Вооот
Итак, чтобы вы не говорили бреееед, или наоборот говорили брееееед - кусок объяснения+продолжения ВОТ ЭТОГО рассказа.
*****Вчерашний кусок
Заранее вызвав себе такси, я вышел с запасного выхода из ресторана и сел на ступеньках у двери. Признаться, наш задний двор был показательно образцовым двором города. Здесь не было никаких отбросов, пятен помоев на асфальте и запаха гниющих фруктов, мусорщики скучали и приезжали к нам день через день. Я много раз спорил с Кроу, что нам стоило создать хоть какую-нибудь мнимую видимость продуктовой помойки у мусорных баков. Но, он аргументировал свой отрицательный ответ тем, что у нас в ресторане установлен супер-современный измельчитель, который прессует остатки пищи в вакуумные пакеты. И это было правдой. Фонари светили исправно, освещая желтым светом скучную пустоту двора. Бездомным котам и собакам здесь было абсолютно нечего делать. Случайно забредший котенок, умеренной серой полосатости, одиноко сидел вдалеке. Я подозвал его к себе и приласкал, шерстка была нежная, детский пушок на хвостике щекотал мою ладонь. Котенок пару раз мявкнул писклявым голоском и стал лизать что-то на земле. Я нагнулся пониже и попытался рассмотреть, что же у меня под ногами такое вкусное, так как был абсолютно уверен, что сел в идеально чистом месте. Холодный шок - это более точное описание моего состояния, руки мгновенно стали липкими, в глазах заплясали яркие вспышки, я забыл сделать вдох и начал задыхаться…
У меня под ногами была кровь. Моя кровь, редкими каплями она шлепалась на первую ступеньку. Вернув воздух в свои легкие, я судорожными рывками стал сдирать с себя рубашку. По всему телу то тут, то там, появлялись красные точки и струйкой стекали вниз. Казалось, поры на коже сами раскрываются, под неизвестную мелодию, как трубы старинного органа. Мне стало страшно, и отчаянно захотелось, чтобы все это было просто кошмаром. Плохим сном, начиная с самого утра этого дня.
К тому моменту, как я подъехал к площади Победы, на которой острыми шпилями взмывал вверх отель «Виктории», моя черная рубашка была насквозь пропитана кровью. Я старался сидеть аккуратно, не прислоняясь к велюровым сиденьям, но скорей всего таксисту придется сделать химчистку салона после моей поездки. Странно, я не ощущал никакого дискомфорта, никакой потери сил. Может быть мне все это показалось, яркая галлюцинации после нервного перенапряжения? В тот же миг, опровергая все мои глупые мысли, соленая капелька крови смочила мои губы. Я слизнул ее и вытер рукой лицо. Немыслимо, такого не может быть…
В холле, как было обещано, меня ожидали - двое парней среднего роста в серых, ничем не приметных костюмах. Они были слегка удивлены моим, измазанным непонятно в чем, видом. О том, что это кровь они вряд ли могли додуматься. Я молча проследовал за ними через толстые стеклянные двери лифта. Даже при плавном подъеме в голове у меня застучало, и я постарался сделать несколько глубоких вдохов.
- Чего это с ним? - послышался шепот из-за моей спины.
- Придуривается, вроде.
От неожиданной остановки лифта меня качнуло, охранники подловили меня со спины и тут же отдернули руки.
- Что это?
- Кровь? Он весь в крови? Что скажет шеф, если мы ему мертвяка притащим?
Пока они совещались, я сделал несколько вялых шагов по коридору и завалился лицом на ковер. Все вокруг залилось белым мутным киселем, и я увез в нем, не различая никаких звуков.
Я плавал и нырял в бескрайнем водоеме белых хлопьев, изредка до меня доносились какие-то песнопения, крики, иногда радостные, но чаще они были полны отчаяния и боли. Было похоже на крики одиноких чаек над бескрайним простором моря. Мне хотелось только лишь лежать в позе звезды и смотреть вверх, где белый узор перетекал своими серыми гранями из одной формы в другую. Это был кайф, ни с чем не сравнимый кайф у меня в голове. Я мог его поглощать, пить, облизывать… Избивать ногами или крепко прижимать к себе. Не знаю, как облачный поток подстраивался под мое настроение, но образы он принимал весьма удачно. И я любил его за это…
Вдруг, тучи вокруг стали темнеть, холодные вихри ветра пробивали облака, пышные слоя сминались под моим весом, я стал падать. Пролетев через воздушный заслон, я попал под дождь. Вместе с холодными струями воды, смывалось и белое марево моих мыслей. Я приходил в себя и голоса становились намного отчетливее и понятнее. Я мог различить сосредоточенный, сильный мужской голос от человека справа. Он требовательно задал вопрос, повысив голос до максимума, как показалось моим ушам:
- Что значит одна функция?
Я, наверное, опять отключился, а когда пришел в себя - меня окружала сладкая тишина. И только изредка где-то сзади были слышны тихие постукивания, редкие звонкие удары по стеклу и очень знакомый напев : «оухей иии тии домэ.. эээ ии…»
Это тот самый хриплый голос пожилого человека, который заказал сегодня вечером странное блюдо из молодых цыплят с моей кровью. Так, отлично, значит получили ответы на некоторые вопросы. Старик заказывал это неспроста, ему нужна была моя кровь. Для чего? Очевидно для какого-то опыта. Что дальше? Результат этого опыта очень сильно расстроил одного человека, с которым я должен был встретиться сегодня вечером в отеле «Виктории». Значит старик и человек «Х» заодно, им нужен был я, но со мной что-то не так. Одна функция, он сказал «Что значит одна функция?» Мне бы тоже хотелось это узнать! Постепенно разгадывая эту головоломку, я смог перезагрузить свой мозг и теперь оставалось проверить в каком состоянии комплектующие? Руки - я пошевелил пальцами, попробовал приподнять правую ладонь - все нормально, не связан. Ноги тоже оказались свободными. Меня переодели в холщевую пижаму противного песочно-коричневого цвета без единой застежки. Я сидел в черном кожаном кресле, лицом к широкому панорамному окну, за которым можно было разглядеть первые лучи рассвета. Неужели утро? Я вырубился у лифта и проспал всю ночь тут.
- Доброхе утхро, - обратился ко мне старик.
Я обернулся назад. Никакой боли в теле, самочувствие было прекрасным. Маленький лысый мячик головы китайца выглядывал чуть выше поверхности стеклянного стола, который стоял в центре комнаты. Китаец переставлял изогнутые змеевики-пробирки, стучал по ним миниатюрным деревянным молоточком и напевал опять тот же мотив.
- Не сказал бы, что оно доброе.
- Солнце встает - утро доброе, - изрек старик и ненадолго задержал взгляд на горизонте.
- Нууу, если только Солнце, - я потянулся, разминая затекшие мышцы рук и ног.
«оухей иии тии домэ.. эээ ии…»
Признаюсь, я понимал - происходит что-то крайне странное, но до сих пор не верилось, что это происходит со мной. Сам печатающий настоящую еду принтер-самобранку, я считал массовой галлюцинацией и попросту боялся кому-то об этом сказать. А сейчас передо мной мелкий желтушный старикашка, в черном с золотой росписью драконами кимоно, скакал у стола под заунывный мотив и улыбался, загадочно поглядывая на меня. Очень хотелось его стукнуть, так чтоб ростом он уменьшился еще раза в два. А потом попрыгать еще несколько раз сверху, перед глазами появилась картинка из Марио. Я улыбнулся.
- А не расскажете ли вы мне, что здесь происходит?
- Все расскажу тебе я, но сначала дело схрочное сделать надо, - с этими словами старичок бодро подскочил ко мне и протянул лист бумаги, чернильницу и полую костяную трубку, расписанную по одному боку какими-то узорами.
- Рисовать дхверь тут надо, - сообщил мне собеседник, вежливо склонившись в поклоне так, что я смог отчетливо рассмотреть серый спектр радужки его глаз. Глубокие морщинки собрались в самом уголке глаза и были похожи на черные шрамы, брови и ресницы были светлые, серые редкие волоски. Нос курносой картошкой был изукрашен побелевшими веснушками. Ровный ряд белоснежных зубов говорил о том, что либо старик довольно богат и сделал себе пластику, либо это какие-то тайны китайской медицины. Так как в его возрасте любой старик пугает своим неровным рядом шатающихся зубных протезов и противным запахом. Хотя, я ведь ничего не знал о его возрасте. Всем своим видом он мне напоминал кого-то очень знакомого, но я никак не мог вспомнить кого. Этот образ сгорбленного лысого старика крутился в голове неуловимой дымкой и никак не выходило заставить его остановиться, хоть на минутку, чтобы рассмотреть. Скорей всего, я надолго завис, разглядывая лицо незнакомца, ему пришлось повторить вопрос.
- Скхорее, прошу, они скоро вернутца!
- В этом я не сомневаюсь, - согласился я, - Но что я должен нарисовать?
- Подумай о месте, нарисуй дверь, скхорее.
Пожав плечами, я приступил к работе. Поразительно, но я ощутил сладостный прилив удовольствия, когда впервые взял в руку эту старинную палочку для рисования. И в тот же миг меня захлестнул азарт, захотелось творить, использовать всю силу воображения немедленно. А это могло привести только к одному - бессмысленной убогой абстракции. Чем больше воли я давал своему воображению, тем сильней поток сознания выплескивался цветными волнами на бумагу, и потом вложить его в форму у меня не было никакой возможности. Поэтому я постарался собраться, и тонкой струйкой воображения подпитывать свои мысли. Осторожно набрав немного чернил, я промокнул кончик пера о край бумаги, оставив две жирные кляксы, опробовал нажим - несколько ровных черточек разной ширины, и принялся за рисунок. Все это время, старик за моей спиной, чем-то брякал и шуршал, подвывая порядком надоевший уже напев.
- Я закончил, - доложил я, оборачиваясь и протягивая лист. Китаец затопал в мою сторону, закидывая за спину увесистый рюкзак.
- Хкорошо, - зашепелявил он, ласково поглаживая рисунок. Ну и ногти, успел удивиться я. Длинные, ухоженные, не меньше десяти сантиметров.
Дверь у меня получилась, по правде говоря, ветхая. Косяк скошен по правому углу, древесина местами трухлявая и поломанная. Только ручка удалась на отлично, круглый золотой шар набалдашника, он должен приятно ложиться в руку, я уверен.
Старик положил лист на пол, чернильницу с пером аккуратно уложил в маленькую тряпичную планшет-сумку, которая висела через плечо. Полосатая ткань была истерта до дыр в нескольких местах, и по бокам небрежно свисали обрывки выцветших, когда-то разноцветных, толстых нитей. Оттуда взамен он извлек другой пузырек с красной жидкостью и капнул несколько бусинок капель на мой рисунок.
Дверь стала расти на моих глазах - я не удивился.
А вот то, что в другую дверь в этой комнате вошла сногсшибательная блондинка, в латексном черном комбинезоне, который обтягивал ее идеальную фигуру мог за несколько минут возбудить фантазии любого мужчины - вот тут я был удивлен.
- Схкорее, - зашептал старик у меня под ногами и стал подталкивать к двери. Девушка, при виде такой неожиданной картины, так и застыла с открытым ртом - учитывая красную помаду на ее губах, теперь ее фото можно было поместить на обложку любого видео для взрослых. Я на ощупь потянулся к ручке двери, она была все-таки чертовски удобной, как я и предполагал. Тихий щелчок и замок открылся как по маслу. Резким порывом ветра меня занесло внутрь, и я сразу ощутил, как горячий песок щекочет тело. Из-за желтой песочной завесы, я не мог толком разобрать, что происходит, но темный контур двери был виден отчетливо. Хлоп, она закрылась и тут же пропала. Я остался один?
Самые мрачные мысли стали лезть мне в голову. Если я тут один, а старик остался там, то мне не выбраться! У меня нет ни бумаги, ни волшебной, мать ее, пробирки - ничего? Может это все-таки галлюцинация, и сейчас я мирно лежу спеленатый по рукам и ногам в какой-то зеленой комнате с решетками на окнах. Птички щебечут, солнышко играет зеленым листами тополя за окном, на подоконнике сиреневая герань в расписных горшках, из кухни разносится аромат горохового супа на обед и беспрепятственно заполняет комнату. Поблескивает дуга спинки кровати, с железными полосами решеток, белая накрахмаленная постель, строгие ножки стола, низкий стул-табуретка привинчен к полу и квадратная тумбочка с изогнутой черной ручкой на ящике почему-то похожа на морду мопса…. Я изо всех сил старался представить себе эту картину, чтобы вернуться в реальность, и прогнать бред из головы. Но, скрип песка на зубах и обжигающие ласки знойного ветра, не давали нормально сосредоточиться.
- Куда мы пхпопали? Что этхо за место? - услышал я знакомый голос, и радостная улыбка растянулась на потрескавшихся губах. Черт, больно.
- Это другая планета, - не убирая улыбки с лица, ответил я и подобрался поближе к темному силуэту старика.
- Какая планета?
- Татуин! - выдал я и рассмеялся, позволяя песку царапать горло. В голове громким хлопком взорвался фейерверк и неясный образ, который я никак не мог ухватить, появился во всей красе. Вот, кого мне напоминал старик - мастера Йоду из «Звездных войн». Это точно галлюцинация, я вновь рассмеялся.
*****Новая часть
- Гаааспадин Фой, что же это вы тварите такое? Я обо всем рассказу Игорю Вячеславовичу, вы это понимаете? - блондинка неуклюже перелазила по песочным барханам в нашу сторону. После нескольких попыток подняться на ноги и устоять на высоких шпильках каблуков, которые песок засасывал с огромным удовольствием, она отчаялась, встала на четвереньки и стала ползти в позе кошки.
Старик не удивился ее крику, не вздрогнул и не обернулся. Он безучастно сидел на коленях возле меня, опустив голову ниже плеч, так что огромный рюкзак торчал на его спине как уродский горб.
- Такхой планеты нет в гхалактике нашей? - настороженно задал он вопрос, подняв на меня взгляд. Его глаза сейчас были полностью бесцветны…
- Как нет планеты? - взвизгнула блондинка, осматривая песчаную пустыню вокруг нас. К этому времени ей удалось преодолеть нелегкий путь, и теперь она сидела справа от меня. Я молчал. Ситуация была похожа на галлюциногенный бред, а поддерживать разговорами свое сумасшествие у меня не было никакого желания.
- Гаспадин Фой, - блондинка решительно уперлась кулачками в песок, наклонившись к лицу старика, - мы далжны немедленно вернуться и обо всем далажить Игорю Вячеславовичу, вы это понимаете?
Неожиданно для всех, китаец выхватил из-за пояса короткую деревянную трость и несильно стукнул девушку по голове. Подхватывая заваливающуюся на меня красотку, я не сдержался.
- Да что вы такое творите?!
- Не интересуют ее разговоры мхеня, - ответил он, складывая оригинальное оружие обратно в складки одежды, - с тобой говорить надо мхне.
- Окей, я весь во внимании, - раздраженно крикнул я. Старик поморщился, - Извините, я вас внимательно слушаю.
- Бумага первая изобретена бхыла во II веке одаренным Цай Лунем. Волокна тутового дерева рукхами размалывали, перетирали в ступах, с водой мехшали и выливали в формы, - он взглянул на меня, проверяя действительно ли я слушаю рассказ, - Династия Восточная Хань была великой!
Я кивнул, едва сдерживаясь, чтобы не прервать этот урок истории.
- Недостойныи арабы секрет украли наш, в плен были захвачены мастера великие. Но всех тайн не дано знать никохму! - он поднял крючковатый указательный палец выше головы, отмечая особую важность момента, - Орден Цайте из начала времен существовал в северной провинции Китая Шэньси. Закрыто от всех жили мы, как только узнали тайну долины Баоцяо. Откроют все знания тебе только там, а я мохгу сказать только, что семя Цайте живет на земле до сих пор. И тхы одарен им. Твоя рука рождает реальность, истинное чудо возможно только от истоков Баоцяо.
Сказать, что вот с этого момента все стало на свои места, я не могу. Все сошло с рельс нормального положения вещей при появлении этого чертового бутерброда с красной икрой, которого так желал Кроу месяц тому назад. И вот только сейчас, кажется, кривая, более-менее устойчивая дорогая вновь была у меня под ногами. Стоит только поверить и сделать на нее первый шаг, правда? Мысль о друге, пробудила в голове родные образы, которые сейчас казались невозможно далекими. Лиз, Андрей, компьютеры, наш ресторан …
- Хорошо, я одарен, это понятно… - я наконец-то решился прервать молчание, дальше слова застряли в голове и никак не складывались в нужный вопрос, - Но как, как мы оказались тут?
- Тебхе знать это одному, ты выдумал мир этот, - китаец нашел где-то тонкую высохшую тростинку и стал рисовать иероглифы на песке. Легкий ветерок все время мешал его работе, засыпая изогнутые линии и бороздки, - Рисовал тхы сейчас дверь на древхней бумаге, бумаге Путешественников. Этхо редкий дар, орден Цайте потерял его многхо столетий тому назад. То, что нашел тебхя я - это чудо.
- Чудо чудесное, - не сдержал сарказм я.
- Да, чхудо, - обиженно фыркнув, старик стер узор и начал все заново, - ты способен миры сохздавать, и проходить по ним. Только трхи такхих мастера было в ордене Цайте. На многхое способны были они, великхие секреты принесли из других миров народу нашему. После предательства У Саньгуя Орден не покорился манчжурской династии Цин, и был почти уничтожен. Десять мастеров со своими семьями смогли укрыться в пещерах Баоцяо и знания сохранить.
У меня затекли ноги, и я устроился поудобнее. Очень хотелось пить.
- Господин Фой, а почему у меня выходило рисовать только еду на обычной бумаге. Я пробовал что-то другое, но получались только обычные рисунки.
- Особую бухмагу путешественника только Орден Цайте делает. И у мастера каждого своя функция быть может. Кхто еду оживить умеет, кхто растение, кхто предмет создать…
- А человека?
- Шхто?
- Человека можно нарисовать и оживить на вашей бумаге? - китаец в ужасе отшатнулся от меня.
- Нельхзя! Запрет на века! Нет! Только тхворения без души разрешено создавать!
Некоторое время мы молчали. Струйки пота противно струились по лицу и спине, а в горле пересохло так, что я боялся заговорить.
- Рисохвал ты еду свою на необычной бумахге тоже. Вынуждены были мы, чтобы найти хоть одного Путешественника, тхайны открыть свои. Корпорация одхна готова была оплачивать поиски. Фабрика «Ломопирнт» пхолучала долю сырья из долины. Продажи отследить - этхо не сложно.
- А что взамен?
- Хе, - печально усмехнулся старик, - самое простое - орухжие.
- Но, я не умею рисовать оружие? У меня не получается, я пробовал…
- Им нужен мхастер с другой функцией, - старик пожал плечами, и вытащил из рюкзака фляжку. Сделав несколько глотков, он протянул ее мне. Жидкость оказалась терпкой, с лимонным привкусом, но даже несколько глотков придало мне силы и заметно взбодрило.
- Когда мы вернемся, они ведь не отстанут от нас? - хотя, я и так знал ответ на этот вопрос.
- Орден заберет тхебя, они не найдут.
- Так не пойдет! У меня есть семья, друзья, работа, я так не могу.
Старик молчал.
Неужели, сегодня должна решиться моя судьба? Вот так, на вымышленной планете, со слов китайца о каких-то тайных орденах - обрушить то, что я строил годами? Словно читая мои мысли, старик заговорил:
- Исхтинное предназначение свое осознать должен ты!
- Ничего никому я пока что не должен, - не сдерживая злость в голосе, закричал я, - Дай мне лист, я хочу вернуться домой!
Спокойно, без суеты отстегнув пуговицы застежек на сумке, китаец вытянул лист и чернильницу с пером.
- Похдумай, Путешественник, куда вернуться хочешь ты!
- До…
- Нет, - перебил он меня, - безопасное место должхно быть это. Друг твой и жена - это опахсно. Забрать могли их.
- Я… - я и так знал это. Где-то глубоко-глубоко в душе, пугливой птицей металась эта мысль. Ни к чему хорошему наша затея с рестораном привести не могла. А втягивать в это Лиз, я не имел никакого права. Черт!
*****Вчерашний кусок
Заранее вызвав себе такси, я вышел с запасного выхода из ресторана и сел на ступеньках у двери. Признаться, наш задний двор был показательно образцовым двором города. Здесь не было никаких отбросов, пятен помоев на асфальте и запаха гниющих фруктов, мусорщики скучали и приезжали к нам день через день. Я много раз спорил с Кроу, что нам стоило создать хоть какую-нибудь мнимую видимость продуктовой помойки у мусорных баков. Но, он аргументировал свой отрицательный ответ тем, что у нас в ресторане установлен супер-современный измельчитель, который прессует остатки пищи в вакуумные пакеты. И это было правдой. Фонари светили исправно, освещая желтым светом скучную пустоту двора. Бездомным котам и собакам здесь было абсолютно нечего делать. Случайно забредший котенок, умеренной серой полосатости, одиноко сидел вдалеке. Я подозвал его к себе и приласкал, шерстка была нежная, детский пушок на хвостике щекотал мою ладонь. Котенок пару раз мявкнул писклявым голоском и стал лизать что-то на земле. Я нагнулся пониже и попытался рассмотреть, что же у меня под ногами такое вкусное, так как был абсолютно уверен, что сел в идеально чистом месте. Холодный шок - это более точное описание моего состояния, руки мгновенно стали липкими, в глазах заплясали яркие вспышки, я забыл сделать вдох и начал задыхаться…
У меня под ногами была кровь. Моя кровь, редкими каплями она шлепалась на первую ступеньку. Вернув воздух в свои легкие, я судорожными рывками стал сдирать с себя рубашку. По всему телу то тут, то там, появлялись красные точки и струйкой стекали вниз. Казалось, поры на коже сами раскрываются, под неизвестную мелодию, как трубы старинного органа. Мне стало страшно, и отчаянно захотелось, чтобы все это было просто кошмаром. Плохим сном, начиная с самого утра этого дня.
К тому моменту, как я подъехал к площади Победы, на которой острыми шпилями взмывал вверх отель «Виктории», моя черная рубашка была насквозь пропитана кровью. Я старался сидеть аккуратно, не прислоняясь к велюровым сиденьям, но скорей всего таксисту придется сделать химчистку салона после моей поездки. Странно, я не ощущал никакого дискомфорта, никакой потери сил. Может быть мне все это показалось, яркая галлюцинации после нервного перенапряжения? В тот же миг, опровергая все мои глупые мысли, соленая капелька крови смочила мои губы. Я слизнул ее и вытер рукой лицо. Немыслимо, такого не может быть…
В холле, как было обещано, меня ожидали - двое парней среднего роста в серых, ничем не приметных костюмах. Они были слегка удивлены моим, измазанным непонятно в чем, видом. О том, что это кровь они вряд ли могли додуматься. Я молча проследовал за ними через толстые стеклянные двери лифта. Даже при плавном подъеме в голове у меня застучало, и я постарался сделать несколько глубоких вдохов.
- Чего это с ним? - послышался шепот из-за моей спины.
- Придуривается, вроде.
От неожиданной остановки лифта меня качнуло, охранники подловили меня со спины и тут же отдернули руки.
- Что это?
- Кровь? Он весь в крови? Что скажет шеф, если мы ему мертвяка притащим?
Пока они совещались, я сделал несколько вялых шагов по коридору и завалился лицом на ковер. Все вокруг залилось белым мутным киселем, и я увез в нем, не различая никаких звуков.
Я плавал и нырял в бескрайнем водоеме белых хлопьев, изредка до меня доносились какие-то песнопения, крики, иногда радостные, но чаще они были полны отчаяния и боли. Было похоже на крики одиноких чаек над бескрайним простором моря. Мне хотелось только лишь лежать в позе звезды и смотреть вверх, где белый узор перетекал своими серыми гранями из одной формы в другую. Это был кайф, ни с чем не сравнимый кайф у меня в голове. Я мог его поглощать, пить, облизывать… Избивать ногами или крепко прижимать к себе. Не знаю, как облачный поток подстраивался под мое настроение, но образы он принимал весьма удачно. И я любил его за это…
Вдруг, тучи вокруг стали темнеть, холодные вихри ветра пробивали облака, пышные слоя сминались под моим весом, я стал падать. Пролетев через воздушный заслон, я попал под дождь. Вместе с холодными струями воды, смывалось и белое марево моих мыслей. Я приходил в себя и голоса становились намного отчетливее и понятнее. Я мог различить сосредоточенный, сильный мужской голос от человека справа. Он требовательно задал вопрос, повысив голос до максимума, как показалось моим ушам:
- Что значит одна функция?
Я, наверное, опять отключился, а когда пришел в себя - меня окружала сладкая тишина. И только изредка где-то сзади были слышны тихие постукивания, редкие звонкие удары по стеклу и очень знакомый напев : «оухей иии тии домэ.. эээ ии…»
Это тот самый хриплый голос пожилого человека, который заказал сегодня вечером странное блюдо из молодых цыплят с моей кровью. Так, отлично, значит получили ответы на некоторые вопросы. Старик заказывал это неспроста, ему нужна была моя кровь. Для чего? Очевидно для какого-то опыта. Что дальше? Результат этого опыта очень сильно расстроил одного человека, с которым я должен был встретиться сегодня вечером в отеле «Виктории». Значит старик и человек «Х» заодно, им нужен был я, но со мной что-то не так. Одна функция, он сказал «Что значит одна функция?» Мне бы тоже хотелось это узнать! Постепенно разгадывая эту головоломку, я смог перезагрузить свой мозг и теперь оставалось проверить в каком состоянии комплектующие? Руки - я пошевелил пальцами, попробовал приподнять правую ладонь - все нормально, не связан. Ноги тоже оказались свободными. Меня переодели в холщевую пижаму противного песочно-коричневого цвета без единой застежки. Я сидел в черном кожаном кресле, лицом к широкому панорамному окну, за которым можно было разглядеть первые лучи рассвета. Неужели утро? Я вырубился у лифта и проспал всю ночь тут.
- Доброхе утхро, - обратился ко мне старик.
Я обернулся назад. Никакой боли в теле, самочувствие было прекрасным. Маленький лысый мячик головы китайца выглядывал чуть выше поверхности стеклянного стола, который стоял в центре комнаты. Китаец переставлял изогнутые змеевики-пробирки, стучал по ним миниатюрным деревянным молоточком и напевал опять тот же мотив.
- Не сказал бы, что оно доброе.
- Солнце встает - утро доброе, - изрек старик и ненадолго задержал взгляд на горизонте.
- Нууу, если только Солнце, - я потянулся, разминая затекшие мышцы рук и ног.
«оухей иии тии домэ.. эээ ии…»
Признаюсь, я понимал - происходит что-то крайне странное, но до сих пор не верилось, что это происходит со мной. Сам печатающий настоящую еду принтер-самобранку, я считал массовой галлюцинацией и попросту боялся кому-то об этом сказать. А сейчас передо мной мелкий желтушный старикашка, в черном с золотой росписью драконами кимоно, скакал у стола под заунывный мотив и улыбался, загадочно поглядывая на меня. Очень хотелось его стукнуть, так чтоб ростом он уменьшился еще раза в два. А потом попрыгать еще несколько раз сверху, перед глазами появилась картинка из Марио. Я улыбнулся.
- А не расскажете ли вы мне, что здесь происходит?
- Все расскажу тебе я, но сначала дело схрочное сделать надо, - с этими словами старичок бодро подскочил ко мне и протянул лист бумаги, чернильницу и полую костяную трубку, расписанную по одному боку какими-то узорами.
- Рисовать дхверь тут надо, - сообщил мне собеседник, вежливо склонившись в поклоне так, что я смог отчетливо рассмотреть серый спектр радужки его глаз. Глубокие морщинки собрались в самом уголке глаза и были похожи на черные шрамы, брови и ресницы были светлые, серые редкие волоски. Нос курносой картошкой был изукрашен побелевшими веснушками. Ровный ряд белоснежных зубов говорил о том, что либо старик довольно богат и сделал себе пластику, либо это какие-то тайны китайской медицины. Так как в его возрасте любой старик пугает своим неровным рядом шатающихся зубных протезов и противным запахом. Хотя, я ведь ничего не знал о его возрасте. Всем своим видом он мне напоминал кого-то очень знакомого, но я никак не мог вспомнить кого. Этот образ сгорбленного лысого старика крутился в голове неуловимой дымкой и никак не выходило заставить его остановиться, хоть на минутку, чтобы рассмотреть. Скорей всего, я надолго завис, разглядывая лицо незнакомца, ему пришлось повторить вопрос.
- Скхорее, прошу, они скоро вернутца!
- В этом я не сомневаюсь, - согласился я, - Но что я должен нарисовать?
- Подумай о месте, нарисуй дверь, скхорее.
Пожав плечами, я приступил к работе. Поразительно, но я ощутил сладостный прилив удовольствия, когда впервые взял в руку эту старинную палочку для рисования. И в тот же миг меня захлестнул азарт, захотелось творить, использовать всю силу воображения немедленно. А это могло привести только к одному - бессмысленной убогой абстракции. Чем больше воли я давал своему воображению, тем сильней поток сознания выплескивался цветными волнами на бумагу, и потом вложить его в форму у меня не было никакой возможности. Поэтому я постарался собраться, и тонкой струйкой воображения подпитывать свои мысли. Осторожно набрав немного чернил, я промокнул кончик пера о край бумаги, оставив две жирные кляксы, опробовал нажим - несколько ровных черточек разной ширины, и принялся за рисунок. Все это время, старик за моей спиной, чем-то брякал и шуршал, подвывая порядком надоевший уже напев.
- Я закончил, - доложил я, оборачиваясь и протягивая лист. Китаец затопал в мою сторону, закидывая за спину увесистый рюкзак.
- Хкорошо, - зашепелявил он, ласково поглаживая рисунок. Ну и ногти, успел удивиться я. Длинные, ухоженные, не меньше десяти сантиметров.
Дверь у меня получилась, по правде говоря, ветхая. Косяк скошен по правому углу, древесина местами трухлявая и поломанная. Только ручка удалась на отлично, круглый золотой шар набалдашника, он должен приятно ложиться в руку, я уверен.
Старик положил лист на пол, чернильницу с пером аккуратно уложил в маленькую тряпичную планшет-сумку, которая висела через плечо. Полосатая ткань была истерта до дыр в нескольких местах, и по бокам небрежно свисали обрывки выцветших, когда-то разноцветных, толстых нитей. Оттуда взамен он извлек другой пузырек с красной жидкостью и капнул несколько бусинок капель на мой рисунок.
Дверь стала расти на моих глазах - я не удивился.
А вот то, что в другую дверь в этой комнате вошла сногсшибательная блондинка, в латексном черном комбинезоне, который обтягивал ее идеальную фигуру мог за несколько минут возбудить фантазии любого мужчины - вот тут я был удивлен.
- Схкорее, - зашептал старик у меня под ногами и стал подталкивать к двери. Девушка, при виде такой неожиданной картины, так и застыла с открытым ртом - учитывая красную помаду на ее губах, теперь ее фото можно было поместить на обложку любого видео для взрослых. Я на ощупь потянулся к ручке двери, она была все-таки чертовски удобной, как я и предполагал. Тихий щелчок и замок открылся как по маслу. Резким порывом ветра меня занесло внутрь, и я сразу ощутил, как горячий песок щекочет тело. Из-за желтой песочной завесы, я не мог толком разобрать, что происходит, но темный контур двери был виден отчетливо. Хлоп, она закрылась и тут же пропала. Я остался один?
Самые мрачные мысли стали лезть мне в голову. Если я тут один, а старик остался там, то мне не выбраться! У меня нет ни бумаги, ни волшебной, мать ее, пробирки - ничего? Может это все-таки галлюцинация, и сейчас я мирно лежу спеленатый по рукам и ногам в какой-то зеленой комнате с решетками на окнах. Птички щебечут, солнышко играет зеленым листами тополя за окном, на подоконнике сиреневая герань в расписных горшках, из кухни разносится аромат горохового супа на обед и беспрепятственно заполняет комнату. Поблескивает дуга спинки кровати, с железными полосами решеток, белая накрахмаленная постель, строгие ножки стола, низкий стул-табуретка привинчен к полу и квадратная тумбочка с изогнутой черной ручкой на ящике почему-то похожа на морду мопса…. Я изо всех сил старался представить себе эту картину, чтобы вернуться в реальность, и прогнать бред из головы. Но, скрип песка на зубах и обжигающие ласки знойного ветра, не давали нормально сосредоточиться.
- Куда мы пхпопали? Что этхо за место? - услышал я знакомый голос, и радостная улыбка растянулась на потрескавшихся губах. Черт, больно.
- Это другая планета, - не убирая улыбки с лица, ответил я и подобрался поближе к темному силуэту старика.
- Какая планета?
- Татуин! - выдал я и рассмеялся, позволяя песку царапать горло. В голове громким хлопком взорвался фейерверк и неясный образ, который я никак не мог ухватить, появился во всей красе. Вот, кого мне напоминал старик - мастера Йоду из «Звездных войн». Это точно галлюцинация, я вновь рассмеялся.
*****Новая часть
- Гаааспадин Фой, что же это вы тварите такое? Я обо всем рассказу Игорю Вячеславовичу, вы это понимаете? - блондинка неуклюже перелазила по песочным барханам в нашу сторону. После нескольких попыток подняться на ноги и устоять на высоких шпильках каблуков, которые песок засасывал с огромным удовольствием, она отчаялась, встала на четвереньки и стала ползти в позе кошки.
Старик не удивился ее крику, не вздрогнул и не обернулся. Он безучастно сидел на коленях возле меня, опустив голову ниже плеч, так что огромный рюкзак торчал на его спине как уродский горб.
- Такхой планеты нет в гхалактике нашей? - настороженно задал он вопрос, подняв на меня взгляд. Его глаза сейчас были полностью бесцветны…
- Как нет планеты? - взвизгнула блондинка, осматривая песчаную пустыню вокруг нас. К этому времени ей удалось преодолеть нелегкий путь, и теперь она сидела справа от меня. Я молчал. Ситуация была похожа на галлюциногенный бред, а поддерживать разговорами свое сумасшествие у меня не было никакого желания.
- Гаспадин Фой, - блондинка решительно уперлась кулачками в песок, наклонившись к лицу старика, - мы далжны немедленно вернуться и обо всем далажить Игорю Вячеславовичу, вы это понимаете?
Неожиданно для всех, китаец выхватил из-за пояса короткую деревянную трость и несильно стукнул девушку по голове. Подхватывая заваливающуюся на меня красотку, я не сдержался.
- Да что вы такое творите?!
- Не интересуют ее разговоры мхеня, - ответил он, складывая оригинальное оружие обратно в складки одежды, - с тобой говорить надо мхне.
- Окей, я весь во внимании, - раздраженно крикнул я. Старик поморщился, - Извините, я вас внимательно слушаю.
- Бумага первая изобретена бхыла во II веке одаренным Цай Лунем. Волокна тутового дерева рукхами размалывали, перетирали в ступах, с водой мехшали и выливали в формы, - он взглянул на меня, проверяя действительно ли я слушаю рассказ, - Династия Восточная Хань была великой!
Я кивнул, едва сдерживаясь, чтобы не прервать этот урок истории.
- Недостойныи арабы секрет украли наш, в плен были захвачены мастера великие. Но всех тайн не дано знать никохму! - он поднял крючковатый указательный палец выше головы, отмечая особую важность момента, - Орден Цайте из начала времен существовал в северной провинции Китая Шэньси. Закрыто от всех жили мы, как только узнали тайну долины Баоцяо. Откроют все знания тебе только там, а я мохгу сказать только, что семя Цайте живет на земле до сих пор. И тхы одарен им. Твоя рука рождает реальность, истинное чудо возможно только от истоков Баоцяо.
Сказать, что вот с этого момента все стало на свои места, я не могу. Все сошло с рельс нормального положения вещей при появлении этого чертового бутерброда с красной икрой, которого так желал Кроу месяц тому назад. И вот только сейчас, кажется, кривая, более-менее устойчивая дорогая вновь была у меня под ногами. Стоит только поверить и сделать на нее первый шаг, правда? Мысль о друге, пробудила в голове родные образы, которые сейчас казались невозможно далекими. Лиз, Андрей, компьютеры, наш ресторан …
- Хорошо, я одарен, это понятно… - я наконец-то решился прервать молчание, дальше слова застряли в голове и никак не складывались в нужный вопрос, - Но как, как мы оказались тут?
- Тебхе знать это одному, ты выдумал мир этот, - китаец нашел где-то тонкую высохшую тростинку и стал рисовать иероглифы на песке. Легкий ветерок все время мешал его работе, засыпая изогнутые линии и бороздки, - Рисовал тхы сейчас дверь на древхней бумаге, бумаге Путешественников. Этхо редкий дар, орден Цайте потерял его многхо столетий тому назад. То, что нашел тебхя я - это чудо.
- Чудо чудесное, - не сдержал сарказм я.
- Да, чхудо, - обиженно фыркнув, старик стер узор и начал все заново, - ты способен миры сохздавать, и проходить по ним. Только трхи такхих мастера было в ордене Цайте. На многхое способны были они, великхие секреты принесли из других миров народу нашему. После предательства У Саньгуя Орден не покорился манчжурской династии Цин, и был почти уничтожен. Десять мастеров со своими семьями смогли укрыться в пещерах Баоцяо и знания сохранить.
У меня затекли ноги, и я устроился поудобнее. Очень хотелось пить.
- Господин Фой, а почему у меня выходило рисовать только еду на обычной бумаге. Я пробовал что-то другое, но получались только обычные рисунки.
- Особую бухмагу путешественника только Орден Цайте делает. И у мастера каждого своя функция быть может. Кхто еду оживить умеет, кхто растение, кхто предмет создать…
- А человека?
- Шхто?
- Человека можно нарисовать и оживить на вашей бумаге? - китаец в ужасе отшатнулся от меня.
- Нельхзя! Запрет на века! Нет! Только тхворения без души разрешено создавать!
Некоторое время мы молчали. Струйки пота противно струились по лицу и спине, а в горле пересохло так, что я боялся заговорить.
- Рисохвал ты еду свою на необычной бумахге тоже. Вынуждены были мы, чтобы найти хоть одного Путешественника, тхайны открыть свои. Корпорация одхна готова была оплачивать поиски. Фабрика «Ломопирнт» пхолучала долю сырья из долины. Продажи отследить - этхо не сложно.
- А что взамен?
- Хе, - печально усмехнулся старик, - самое простое - орухжие.
- Но, я не умею рисовать оружие? У меня не получается, я пробовал…
- Им нужен мхастер с другой функцией, - старик пожал плечами, и вытащил из рюкзака фляжку. Сделав несколько глотков, он протянул ее мне. Жидкость оказалась терпкой, с лимонным привкусом, но даже несколько глотков придало мне силы и заметно взбодрило.
- Когда мы вернемся, они ведь не отстанут от нас? - хотя, я и так знал ответ на этот вопрос.
- Орден заберет тхебя, они не найдут.
- Так не пойдет! У меня есть семья, друзья, работа, я так не могу.
Старик молчал.
Неужели, сегодня должна решиться моя судьба? Вот так, на вымышленной планете, со слов китайца о каких-то тайных орденах - обрушить то, что я строил годами? Словно читая мои мысли, старик заговорил:
- Исхтинное предназначение свое осознать должен ты!
- Ничего никому я пока что не должен, - не сдерживая злость в голосе, закричал я, - Дай мне лист, я хочу вернуться домой!
Спокойно, без суеты отстегнув пуговицы застежек на сумке, китаец вытянул лист и чернильницу с пером.
- Похдумай, Путешественник, куда вернуться хочешь ты!
- До…
- Нет, - перебил он меня, - безопасное место должхно быть это. Друг твой и жена - это опахсно. Забрать могли их.
- Я… - я и так знал это. Где-то глубоко-глубоко в душе, пугливой птицей металась эта мысль. Ни к чему хорошему наша затея с рестораном привести не могла. А втягивать в это Лиз, я не имел никакого права. Черт!