Портрет на фоне времени. Десятый.
У всех руководителей строительства чернобыльского саркофага были свои номера, соответствующие номеру их спецпропуска. У начальника отдела, который конструировал 'укрытие', номер был 10. Спустя 12 лет после той незабываемой катастрофы для участников ликвидации ее последствий на всей территории бывшего СССР это звучит как пароль.
Пролог
Румынский князь Михаил Еминеску, живший еще в прошлом веке, писал прозу, публицистику и стихи, которые переводились и издавались во многих странах мира. В более узком кругу местного дворянства одной из первых красавиц слыла его дочь Анастасия, в женихи которой прочили самые завидные партии округи. И надо же тому случиться, взял к себе на службу недальновидный князь воронежского батрака, скитавшегося по Молдавии в поисках заработка. Молодые люди страстно полюбили друг друга, и князю открылась эта страшная тайна только тогда, когда княжна была на шестом месяце беременности. Разгневанный родитель, как водится, указал влюбленным на порог, но чуть позже, когда у Анастасии и Дмитрия, так звали батрака, появился на свет первенец, сменил гнев на милость и даже пожаловал молодым небольшое имение. Супруги прожили в этом неравном браке долгую и счастливую жизнь и, вырастив восьмерых сыновей, умерли друг за другом с разницей в одну неделю, когда обоим было уже более ста лет.
Начало
Один из этих восьмерых и был отцом нашего героя. Румын с княжескими корнями Валерий Иванович Лисунов до 16 лет жил в Молдавии и ни слова не знал по-русски. Он и поныне думает на румынском, а потом уже вслух переводит. Поэтому устает от долгих разговоров.
Когда ему исполнилось шестнадцать, он узнал о наборе национальных кадров в Одесский инженерно-строительный институт. В 1959 году уже благополучно закончил факультет промышленно-гражданского строительства этого заведения, распределился в проектный институт и успел сделать там карьеру - от рядового инженера до начальника отдела. Это было замечательное время. Хрущев грозился 'догнать и перегнать' Америку, армия пребывала в почете и заботливой опеке государства, 'мирный' атом казался окончательно прирученным. В целях укрепления оборонной мощи страны Указом Президиума Верховного Совета СССР правительство решило направить в армию 800 офицеров - строителей, экономистов, высококвалифицированных специалистов по атомной энергетике. Кадровики разъехались по стране в поисках 'умных голов'. Так в нашей армии появился лейтенант Лисунов. Впрочем, звание подполковника он получит уже через семь лет. Томск, затем Свердловск-45, закрытые объекты, извечный адрес - 'почтовый ящик'... В 1980 году он приехал в Горький строить атомную станцию.
ГАСТ
В 1987 году Валерий Иванович Лисунов занимался работой по приему комиссии МАГАТЕ. Он много разговаривал с доктором Хайденом, возглавлявшим эту комиссию, о 'надежности' объекта и на официальных совещаниях, и во время дружеских вылазок на природу (Хайден приезжал сюда вместе с супругой). И председатель комиссии, и все ее члены признали, что 'конструкция реактора совершенна', что выход из строя этого 'котла' практически невозможен... Но напор 'зеленых' был неумолим, общественное мнение было единодушным - 'не допустим второго Чернобыля!' Это теперь, спустя годы, становится понятным, что кое-кто просто зарабатывал себе на раскрученной шумихе политический капитал. А тогда слово общественности становилось законом для властей. И станцию 'заморозили'...
С горечью говорит сегодня об этом сам Лисунов: все, что не сгнило, не разрушено, то разграблено. Колоссальные суммы народных денег ушли, как говорится, псу под хвост. А главное - оказались напрасными усилия многих и многих ученых, строителей, инженеров.
О любви
Они родились в один год, в одном городе, в одном роддоме. И жили по соседству. Вместе ходили в школу, вместе поступали в институт, даже распределение одинаковое получили после института. Но прошло еще немало времени, прежде чем он понял, что это и есть судьба. И сделал ей предложение.
Они были очень счастливы. Сегодня их взрослые дети, Татьяна и Игорь, вспоминают и удивляются: ведь родители ни разу в жизни не ссорились. И как им это удавалось?
- А действительно, Валерий Иванович, как? Это ваш покладистый характер сказался или мудрость вашей жены?
- Мудрость жены...
Ему нельзя курить, врачи запретили строго-настрого. Но он извиняется, и нервно разминая сигарету, выходит в коридор.
Однажды он скажет:
- Всякий раз, когда мы расставались, я считал часы и минуты до встречи с ней. Уже дети были взрослые, а это неописуемое ощущение восторга, неразрывного взаимного родства у нас нисколько не угасало. Уезжая в командировку, садился в поезд и начинал считать: вот столько-то минут уже прошло. Осталось столько-то. Возвращался, хватал такси, опять считал, нажимал кнопку звонка и ждал: через столько-то секунд я увижу мою Раю...
- Какая ты, Рая, счастливая, хорошо, что жизнь у вас с Валерием так сложилась, что ты нашла свою половинку, - заметила как-то ее подруга.
- Я не половинка, я его девяносто пять процентов, - мягко возразила ей жена Валерия Ивановича.
Этот случай подруга припомнила на похоронах Раисы Васильевны, сам факт которых Валерий Иванович считает наибольшей несправедливостью во всей своей жизни.
Но для нее Чернобыль, как оказалось, имел еще более страшные последствия, чем для него.
Чернобыль
Он пытался отговорить жену от этой командировки.
- Ты же 'гражданский' инженер, тебе не могут приказать...
- Куда иголка, туда и нитка, - она если и возражала мужу, у нее всегда это получалось как-то вежливо, почти виновато.
- На место ядерной катастрофы они прибыли в августе. Первое, что бросилось в глаза, когда поздним вечером выгружались у здания горкома партии, освещенный прожектором лозунг: 'В каждую хату - мирный атом'. 'Свершилось, - усмехнулся про себя Валерий Иванович, - теперь этот атом безраздельно властвует повсюду'.
Подполковник Лисунов был назначен здесь начальником технического отдела Управления строительства 605 - знаменитого УС-605. И как начальник получил розовую карточку - пропуск, на котором крупно было обозначено одно слово 'Всюду'.
Проектируя саркофаг, заливая бетоном или жидким стеклом смертоносный очаг радиации, люди думали здесь не только о дне сегодняшнем, они думали о последующих поколениях, которым предстоит переживать процесс распада. 'Контроль в теле саркофага должен осуществляться беспрерывно. Не только обезопасить, но и исследовать процесс', - такую задачу ставил перед нами академик Александров, возглавлявший здесь 'научную' часть работы. И поэтому все приборы и датчики, показывающие 'погоду' в саркофаге, выносились наружу.
С годами память концентрирует воспоминания, главное из которых не имеет отношения к высоким правительственным чинам, с которыми приходилось ему общаться. Когда говорят про Чернобыль, Валерий Иванович неизменно вспоминает одного солдатика. Всего минут пять он работал возле 'радиационной' стены, заливая отверстие в ней бетоном. И тут же рухнул без сознания, успев вскрикнуть: 'Ой, мамочка!'
Люди работали четко и слаженно, на одном дыхании, как будто все они были на войне и она, война, их сплотила здесь до конца жизни. И как на рейхстаге, осилив штурм, 8 октября они расписались на стене завершенного саркофага.
Потомки тех, кто уцелел, взгляните! Одной из первых там значится фамилия 'Лисунов'.
Три персика
Однажды, когда они с Раей еще учились в 10-м классе, Валерий принес ей три персика.
- Это ты, это - я, а это - наш дитеныш, - машинально обозначил он, катая персики по столу. И вдруг осознав сказанное, страшно смутился, покраснев до корней волос. Он всегда был крайне застенчивым человеком.
Когда они уже были женаты, муж каждую годовщину свадьбы приносил своей любимой три персика. Были цветы, и подарки, и застолья, но три персика в этот день, 17 сентября, он дарил ей неизменно. 17 сентября 1986 года в Чернобыле у них была 'серебряная свадьба'.
- Надо же, первый раз за столько лет не подарю ей персики! - сокрушался он, рассказывая накануне шоферу-узбеку эту историю по дороге на объект. - Где же здесь персиков достать?
Потом уже они узнают, что шофер отправил срочную телеграмму своим родителям и те прислали на адрес Лисуновых посылку - ящик с персиками. Посылка пришла день в день - 17 сентября.
- Валера, ты не исправим, - то ли плакала, то ли смеялась Раиса Васильевна, доставая из фанерного ящика благоухающие персики.
Много у Валерия Ивановича за жизнь скопилось наград - орденов, медалей, Почетных грамот и благодарностей, но вот эта для него самая дорогая. А ведь обыкновенная открытка. На ней поздравляли с серебряной годовщиной свадьбы и расписались те, кто с ними делил 'положенные' рентгены: 25 для гражданских, 50 - для тех, кто в погонах.
Самое главное
Теперь о самом главном. О том, как мы познакомились с полковником в отставке Валерием Ивановичем Лисуновым. Несмотря на крайнюю застенчивость и всегдашнюю скромность, в редакцию 'Нижегородских новостей' Валерий Иванович пришел сам.
Дело в том, что совсем недавно в Нижегородском кардиологическом центре ему, участнику ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, удачно сделали сложную операцию на больном сердце (последствия Чернобыля плюс инфаркт после смерти жены) - коронарное шунтирование трех артерий. И Валерий Иванович очень просил через газету поблагодарить 'за бескорыстное милосердие, искреннее сочувствие и доброжелательность', за то, что спасли его 'от преждевременного летального исхода', врачей отделения N 3. Он просил, чтобы мы опубликовали имена этих людей. И хотя наша газета категорически не публикует подобные письма, Валерий Иванович, я выполняю данное вам обещание. Вот они, ваши спасители: А.В.Гагаев, заведующий отделением N 3 кардиоцентра, хирурги А.Л.Максимов, А.И.Панкова, И.В.Гагаева, А.А.Шаров, М.В.Рязанов и лечащий врач-кардиолог Д.Б.Котин.
Живите долго, дорогой Валерий Иванович, и пусть ваши любимые внучки, Машенька и Карина, начинают свою биографию с вашей истории.
Т.Чинякова.
Пролог
Румынский князь Михаил Еминеску, живший еще в прошлом веке, писал прозу, публицистику и стихи, которые переводились и издавались во многих странах мира. В более узком кругу местного дворянства одной из первых красавиц слыла его дочь Анастасия, в женихи которой прочили самые завидные партии округи. И надо же тому случиться, взял к себе на службу недальновидный князь воронежского батрака, скитавшегося по Молдавии в поисках заработка. Молодые люди страстно полюбили друг друга, и князю открылась эта страшная тайна только тогда, когда княжна была на шестом месяце беременности. Разгневанный родитель, как водится, указал влюбленным на порог, но чуть позже, когда у Анастасии и Дмитрия, так звали батрака, появился на свет первенец, сменил гнев на милость и даже пожаловал молодым небольшое имение. Супруги прожили в этом неравном браке долгую и счастливую жизнь и, вырастив восьмерых сыновей, умерли друг за другом с разницей в одну неделю, когда обоим было уже более ста лет.
Начало
Один из этих восьмерых и был отцом нашего героя. Румын с княжескими корнями Валерий Иванович Лисунов до 16 лет жил в Молдавии и ни слова не знал по-русски. Он и поныне думает на румынском, а потом уже вслух переводит. Поэтому устает от долгих разговоров.
Когда ему исполнилось шестнадцать, он узнал о наборе национальных кадров в Одесский инженерно-строительный институт. В 1959 году уже благополучно закончил факультет промышленно-гражданского строительства этого заведения, распределился в проектный институт и успел сделать там карьеру - от рядового инженера до начальника отдела. Это было замечательное время. Хрущев грозился 'догнать и перегнать' Америку, армия пребывала в почете и заботливой опеке государства, 'мирный' атом казался окончательно прирученным. В целях укрепления оборонной мощи страны Указом Президиума Верховного Совета СССР правительство решило направить в армию 800 офицеров - строителей, экономистов, высококвалифицированных специалистов по атомной энергетике. Кадровики разъехались по стране в поисках 'умных голов'. Так в нашей армии появился лейтенант Лисунов. Впрочем, звание подполковника он получит уже через семь лет. Томск, затем Свердловск-45, закрытые объекты, извечный адрес - 'почтовый ящик'... В 1980 году он приехал в Горький строить атомную станцию.
ГАСТ
В 1987 году Валерий Иванович Лисунов занимался работой по приему комиссии МАГАТЕ. Он много разговаривал с доктором Хайденом, возглавлявшим эту комиссию, о 'надежности' объекта и на официальных совещаниях, и во время дружеских вылазок на природу (Хайден приезжал сюда вместе с супругой). И председатель комиссии, и все ее члены признали, что 'конструкция реактора совершенна', что выход из строя этого 'котла' практически невозможен... Но напор 'зеленых' был неумолим, общественное мнение было единодушным - 'не допустим второго Чернобыля!' Это теперь, спустя годы, становится понятным, что кое-кто просто зарабатывал себе на раскрученной шумихе политический капитал. А тогда слово общественности становилось законом для властей. И станцию 'заморозили'...
С горечью говорит сегодня об этом сам Лисунов: все, что не сгнило, не разрушено, то разграблено. Колоссальные суммы народных денег ушли, как говорится, псу под хвост. А главное - оказались напрасными усилия многих и многих ученых, строителей, инженеров.
О любви
Они родились в один год, в одном городе, в одном роддоме. И жили по соседству. Вместе ходили в школу, вместе поступали в институт, даже распределение одинаковое получили после института. Но прошло еще немало времени, прежде чем он понял, что это и есть судьба. И сделал ей предложение.
Они были очень счастливы. Сегодня их взрослые дети, Татьяна и Игорь, вспоминают и удивляются: ведь родители ни разу в жизни не ссорились. И как им это удавалось?
- А действительно, Валерий Иванович, как? Это ваш покладистый характер сказался или мудрость вашей жены?
- Мудрость жены...
Ему нельзя курить, врачи запретили строго-настрого. Но он извиняется, и нервно разминая сигарету, выходит в коридор.
Однажды он скажет:
- Всякий раз, когда мы расставались, я считал часы и минуты до встречи с ней. Уже дети были взрослые, а это неописуемое ощущение восторга, неразрывного взаимного родства у нас нисколько не угасало. Уезжая в командировку, садился в поезд и начинал считать: вот столько-то минут уже прошло. Осталось столько-то. Возвращался, хватал такси, опять считал, нажимал кнопку звонка и ждал: через столько-то секунд я увижу мою Раю...
- Какая ты, Рая, счастливая, хорошо, что жизнь у вас с Валерием так сложилась, что ты нашла свою половинку, - заметила как-то ее подруга.
- Я не половинка, я его девяносто пять процентов, - мягко возразила ей жена Валерия Ивановича.
Этот случай подруга припомнила на похоронах Раисы Васильевны, сам факт которых Валерий Иванович считает наибольшей несправедливостью во всей своей жизни.
Но для нее Чернобыль, как оказалось, имел еще более страшные последствия, чем для него.
Чернобыль
Он пытался отговорить жену от этой командировки.
- Ты же 'гражданский' инженер, тебе не могут приказать...
- Куда иголка, туда и нитка, - она если и возражала мужу, у нее всегда это получалось как-то вежливо, почти виновато.
- На место ядерной катастрофы они прибыли в августе. Первое, что бросилось в глаза, когда поздним вечером выгружались у здания горкома партии, освещенный прожектором лозунг: 'В каждую хату - мирный атом'. 'Свершилось, - усмехнулся про себя Валерий Иванович, - теперь этот атом безраздельно властвует повсюду'.
Подполковник Лисунов был назначен здесь начальником технического отдела Управления строительства 605 - знаменитого УС-605. И как начальник получил розовую карточку - пропуск, на котором крупно было обозначено одно слово 'Всюду'.
Проектируя саркофаг, заливая бетоном или жидким стеклом смертоносный очаг радиации, люди думали здесь не только о дне сегодняшнем, они думали о последующих поколениях, которым предстоит переживать процесс распада. 'Контроль в теле саркофага должен осуществляться беспрерывно. Не только обезопасить, но и исследовать процесс', - такую задачу ставил перед нами академик Александров, возглавлявший здесь 'научную' часть работы. И поэтому все приборы и датчики, показывающие 'погоду' в саркофаге, выносились наружу.
С годами память концентрирует воспоминания, главное из которых не имеет отношения к высоким правительственным чинам, с которыми приходилось ему общаться. Когда говорят про Чернобыль, Валерий Иванович неизменно вспоминает одного солдатика. Всего минут пять он работал возле 'радиационной' стены, заливая отверстие в ней бетоном. И тут же рухнул без сознания, успев вскрикнуть: 'Ой, мамочка!'
Люди работали четко и слаженно, на одном дыхании, как будто все они были на войне и она, война, их сплотила здесь до конца жизни. И как на рейхстаге, осилив штурм, 8 октября они расписались на стене завершенного саркофага.
Потомки тех, кто уцелел, взгляните! Одной из первых там значится фамилия 'Лисунов'.
Три персика
Однажды, когда они с Раей еще учились в 10-м классе, Валерий принес ей три персика.
- Это ты, это - я, а это - наш дитеныш, - машинально обозначил он, катая персики по столу. И вдруг осознав сказанное, страшно смутился, покраснев до корней волос. Он всегда был крайне застенчивым человеком.
Когда они уже были женаты, муж каждую годовщину свадьбы приносил своей любимой три персика. Были цветы, и подарки, и застолья, но три персика в этот день, 17 сентября, он дарил ей неизменно. 17 сентября 1986 года в Чернобыле у них была 'серебряная свадьба'.
- Надо же, первый раз за столько лет не подарю ей персики! - сокрушался он, рассказывая накануне шоферу-узбеку эту историю по дороге на объект. - Где же здесь персиков достать?
Потом уже они узнают, что шофер отправил срочную телеграмму своим родителям и те прислали на адрес Лисуновых посылку - ящик с персиками. Посылка пришла день в день - 17 сентября.
- Валера, ты не исправим, - то ли плакала, то ли смеялась Раиса Васильевна, доставая из фанерного ящика благоухающие персики.
Много у Валерия Ивановича за жизнь скопилось наград - орденов, медалей, Почетных грамот и благодарностей, но вот эта для него самая дорогая. А ведь обыкновенная открытка. На ней поздравляли с серебряной годовщиной свадьбы и расписались те, кто с ними делил 'положенные' рентгены: 25 для гражданских, 50 - для тех, кто в погонах.
Самое главное
Теперь о самом главном. О том, как мы познакомились с полковником в отставке Валерием Ивановичем Лисуновым. Несмотря на крайнюю застенчивость и всегдашнюю скромность, в редакцию 'Нижегородских новостей' Валерий Иванович пришел сам.
Дело в том, что совсем недавно в Нижегородском кардиологическом центре ему, участнику ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, удачно сделали сложную операцию на больном сердце (последствия Чернобыля плюс инфаркт после смерти жены) - коронарное шунтирование трех артерий. И Валерий Иванович очень просил через газету поблагодарить 'за бескорыстное милосердие, искреннее сочувствие и доброжелательность', за то, что спасли его 'от преждевременного летального исхода', врачей отделения N 3. Он просил, чтобы мы опубликовали имена этих людей. И хотя наша газета категорически не публикует подобные письма, Валерий Иванович, я выполняю данное вам обещание. Вот они, ваши спасители: А.В.Гагаев, заведующий отделением N 3 кардиоцентра, хирурги А.Л.Максимов, А.И.Панкова, И.В.Гагаева, А.А.Шаров, М.В.Рязанов и лечащий врач-кардиолог Д.Б.Котин.
Живите долго, дорогой Валерий Иванович, и пусть ваши любимые внучки, Машенька и Карина, начинают свою биографию с вашей истории.
Т.Чинякова.