Когда прекращается ветер, становится пылью…
Когда прекращается ветер, становится пылью -
бессмысленно тёплой, как пиво в заплечной холстине
к полудню, встаю, забираюсь на спину кобылью
и еду к базедовой горке на горле пустыни,
к торговцу оружием и лотерейным картоном,
где каждый квадрат - воплощение вялой надежды
на рюмку текилы, а, может, и домик, в котором
роились когда-то в углах наглецы да невежды,
а нынче всё чисто, проветрено, вымыто с мылом
и щёлочью, и занавески с большими цветами
на маленьких окнах, и мир, и улыбка на милом
волшебном лице, и любовь по ночам, и цунами
восторга друг другом, и клёкота в лёгких, и глобус
качнулся, и - шёпотом: «тише, любимый», и дети
за стенкой на новых кроватях, и школьный автобус
с утра у дороги, и жизнь бесконечна, и эти
кусты под кирпичной стеной, и бельё на верёвке,
картофельный суп, кисловатые ягоды в чашке,
и дети растут на глазах, а при должной сноровке -
и внуки, и правнуки. Старость и книги. Ромашки
для Девы. Билет. Лотерея. Охрипшую сойку
уносит вернувшийся ветер. Качается вера.
И бог с ней. Бросаю бумажное счастье на стойку,
плачу за патроны. А чёртовы слёзы - от ветра.
08.08.2013 Андрей Ширяев
бессмысленно тёплой, как пиво в заплечной холстине
к полудню, встаю, забираюсь на спину кобылью
и еду к базедовой горке на горле пустыни,
к торговцу оружием и лотерейным картоном,
где каждый квадрат - воплощение вялой надежды
на рюмку текилы, а, может, и домик, в котором
роились когда-то в углах наглецы да невежды,
а нынче всё чисто, проветрено, вымыто с мылом
и щёлочью, и занавески с большими цветами
на маленьких окнах, и мир, и улыбка на милом
волшебном лице, и любовь по ночам, и цунами
восторга друг другом, и клёкота в лёгких, и глобус
качнулся, и - шёпотом: «тише, любимый», и дети
за стенкой на новых кроватях, и школьный автобус
с утра у дороги, и жизнь бесконечна, и эти
кусты под кирпичной стеной, и бельё на верёвке,
картофельный суп, кисловатые ягоды в чашке,
и дети растут на глазах, а при должной сноровке -
и внуки, и правнуки. Старость и книги. Ромашки
для Девы. Билет. Лотерея. Охрипшую сойку
уносит вернувшийся ветер. Качается вера.
И бог с ней. Бросаю бумажное счастье на стойку,
плачу за патроны. А чёртовы слёзы - от ветра.
08.08.2013 Андрей Ширяев