мои чувства как кошки разбредаются по округе, ласкаются к ногам незнакомцев, а мне лишь приходится краснеть за них и смущенно улыбаться. А еще я ценю мужчин, которые знают, где грань дозволенного, пусть даже если эта грань обусловлена отношениями продавец-клиент, работа-развлечение. Мне нравится, когда я сама определяю эти границы и могу всегда повернуться и уйти, когда мне станет скучно.
Наш с ней мир разделился на две половины бара - одна была за ее спиной, вторая за моей. Мы сосуществовали в одной вселенной, но каждой из нас было сложно увидеть то, что происходило за нами. Общим было лишь то, что происходило за баром: мы одинаково внимательно следили за перемещениями двух барменов, которые часто мелькали перед нами. Поэтому когда заканчивались вопросы, темы, мы рассказывали друг другу вести из другого мира: оценивали девушек, смеялись на тем, как пытаются клеиться к ним пьяные парни, обсуждали компании, сидящие за столами, танцующих людей. Но конечно, наше внимание все равно возвращалось туда, где ловкие руки богов алкоголя наливали нам коктейли один за другим.
В условиях, когда громкая музыка позволяет передавать информацию без потерь только на расстоянии десяти сантиметров от рта до уха, с барменами приходилось общаться знаками. Заприметив красивый бокал с белой сангрией - указываешь на ее пальцем, потом пальцем на себя - и он уже понял, что ты хочешь такую же. Вотум моего доверия обычно дает о себе знать, когда я разрешаю бармену самому выбрать то, что мне пить. В очередной раз предложив мне меню - в отличие от своей собутыльницы-собеседницы я каждый раз заказывала разное - я лениво изучила его в третий раз и помотала головой в знак того, что идей у меня нет. Слегка улыбнувшись, он взял меню, быстро нашел то, что придумал, указал мне на коктейль. Пройдясь по строчкам в течение одной секунды, я тут же согласилась - ведь это то, чего я хотела сразу, - чтобы выбрал он. И он это понял. Следующие два коктейля тоже были его рекомендациями.
Я не на шутку пугалась, когда мои глаза после изучения зала возвращались к бару, и я не видела его там. Мой бармен уходил за посудой, на перерыв или еще по каким-то делам. У него, к слову, был милый напарник - высокий, с очень женственным лицом, красивыми голубыми глазами и темными волосами - вполне себе симпатичный парень, но довольно молодо выглядящий. Со второй попытки мы с ней узнали, что он был всего на год моложе нас. Ну и конечно, именно у него я спросила, куда подевался мой любимчик и почему его так долго нет, движение рукой - и я понимаю, что у него прием пищи - сложно понять, поздний ужин это или ранний завтрак, когда ты всю ночь работаешь и не спишь.
Часов после трех ночи, эстафету начали иностранцы, ну а после них - поток лиц мужского пола не иссякал до самого утра - они подходили, пытались знакомиться, я лениво их оглядывала, обменивалась парой фраз и отворачивалась к бару, подруга начинала вступать с ними в долгие беседы, целью которых стало послать людей достаточно мягко. Я лишь улыбалась как кошка, наблюдая за ее развлечением, а сама неустанно продолжала следить за моей соблазнительной мышкой, ловкие руки которой завораживали меня подобно дудочке, которая гипнотизирует опасную королевскую кобру. Он давал мне пробовать коктейли, которые готовил. Опускал в них трубочку, зажатую с одного конца, ароматной жидкости внутри которой было ровно на один глоток. Один раз даже доверил смешать коктейль, что было совершенно презабавно, потому что я к этому совершенно не была готова. Тот вид общения, который установился у нас с ним, был пропитан ощущением легкого, непринужденного доверия и кредитом ночной симпатии. В какой-то момент я окончательно потеряла интерес ко всему, что происходило вокруг и полностью подчинилась своему желанию понравиться этому человеку и обладать его симпатией хотя бы на эту ночь. Поразительно, как много удовольствия можно получать, просто сидя на стуле, потягивая коктейль, слушая музыку, лениво ведя беседу с твоей лучшей подругой и ее фан-клубом и главное, наблюдая за внутренней жизнью бара, который постоянно двигался - точно карусель - стаканы наполнялись, а потом чистые приносились из кухни, алкоголь лился-лился, наполняя бокалы. Бармены ходили от стойки к стойке, их проворные руки чистили бар и наводили там беспорядок во время приготовления. То, как они общались друг с другом, обменивались фразами, смысл которых оставался для тебя загадкой, потому что ты их не слышал - все это было бесконечно прекрасно для меня, ведь проникнув в этот неизвестный мне мир, я погрузилась в него полностью, пропиталась его атмосферой и стала дышать им, точно кислородом. Лишь моя усталость, упавшее настроение моей половинки и окончание времени работы бара могло выгнать меня из этого прекрасного места, куда несомненно, я очень сильно хочу вернуться.
За что я люблю разговоры с ней, так это за то, что она постоянно заставляет тебя самостоятельно открывать что-то новое в самой себе. Она заглядывает в тебя, словно в книгу, ищет в твоих глазах ответы, точно гадалка, пытливо изучающая хрустальный шар. Она задает вопрос, ты вдруг оживаешь точно поисковик, получивший запрос, и твой мозг начинает перебирать свою картотеку в поисках ответа. Рядом с ней можно почувствовать себя энциклопедией своей собственной жизни, в которой на любой ее вопрос можно найти подходящий ответ.
Засидевшись, мы вышли в морозный и сухой ноябрьский вечер, прошлись по бульвару, все деревья которого были оплетены яркими лампочками, которые уже напоминают тебе, что скоро новый год - ценный не столько за свои выходные, сколько за ощущение чуда и праздника, способного подарить тебе ощущение радости и уюта. Чувство неоконченности нашего вечера само привело нас в бар, где мы очень любили бывать. Заглянув наудачу - в субботний вечер свободных столов ты никогда там не увидишь - мы отыскали два свободных барных стула, взобрались на них и, не трудясь подробно изучать меню, заказали выпить. Разговаривать дальше пришлось напрягая голос и наклоняясь, чтобы звук шел собеседнику прямо в ухо, сидели мы нога к ноге, поскольку и справа, и слева от нас сидели выпивающие и жующие мужчины. Как только первые капли алкоголя попали к нам в кровь, мы стали чувствовать себя все веселее, а желание возвратиться домой стало угасать.
Больше всего я люблю незнакомых людей вокруг. Тем самым я сильнее люблю места, где таких людей я могу встретить. Можно легко понять, что у стойки бара изучать особенно нечего - лицо собеседника тебе и так знакомо, по меню ты уже успел пройтись, ряды бутылок с алкоголем не вызывают в тебе никакого удивления, крутиться по сторонам, рассматривая посетителей, ты еще не начал, поэтому лица, которые должны тебе рано или поздно приглянуться, будут принадлежать тем, кто в следующие несколько часов будет наливать тебе алкоголь, - это лица барменов.
Возможно, это ощущение, эта идея, этот феномен глубокой эмпатии существует только у меня в голове, но мне достаточно нескольких взглядов, чтобы понять, что ты человеку понравился - и дать человеку понять, что он нравится тебе. Видимо, в моем взгляде есть посыл, на который человек отзывается, и то, как меняется его лицо и как он начинает себя вести, выдает тебе все. Достаточно лишь взгляда-прыжка, чтобы нырнуть в пучину понимания, что вот же она - обычная симпатия между двумя людьми. Впрочем, возможно, людям просто нравится нравиться. Поэтому когда они видят, что кому-то понравились, им становится радостно и они пытаются понравиться в ответ. Что ж, будем считать, что ответ на этот вопрос я по-прежнему ищу.
Я заприметила его лицо, наверное, потому, что оно чем-то напомнило мне лицо моего самого первого молодого человека - первой любви. Темные глаза-бусины, чуть опущенные по бокам брови - что делает лицо безобидным и чуть печальным, а выражение в целом - сосредоточенное и сдержанное. Мне нравятся неприступные. Люди-проститутки вроде меня, которые торгуют своими эмоциями и раздают их практически даром, имеют особенную слабость к людям, имеющим свойство держать все свои чувства на поводках. Их эмоции - преданные псы, которые привыкли слушаться своего хозяина, или просто не высовываться. Мои эмоции совершенно со мной не согласуются: мое лицо начинает рассказывать о том, что я чувствую, раньше, чем я могу начать об этом говорить. Достаточно лишь уметь читать - и я книга на вашей ладони, понятная, точно букварь. Мои чувства как кошки разбредаются по округе, ласкаются к ногам незнакомцев, а мне лишь приходится краснеть за них и смущенно улыбаться. А еще я ценю мужчин, которые знают, где грань дозволенного, пусть даже если эта грань обусловлена отношениями продавец-клиент, работа-развлечение. Мне нравится, когда я сама определяю эти границы и могу всегда повернуться и уйти, когда мне станет скучно.
Наш с ней мир разделился на две половины бара - одна была за ее спиной, вторая за моей. Мы сосуществовали в одной вселенной, но каждой из нас было сложно увидеть то, что происходило за нами. Общим было лишь то, что происходило за баром: мы одинаково внимательно следили за перемещениями двух барменов, которые часто мелькали перед нами. Поэтому когда заканчивались вопросы, темы, мы рассказывали друг другу вести из другого мира: оценивали девушек, смеялись на тем, как пытаются клеиться к ним пьяные парни, обсуждали компании, сидящие за столами, танцующих людей. Но конечно, наше внимание все равно возвращалось туда, где ловкие руки богов алкоголя наливали нам коктейли один за другим.
В условиях, когда громкая музыка позволяет передавать информацию без потерь только на расстоянии десяти сантиметров от рта до уха, с барменами приходилось общаться знаками. Заприметив красивый бокал с белой сангрией - указываешь на ее пальцем, потом пальцем на себя - и он уже понял, что ты хочешь такую же. Вотум моего доверия обычно дает о себе знать, когда я разрешаю бармену самому выбрать то, что мне пить. В очередной раз предложив мне меню - в отличие от своей собутыльницы-собеседницы я каждый раз заказывала разное - я лениво изучила его в третий раз и помотала головой в знак того, что идей у меня нет. Слегка улыбнувшись, он взял меню, быстро нашел то, что придумал, указал мне на коктейль. Пройдясь по строчкам в течение одной секунды, я тут же согласилась - ведь это то, чего я хотела сразу, - чтобы выбрал он. И он это понял. Следующие два коктейля тоже были его рекомендациями.
Я не на шутку пугалась, когда мои глаза после изучения зала возвращались к бару, и я не видела его там. Мой бармен уходил за посудой, на перерыв или еще по каким-то делам. У него, к слову, был милый напарник - высокий, с очень женственным лицом, красивыми голубыми глазами и темными волосами - вполне себе симпатичный парень, но довольно молодо выглядящий. Со второй попытки мы с ней узнали, что он был всего на год моложе нас. Ну и конечно, именно у него я спросила, куда подевался мой любимчик и почему его так долго нет, движение рукой - и я понимаю, что у него прием пищи - сложно понять, поздний ужин это или ранний завтрак, когда ты всю ночь работаешь и не спишь.
Часов после трех ночи, эстафету начали иностранцы, ну а после них - поток лиц мужского пола не иссякал до самого утра - они подходили, пытались знакомиться, я лениво их оглядывала, обменивалась парой фраз и отворачивалась к бару, подруга начинала вступать с ними в долгие беседы, целью которых стало послать людей достаточно мягко. Я лишь улыбалась как кошка, наблюдая за ее развлечением, а сама неустанно продолжала следить за моей соблазнительной мышкой, ловкие руки которой завораживали меня подобно дудочке, которая гипнотизирует опасную королевскую кобру. Он давал мне пробовать коктейли, которые готовил. Опускал в них трубочку, зажатую с одного конца, ароматной жидкости внутри которой было ровно на один глоток. Один раз даже доверил смешать коктейль, что было совершенно презабавно, потому что я к этому совершенно не была готова. Тот вид общения, который установился у нас с ним, был пропитан ощущением легкого, непринужденного доверия и кредитом ночной симпатии. В какой-то момент я окончательно потеряла интерес ко всему, что происходило вокруг и полностью подчинилась своему желанию понравиться этому человеку и обладать его симпатией хотя бы на эту ночь. Поразительно, как много удовольствия можно получать, просто сидя на стуле, потягивая коктейль, слушая музыку, лениво ведя беседу с твоей лучшей подругой и ее фан-клубом и главное, наблюдая за внутренней жизнью бара, который постоянно двигался - точно карусель - стаканы наполнялись, а потом чистые приносились из кухни, алкоголь лился-лился, наполняя бокалы. Бармены ходили от стойки к стойке, их проворные руки чистили бар и наводили там беспорядок во время приготовления. То, как они общались друг с другом, обменивались фразами, смысл которых оставался для тебя загадкой, потому что ты их не слышал - все это было бесконечно прекрасно для меня, ведь проникнув в этот неизвестный мне мир, я погрузилась в него полностью, пропиталась его атмосферой и стала дышать им, точно кислородом. Лишь моя усталость, упавшее настроение моей половинки и окончание времени работы бара могло выгнать меня из этого прекрасного места, куда несомненно, я очень сильно хочу вернуться.