Чувствовать как возвышенный патриот
Вот был такой случай в истории русской литературы. В качестве предыстории заметим, что патриотизм в России всегда обладал некоторой двойственностью. С одной стороны, привлекателен и прибылен для тех, кто умеет как с его помощью подыграть начальству. И опасен для тех, кто эти пляски вокруг начальства старался выводить на чистую воду: по наивности ли, по душевной вредности - неважно.
Ну так вот. Как известно из воспоминаний Ксенофонта Полевого, на дебютную постановку знаменитой драмы Нестора Кукольника "Рука Всевышнего Отечество спасла" было истрачено 40 000 рублей. Уж на что они все эти деньжищи потратили - то история умалчивает. То ли шторы импортные выписали, то ли костюмы прямо в Париже пошили, только все общество всколыхнулось - осанну нашему Нестору не пел разве ленивый.
Но был один такой Полевой Николай, который из вредности, конечно, а никак не за английское печенье, пьесу не принял и вздумал ее обличать, как в междусобойных разговорах, так и в печати. Его уж и предупреждали, и намеки недвусмысленные делали, чтобы с кривой дорожки его на прямоторную вернуть, в лоно благонамеренности и патриотизма.
Одно оставшееся неизвестным влиятельное лицо пыталось увещевать Николая Алексеевича и настояло на отказе публиковать один из откликов, "иначе вы навлечете себе, - пугало влиятельное лицо, - страшные неприятности!"
Но Николай Полевой все стоял на своем: - Не вижу, мол, в драме Кукольника, никакой художественности, одни только розовые сопли в духе парижских водевилей. "От великого до смешного один шаг!" - восклицал строптивец, некстати ссылаясь на великих. "Тут же ничего исторического нет, кроме романтических вольностей и нескольких сцен в мелодраматическом духе", - совсем раздухарился Николай Полевой, аж сил нет.
И вот тогда мудрый министр просвещения граф Уваров Сергей Семенович решил унять зарвавшегося журналиста
Вызвал его к себе министр, пропесочил как следует, а затем от всей литературной деятельности его и отстранил.
- Тут дело идет не о литературных достоинствах, - напрямую сказал Полевому граф Уваров, - а о противоречии вашем общему патриотическому чувству, которое возбуждает драма Кукольника. Вы, как русский, не должны чувствовать иначе, нежели все самые возвышенные патриоты.
Потом достал из кармана списочки со всякими выписками из сочинений Николая Алексеевича и зачитывал, пока ужинать не позвали.
Строго-настрого приказали всей цензуре, что ежели где заметят статейку какую от Полевого Николая или журнальчик, то разрешения ему ни за что не давать и в шею писаку неблагодарного гнать. Короче, совсем стеснили литературную деятельность Николаю Полевому, от чего он сильно страдал.
Полевой К.А. Записки. Спб. 1888. - С. 283-286