Колеса
Мой любимый врач Михаил Афанасьевич Б. посоветовал мне колеса (в связи с историей про нервный срыв и христианский центр). Так и сказал: "Для тебя, Милк, выпишем любые таблеточки, лишь бы ты больше христиан не тревожила." Так что, теоретически, я могу теперь выпросить себе любой дури, но выписываю только одну определенную, дозировкой 5мг в каждом колесе. Таблетки, что характерно, красные. "Чистый термояд," - сказал бы Морфеус.
Если съесть сразу целую таблетку, посещает чувство тотального отвращения к миру и себе, нелюбовь к каждой капле воды в кране, ненависть к атомам пыли и электричеству в проводах. Зато вот по 2,5 мг за раз вообще не чувствуется. День идет, люди проходят, я с ними здороваюсь, привставая для этого со своей ментальной лавочки для психов. Хотя на какой лавочке сидят они сами - это еще вопрос, потому что Альп говорит, что только полностью счастливый идиот не сидит на антидепрессантах к 45 годам. И еще один плюс - есть хочется гораздо меньше.
Однако в эту неспокойную полночь я хрущу шоколадом в постели над котом, и ничто мне не помогает. Дрожащая рука набирает запретный адрес, недоученный дойч какого-то черта становится понятным, кисель, сопли, слюни, звонок другу - последний бастион на пути поезда крайней глупости, который вот-вот умчится по проводам сначала в космос, а потом бабах, прицельно - к нему. Хорошо, что есть друг.
Михаил Афанасьевич строго спросил - какого хера? Я подумала, котэ тоже подумал и мы хором все поняли - за вчерашней суматохой с матрасом и сегодняшними переодеваниями я забыла выпить колесики. Конечно, ситуация была мгновенно исправлена, и вот уже минут через 10 перед внутренним взором предстала Ладога во льдах и солнце, бьющее в синь до самого полюса. Равновесие восстановлено, очередной Гессе скачан, Гендель слушается.
А вот сегодняшние переодевания на фестивале в МОРЕ.
Если съесть сразу целую таблетку, посещает чувство тотального отвращения к миру и себе, нелюбовь к каждой капле воды в кране, ненависть к атомам пыли и электричеству в проводах. Зато вот по 2,5 мг за раз вообще не чувствуется. День идет, люди проходят, я с ними здороваюсь, привставая для этого со своей ментальной лавочки для психов. Хотя на какой лавочке сидят они сами - это еще вопрос, потому что Альп говорит, что только полностью счастливый идиот не сидит на антидепрессантах к 45 годам. И еще один плюс - есть хочется гораздо меньше.
Однако в эту неспокойную полночь я хрущу шоколадом в постели над котом, и ничто мне не помогает. Дрожащая рука набирает запретный адрес, недоученный дойч какого-то черта становится понятным, кисель, сопли, слюни, звонок другу - последний бастион на пути поезда крайней глупости, который вот-вот умчится по проводам сначала в космос, а потом бабах, прицельно - к нему. Хорошо, что есть друг.
Михаил Афанасьевич строго спросил - какого хера? Я подумала, котэ тоже подумал и мы хором все поняли - за вчерашней суматохой с матрасом и сегодняшними переодеваниями я забыла выпить колесики. Конечно, ситуация была мгновенно исправлена, и вот уже минут через 10 перед внутренним взором предстала Ладога во льдах и солнце, бьющее в синь до самого полюса. Равновесие восстановлено, очередной Гессе скачан, Гендель слушается.
А вот сегодняшние переодевания на фестивале в МОРЕ.