История византийских корон.
История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы.
Как это часто выходит, говоря о неком историческом предмете, нужно начинать издалека.
Данный случай не исключение и нам придется погрузиться вглубь веков, чтобы проследить происхождение и развитие диадемы - инсигнии, ставшей прородительницей всех византийских корон.
Сейчас императорский титул прочно ассоциируется с короной, тем интереснее, что, в течение первых трех веков римские императоры абсолютно не пользовались этим аксессуаром. Причина в консерватизме римского общества.
Напомню, что после свержения древних римских царей, монархия в римском обществе прочно ассоциировалась с тиранией и, конечно, такая исключительно монархическая регалия, как корона, вызывала крайне негативную реакцию.
Мы не знаем, как именно выглядел венец римских царей-рексов, однако, это в нашем изыскании и не имеет особого значения. Ведь культурными соседями римлян были эллинистические монархии и римское общество стало отождествлять корону с такой инсигнией эллинистического мира, как диадема.
В наше время под диадемой принято подразумевать изящное женское украшение из драгоценных металлов и камней. Но это сейчас, а в античную эпоху всё выглядело несколько иначе. Античная царская диадема представляла собой всего лишь повязку из ткани, завязанную узлом на затылке, со свисающими сзади свободными концами. Собственно, само греческое слово диадема (διάδημα) как раз и означает «повязка» и происходит от греческого глагола διαδέω, что значит «обвязывать, перевязывать». Конечно, в античном мире обвязывать голову могли не только цари. Повязка, удерживающая волосы, это был вполне бытовой аксессуар для ремесленников, жрецов, спортсменов (вспомним, к примеру, древнегреческую статую дельфийского возничего) и т.д. Чем же отличалась повязка царская от любой другой?
До нашего времени дошло довольно много изображений царской диадемы. Например, на монетах и рельефах эллинистических государей:
Но этого конечно мало, особенно, если речь заходит о цвете.
Увы, античные первоисточники не содержат прямого описания диадемы и это неудивительно, ведь они писали для своего круга, и им не было надобности описывать то, что общеизвестно. Однако можно отследить косвенные указания на то, какой именно была диадема.
У Плутарха например, имеется довольно драматический рассказ. Понтийский царь Митридат VI Евпатор потерпел поражение от римлян и послал слугу в одну из своих резиденций с приказом убить всех женщин царского дома, чтобы они не достались врагам. Гордая жена Митридата царица Монима, решилась сама покончить с жизнью: «Когда явился Бакхид и велел женщинам самим умертвить себя тем способом, который каждая из них сочтет самым легким и безболезненным, Монима сорвала с головы диадему, обернула ее вокруг шеи и повесилась, но тут же сорвалась. «Проклятый лоскут, - молвила она, - и этой услуги ты не оказал мне!». Плюнув на диадему, она отшвырнула ее и подставила горло Бакхиду, чтобы он ее зарезал».*
Менее трагический эпизод с диадемой, мы встречаем у Арриана в его книге, посвященной Александру Македонскому: «Александр во время плавания по озерам сам правил триерой; сильным ветром у него с головы снесло шапку с диадемой: шапка, как более тяжелая, упала в воду, а диадему ветер подхватил, и она застряла в тростниках, выросших на могиле какого-то древнего царя».**
Еще один намек мы находим в «Римской истории» Аммиана Марцеллина: «Поскольку злые завистники, нападавшие на Помпея, не могли, несмотря на всяческое старание, найти ничего, за что бы следовало его порицать, то выискали следующие две достойные смеха мелочи: что он как-то по своему чесал голову одним пальцем и что в течение некоторого времени обвязывал белой повязкой колено, чтобы прикрыть безобразную язву. В первом видели проявление распущенности, во втором пристрастие к новшествам; неважно - так гласили их неостроумные наветы - на какой части тела носить отличие царского достоинства».***
Из этих текстов следует, что диадема была сравнительно длинной (достаточной, чтобы сделать из неё затяжную петлю). Ткань, из которой она изготовлялась, была довольно тонкой и легкой, чтобы ее смогло унести ветром. И главное, она была белой.
Именно так диадема представлена, например, на античной мозаике из Помпей:
Мозаика из серии «memento mori» имеет сложную символику. Здесь представлено колесо фортуны (судьба), увенчанное черепом (смерть), между которыми зажата бабочка (душа). Все это сооружение уравновешивает уровень с отвесом, по сторонам которого мы видим символы царства (скипетр, багряница и диадема) и символы нищеты (посох, власяница и сума).
Как видим на мозаике и на многочисленных эллинистических монетах
(а так же, камеях, бюстах, статуях и т.д.) концы диадемы часто украшались бахромой.
Разумеется, можно предположить, что склонные к роскоши монархи эллинистического периода, могли украшать свои диадемы вышивкой, или совмещать ее с золотыми венками, но, по сути, она всегда оставалась именно лентой.
Что характерно, для своих туземных подданных, эллинистические владыки облачались в местные царские орнаты и, соответственно, в тиары восточных владетелей. Но для греческого мира, их отличием была исключительно диадема. Хотя, порой туземный убор мог совмещаться с диадемой, как на этом рельефном изображении египетского царя Птолемея VI Филометора.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В СЛЕДУЮЩЕЙ ЗАПИСИ
nbsp;
Примечания:
* Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Лукулл. 18
** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Арриан. Поход Александра. 21. 2.
*** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Аммиан Марцеллин. Римская история. Книга minor-latin;mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;mso-ansi-language:EN-US;mso-fareast-language:
EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">XVIImso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">. 11. 4
История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы. (продолжение)
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы. (продолжение)
Сейчас, когда головной убор монарха
прочно ассоциируется с золотом и драгоценностями, довольно непросто представить себе царский венец в виде белой ленты с бахромой, но, тем не менее, именно от этой простой ленты ведут свою родословную роскошные короны ромейских василевсов.
Происхождение диадемы сейчас трудно проследить. Диодор Сицилийский, например, утверждал, что диадему ввел в употребление бог Дионис, который, как известно, в античном пантеоне специализировался на виноделии и винопитии, принимая в этих сферах человеческой деятельности живейшее участие. Так вот, по мнению Диодора, диадема восходит к полотенцу, которым повязывал свою голову Дионис, дабы унять похмельную головную боль*. Версия конечно весьма остроумна, но не более.
В действительности источники происхождения диадемы следует искать на Востоке, где наголовные повязки различных видов являлись элементами царских и жреческих одежд. Так, греческие авторы прямо говорят о диадеме, как о части орната Персидских царей**. Интересно, что для изобразительного искусства Ахеменидов, диадема не очень характерна, но гораздо чаще встречается в иконографии Ассирийских царей.
Рельеф, изображающий царя Ашшурбанапала, увенчанного тиарой и диадемой:
Но фактически в разряд регалий ввел диадему Александр Македонский. Когда он завоевал Персидскую державу Ахеменидов, стало ясно, что нравы и обычаи маленьких греческих полисных государств не соответствуют величию новой империи. Тем более, что завоеватели - македонцы и греки, хоть и составляли элиту этой империи, но местная многонациональная элита также не осталась в стороне (как известно, многих персидских сатрапов Александр сохранил на своих постах и вообще благоволил к своим новым подданным). Александр Великий хотел, чтобы в его империи мирно сосуществовали представители разных культур и поэтому его двор, церемониал этого двора и даже облачение имели эклектичный вид, соединявший себе западные и восточные элементы. Что-то Александр заимствовал у персидских владык, что-то отклонил. Очевидно, македонцы не были готовы лицезреть своего царя в восточной тиаре, диадема же, обвязывающая эту тиару казалась более приемлемым компромиссным вариантом.
Но как бы то ни было, именно начиная с эпохи Александра Македонского, диадема однозначно считается общепризнанной инсигнией царской власти. Когда Александр умер, а его прямые наследники были устранены, македонские военачальники (диадохи) стали делить державу Александра. Один за другим они принимали царский титул, и принятие это сопровождалось именно возложением диадемы.
Так, на долгие столетия, диадема стала символом царской власти на всем пространстве эллинистического мира и даже за его пределами. Позднее диадема вошла в христианскую иконографию, как атрибут ангельских облачений, но об этом позднее.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Примечания:
mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">*Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. Книга mso-ascii-theme-font:minor-latin;mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:
minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;mso-ansi-language:EN-US;mso-fareast-language:
EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">IVmso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">. 4.4
** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Ксенофон. Киропедия. 3. 8; Полиэн. Стратегемы. 17.12
История византийских корон. Часть 2. Диадемофобия и наградные венки.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 2. Диадемофобия и наградные венки.
Как говорилось выше (начало здесь и здесь), римское общество было
крайне консервативно. И, поскольку само римское государство было основано, как бунт против монархии, то антимонархизм и «республиканские добродетели» были всегда вещью непререкаемой и всячески культивировались. Таким образом, диадема, как основной знак царской власти, была под запретом.
Более того, обвинение в желании увенчать себя диадемой, могло погубить политическую карьеру кому угодно. Так, например, среди поводов, послуживших к гибели законодателя Тиберия Гракха, были и обвинения в желании царской власти и диадемы. Слово Плутарху: «В это время умер Аттал Филометор [царь Пергамский] , и когда пергамец Эвдем привез его завещание, в котором царь назначал своим наследником римский народ, Тиберий, в угоду толпе, немедленно внес предложение доставить царскую казну в Рим и разделить между гражданами, которые получили землю, чтобы те могли обзавестись земледельческими орудиями и начать хозяйствовать. Что же касается городов, принадлежавших Атталу, то их судьбою надлежит распоряжаться не сенату, а потому он, Тиберий, изложит свое мнение перед народом. Последнее оскорбило сенат сверх всякой меры, и Помпей, поднявшись, заявил, что живет рядом с Тиберием, а потому знает, что пергамец Эвдем передал ему из царских сокровищ диадему и багряницу, ибо Тиберий готовится и рассчитывает стать в Риме царем»*.
Именно поэтому, тот же диктатор Сулла, обладавший в Риме практически неограниченной властью, не пытался даже намекать на диадему. Но в эту ловушку попался сам Гай Юлий Цезарь. Став в феврале 44 года до Р.Х. пожизненным диктатором (dictator perpetuus) и, предполагая, что его власти ничего уже грозить не может, он по всей видимости захотел оформить её официальным принятием царского титула, к чему исподволь стали готовить народ. Сперва сторонники Цезаря украсили его статуи диадемами, затем, во время праздника Антоний должен был поднести Цезарю настоящую диадему, и тот, исходя из реакции народа, принял бы ее или же отверг. Реакция римского общества была соответствующей: «и вот Антоний […] приближается с увитою лавром диадемою к возвышению […] протягивает руку с диадемою к голове Цезаря - в знак того, что ему подобает царская власть. Цезарь, однако, принял строгий вид и откинулся назад, и граждане ответили на это радостными рукоплесканиями. Антоний снова поднес ему диадему, Цезарь снова ее отверг, и борьба между ними тянулась долгое время, причем Антонию, который настаивал на своем, рукоплескали всякий раз немногочисленные друзья, а Цезарю, отклонявшему венец, - весь народ. Удивительное дело! Те, что по сути вещей уже находились под царскою властью, страшились царского титула, точно в нем одном была потеря свободы! … Венок с диадемой, возложенный на одну из его статуй, несколько народных трибунов сняли, и народ, с громкими криками одобрения, проводил их до дому, зато Цезарь - отрешил от должности»**.
"Антоний подносит Цезарю диадему". Иллюстрация из "Всемирной истории" 1894 г.
Этот эпизод был одним из многих моментов, спровоцировавших гибель великого диктатора. Недооценивать консерватизм римского общества не стоило. Даже спустя 400 лет после Цезаря, когда зрелище увенчанного диадемой императора никого не могло удивить, Аврелий Виктор пишет о Константине Великом следующие симптоматичные строки: «Свою царскую одежду он украсил драгоценными камнями, голова его постоянно была украшена диадемой. Однако он прекрасно выполнил ряд дел: строжайшими законами он пресек клеветничество, поддерживал свободные искусства, особенно занятия литературой, сам много читал, писал, размышлял, выслушивал послов, жалобы провинциалов»*** Т.е. - он конечно постоянно носил изукрашеную диадему (а это чудовищно!), зато вот сколько он хорошего сделал и это его, как бы оправдывает. Нам конечно такой ригоризм непонятен. Но Аврелий Виктор не одинок. Красной нитью через все практически труды римских историков проходит эта непонятная ненависть к эллинистическим одеждам. Смешно порой читать, когда в перечне злодеяний очередного тирана, помимо убийств, разврата, вымогательств и т.д. встречаются такие «страшные преступления», как ношение шелковых цветных одеяний.
И, тем не менее, правителям Рима приходилось считаться с подобными предрассудками римского общества ещё сотни лет после убийства Цезаря.
Наследник и преемник Цезаря - Август, учел все ошибки предшественников и основал новую политическую систему - Принципат. Суть которой состояла в сохранении всех внешних признаков республики, при полной монархической начинке. Конечно, при таком раскладе, о диадеме речи быть не могло. Но глава государства должен все-таки обладать неким внешним блеском. При этом в римской традиции на вполне законных основаниях существовала система различных венков, в качестве знака отличия граждан за различные заслуги.
Напомню читателю эти награды:
1. Гражданский венок (corona civica), из дубовых листьев, вручался за спасение жизни граждан.
2. Осадный венок (corona obsidionalis), из травы, за освобождение города от осады.
3. Стенной венок (corona muralis), стилизован под крепостные стены, для тех, кто первым взошел на стену и ворвался во вражеский город.
4. Осадный венок (corona vallaris), разновидность предыдущего, для тех, кто первым взошел на вал вражеского укрепления.
5. Морской венок (corona navalis), стилизован под ростры (носовой части корабля с тараном), для тех, кто первым ворвался на вражеский корабль.
Иллюстрация из книги Питера Коннолли "Греция и Рим"
Были ещё другие венки: лагерный (corona castrensis) - разновидность осадно-стенного, овационный (corona ovalis), из мирта, для полководцев торжественно входящих в город но не в триумфе (триумф назначался за победу над «достойным» противником, а овация за победу над пиратами, восставшими рабами и т.п.) и масличный (corona oleaginea), соответственно из маслины, для тех, кто удостоился триумфа но лично в сражении не участвовал.
Но самым почетным был триумфальный венок (corona triumphalis). По букве, являясь лавровым, он по факту изготовлялся из золота.
Из этого обилия наград, в качестве неофициальной регалии римские императоры отобрали для себя два венка - триумфальный и гражданский.
Об этом и о том, как всё же римляне приняли столь ненавистную диадему - читайте в следующей публикации.
* Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Тиберий Гракх. 14
** Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Антоний. 12
*** Аврелий Виктор. О цезарях. XLI, 14
Примечание: заглавное изображение - Август в триумфальном венке, античная комея.
История византийских корон. Часть 3. Императорские венки и лучевая корона
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 3. Императорские венки и лучевая корона
Как мы говорили в
прошлой записи, в качестве головных уборов Римские Императоры использовали венки из наградной системы Римской Республики - Триумфальный и Гражданский (сorona triumphalis и corona civica), первый из которых был лавровым, второй - дубовым.
Конечно, те времена, когда данные уборы делались непосредственно из лавра или дубовых листьев, прошли.
Еще в эллинистическом мире венки, предназначавшиеся для особ царской крови (либо для религиозных обрядов) изготовлялись из листового золота.
Точно также было и в Риме. И чем дальше, тем пышнее становились эти «венки». Со временем их стали украшать крупными драгоценными камнями.
Впервые, в текстах того периода эти украшенные каменьями венки упоминаются, кажется, у Диона Кассия, который описывает подобное украшение императора Коммода, который «облачался в плащ, весь пурпурного цвета и блистающий золотом, скроенный по фасону греческой хламиды, надевал венец, сделанный из золота и индийских камней»*. Впрочем, в изобразительном искусстве он появляется много раньше царствования Коммода.
Как выглядел этот венец, нам демонстрируют скульптурные императорские портреты, например бюст Траяна в гражданском венке из Мюнхенской глиптотеки:
А так же тондо с изображением семьи императора Септимия Севера: его самого, его супруги Юлии Домны и детей - Геты и Каракаллы. После убийства Геты Каракаллой многие изображения первого были уничтожены, в том числе и на этом тондо, ныне хранящемся в Германии в античном собрании в Шарлоттенбурге, его портрет также был стерт. Септимий и сыновья были зображены в триумфальных венках:
Итак. Императорские венки представляли собой реплику в металле «аналоговых» венков, закрепленную на нешироком обруче. Обруч не был замкнутым и его концы соединялись лентой, которая завязывалась в узел, как в настоящем венке, либо (если обруч был замкнутым) теряли свое функциональное предназначение и становились просто декоративным элементом.
В центре (в районе лба) венец украшался медальоном. Такого рода декоративные венцы, как говорилось выше, были известны еще в Древней Греции. Традиция их использования в ритуалах не прекращалась и позднее и, потому, их часто находят в погребениях.
Золотой венок с изображением Афродиты из захоронения в Горгиппии (Боспорской царство) II-III в. по Р.Х.
В отличие от древнегреческих и эллинистических прототипов, римский венок украшался не просто чеканным медальоном, но весьма крупным драгоценным камнем. Таких медальонов, впрочем, могло быть и больше.
Сorona triumphalis императорского периода (рисунок автора)
Удивительна психология римских консерваторов - простая белая лента на голове, воспринималась ими, как покушение на устои римской государственности, а вот роскошный золотой венец, украшенный драгоценностями, в принципе принимался, ибо формально оставался венком.
Отдельно стоит упомянуть особые венцы, присутствующие на некоторых императорских изображениях, в частности - на монетах. Это так называемые лучевые короны.
Монета с изображением императора Филиппа I Аравитянина в лучевой короне.
Свое происхождение этот венец ведет от иконографии солярных божеств: Аполлона, Гелиоса, Элагабала, Митры и «Непобедимого Солнца» (sol Invictus). Культ монарха в эллинистическом мире так или иначе пересекался с культами данных божеств, что и нашло свое отражение в нумизматике:
Монета с изображением Египетского царя Птолемея III
Монета с изображением Сирийского царя Антиоха VI
Из эллинизма лучевая корона перекочевала в Рим. На римских императорских монетах она появляется практически сразу - с Августа. А начиная с Каракаллы, изображение императора в лучевой короне на аверсе стало признаком новой монеты - антониниана (см. выше антониниан Филиппа I).
Если же на антониниане изображался не император, а императрица, то ее образ сопровождался уже не лучевым венцом, а полумесяцем (ассоциация очевидна: император - образ Солнца, императрица - образ Луны).
Антониниан с изображением императрицы Отацилии Северы, супруги Филиппа II
Этот момент свидетельствует в пользу того, что, скорее всего, лучевая корона была лишь символом и не употреблялась в реальной жизни. К тому же в источниках она не упоминается и в скульптурных портретах не встречается так же.
В следующем очерке мы расскажем о диадемах, которые, не смотря на сопротивление консервативной римской элиты, все-таки вошли в придворный обиход.
* Дион Кассий. Римская история. Книга LXXII. 19. 3
Примечание: заглавное изображение - император Коммод в триумфальном венке и лучевом венце, античная гемма
История византийских корон. Часть 4. Императорские диадемы.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 4. Императорские диадемы.
III век в Римской истории был во многом
переломным.
В первую очередь это отразилось в кризисе Верховной власти. Демократические атавизмы системы принципата, в конце концов, стали работать против самой государственной системы. Ведь формально император был избранником Сената и народа. А значит, любой полководец, выкрикнутый своими легионами, становился претендентом на престол. Наиболее удачливые из таких полководцев захватывали Рим, и Сенат вынужден был легитимизировать их власть. Менее удачные окапывались в провинции и, пренебрегая Римом, основывали собственную мини-империю.
Так отпадали Галлия, Иллирия и Пальмира.
Это способствовало на местах варваризации римского общества, как и варварские наемники, служившие в армии. «Варварские» обычаи проникали во все сферы римского быта, влияли и на моду.
Когда же император Аврелиан восстановил единство Империи, встал ребром вопрос об усилении престижа верховной власти. И здесь проявилось восточное влияние. Во-первых, повлияло завоевание отложившегося Востока Империи со столицей в Пальмире, где царица Зиновия (Зенобия) и представители ее дома ввели эллинистические нравы. А во-вторых - соперничество с Парфянским Царством, которое к тому времени восстановило персидскую державу и стало полноправным преемником как Ахеменидов, так и Селевкидов.
Власть императора должна была быть достойно представлена и во внешних церемониальных проявлениях. И для иностранных послов, и для собственных подданных Император Рима обязан был выглядеть не хуже восточных владык и, в первую очередь, парфяно-персидских соперников.
Аврелиан, по-видимому, первый стал вводить восточный церемониал. Во всяком случае, у анонимного автора «Извлечений о нравах и жизни Римских Императоров», которые приписываются Аврелию Виктору, есть такое упоминание: «он первый среди римлян надел на голову диадему, украшенную золотом и драгоценными камнями, что до того казалось совершенно чуждым римским обычаям»*.
На самом деле, диадема в императорской иконографии появляется только начиная с Константина Великого. Однако, действительно, у императоров этого периода, деятельность которых была направлена на укрепление государства, одновременно с реформами государственного аппарата, армии и т.д. наблюдается и тенденция более пышно репрезентовать свою власть за счет усложнения церемониала и введения драгоценных восточных одежд.
Так, Диоклетиан «стал надевать одежды, сотканные из золота, и пожелал даже для своих ног употреблять шелк, пурпур и драгоценные камни»**. Ему тоже приписывают порой ношение диадемы.
Но все же окончательно диадема становится официальной императорской регалией именно при первом христианском Императоре. Вступление в должность преемников Константина уже обязательно сопровождается возложением диадемы. При ее отсутствии, диадему мог заменить сходный предмет, но коронование должно было свершиться непременно. Например, когда в 360 году в Галлии легионы провозгласили Юлиана (Отступника) Императором, диадему заменили шейной цепью знаменосца***.
Введение диадемы, как и введение восточного церемониала, уместнее всего, как уже говорилось, объяснить персидским влиянием. Это влияние продолжалось довольно долго и было взаимным. Что же до новых персидских владык, то они переняли в своем обиходе и древние ахеменидские, и новые эллинистические селевкидские формы. В этом смысле диадема и у них была однозначным царским символом, наравне с тиарой.
Таким образом, Император Рима, ни в чем не уступающий восточному «Царю Царей» и соперничающий с ним за власть над ближневосточными провинциями, должен был не уступать и во внешнем выражении своего могущества.
Итак, римские императоры приняли
диадему. Сперва, по всей видимости, она имела вид своего эллинистического прототипа.
Но понятно, что белая повязка была уже слишком проста, чтобы олицетворять власть (вспомним пышные золотые венки с каменьями). Так что, практически сразу диадему начинают расшивать жемчугом и драгоценностями.
А дальше больше - из расшитой ленты диадема становится сложным наборным украшением, где отдельные сегменты нанизывались на два шнура, а концы этих шнуров, как и в прототипе, завязывались на затылке. Это видно по императорским портретам с монет. Конечно, изображение на монете обладает определенной условностью, но некоторые чрезвычайно детально показывают четыре конца двух шнуров диадемы. Впоследствии эти концы шнуров изменили свою функцию и стали одним из важных дополнений именно императорской короны.
Монета с изображением императора Констанция II
Итак. Диадема формировалась из отдельных пластин (круглых и четырехугольных) в сочетании с крупными жемчужинами. Центральная пластина, располагавшаяся надо лбом, была, как правило, крупнее и часто сверху дополнительно украшалась жемчугом.
В основном диадемы комбинировались в двух вариантах.
В первом случае пластины перемежались с двумя жемчужинами, чаще всего каплевидной формы:
Диадема первого типа (рисунок автора)
Во втором случае пластины соединялись друг с другом, а жемчужные нити обрамляли их сверху и снизу:
Диадема второго типа (рисунок автора)
Форма диадемы довольно быстро (как по меркам древности) эволюционировала и уже через поколение стала меняться. Но об этом в следующем очерке.
* Извлечения о нравах и жизни римских императоров. Глава XXXV, 5
** Аврелий Виктор. О Цезарях. Глава XXXIX, 2
*** Аммиан Марцеллин. Римская история. Книга XX. 4. 17.
Примечания: заглавное изображение - бронзовая голова Константина Великого из Национальной Галереи Белграда (Сербия). Далее: два медальона с профилем Константина.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы.
Как это часто выходит, говоря о неком историческом предмете, нужно начинать издалека.
Данный случай не исключение и нам придется погрузиться вглубь веков, чтобы проследить происхождение и развитие диадемы - инсигнии, ставшей прородительницей всех византийских корон.
Сейчас императорский титул прочно ассоциируется с короной, тем интереснее, что, в течение первых трех веков римские императоры абсолютно не пользовались этим аксессуаром. Причина в консерватизме римского общества.
Напомню, что после свержения древних римских царей, монархия в римском обществе прочно ассоциировалась с тиранией и, конечно, такая исключительно монархическая регалия, как корона, вызывала крайне негативную реакцию.
Мы не знаем, как именно выглядел венец римских царей-рексов, однако, это в нашем изыскании и не имеет особого значения. Ведь культурными соседями римлян были эллинистические монархии и римское общество стало отождествлять корону с такой инсигнией эллинистического мира, как диадема.
В наше время под диадемой принято подразумевать изящное женское украшение из драгоценных металлов и камней. Но это сейчас, а в античную эпоху всё выглядело несколько иначе. Античная царская диадема представляла собой всего лишь повязку из ткани, завязанную узлом на затылке, со свисающими сзади свободными концами. Собственно, само греческое слово диадема (διάδημα) как раз и означает «повязка» и происходит от греческого глагола διαδέω, что значит «обвязывать, перевязывать». Конечно, в античном мире обвязывать голову могли не только цари. Повязка, удерживающая волосы, это был вполне бытовой аксессуар для ремесленников, жрецов, спортсменов (вспомним, к примеру, древнегреческую статую дельфийского возничего) и т.д. Чем же отличалась повязка царская от любой другой?
До нашего времени дошло довольно много изображений царской диадемы. Например, на монетах и рельефах эллинистических государей:
Но этого конечно мало, особенно, если речь заходит о цвете.
Увы, античные первоисточники не содержат прямого описания диадемы и это неудивительно, ведь они писали для своего круга, и им не было надобности описывать то, что общеизвестно. Однако можно отследить косвенные указания на то, какой именно была диадема.
У Плутарха например, имеется довольно драматический рассказ. Понтийский царь Митридат VI Евпатор потерпел поражение от римлян и послал слугу в одну из своих резиденций с приказом убить всех женщин царского дома, чтобы они не достались врагам. Гордая жена Митридата царица Монима, решилась сама покончить с жизнью: «Когда явился Бакхид и велел женщинам самим умертвить себя тем способом, который каждая из них сочтет самым легким и безболезненным, Монима сорвала с головы диадему, обернула ее вокруг шеи и повесилась, но тут же сорвалась. «Проклятый лоскут, - молвила она, - и этой услуги ты не оказал мне!». Плюнув на диадему, она отшвырнула ее и подставила горло Бакхиду, чтобы он ее зарезал».*
Менее трагический эпизод с диадемой, мы встречаем у Арриана в его книге, посвященной Александру Македонскому: «Александр во время плавания по озерам сам правил триерой; сильным ветром у него с головы снесло шапку с диадемой: шапка, как более тяжелая, упала в воду, а диадему ветер подхватил, и она застряла в тростниках, выросших на могиле какого-то древнего царя».**
Еще один намек мы находим в «Римской истории» Аммиана Марцеллина: «Поскольку злые завистники, нападавшие на Помпея, не могли, несмотря на всяческое старание, найти ничего, за что бы следовало его порицать, то выискали следующие две достойные смеха мелочи: что он как-то по своему чесал голову одним пальцем и что в течение некоторого времени обвязывал белой повязкой колено, чтобы прикрыть безобразную язву. В первом видели проявление распущенности, во втором пристрастие к новшествам; неважно - так гласили их неостроумные наветы - на какой части тела носить отличие царского достоинства».***
Из этих текстов следует, что диадема была сравнительно длинной (достаточной, чтобы сделать из неё затяжную петлю). Ткань, из которой она изготовлялась, была довольно тонкой и легкой, чтобы ее смогло унести ветром. И главное, она была белой.
Именно так диадема представлена, например, на античной мозаике из Помпей:
Мозаика из серии «memento mori» имеет сложную символику. Здесь представлено колесо фортуны (судьба), увенчанное черепом (смерть), между которыми зажата бабочка (душа). Все это сооружение уравновешивает уровень с отвесом, по сторонам которого мы видим символы царства (скипетр, багряница и диадема) и символы нищеты (посох, власяница и сума).
Как видим на мозаике и на многочисленных эллинистических монетах
(а так же, камеях, бюстах, статуях и т.д.) концы диадемы часто украшались бахромой.
Разумеется, можно предположить, что склонные к роскоши монархи эллинистического периода, могли украшать свои диадемы вышивкой, или совмещать ее с золотыми венками, но, по сути, она всегда оставалась именно лентой.
Что характерно, для своих туземных подданных, эллинистические владыки облачались в местные царские орнаты и, соответственно, в тиары восточных владетелей. Но для греческого мира, их отличием была исключительно диадема. Хотя, порой туземный убор мог совмещаться с диадемой, как на этом рельефном изображении египетского царя Птолемея VI Филометора.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В СЛЕДУЮЩЕЙ ЗАПИСИ
nbsp;
Примечания:
* Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Лукулл. 18
** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Арриан. Поход Александра. 21. 2.
*** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Аммиан Марцеллин. Римская история. Книга minor-latin;mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;mso-ansi-language:EN-US;mso-fareast-language:
EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">XVIImso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">. 11. 4
История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы. (продолжение)
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 1. Эллинистические диадемы. (продолжение)
Сейчас, когда головной убор монарха
прочно ассоциируется с золотом и драгоценностями, довольно непросто представить себе царский венец в виде белой ленты с бахромой, но, тем не менее, именно от этой простой ленты ведут свою родословную роскошные короны ромейских василевсов.
Происхождение диадемы сейчас трудно проследить. Диодор Сицилийский, например, утверждал, что диадему ввел в употребление бог Дионис, который, как известно, в античном пантеоне специализировался на виноделии и винопитии, принимая в этих сферах человеческой деятельности живейшее участие. Так вот, по мнению Диодора, диадема восходит к полотенцу, которым повязывал свою голову Дионис, дабы унять похмельную головную боль*. Версия конечно весьма остроумна, но не более.
В действительности источники происхождения диадемы следует искать на Востоке, где наголовные повязки различных видов являлись элементами царских и жреческих одежд. Так, греческие авторы прямо говорят о диадеме, как о части орната Персидских царей**. Интересно, что для изобразительного искусства Ахеменидов, диадема не очень характерна, но гораздо чаще встречается в иконографии Ассирийских царей.
Рельеф, изображающий царя Ашшурбанапала, увенчанного тиарой и диадемой:
Но фактически в разряд регалий ввел диадему Александр Македонский. Когда он завоевал Персидскую державу Ахеменидов, стало ясно, что нравы и обычаи маленьких греческих полисных государств не соответствуют величию новой империи. Тем более, что завоеватели - македонцы и греки, хоть и составляли элиту этой империи, но местная многонациональная элита также не осталась в стороне (как известно, многих персидских сатрапов Александр сохранил на своих постах и вообще благоволил к своим новым подданным). Александр Великий хотел, чтобы в его империи мирно сосуществовали представители разных культур и поэтому его двор, церемониал этого двора и даже облачение имели эклектичный вид, соединявший себе западные и восточные элементы. Что-то Александр заимствовал у персидских владык, что-то отклонил. Очевидно, македонцы не были готовы лицезреть своего царя в восточной тиаре, диадема же, обвязывающая эту тиару казалась более приемлемым компромиссным вариантом.
Но как бы то ни было, именно начиная с эпохи Александра Македонского, диадема однозначно считается общепризнанной инсигнией царской власти. Когда Александр умер, а его прямые наследники были устранены, македонские военачальники (диадохи) стали делить державу Александра. Один за другим они принимали царский титул, и принятие это сопровождалось именно возложением диадемы.
Так, на долгие столетия, диадема стала символом царской власти на всем пространстве эллинистического мира и даже за его пределами. Позднее диадема вошла в христианскую иконографию, как атрибут ангельских облачений, но об этом позднее.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Примечания:
mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">*Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. Книга mso-ascii-theme-font:minor-latin;mso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:
minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";
mso-bidi-theme-font:minor-bidi;mso-ansi-language:EN-US;mso-fareast-language:
EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">IVmso-fareast-font-family:Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:
minor-latin;mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">. 4.4
** Calibri;mso-fareast-theme-font:minor-latin;mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-bidi-font-family:"Times New Roman";mso-bidi-theme-font:minor-bidi;
mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA">Ксенофон. Киропедия. 3. 8; Полиэн. Стратегемы. 17.12
История византийских корон. Часть 2. Диадемофобия и наградные венки.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 2. Диадемофобия и наградные венки.
Как говорилось выше (начало здесь и здесь), римское общество было
крайне консервативно. И, поскольку само римское государство было основано, как бунт против монархии, то антимонархизм и «республиканские добродетели» были всегда вещью непререкаемой и всячески культивировались. Таким образом, диадема, как основной знак царской власти, была под запретом.
Более того, обвинение в желании увенчать себя диадемой, могло погубить политическую карьеру кому угодно. Так, например, среди поводов, послуживших к гибели законодателя Тиберия Гракха, были и обвинения в желании царской власти и диадемы. Слово Плутарху: «В это время умер Аттал Филометор [царь Пергамский] , и когда пергамец Эвдем привез его завещание, в котором царь назначал своим наследником римский народ, Тиберий, в угоду толпе, немедленно внес предложение доставить царскую казну в Рим и разделить между гражданами, которые получили землю, чтобы те могли обзавестись земледельческими орудиями и начать хозяйствовать. Что же касается городов, принадлежавших Атталу, то их судьбою надлежит распоряжаться не сенату, а потому он, Тиберий, изложит свое мнение перед народом. Последнее оскорбило сенат сверх всякой меры, и Помпей, поднявшись, заявил, что живет рядом с Тиберием, а потому знает, что пергамец Эвдем передал ему из царских сокровищ диадему и багряницу, ибо Тиберий готовится и рассчитывает стать в Риме царем»*.
Именно поэтому, тот же диктатор Сулла, обладавший в Риме практически неограниченной властью, не пытался даже намекать на диадему. Но в эту ловушку попался сам Гай Юлий Цезарь. Став в феврале 44 года до Р.Х. пожизненным диктатором (dictator perpetuus) и, предполагая, что его власти ничего уже грозить не может, он по всей видимости захотел оформить её официальным принятием царского титула, к чему исподволь стали готовить народ. Сперва сторонники Цезаря украсили его статуи диадемами, затем, во время праздника Антоний должен был поднести Цезарю настоящую диадему, и тот, исходя из реакции народа, принял бы ее или же отверг. Реакция римского общества была соответствующей: «и вот Антоний […] приближается с увитою лавром диадемою к возвышению […] протягивает руку с диадемою к голове Цезаря - в знак того, что ему подобает царская власть. Цезарь, однако, принял строгий вид и откинулся назад, и граждане ответили на это радостными рукоплесканиями. Антоний снова поднес ему диадему, Цезарь снова ее отверг, и борьба между ними тянулась долгое время, причем Антонию, который настаивал на своем, рукоплескали всякий раз немногочисленные друзья, а Цезарю, отклонявшему венец, - весь народ. Удивительное дело! Те, что по сути вещей уже находились под царскою властью, страшились царского титула, точно в нем одном была потеря свободы! … Венок с диадемой, возложенный на одну из его статуй, несколько народных трибунов сняли, и народ, с громкими криками одобрения, проводил их до дому, зато Цезарь - отрешил от должности»**.
"Антоний подносит Цезарю диадему". Иллюстрация из "Всемирной истории" 1894 г.
Этот эпизод был одним из многих моментов, спровоцировавших гибель великого диктатора. Недооценивать консерватизм римского общества не стоило. Даже спустя 400 лет после Цезаря, когда зрелище увенчанного диадемой императора никого не могло удивить, Аврелий Виктор пишет о Константине Великом следующие симптоматичные строки: «Свою царскую одежду он украсил драгоценными камнями, голова его постоянно была украшена диадемой. Однако он прекрасно выполнил ряд дел: строжайшими законами он пресек клеветничество, поддерживал свободные искусства, особенно занятия литературой, сам много читал, писал, размышлял, выслушивал послов, жалобы провинциалов»*** Т.е. - он конечно постоянно носил изукрашеную диадему (а это чудовищно!), зато вот сколько он хорошего сделал и это его, как бы оправдывает. Нам конечно такой ригоризм непонятен. Но Аврелий Виктор не одинок. Красной нитью через все практически труды римских историков проходит эта непонятная ненависть к эллинистическим одеждам. Смешно порой читать, когда в перечне злодеяний очередного тирана, помимо убийств, разврата, вымогательств и т.д. встречаются такие «страшные преступления», как ношение шелковых цветных одеяний.
И, тем не менее, правителям Рима приходилось считаться с подобными предрассудками римского общества ещё сотни лет после убийства Цезаря.
Наследник и преемник Цезаря - Август, учел все ошибки предшественников и основал новую политическую систему - Принципат. Суть которой состояла в сохранении всех внешних признаков республики, при полной монархической начинке. Конечно, при таком раскладе, о диадеме речи быть не могло. Но глава государства должен все-таки обладать неким внешним блеском. При этом в римской традиции на вполне законных основаниях существовала система различных венков, в качестве знака отличия граждан за различные заслуги.
Напомню читателю эти награды:
1. Гражданский венок (corona civica), из дубовых листьев, вручался за спасение жизни граждан.
2. Осадный венок (corona obsidionalis), из травы, за освобождение города от осады.
3. Стенной венок (corona muralis), стилизован под крепостные стены, для тех, кто первым взошел на стену и ворвался во вражеский город.
4. Осадный венок (corona vallaris), разновидность предыдущего, для тех, кто первым взошел на вал вражеского укрепления.
5. Морской венок (corona navalis), стилизован под ростры (носовой части корабля с тараном), для тех, кто первым ворвался на вражеский корабль.
Иллюстрация из книги Питера Коннолли "Греция и Рим"
Были ещё другие венки: лагерный (corona castrensis) - разновидность осадно-стенного, овационный (corona ovalis), из мирта, для полководцев торжественно входящих в город но не в триумфе (триумф назначался за победу над «достойным» противником, а овация за победу над пиратами, восставшими рабами и т.п.) и масличный (corona oleaginea), соответственно из маслины, для тех, кто удостоился триумфа но лично в сражении не участвовал.
Но самым почетным был триумфальный венок (corona triumphalis). По букве, являясь лавровым, он по факту изготовлялся из золота.
Из этого обилия наград, в качестве неофициальной регалии римские императоры отобрали для себя два венка - триумфальный и гражданский.
Об этом и о том, как всё же римляне приняли столь ненавистную диадему - читайте в следующей публикации.
* Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Тиберий Гракх. 14
** Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Антоний. 12
*** Аврелий Виктор. О цезарях. XLI, 14
Примечание: заглавное изображение - Август в триумфальном венке, античная комея.
История византийских корон. Часть 3. Императорские венки и лучевая корона
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 3. Императорские венки и лучевая корона
Как мы говорили в
прошлой записи, в качестве головных уборов Римские Императоры использовали венки из наградной системы Римской Республики - Триумфальный и Гражданский (сorona triumphalis и corona civica), первый из которых был лавровым, второй - дубовым.
Конечно, те времена, когда данные уборы делались непосредственно из лавра или дубовых листьев, прошли.
Еще в эллинистическом мире венки, предназначавшиеся для особ царской крови (либо для религиозных обрядов) изготовлялись из листового золота.
Точно также было и в Риме. И чем дальше, тем пышнее становились эти «венки». Со временем их стали украшать крупными драгоценными камнями.
Впервые, в текстах того периода эти украшенные каменьями венки упоминаются, кажется, у Диона Кассия, который описывает подобное украшение императора Коммода, который «облачался в плащ, весь пурпурного цвета и блистающий золотом, скроенный по фасону греческой хламиды, надевал венец, сделанный из золота и индийских камней»*. Впрочем, в изобразительном искусстве он появляется много раньше царствования Коммода.
Как выглядел этот венец, нам демонстрируют скульптурные императорские портреты, например бюст Траяна в гражданском венке из Мюнхенской глиптотеки:
А так же тондо с изображением семьи императора Септимия Севера: его самого, его супруги Юлии Домны и детей - Геты и Каракаллы. После убийства Геты Каракаллой многие изображения первого были уничтожены, в том числе и на этом тондо, ныне хранящемся в Германии в античном собрании в Шарлоттенбурге, его портрет также был стерт. Септимий и сыновья были зображены в триумфальных венках:
Итак. Императорские венки представляли собой реплику в металле «аналоговых» венков, закрепленную на нешироком обруче. Обруч не был замкнутым и его концы соединялись лентой, которая завязывалась в узел, как в настоящем венке, либо (если обруч был замкнутым) теряли свое функциональное предназначение и становились просто декоративным элементом.
В центре (в районе лба) венец украшался медальоном. Такого рода декоративные венцы, как говорилось выше, были известны еще в Древней Греции. Традиция их использования в ритуалах не прекращалась и позднее и, потому, их часто находят в погребениях.
Золотой венок с изображением Афродиты из захоронения в Горгиппии (Боспорской царство) II-III в. по Р.Х.
В отличие от древнегреческих и эллинистических прототипов, римский венок украшался не просто чеканным медальоном, но весьма крупным драгоценным камнем. Таких медальонов, впрочем, могло быть и больше.
Сorona triumphalis императорского периода (рисунок автора)
Удивительна психология римских консерваторов - простая белая лента на голове, воспринималась ими, как покушение на устои римской государственности, а вот роскошный золотой венец, украшенный драгоценностями, в принципе принимался, ибо формально оставался венком.
Отдельно стоит упомянуть особые венцы, присутствующие на некоторых императорских изображениях, в частности - на монетах. Это так называемые лучевые короны.
Монета с изображением императора Филиппа I Аравитянина в лучевой короне.
Свое происхождение этот венец ведет от иконографии солярных божеств: Аполлона, Гелиоса, Элагабала, Митры и «Непобедимого Солнца» (sol Invictus). Культ монарха в эллинистическом мире так или иначе пересекался с культами данных божеств, что и нашло свое отражение в нумизматике:
Монета с изображением Египетского царя Птолемея III
Монета с изображением Сирийского царя Антиоха VI
Из эллинизма лучевая корона перекочевала в Рим. На римских императорских монетах она появляется практически сразу - с Августа. А начиная с Каракаллы, изображение императора в лучевой короне на аверсе стало признаком новой монеты - антониниана (см. выше антониниан Филиппа I).
Если же на антониниане изображался не император, а императрица, то ее образ сопровождался уже не лучевым венцом, а полумесяцем (ассоциация очевидна: император - образ Солнца, императрица - образ Луны).
Антониниан с изображением императрицы Отацилии Северы, супруги Филиппа II
Этот момент свидетельствует в пользу того, что, скорее всего, лучевая корона была лишь символом и не употреблялась в реальной жизни. К тому же в источниках она не упоминается и в скульптурных портретах не встречается так же.
В следующем очерке мы расскажем о диадемах, которые, не смотря на сопротивление консервативной римской элиты, все-таки вошли в придворный обиход.
* Дион Кассий. Римская история. Книга LXXII. 19. 3
Примечание: заглавное изображение - император Коммод в триумфальном венке и лучевом венце, античная гемма
История византийских корон. Часть 4. Императорские диадемы.
Оригинал взят у bizantinum в История византийских корон. Часть 4. Императорские диадемы.
III век в Римской истории был во многом
переломным.
В первую очередь это отразилось в кризисе Верховной власти. Демократические атавизмы системы принципата, в конце концов, стали работать против самой государственной системы. Ведь формально император был избранником Сената и народа. А значит, любой полководец, выкрикнутый своими легионами, становился претендентом на престол. Наиболее удачливые из таких полководцев захватывали Рим, и Сенат вынужден был легитимизировать их власть. Менее удачные окапывались в провинции и, пренебрегая Римом, основывали собственную мини-империю.
Так отпадали Галлия, Иллирия и Пальмира.
Это способствовало на местах варваризации римского общества, как и варварские наемники, служившие в армии. «Варварские» обычаи проникали во все сферы римского быта, влияли и на моду.
Когда же император Аврелиан восстановил единство Империи, встал ребром вопрос об усилении престижа верховной власти. И здесь проявилось восточное влияние. Во-первых, повлияло завоевание отложившегося Востока Империи со столицей в Пальмире, где царица Зиновия (Зенобия) и представители ее дома ввели эллинистические нравы. А во-вторых - соперничество с Парфянским Царством, которое к тому времени восстановило персидскую державу и стало полноправным преемником как Ахеменидов, так и Селевкидов.
Власть императора должна была быть достойно представлена и во внешних церемониальных проявлениях. И для иностранных послов, и для собственных подданных Император Рима обязан был выглядеть не хуже восточных владык и, в первую очередь, парфяно-персидских соперников.
Аврелиан, по-видимому, первый стал вводить восточный церемониал. Во всяком случае, у анонимного автора «Извлечений о нравах и жизни Римских Императоров», которые приписываются Аврелию Виктору, есть такое упоминание: «он первый среди римлян надел на голову диадему, украшенную золотом и драгоценными камнями, что до того казалось совершенно чуждым римским обычаям»*.
На самом деле, диадема в императорской иконографии появляется только начиная с Константина Великого. Однако, действительно, у императоров этого периода, деятельность которых была направлена на укрепление государства, одновременно с реформами государственного аппарата, армии и т.д. наблюдается и тенденция более пышно репрезентовать свою власть за счет усложнения церемониала и введения драгоценных восточных одежд.
Так, Диоклетиан «стал надевать одежды, сотканные из золота, и пожелал даже для своих ног употреблять шелк, пурпур и драгоценные камни»**. Ему тоже приписывают порой ношение диадемы.
Но все же окончательно диадема становится официальной императорской регалией именно при первом христианском Императоре. Вступление в должность преемников Константина уже обязательно сопровождается возложением диадемы. При ее отсутствии, диадему мог заменить сходный предмет, но коронование должно было свершиться непременно. Например, когда в 360 году в Галлии легионы провозгласили Юлиана (Отступника) Императором, диадему заменили шейной цепью знаменосца***.
Введение диадемы, как и введение восточного церемониала, уместнее всего, как уже говорилось, объяснить персидским влиянием. Это влияние продолжалось довольно долго и было взаимным. Что же до новых персидских владык, то они переняли в своем обиходе и древние ахеменидские, и новые эллинистические селевкидские формы. В этом смысле диадема и у них была однозначным царским символом, наравне с тиарой.
Таким образом, Император Рима, ни в чем не уступающий восточному «Царю Царей» и соперничающий с ним за власть над ближневосточными провинциями, должен был не уступать и во внешнем выражении своего могущества.
Итак, римские императоры приняли
диадему. Сперва, по всей видимости, она имела вид своего эллинистического прототипа.
Но понятно, что белая повязка была уже слишком проста, чтобы олицетворять власть (вспомним пышные золотые венки с каменьями). Так что, практически сразу диадему начинают расшивать жемчугом и драгоценностями.
А дальше больше - из расшитой ленты диадема становится сложным наборным украшением, где отдельные сегменты нанизывались на два шнура, а концы этих шнуров, как и в прототипе, завязывались на затылке. Это видно по императорским портретам с монет. Конечно, изображение на монете обладает определенной условностью, но некоторые чрезвычайно детально показывают четыре конца двух шнуров диадемы. Впоследствии эти концы шнуров изменили свою функцию и стали одним из важных дополнений именно императорской короны.
Монета с изображением императора Констанция II
Итак. Диадема формировалась из отдельных пластин (круглых и четырехугольных) в сочетании с крупными жемчужинами. Центральная пластина, располагавшаяся надо лбом, была, как правило, крупнее и часто сверху дополнительно украшалась жемчугом.
В основном диадемы комбинировались в двух вариантах.
В первом случае пластины перемежались с двумя жемчужинами, чаще всего каплевидной формы:
Диадема первого типа (рисунок автора)
Во втором случае пластины соединялись друг с другом, а жемчужные нити обрамляли их сверху и снизу:
Диадема второго типа (рисунок автора)
Форма диадемы довольно быстро (как по меркам древности) эволюционировала и уже через поколение стала меняться. Но об этом в следующем очерке.
* Извлечения о нравах и жизни римских императоров. Глава XXXV, 5
** Аврелий Виктор. О Цезарях. Глава XXXIX, 2
*** Аммиан Марцеллин. Римская история. Книга XX. 4. 17.
Примечания: заглавное изображение - бронзовая голова Константина Великого из Национальной Галереи Белграда (Сербия). Далее: два медальона с профилем Константина.