Р.
Старые друзья - старые ссоры. Милка может разойтись от души и такого натворить и наплести, что мама не горюй. Самой потом стыднее всех. Обычно Милку прощают, говорят "айяйай" и "больше так не делай". А тут вот не простили, видите ли. "Пренебречь, вальсируем" - подумала я и кружусь в своем метафорическом и немножко безумном туре до сих пор.
Однако же, никто не отменял бессонных ночей, когда вместо учебных книг отлично тупится в инет, когда всплывают новые фото старых близких людей и хочется всем позвонить и заорать "еб твою мать! да что ж ты с собой делаешь?". Потому что память у людей короткая. Никто не помнит, о чем так прекрасно мечталось под пастью зимнего неба в 14 лет. Помнит Ореон (тот, который созвездие) да Милка, на свою же беду. Да, помню, как это было великолепно - смотреть на друга, которого понимаешь, как самое себя, через очки и занавески. Как было приятно проигрывать в карты раз за разом. Как мы почтительно молчали. Ходили по лесу, лежали в сугробах, промокали насквозь под всяческими осадками в разные времена года. Как я боялась сорваться в любовь, чтобы не потерять всего этого, а на самом деле давно и по уши. Да. Все было.
Осталось теплое чувство в животе, особая ностальгия, которая жжет и греет. Осталась моя непримиримая вражда со всем миром, совсем как тогда. Да, я не собираюсь сдаваться. Если ты повзрослел, обзавелся котом и детьми, то это еще не повод для меня. Мне всегда 14, благодаря тебе.
Однако же, никто не отменял бессонных ночей, когда вместо учебных книг отлично тупится в инет, когда всплывают новые фото старых близких людей и хочется всем позвонить и заорать "еб твою мать! да что ж ты с собой делаешь?". Потому что память у людей короткая. Никто не помнит, о чем так прекрасно мечталось под пастью зимнего неба в 14 лет. Помнит Ореон (тот, который созвездие) да Милка, на свою же беду. Да, помню, как это было великолепно - смотреть на друга, которого понимаешь, как самое себя, через очки и занавески. Как было приятно проигрывать в карты раз за разом. Как мы почтительно молчали. Ходили по лесу, лежали в сугробах, промокали насквозь под всяческими осадками в разные времена года. Как я боялась сорваться в любовь, чтобы не потерять всего этого, а на самом деле давно и по уши. Да. Все было.
Осталось теплое чувство в животе, особая ностальгия, которая жжет и греет. Осталась моя непримиримая вражда со всем миром, совсем как тогда. Да, я не собираюсь сдаваться. Если ты повзрослел, обзавелся котом и детьми, то это еще не повод для меня. Мне всегда 14, благодаря тебе.