(no subject)
Оказывается, завтра будет десять лет с момента моего поступления в МГУ.
Попыталась вспомнить, как это было, вышло из рук вон плохо. Всё-таки память у меня - швах, как с такой памятью взяли в историки - загадка.
Первым было сочинение. Считалось, что это сложнее всего, и даже четвёрка за работу - небывалый успех. В течение года мы прилежно разбирали, какова роль пейзажа, на фоне которого мечется Мцыри, и что там с авторской позицией Тургенева - за отцов он или всё-таки за детей. Репетитор старалась структурировать наши беспечные мозги, а мы пугали друг друга слухами: мол, даже если на экзамене попадётся проза, всё равно надо будет привести минимум три цитаты из текста, а как же их вызубрить, коли это не стихи! Каждую неделю мы сдавали по сочинению, оттачивая навыки анализировать стремления Гринёва из "Капитанской дочки" и мотивы загадочной обломовской души.
Когда настал день икс и абитуриентам огласили темы, я поняла, что мне несказанно повезло. Потому что вторая тема дословно повторяла ту, что однажды уже попадалась мне у репетитора, оставалось лишь воскресить в памяти собственное сочинение. Но память, как мы знаем, у меня профнепригодна. Вот сейчас я не могу вспомнить, например, как именно звучала тема, помню только, что писать предлагалось по некрасовской "Кому на Руси жить хорошо". Некрасова я искренне не любила и нетленку про Русь изучала спустя рукава. Поэтому на экзамене, уже начав строчить вступительную часть, вовремя спохватилась: смогу ли я привести положенные по ГОСТу три цитаты (минимум!)? Конечно, на ум сразу запросились бессмертные "Кушай тюрю, Яша, молочка-то нет" и "Удалась мне песенка! - молвил Гриша, прыгая". Гришино веселье я не разделила - цитаты совершенно не подходили к теме и выглядели бы в тексте подозрительно инородными.
Планируя запаниковать, я на всякий случай ещё разок ознакомилась с предложенными темами и поразилась: оказывается, среди них была и по "Ревизору", обожаемому мной с детства. Коварный Некрасов сразу отвлёк внимание на себя, а ведь рядом поджидал Гоголь, замечательный Гоголь. Тут память даже чуть более милостива ко мне - вроде бы тема звучала как "Бытовая деталь в "Ревизоре", ну или что-то подобное. Проза безоговорочно победила поэзию: в отличие от "Руси", "Ревизора" я знала наизусть чуть ли не целиком и, будучи ребёнком, развлекала родителей возгласами "Ах, какой пассаж!" Все пассажи очень пригодились мне на экзамене, план сразу же выстроился в голове, текст потёк сам собой, и часа через два я уже сдавала сочинение, хотя времени на написание было отведено вдвое больше. Я так вдохновенно строчила, что даже отказалась от идеи вычитать текст по завершению. До сих пор не понимаю, что это было - слабоумие или всё же отвага? Могла бы выловить ошибки, а вместо этого, едва поставив точку, вручила текст экзаменаторам и выпорхнула из аудитории. Мне казалось, что я разрушу всё волшебство, если сяду перечитывать: непременно выяснится, что сочинение не такое уж удачное, как мне мнилось в порыве воодушевления.
Мама чуть не поседела, когда узнала, как рано я ушла с экзамена, но ничего уже было не изменить.
И 7 июля, в день оглашения результатов, стало известно, что все мои пассажи получили четвёрку. Счастливая до одури, я пошла на неё смотреть, хотя нам рекомендовали так не делать: мол, во время просмотра сочинения наблюдатели могут углядеть ошибки, ранее не замеченные, и оценка испортится. Но мне было так любопытно, что я пренебрегла советом. Наблюдатели здорово удивились мне: обычно смотреть сочинения ходили ребята с тройками или двойками - чтобы понять, нельзя ли провернуть апелляцию. Я встретилась со своей работой и с превеликим удовольствием узнала, что ни одной ошибки не сделала, после чего отправилась готовиться к следующему экзамену.
"Здесь у нас чёрная дыра", - любезно сообщает мне память. Нет, я в курсе, что вторым экзаменом был английский. На этом всё. Могу предположить, что нужно было сделать письменный перевод текста на русский - исхожу из того, что репетиторы в основном давали задания такого типа. Ещё я помню, что все опять сидели в одной большой аудитории, как и на сочинении. Не помню, о чём был текст, не помню, разрешалось ли пользоваться словарём, не помню, трудно ли мне было... Вообще ноль информации в голове, файл удалён. Как это возможно? Для меня самой - загадка. Как бы там ни было, я получила пятёрку. Оставался профильный предмет - история.
И сдавать этот экзамен мы должны были 13 июля. Однако что-то пошло не так, и его перенесли на 12 июля. Я билась в истерике и рыдала - не секрет, что при подготовке каждый день на счету, и 12-ое я планировала посвятить девятнадцатому и двадцатому векам - всегда знала их хуже, особенно последний. А тут у меня просто забрали эту возможность без разговоров. В кабинет заходила в полуобморочном состоянии, понимая, что дела мои совсем плохи. Нас было человек пять, экзаменаторы - молодой мужчина с бородой и немолодая женщина без бороды - пригласили тянуть билеты. Увидев, что попалось мне, я сначала чуть не запрыгала от радости: культура Киевской Руси! Просто идеально! Уж сейчас я расскажу вам всё и про крещение, и про летописи, и про... Что? Второй вопрос - внешняя политика второй половины ХХ века? Так. Следовало ожидать, что не может повезти дважды. Я перечитала вопрос: репетитор предупреждала, что абитуриенты в спешке часто читают неправильно - путают века. Не помогло: двадцатый век остался двадцатым. Я прикинула, что могу сказать пару слов о Карибском кризисе. Прикинула, что больше ничего не могу сказать. Подумала ещё, и снова не помогло. Махнула рукой и составила план ответа на первый вопрос, ведь только тут я могла показать хороший результат.
А потом меня что-то толкнуло под руку, и я перечитала билет ещё раз. И двадцатый век оказался девятнадцатым. Я не верила своим глазам: ну ведь точно был двадцатый, я специально всматривалась! Нет, теперь между двумя Х отчётливо виднелась I. Не сказать, что меня это обрадовало: времени на подготовку оставалось всего ничего, а знания мои были примерно на том же уровне, что и по двадцатому веку. Я знала, что мы уныло слили Крымскую войну, знала, что потом пост министра иностранных дел занял Горчаков - и он был классный. Пришлось наскоро погуглить в атласе с картами - им допускалось пользоваться, - вдруг хоть даты каких-нибудь сражений найдутся... Но тут меня уже вызвали отвечать.
Мои планы задержаться как можно дольше на культуре Киевской Руси рухнули очень скоро, стоило экзаменаторам понять, что я знаю эту часть билета. Они велели переходить ко второй, правда, успев поставить меня в тупик несложным вопросом: почему, мол, русские писали именно на берестяных грамотах. "А на чём же ещё?!" - негодовал мой внутренний голос, со стороны же я просто выглядела как человек в ступоре. "Это был самый дешёвый материал", - снисходительно растолковали экзаменаторы и приготовились слушать про внешнюю политику.
"Пу-пу-пиду", - старается оградить меня от травматичных воспоминаний память. Вроде бы я что-то наплела и про Крымскую войну, и про Горачкова, а экзаменаторам даже удалось натолкнуть меня на мысль, что нашим союзником стала Пруссия. Видимо, осознав, что это - мой предел, и на другие мысли меня не натолкнуть при всём желании, они устало поставили мне пятёрку и отправили восвояси.
И началась уже совсем другая история :)
А выглядела я тогда как-то так, как молоды мы были, бла-бла-бла :)))
Попыталась вспомнить, как это было, вышло из рук вон плохо. Всё-таки память у меня - швах, как с такой памятью взяли в историки - загадка.
Первым было сочинение. Считалось, что это сложнее всего, и даже четвёрка за работу - небывалый успех. В течение года мы прилежно разбирали, какова роль пейзажа, на фоне которого мечется Мцыри, и что там с авторской позицией Тургенева - за отцов он или всё-таки за детей. Репетитор старалась структурировать наши беспечные мозги, а мы пугали друг друга слухами: мол, даже если на экзамене попадётся проза, всё равно надо будет привести минимум три цитаты из текста, а как же их вызубрить, коли это не стихи! Каждую неделю мы сдавали по сочинению, оттачивая навыки анализировать стремления Гринёва из "Капитанской дочки" и мотивы загадочной обломовской души.
Когда настал день икс и абитуриентам огласили темы, я поняла, что мне несказанно повезло. Потому что вторая тема дословно повторяла ту, что однажды уже попадалась мне у репетитора, оставалось лишь воскресить в памяти собственное сочинение. Но память, как мы знаем, у меня профнепригодна. Вот сейчас я не могу вспомнить, например, как именно звучала тема, помню только, что писать предлагалось по некрасовской "Кому на Руси жить хорошо". Некрасова я искренне не любила и нетленку про Русь изучала спустя рукава. Поэтому на экзамене, уже начав строчить вступительную часть, вовремя спохватилась: смогу ли я привести положенные по ГОСТу три цитаты (минимум!)? Конечно, на ум сразу запросились бессмертные "Кушай тюрю, Яша, молочка-то нет" и "Удалась мне песенка! - молвил Гриша, прыгая". Гришино веселье я не разделила - цитаты совершенно не подходили к теме и выглядели бы в тексте подозрительно инородными.
Планируя запаниковать, я на всякий случай ещё разок ознакомилась с предложенными темами и поразилась: оказывается, среди них была и по "Ревизору", обожаемому мной с детства. Коварный Некрасов сразу отвлёк внимание на себя, а ведь рядом поджидал Гоголь, замечательный Гоголь. Тут память даже чуть более милостива ко мне - вроде бы тема звучала как "Бытовая деталь в "Ревизоре", ну или что-то подобное. Проза безоговорочно победила поэзию: в отличие от "Руси", "Ревизора" я знала наизусть чуть ли не целиком и, будучи ребёнком, развлекала родителей возгласами "Ах, какой пассаж!" Все пассажи очень пригодились мне на экзамене, план сразу же выстроился в голове, текст потёк сам собой, и часа через два я уже сдавала сочинение, хотя времени на написание было отведено вдвое больше. Я так вдохновенно строчила, что даже отказалась от идеи вычитать текст по завершению. До сих пор не понимаю, что это было - слабоумие или всё же отвага? Могла бы выловить ошибки, а вместо этого, едва поставив точку, вручила текст экзаменаторам и выпорхнула из аудитории. Мне казалось, что я разрушу всё волшебство, если сяду перечитывать: непременно выяснится, что сочинение не такое уж удачное, как мне мнилось в порыве воодушевления.
Мама чуть не поседела, когда узнала, как рано я ушла с экзамена, но ничего уже было не изменить.
И 7 июля, в день оглашения результатов, стало известно, что все мои пассажи получили четвёрку. Счастливая до одури, я пошла на неё смотреть, хотя нам рекомендовали так не делать: мол, во время просмотра сочинения наблюдатели могут углядеть ошибки, ранее не замеченные, и оценка испортится. Но мне было так любопытно, что я пренебрегла советом. Наблюдатели здорово удивились мне: обычно смотреть сочинения ходили ребята с тройками или двойками - чтобы понять, нельзя ли провернуть апелляцию. Я встретилась со своей работой и с превеликим удовольствием узнала, что ни одной ошибки не сделала, после чего отправилась готовиться к следующему экзамену.
"Здесь у нас чёрная дыра", - любезно сообщает мне память. Нет, я в курсе, что вторым экзаменом был английский. На этом всё. Могу предположить, что нужно было сделать письменный перевод текста на русский - исхожу из того, что репетиторы в основном давали задания такого типа. Ещё я помню, что все опять сидели в одной большой аудитории, как и на сочинении. Не помню, о чём был текст, не помню, разрешалось ли пользоваться словарём, не помню, трудно ли мне было... Вообще ноль информации в голове, файл удалён. Как это возможно? Для меня самой - загадка. Как бы там ни было, я получила пятёрку. Оставался профильный предмет - история.
И сдавать этот экзамен мы должны были 13 июля. Однако что-то пошло не так, и его перенесли на 12 июля. Я билась в истерике и рыдала - не секрет, что при подготовке каждый день на счету, и 12-ое я планировала посвятить девятнадцатому и двадцатому векам - всегда знала их хуже, особенно последний. А тут у меня просто забрали эту возможность без разговоров. В кабинет заходила в полуобморочном состоянии, понимая, что дела мои совсем плохи. Нас было человек пять, экзаменаторы - молодой мужчина с бородой и немолодая женщина без бороды - пригласили тянуть билеты. Увидев, что попалось мне, я сначала чуть не запрыгала от радости: культура Киевской Руси! Просто идеально! Уж сейчас я расскажу вам всё и про крещение, и про летописи, и про... Что? Второй вопрос - внешняя политика второй половины ХХ века? Так. Следовало ожидать, что не может повезти дважды. Я перечитала вопрос: репетитор предупреждала, что абитуриенты в спешке часто читают неправильно - путают века. Не помогло: двадцатый век остался двадцатым. Я прикинула, что могу сказать пару слов о Карибском кризисе. Прикинула, что больше ничего не могу сказать. Подумала ещё, и снова не помогло. Махнула рукой и составила план ответа на первый вопрос, ведь только тут я могла показать хороший результат.
А потом меня что-то толкнуло под руку, и я перечитала билет ещё раз. И двадцатый век оказался девятнадцатым. Я не верила своим глазам: ну ведь точно был двадцатый, я специально всматривалась! Нет, теперь между двумя Х отчётливо виднелась I. Не сказать, что меня это обрадовало: времени на подготовку оставалось всего ничего, а знания мои были примерно на том же уровне, что и по двадцатому веку. Я знала, что мы уныло слили Крымскую войну, знала, что потом пост министра иностранных дел занял Горчаков - и он был классный. Пришлось наскоро погуглить в атласе с картами - им допускалось пользоваться, - вдруг хоть даты каких-нибудь сражений найдутся... Но тут меня уже вызвали отвечать.
Мои планы задержаться как можно дольше на культуре Киевской Руси рухнули очень скоро, стоило экзаменаторам понять, что я знаю эту часть билета. Они велели переходить ко второй, правда, успев поставить меня в тупик несложным вопросом: почему, мол, русские писали именно на берестяных грамотах. "А на чём же ещё?!" - негодовал мой внутренний голос, со стороны же я просто выглядела как человек в ступоре. "Это был самый дешёвый материал", - снисходительно растолковали экзаменаторы и приготовились слушать про внешнюю политику.
"Пу-пу-пиду", - старается оградить меня от травматичных воспоминаний память. Вроде бы я что-то наплела и про Крымскую войну, и про Горачкова, а экзаменаторам даже удалось натолкнуть меня на мысль, что нашим союзником стала Пруссия. Видимо, осознав, что это - мой предел, и на другие мысли меня не натолкнуть при всём желании, они устало поставили мне пятёрку и отправили восвояси.
И началась уже совсем другая история :)
А выглядела я тогда как-то так, как молоды мы были, бла-бла-бла :)))