(no subject)
Пленники чувств пьяны еще на заре,
И с утра до сих пор пьяны, и в обед пьяны,
И пьяны перед сном, и часами пьяны до сна,
И во сне бесконечно пьяны и пьяны, пьяны.
Из домов не выходят и не покупают хлеб,
И не носят одежд, и гостей не зовут в дома,
Отовсюду бегут скорее в свои дома,
Что лишь с виду дома, а на самом деле моря.
И последние капли прибоя сцарапав с песка,
Наливают в завязке кофе дрожащей рукой,
Наливают хоть что-то куда-то дрожащей рукой,
Лишь бы было хоть что-то в чем было тонуть, тонуть.
Пересохшие кисти рек или устья рук
Мимо чашки огромной. И ночи огромной куски,
Этой ночи куски, обливаясь слезами, жрут,
не жуя, вдруг иначе сомкнутся ее тиски.
Этот мрак очень вреден для мозга после шести,
Этот мрак остается под кожей, оставь, не ешь,
От него помогает, ты знаешь отлично, что.
От него помогает отлично та, что сейчас
На тебя уже битый час, не мигая, глядит.
Начинай поддаваться, дымиться, линза и луч,
На ключицу ее смотри и на ноги смотри,
Рикошеты лучей решетят и сочится из ран
Эта тьма, что уже даже той, за окном, холодней,
Принимай дозу первую - вдох и вторую - стакан,
Пей, не чувствуя вкуса ее, и пьяней, пьяней.
И с утра до сих пор пьяны, и в обед пьяны,
И пьяны перед сном, и часами пьяны до сна,
И во сне бесконечно пьяны и пьяны, пьяны.
Из домов не выходят и не покупают хлеб,
И не носят одежд, и гостей не зовут в дома,
Отовсюду бегут скорее в свои дома,
Что лишь с виду дома, а на самом деле моря.
И последние капли прибоя сцарапав с песка,
Наливают в завязке кофе дрожащей рукой,
Наливают хоть что-то куда-то дрожащей рукой,
Лишь бы было хоть что-то в чем было тонуть, тонуть.
Пересохшие кисти рек или устья рук
Мимо чашки огромной. И ночи огромной куски,
Этой ночи куски, обливаясь слезами, жрут,
не жуя, вдруг иначе сомкнутся ее тиски.
Этот мрак очень вреден для мозга после шести,
Этот мрак остается под кожей, оставь, не ешь,
От него помогает, ты знаешь отлично, что.
От него помогает отлично та, что сейчас
На тебя уже битый час, не мигая, глядит.
Начинай поддаваться, дымиться, линза и луч,
На ключицу ее смотри и на ноги смотри,
Рикошеты лучей решетят и сочится из ран
Эта тьма, что уже даже той, за окном, холодней,
Принимай дозу первую - вдох и вторую - стакан,
Пей, не чувствуя вкуса ее, и пьяней, пьяней.