Оно бесконечно прекрасно. И на закате, каким увидели его Мартин и Руди, и на рассвете, каким увидела его я.
Сначала солнце было где-то на грани сна и яви, и море еще мирно дышало, а небо медленно светлело, и розовела на нем полоса облака, как след постельной складки на еще заспанном лице.
Потом в облаках приоткрылся солнечный глаз, и заволновались чайки.
И тут же солнце полезло вверх, как будто вставал из-за горизонта, зевая и потягиваясь, древний бог, полный сил.
И потянувшись, он развел руки, и хлынуло в морскую воду из пальцев золото.
И отразился он в жидком зеркале, и увидел, что это хорошо.
А я смотрела, как утро встает над песчаным замком, вознесенным вчера или вечность назад. Он простоит века, а может уже сегодня уйдет под воду, как ушли туда рассветные краски и мой отпускной утренний сон.