Кто был расстрелянный в 1902 г. "Укротитель" Гарри Морант.
Австралийский художественный фильм "Укротитель Морант" (варианты: "Объездчик Морант", "Жестокий Морант"; англ. Breaker Morant; 1980) по одноименной драме Кеннета Росса неплохо знаком отечественным любителям военного кино.
Сюжет построен вокруг расстрела по приговору британского военного суда во время второй Англо-Бурской войны известного поэта Австралии Гарри Харборда Моранта, служившего в колониальных войсках. Главный герой в ярком исполнении актера Эдварда Вудварда предстает обаятельным джентльменом и храбрым офицером, этаким благородным рыцарем в хаки, который, узнав о зверском убийстве бурами своего лучшего друга и по совместительству командира, в ослеплении мести приказывает расстрелять нескольких пленных. За это его и еще двоих австралийцев коварные британцы делают "козлами отпущения империи" (цит.) и после короткого фарса трибунала ставят, вернее, сажают перед расстрельной командой (лейтенантов Моранта и Питера Хэндкока, третьего приговаривают к пожизненному заключению).
Эдвард Вудвард в роли лейтенанта Моранта.
Гарри Морант до сих пор почитается в Австралии как национальный герой и один из знаковых поэтов страны. С последним не поспоришь - его стихи, вобравшие как влияние британской поэзии байроновского направления, так и оригинальный колорит Австралии, представляют собой замечательный пример австралийской литературы. Они достаточно сложны для поэтического перевода, поэтому предлагаю заинтересованным ознакомиться с ними в англоязычном оригинале - ЗДЕСЬ.
Однако, как отметил южноафриканский, т.е. менее ангажированный, биограф Гарри Моранта Артур Дейви (Arthur Davey. Breaker Morant and the Bushveldt Carbineers, Second series no 18, Cape Town, 1987): "Восстанавливая жизненный путь знаменитого Гарри Харборда Моранта, известного также под своим прозвищем "Укротитель", трудно поверить, что этот человек был поэтом". Несомненно, жизнь "Укротителя" Моранта была похожа на приключенческий роман. Он сам создавал ее такой, а там где не хватало реальных событий, пускал в ход богатую фантазию. При чем "факты из своей жизни" Гарри Морант сочинял настолько искусно, что историки до сих пор гадают, где правда, а где вымысел. Вот только главный герой этого романа предстает на деле личностью не рыцарственной и не романтической, а скорее довольно отталкивающей.
"МОИ РАННИЕ ГОДЫ".
Спор между правдой и ложью окружает нашего героя с самого рождения, произошедшего, то ли в 1865 г. в Байдфорде, графство Девон, Англия, то ли годом ранее в Бриджуотере, графство Сомерсет, опять же Англия. Так что никакой он не австралиец, а природный англичанин. Достоверно известно, что матерью его была школьная учительница и медсестра Кэтрин Рили, женщина в молодости очень красивая и отличавшаяся смелым свободным поведением, а своего законного мужа, грубого и простоватого смотрителя работного дома Эдварда Мюрранта, прочно державшая под каблуком. Наш герой впоследствии утверждал, что его настоящим отцом являлся адмирал Британского Королевского флота сэр Джордж Дигби Морант, имение которого находилось неподалеку. Историки в основном считают это фантазией. Но перед расстрелом в 1901 г. в Претории Гарри Морант передал свои личные вещи и записи одному из офицеров суда, майору Болтону, наказав: "Проследите, чтобы мои близкие получили их" - и назвал адрес адмирала. Майор, по здравому разумению, счел это неправдой; однако его юная дочь Лили, заочно попавшая под демонические чары расстрелянного поэта, через пару лет явилась к отставному адмиралу с нехитрым наследством покойного. Услышав имя: лейтенант Гарри Морант, почтенный старец вдруг рассвирепел, набросился на бедную барышню с отборной матросской бранью и в тычки выставил ее из дома. Чересчур эмоциональна реакция для постороннего человека, isn't it? Словом, вопрос о том, являлся ли "Укротитель" Морант адмиральским бастардом, не закрыт.
Юный Морант/Мюррант, при рождении получивший имя Эдвин Генри, был обязан своим хорошим знакомством с английской литературой бывшей учительнице-матери. Она добавила к тогдашнему школьному образованию, довольно поверхностному для бедных, неплохое домашнее. Писать стихи Эдвин Генри начал очень рано, и был замечен еще одним богатым соседом - писателем, шотландским аристократом и ветераном колониальных войн Британской империи сэром Джорджем Уайтом-Мелвиллом. Тот взял талантливого подростка под свое покровительство и, как считается, привил ему не только культуру правильного стихосложения, но и джентльменские манеры, навыки верховой езды, игры в крикет и в поло, охотничьей стрельбы в лет. Какие еще "шалости" могло означать в Великобритании конца ХIХ в. подобное "литературное покровительство" неплохо известно на примере злосчастного Оскара Уайльда и юного лорда Альфреда Дугласа, однако достоверных доказательств здесь нет.
Итак, наш герой вступил в годы юности не только с неплохим образованием и болезненными амбициями, но и с убийственной для вычурного и моралистического викторианского общества репутацией бастарда и "бедного воспитанника". В Британии, где якобы существовала умеренная конституционная монархия и на пути человека из народа наверх было меньше официальных "сословных тормозов", их роль с успехом выполняла пресловутая "репутация". Единственным путем оставалась военная служба, но начинать ее простым "томми" без гарантии карьерного роста, зато с тяготами и опасностями солдатской жизни, юному честолюбцу не светило. После того, как провалилась попытка поступить в военно-морской колледж, наш герой решил, что места на родной земле ему не осталось, и пора искать счастья за океаном. Типично английский выбор для того времени - многим молодым людям в Британской империи колонии казались чем-то вроде страны воплощенного счастья Шангри-Ла. Исполненный надежд, наш герой в 1883 г. обчистил на предмет ценностей ящики письменного стола в доме своего покровителя (которому, справедливости ради, уже изрядно надоел) и на вырученные у барыги деньги купил билет на пароход SS Waroonga - до Таунсвилла, Квинсленд, Австралия. В списке пассажиров он в последний раз отметился как Эдвин Генри Мюррант.
Прибытие эмигрантов, из коллекции Национального морского музея Австралии.
"МИЛАЯ, Я СПЕР СВИНЬЮ, МЕНЯ ПРЕСЛЕДУЮТ".
В Австралии путь нашего героя оказался отнюдь не усыпан лепестками роз. Несколько месяцев он мыкался по крупным городам, тщетно разыскивая "достойную джентльмена" вакансию, пока не протратил остатки вырученных за краденное добро покровителя денег и не дошел до совершенной нищеты. И тут его внезапно выручил талант, который молодой поэт и честолюбец до этого не рассматривал как профессию. Приобретенное на игре в поло и парфорсных охотах на лис умение прекрасно держаться в седле и знание лошадей помогли Моранту устроиться жокеем в цирк. Там он очень быстро приобрел известность хорошего наездника, а это был весьма востребованный в Австралии ресурс.
Особенности природы и колонизации Австралии в XIX в. создали на границах между узкой "цивилизованной каймой" побережья континента и огромными пространствами дикого живописного буша в его центральной части общественно-экономическую систему, очень напоминавшую североамериканский Дикий Запад. Сообщество фермеров, скотоводов-пастухов и авантюристов всех мастей точно так же перегоняло огромные стада своего и чужого скота, ковырялось в негостеприимной жесткой земле, балансировало на грани закона и преступления, играло и пьянствовало, жило и умирало вдали от громоздких викторианских приличий. Были при этом "фронтире" и "индейцы" - австралийские аборигены, хоть и не столь воинственные, как какие-нибудь команчи или апачи, вполне умели постоять за себя. Только, в отличие от легкомысленных американских ковбоев, всадники буша предпочитали длинноствольное оружие.
"Люди буша" грабят путешественников в Австралии, рисунок вт. половины XIX в.
"Подвижный в подвижной среде", Гарри Харборд Морант, как стал называться среди "людей буша" наш герой, вскоре почувствовал себя там как рыба в воде. К исходу 1884 г. он успел зарекомендовать себя лихим наездником-пастухом, продать в Квинсленде чужих лошадей, поработать репортером в местной газете в Хьюэндене, устроиться бухгалтером на крупную скотоводческую станцию в Эсмаральде и сбежать оттуда, прихватив изрядную сумму. Гарри Морант с одинаковой легкостью примерял на себя образы и рубахи-парня из народа, и изысканного денди (когда водились деньги). Всюду его сопровождали интрижки с женщинами разных цветов кожи и сословий, невыплаченные долги и неоплаченные счета, скандалы и пьяные драки, кражи скота и прочего движимого имущества. Австралия того времени, словно для пущего сходства с Диким Западом, представляла собою ряд самоуправляющихся территорий, каждая из которых была связана с Британской короной собственными колониальными отношениями. Ловкому Гарри Моранту достаточно было перебраться из Квинсленда в Новый Южный Уэльс, а оттуда - в Южную Австралию, чтобы "рука закона" оказалась бессильна. Можно было пускаться во все тяжкие снова.
Дейзи Мэй О'Дуайер (Бэйтс), единственная женщина, на которой Гарри Морант официально женился. Сфотографирована в молодости; с годами превратилась в суровую ученую даму в затемненных очках.
И тут на пути нашего героя попалась Женщина; не просто очередная мимолетная любовница, а действительно сильная страсть. Огневолосая ирландка Дейзи Мэй О'Дуайер, гувернантка из городка Фаннинг-Даунс, была девушкой не только красивой и хорошо образованной, но также волевой и целеустремленной; впоследствии она зарекомендовала себя как известный в Австралии ученый-антрополог. К тому же старше ветренного искателя богатства и приключений на 4 года. Под ее благотворным влиянием Гарри Морант, возможно, сумел бы, что называется, остепениться.
Приписав себе лишний год для британского совершеннолетия (21 год), Гарри Морант повел свою возлюбленную Дейзи Мэй под венец... И тут после церемонии бракосочетания с ужасом обнаружил, что накануне спустил все деньги на буйный "мальчишник", и ему нечем расплатиться за свадьбу. От стыда юный Гарри не нашел ничего лучше, чем взгромоздиться на лошадь, как был, во фраке и белых перчатках, и ускакать куда глаза глядят. Молодая жена осталась расплачиваться с пастором и объясняться с гостями.
Прошло несколько времени, как писали в неспешных романах викторианской эпохи, и Гарри Морант предстал на пороге безутешной Дейзи Мэй в самом затрапезном виде. Накануне он украл у аборигенов-пастухов седло и свиноматку с поросятами, и теперь рассерженные "черные" висели у него на хвосте. Как вспоминала впоследствии сама несостоявшаяся "миссис Морант", Гарри обратился к ней за помощью на ужасном сленге "людей буша": "Милая, я спер свинью, меня преследуют!" ("Lace,'ve borrowed a swine n'm chased". Bob Reece. Daisy Bates: grand dame of the desert. Canberra: National Library of Australia, 2007). Для гордячки Дейзи Мэй это оказалось слишком, и она прогнала нашего героя прочь. Формально их брак так и не был расторгнут.
Современная австралийская карикатура на этот сюжет.
Аборигены поймали Гарри Моранта, навешали ему крепких тумаков и передали в руки полиции. От тюрьмы его спасло только то, что он был белым, а обвиняли его "черные". Несмотря на то, что Британская империя на словах декларировала дееспособный правовой статус туземцев, фактически расизм процветал на всех уровнях.
Последующие годы до 1899 (начала второй Англо-Бурской войны) Гарри Морант провел, путешествуя по Австралии между необозримыми просторами пустыни и светскими гостиными, пробавляясь то опасным ремеслом всадника буша, то долгами у приятелей из "хорошего общества". В те годы он в совершенстве овладел искусством объездчика молодых лошадей под седло. Его манера была крайне жестокой, основанной на силовом подавлении строптивости животного и принуждении его к подчинению болью и страхом. Возможно, именно с этим аспектом связано расхожее прозвище Гарри Моранта - Breaker, дословно: "Тот, кто ломает". В верховой езде действительно очень много значит демонстрация для лошади силы и воли всадника, поэтому такой метод милосердным с точки зрения зоозащитников отнюдь не назовешь, но фактически он существует и действует.
В то же время смазливый и галантный Гарри Морант продолжал оставаться любимцем женщин, и дешевых "жриц любви" из пограничных борделей, и барышень из общества. По его собственным утверждениям, он дважды был помолвлен (спорно: имелся не расторгнутый прежний брак) и однажды женился по аборигенскому обряду на дочери главы туземного клана, которая скончалась, родив ему сына. Впоследствии, когда имя нашего героя обласкала лучами посмертная слава, несколько полукровок претендовали на роль "сыновей лейтенанта Моранта", но никто не смог ничего доказать.
Несмотря на то, что образ "Укротителя" Моранта поэтическим не назовешь, стихи были органической частью его разгульной и безответственной жизни. Современники вспоминали, что он сочинял их с большой легкостью, часто не успевал записывать и забывал. Поэт Гарри Морант работал в жанре "баллад о буше", в Австралии того времени было такое направление. Со многими его представителями наш герой был знаком, переписывался и соперничал в своеобразном литературном "родео", а с одним из известнейших поэтов буша - Уильямом Генри Огилви, добродушным шотландцем, даже был дружен. В балладах Моранта воспеваются девственные красоты буша и прелести его подружек, конные приключения и удалые друзья, свобода и мужество - настоящие "пацанские" ('m sorry) стихи. Австралийская пресса охотно публиковала их, особенно газета с красноречивым названием The Bullet (Пуля). Чопорная публика из литературных салонов даже искала общества Гарри Моранта - ведь он воплощал все то, чего в "воспитанном обществе" было не найти.
Поэт и авантюрист Гарри Харборд Морант (сидит, второй справа) среди членов Сиднейского охотничьего клуба, 1895 г.
"С ГОЛЛАНДЦАМИ СРАЖАТЬСЯ".
"Дожив без цели, без трудов" (цит) до 35 годов, Гарри Харборд Морант, наездник и мошенник, поэт и жулик, осознал, что песок в его часах быстро утекает. Ни богатства, ни уважаемого положения у него нет, а есть многочисленные долги и претензии закона. Военная служба, от которой на заре туманной юности он высокомерно отшатнулся, представлялась последним шансом. Военному герою простятся прежние грехи, откроют двери в "хороших домах"; а если подвиги не сложатся - человеку с литературной фантазией их недолго придумать.
Великовозрастный новобранец Гарри Морант в полном воинском снаряжении, 1900 г.
Когда в Британская империя стала набирать для трудно и кроваво идущей второй Англо-Бурской войны (1899-1902) австралийские воинские части, Гарри Морант 13 января 1900 г. завербовался во второй контингент Южно-Австралийских Конных Стрелков (South Australian Mounted Rifles). Австралийские добровольцы при поступлении на военную службу подписывали достаточно сложную присягу, согласно которой они "де юре" имели двойное подчинение - колонии и короне, а "де факто" - только короне. Как умному человеку, нашему герою должно было стать предельно ясно: ни на какой особый статус, кроме знаменитых широкополых шляп, австралийским частям рассчитывать не приходилось. В т.ч. и в отношении подсудности военным судам, а британские трибуналы были суровы.
Как местная знаменитость, младший капрал Гарри Морант получил короткий всплеск оваций за свой патриотический поступок, и даже якобы был принят в резиденции губернатора Южной Австралии лорда Теннисона. В стихотворении того периода "поэт-солдат" на потребу восхищенной публике воспел храбрецов, отправляющихся "за моря с голландцами сражаться" (overseas to fight the Dutch), не дав себе труда разобраться, что представляли из себя их будущие враги - буры. Однако долго гулять в новенькой форме по Аделаиде, собирая улыбки дам, ему не дали. Война и империя алчно требовали свежего пушечного мяса, и уже 26 января нашего героя ждал заблеванный трюм войскового транспорта и малоприятное морское путешествие в кампании таких же бедолаг в хаки до Южной Африки.
Австралийские конные стрелки второй Англо-Бурской войны.
Назвать Гарри Харборда Моранта недостаточно смелым или решительным человеком осмелился бы мало кто из современников; однако погибать от бурских пуль в первых рядах в его планы никак не входило. Едва освоившись в своем подразделении, проворный и обаятельный новобранец умело подольстился к начальству и был назначен на уютную должность военного курьера при корреспонденте лондонской газеты Daily Telegraph Беннете Берли. Для солидности на его рукав "капнули" сержантские нашивки. Впрочем, сопровождать своего подопечного в опасных фронтовых командировках новоиспеченный сержант Морант не спешил. Он воспользовался багажом и документами добряка-корреспондента, который был только рад отвязаться такой ценой от военного "куратора", и с комфортом проживал в отеле Mount Nelson в Кейптауне, сам выдавал себя за военного журналиста и весело проводил время в обществе британских сестер милосердия. В конечном итоге наш герой наделал долгов у собутыльников-офицеров и сбежал оттуда, оставив в гостинице неоплаченный счет с обязательством погашения "своим отцом, адмиралом сэром Джорджем Морантом".
Регулярная британская кавалерия в Южной Африке. Сабля и пика показали себя, мягко говоря, малоэффективными в боях с отличными стрелками и опытными наездниками бурами.
Пришлось возвращаться в часть. Гарри Морант принимал участие в наступлении британской Летучей колонны полковника Лоу на Блумфонтейн и в нескольких сражениях доставлял донесения под огнем противника. Затем ему удалось выхлопотать себе перевод в штаб Кавалерийской дивизии генерала Френча, где его ждало королевское производство в чин второго лейтенанта. Это означало не только стремительное продвижение по службе, но и переход из австралийского контингента собственно в Британскую армию. Гарри Морант наконец мог почувствовать себя джентльменом без всяких условностей, а личное очарование и поэтический талант обеспечили ему теплый прием в офицерских кругах. Особенно сдружился он с 28-летним капитаном 13-го гусарского полка Перси Фредериком Хантом, "настоящим английским джентльменом" не семи пядей во лбу, который полностью попал под влияние своего старшего по возрасту и несомненно куда более хитроумного товарища.
Гарри Морант (второй слева?) на комфортабельном привале в обществе офицеров Кавалерийской дивизии, 1900 г.
При содействии капитана Ханта Гарри Моранту удалось получить в конце 1900 г. шестимесячный отпуск в Англию, якобы чтобы "уладить вопросы с семьей" - С какой? Мать умерла в 1899 г., предполагаемый папаша-адмирал не хотел признавать своего бастарда. Ловкий "свежий" офицер и джентльмен использовал пребывание в метрополии, чтобы наделать новых долгов, прикрываясь своей формой и статусом, и вдоволь поупражнять умение покорять дам. Неурегулированный статус супружества с Дейзи Мэй О'Дуайер в Австралии нимало его не заботил. "И забыл о тайном браке, всюду ласки расточая" (цит.) За время отпуска Гарри Морант успел заключить помолвку с девушкой из благородной семьи, родной сестрой невесты своего боевого товарища капитана Ханта. Вопреки мнению некоторых биографов, сам капитан Хант не отгулял отпуск вместе со своим лукавым другом, а остался подставлять немудрую башку бурским снайперам в Южной Африке.
"ПЛЕННЫХ НЕ БРАТЬ".
К тому моменту, как отдохнувший Гарри Морант весной 1901 г. вернулся из отпуска, ситуация на театре второй Англо-Бурской войны существенно изменилась. Бурские республики потерпели от британцев ряд серьезных поражений, потеряли большую часть территории и лишились возможности продолжать фронтовое сопротивление. На смену их армиям-ополчениям пришли мобильные средние и малые отряды партизан "биттер эйндеров" - в переводе с африкаанс: "искателей горечи", отчаянных партизан, не желавших отдавать захватчикам красную землю родного вельда.
К борьбе с таким неприятелем регулярные силы Британской империи оказались готовы слабо. Чтобы противостоять конным партиям буров, прекрасно знавшим местность и владевшим тактикой "бей-беги", британцы катастрофически нуждались в аналогичной кавалерии. Английский военный историк Майкл Барторп, автор хрестоматийной монографии "Англо-Бурские войны. 1815-1902" пишет: "Когда прибыли конные подкрепления, которые запрашивал Китчинер (британский командующий в 1900-1902 гг.), вместе с 26 000 регулярной кавалерии и конной пехоты (MI, Mounted Infantry), которые уже действовали на театре войны, у него образовались конные силы в 80 000 чел., треть всей его армии. Многие имели слабую военную подготовку и недостаточные навыки верховой езды, однако Китченер сразу бросил их в бой, что повлекло за собой огромную убыль в лошадях и сделало их легкой добычей для опытных и боеспособных (бурских) коммандос". В подобных условиях британское командование формировало конно-стрелковые подразделения из всех, кто худо-бедно умел держаться в седле, даже из морских пехотинцев. Австралийцы, лихие наездники родного буша, становились крайне ценными кадрами. Гарри Харборда Моранта ждало сразу две вакансии "полного" лейтенанта. После долгих раздумий он отказался от места в Южно-Африканской Полиции (South African Constabulary) и 1 апреля (sic) принял предложенное все тем же незаменимым другом капитаном Хантом королевское производство в лейтенанты новосозданного конно-стрелкового подразделения Бушвельдских Карабинеров (Bushveldt Carbineers).
Бушвельдские Карабинеры, парадное фото, 1901 г. Широкополые шляпы - в данном случае головной убор "новой" британской кавалерии, а не знак принадлежности к австралийским войскам.
Выбор лейтенанта и поэта с солидным стажем уголовника предельно ясен: полиция комплектовалась жесткими дисциплинированными офицерами, а в Карабинерах, одном из многочисленных импровизированных подразделений для карательных операций против бурского населения и мелких партизанских групп, дисциплина была чисто символической. Зато там предоставлялись возможности для веселой жизни. В основном Карабинеры занимались воплощением в жизнь тактики "выжженной земли" лорда Китченера: жгли бурские фермы и угоняли жителей в концентрационные лагеря, чтобы лишить партизан поддержки местного населения. Конфискованные скот, ценности, а зачастую и "живой товар" предоставлялась легкая возможность присвоить себе и продать, командование смотрело на это сквозь пальцы.
Концентрационный лагерь для бурского гражданского населения. Через эти "чистилища Британской империи" прошли в годы второй Англо-Бурской войны до 100 тыс. граждан бурских республик, более четверти из них погибли от болезней и голода, особенно много детей.
Карабинеры, всего ок. 320 солдат и офицеров, были укомплектованы примерно на 40% из австралийских военнослужащих, также насчитывалось около полусотни бурских ренегатов, пошедших на службу к британцам, чтобы защитить от репрессий свои семьи и имущество, остальные были набраны из различных британских и колониальных частей. Командовал формально майор-ирландец Роберт У. Ленеган, однако фактически эскадроны и взводы, разбросанные по укрепленным заставам и постам ("фортам") в районе Питерсбурга, Трансвааль, подчинялись только своим командирам. Офицеров вообще было непропорционально много. Молодой Уинстон Черчилль, участник той войны, в своих мемуарах прекрасно объяснил, что привлекало в подобные формирования молодых джентльменов: "Начался веселый поход, длившийся вместе с остановками около полутора месяцев. (...) Чудесный воздух и климат Южной Африки, великолепный ландшафт, жизнь, полная непрестанного движения и разнообразных случайностей... Каждый день мы видели новые места, каждый вечер мы устраивали бивуак возле какого-нибудь нового ручья. Питались мы овцами, которых гнали с собой, и курами, которых отлавливали в покинутых селениях. Под откидным дощатым дном моей кибитки лежал двухфутовый слой консервов и бутылок со стимулирующими напитками - наилучших из тех, какими мог снабдить меня Лондон. Мы не нуждались ни в чем, и дни напролет я только и делал, что в юношеской беспечности своей рыскал в поисках приключений, подвигов и примеров для подражания" (У. Черчилль. Мои ранние годы. 1878-1904).
Когда Бушвельдские Карабинеры встречались в бою с бурским партизанами, действовал принцип "пленных не брать". Этот приказ приписывается лично лорду Китченеру, хотя сам командующий впоследствии его отрицал, и документальных доказательств не найдено. Несмотря на то, что в то время уже действовала Гаагская конвенция 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войны, предписывавшая гуманное обращение с военнопленными, приказ: "Пленных не брать" не был воспринят большинством британских офицеров как военное преступление. В гарнизоне "форта Эдвард", где стоял эскадрон ближайшего друга нашего героя капитана Ханта, эта мрачная директива была без возражений доведена подчиненным самим Хантом. По словам южноафриканского историка Артура Дэйви, «Ханту было всего 28 лет... Его пребывание на посту командующего офицера регулярной армии было недолгим, и можно предположить, что его знания военного права были поверхностны".
Лорд Китченер и лейтенант Морант - тот, кто дал приказ: "Пленных не брать", и тот, кто поплатился за "творческое" исполнение.
На такой службе лейтенант Морант с его прошлым искусного наездника и угонщика скота оказался даже более успешен, чем его друг-командир регулярный капитан Хант. Наш герой быстро зарекомендовал себя полезным для начальства, заработал уважение среди товарищей-офицеров и авторитет среди подчиненных. А для солдат, не проявлявших к нему должного почтения, у Моранта всегда были наготове методы, опробованные на строптивых жеребцах: связывание в скрюченном положении с удавкой на шее и прочный стек. Его подручным во всех темных делишках стал другой австралиец с криминальным прошлым - лейтенант ветеринарной и транспортной службы Питер Хэндкок. Вот некоторые из повседневных "художеств" поэта и карателя лейтенанта Моранта, зафиксированные обвинением военного суда:
- 2 июля 1901 г. взвод лейтенанта Моранта расстрелял на ферме в поселении Вальдезия шестерых вернувшихся к мирной жизни буров - мужчин и подростков - ради кражи их денег и скота; сам Морант утверждал, что приказ об убийстве отдал капитан военной разведки Тейлор, но добро-то он прикарманил по собственной инициативе.
- Месяцем позднее Морант выселил оттуда же в концентрационный лагерь четыре семьи партизан, их дома были сожжены, скот и имущество украдены, а женщин, стариков и детей карабинеры 11 часов гнали по жаре без воды и привала, в результате скончались грудной ребенок и пожилая женщина (снова валил "командную ответственность" на военного разведчика Тейлора).
- При формировании конвоев снабжения летом 1901 г. Морант и Хэндкок помещали в открытые повозки насильно удерживаемых бурских женщин, чтобы предотвратить обстрелы партизанами (Морант ссылался на приказ мертвого к тому времени капитана Ханта).
- 5 сентября 1901 г. сдаваться в "форт Эдвард" прибыл обоз бурских женщин и детей, ранее сопровождавших партизан. Приказ стрелять по ним был отдан лейтенантом Христианом Ханнемом, бурским ренегатом, якобы из личной мести, но Гарри Морант с удовольствием принял участие в "увлекательной охоте", на которой были убиты два мальчика 5-ти и 13-ти лет и ранены несколько женщин и 9-летняя девочка.
- В тот же день Морант и Хэндкок украли из обоза британских регулярных войск посылки для солдат Кавалерийской дивизии и бочонок алкоголя, а также угнали 7 упряжных лошадей.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Сюжет построен вокруг расстрела по приговору британского военного суда во время второй Англо-Бурской войны известного поэта Австралии Гарри Харборда Моранта, служившего в колониальных войсках. Главный герой в ярком исполнении актера Эдварда Вудварда предстает обаятельным джентльменом и храбрым офицером, этаким благородным рыцарем в хаки, который, узнав о зверском убийстве бурами своего лучшего друга и по совместительству командира, в ослеплении мести приказывает расстрелять нескольких пленных. За это его и еще двоих австралийцев коварные британцы делают "козлами отпущения империи" (цит.) и после короткого фарса трибунала ставят, вернее, сажают перед расстрельной командой (лейтенантов Моранта и Питера Хэндкока, третьего приговаривают к пожизненному заключению).
Эдвард Вудвард в роли лейтенанта Моранта.
Гарри Морант до сих пор почитается в Австралии как национальный герой и один из знаковых поэтов страны. С последним не поспоришь - его стихи, вобравшие как влияние британской поэзии байроновского направления, так и оригинальный колорит Австралии, представляют собой замечательный пример австралийской литературы. Они достаточно сложны для поэтического перевода, поэтому предлагаю заинтересованным ознакомиться с ними в англоязычном оригинале - ЗДЕСЬ.
Однако, как отметил южноафриканский, т.е. менее ангажированный, биограф Гарри Моранта Артур Дейви (Arthur Davey. Breaker Morant and the Bushveldt Carbineers, Second series no 18, Cape Town, 1987): "Восстанавливая жизненный путь знаменитого Гарри Харборда Моранта, известного также под своим прозвищем "Укротитель", трудно поверить, что этот человек был поэтом". Несомненно, жизнь "Укротителя" Моранта была похожа на приключенческий роман. Он сам создавал ее такой, а там где не хватало реальных событий, пускал в ход богатую фантазию. При чем "факты из своей жизни" Гарри Морант сочинял настолько искусно, что историки до сих пор гадают, где правда, а где вымысел. Вот только главный герой этого романа предстает на деле личностью не рыцарственной и не романтической, а скорее довольно отталкивающей.
"МОИ РАННИЕ ГОДЫ".
Спор между правдой и ложью окружает нашего героя с самого рождения, произошедшего, то ли в 1865 г. в Байдфорде, графство Девон, Англия, то ли годом ранее в Бриджуотере, графство Сомерсет, опять же Англия. Так что никакой он не австралиец, а природный англичанин. Достоверно известно, что матерью его была школьная учительница и медсестра Кэтрин Рили, женщина в молодости очень красивая и отличавшаяся смелым свободным поведением, а своего законного мужа, грубого и простоватого смотрителя работного дома Эдварда Мюрранта, прочно державшая под каблуком. Наш герой впоследствии утверждал, что его настоящим отцом являлся адмирал Британского Королевского флота сэр Джордж Дигби Морант, имение которого находилось неподалеку. Историки в основном считают это фантазией. Но перед расстрелом в 1901 г. в Претории Гарри Морант передал свои личные вещи и записи одному из офицеров суда, майору Болтону, наказав: "Проследите, чтобы мои близкие получили их" - и назвал адрес адмирала. Майор, по здравому разумению, счел это неправдой; однако его юная дочь Лили, заочно попавшая под демонические чары расстрелянного поэта, через пару лет явилась к отставному адмиралу с нехитрым наследством покойного. Услышав имя: лейтенант Гарри Морант, почтенный старец вдруг рассвирепел, набросился на бедную барышню с отборной матросской бранью и в тычки выставил ее из дома. Чересчур эмоциональна реакция для постороннего человека, isn't it? Словом, вопрос о том, являлся ли "Укротитель" Морант адмиральским бастардом, не закрыт.
Юный Морант/Мюррант, при рождении получивший имя Эдвин Генри, был обязан своим хорошим знакомством с английской литературой бывшей учительнице-матери. Она добавила к тогдашнему школьному образованию, довольно поверхностному для бедных, неплохое домашнее. Писать стихи Эдвин Генри начал очень рано, и был замечен еще одним богатым соседом - писателем, шотландским аристократом и ветераном колониальных войн Британской империи сэром Джорджем Уайтом-Мелвиллом. Тот взял талантливого подростка под свое покровительство и, как считается, привил ему не только культуру правильного стихосложения, но и джентльменские манеры, навыки верховой езды, игры в крикет и в поло, охотничьей стрельбы в лет. Какие еще "шалости" могло означать в Великобритании конца ХIХ в. подобное "литературное покровительство" неплохо известно на примере злосчастного Оскара Уайльда и юного лорда Альфреда Дугласа, однако достоверных доказательств здесь нет.
Итак, наш герой вступил в годы юности не только с неплохим образованием и болезненными амбициями, но и с убийственной для вычурного и моралистического викторианского общества репутацией бастарда и "бедного воспитанника". В Британии, где якобы существовала умеренная конституционная монархия и на пути человека из народа наверх было меньше официальных "сословных тормозов", их роль с успехом выполняла пресловутая "репутация". Единственным путем оставалась военная служба, но начинать ее простым "томми" без гарантии карьерного роста, зато с тяготами и опасностями солдатской жизни, юному честолюбцу не светило. После того, как провалилась попытка поступить в военно-морской колледж, наш герой решил, что места на родной земле ему не осталось, и пора искать счастья за океаном. Типично английский выбор для того времени - многим молодым людям в Британской империи колонии казались чем-то вроде страны воплощенного счастья Шангри-Ла. Исполненный надежд, наш герой в 1883 г. обчистил на предмет ценностей ящики письменного стола в доме своего покровителя (которому, справедливости ради, уже изрядно надоел) и на вырученные у барыги деньги купил билет на пароход SS Waroonga - до Таунсвилла, Квинсленд, Австралия. В списке пассажиров он в последний раз отметился как Эдвин Генри Мюррант.
Прибытие эмигрантов, из коллекции Национального морского музея Австралии.
"МИЛАЯ, Я СПЕР СВИНЬЮ, МЕНЯ ПРЕСЛЕДУЮТ".
В Австралии путь нашего героя оказался отнюдь не усыпан лепестками роз. Несколько месяцев он мыкался по крупным городам, тщетно разыскивая "достойную джентльмена" вакансию, пока не протратил остатки вырученных за краденное добро покровителя денег и не дошел до совершенной нищеты. И тут его внезапно выручил талант, который молодой поэт и честолюбец до этого не рассматривал как профессию. Приобретенное на игре в поло и парфорсных охотах на лис умение прекрасно держаться в седле и знание лошадей помогли Моранту устроиться жокеем в цирк. Там он очень быстро приобрел известность хорошего наездника, а это был весьма востребованный в Австралии ресурс.
Особенности природы и колонизации Австралии в XIX в. создали на границах между узкой "цивилизованной каймой" побережья континента и огромными пространствами дикого живописного буша в его центральной части общественно-экономическую систему, очень напоминавшую североамериканский Дикий Запад. Сообщество фермеров, скотоводов-пастухов и авантюристов всех мастей точно так же перегоняло огромные стада своего и чужого скота, ковырялось в негостеприимной жесткой земле, балансировало на грани закона и преступления, играло и пьянствовало, жило и умирало вдали от громоздких викторианских приличий. Были при этом "фронтире" и "индейцы" - австралийские аборигены, хоть и не столь воинственные, как какие-нибудь команчи или апачи, вполне умели постоять за себя. Только, в отличие от легкомысленных американских ковбоев, всадники буша предпочитали длинноствольное оружие.
"Люди буша" грабят путешественников в Австралии, рисунок вт. половины XIX в.
"Подвижный в подвижной среде", Гарри Харборд Морант, как стал называться среди "людей буша" наш герой, вскоре почувствовал себя там как рыба в воде. К исходу 1884 г. он успел зарекомендовать себя лихим наездником-пастухом, продать в Квинсленде чужих лошадей, поработать репортером в местной газете в Хьюэндене, устроиться бухгалтером на крупную скотоводческую станцию в Эсмаральде и сбежать оттуда, прихватив изрядную сумму. Гарри Морант с одинаковой легкостью примерял на себя образы и рубахи-парня из народа, и изысканного денди (когда водились деньги). Всюду его сопровождали интрижки с женщинами разных цветов кожи и сословий, невыплаченные долги и неоплаченные счета, скандалы и пьяные драки, кражи скота и прочего движимого имущества. Австралия того времени, словно для пущего сходства с Диким Западом, представляла собою ряд самоуправляющихся территорий, каждая из которых была связана с Британской короной собственными колониальными отношениями. Ловкому Гарри Моранту достаточно было перебраться из Квинсленда в Новый Южный Уэльс, а оттуда - в Южную Австралию, чтобы "рука закона" оказалась бессильна. Можно было пускаться во все тяжкие снова.
Дейзи Мэй О'Дуайер (Бэйтс), единственная женщина, на которой Гарри Морант официально женился. Сфотографирована в молодости; с годами превратилась в суровую ученую даму в затемненных очках.
И тут на пути нашего героя попалась Женщина; не просто очередная мимолетная любовница, а действительно сильная страсть. Огневолосая ирландка Дейзи Мэй О'Дуайер, гувернантка из городка Фаннинг-Даунс, была девушкой не только красивой и хорошо образованной, но также волевой и целеустремленной; впоследствии она зарекомендовала себя как известный в Австралии ученый-антрополог. К тому же старше ветренного искателя богатства и приключений на 4 года. Под ее благотворным влиянием Гарри Морант, возможно, сумел бы, что называется, остепениться.
Приписав себе лишний год для британского совершеннолетия (21 год), Гарри Морант повел свою возлюбленную Дейзи Мэй под венец... И тут после церемонии бракосочетания с ужасом обнаружил, что накануне спустил все деньги на буйный "мальчишник", и ему нечем расплатиться за свадьбу. От стыда юный Гарри не нашел ничего лучше, чем взгромоздиться на лошадь, как был, во фраке и белых перчатках, и ускакать куда глаза глядят. Молодая жена осталась расплачиваться с пастором и объясняться с гостями.
Прошло несколько времени, как писали в неспешных романах викторианской эпохи, и Гарри Морант предстал на пороге безутешной Дейзи Мэй в самом затрапезном виде. Накануне он украл у аборигенов-пастухов седло и свиноматку с поросятами, и теперь рассерженные "черные" висели у него на хвосте. Как вспоминала впоследствии сама несостоявшаяся "миссис Морант", Гарри обратился к ней за помощью на ужасном сленге "людей буша": "Милая, я спер свинью, меня преследуют!" ("Lace,'ve borrowed a swine n'm chased". Bob Reece. Daisy Bates: grand dame of the desert. Canberra: National Library of Australia, 2007). Для гордячки Дейзи Мэй это оказалось слишком, и она прогнала нашего героя прочь. Формально их брак так и не был расторгнут.
Современная австралийская карикатура на этот сюжет.
Аборигены поймали Гарри Моранта, навешали ему крепких тумаков и передали в руки полиции. От тюрьмы его спасло только то, что он был белым, а обвиняли его "черные". Несмотря на то, что Британская империя на словах декларировала дееспособный правовой статус туземцев, фактически расизм процветал на всех уровнях.
Последующие годы до 1899 (начала второй Англо-Бурской войны) Гарри Морант провел, путешествуя по Австралии между необозримыми просторами пустыни и светскими гостиными, пробавляясь то опасным ремеслом всадника буша, то долгами у приятелей из "хорошего общества". В те годы он в совершенстве овладел искусством объездчика молодых лошадей под седло. Его манера была крайне жестокой, основанной на силовом подавлении строптивости животного и принуждении его к подчинению болью и страхом. Возможно, именно с этим аспектом связано расхожее прозвище Гарри Моранта - Breaker, дословно: "Тот, кто ломает". В верховой езде действительно очень много значит демонстрация для лошади силы и воли всадника, поэтому такой метод милосердным с точки зрения зоозащитников отнюдь не назовешь, но фактически он существует и действует.
В то же время смазливый и галантный Гарри Морант продолжал оставаться любимцем женщин, и дешевых "жриц любви" из пограничных борделей, и барышень из общества. По его собственным утверждениям, он дважды был помолвлен (спорно: имелся не расторгнутый прежний брак) и однажды женился по аборигенскому обряду на дочери главы туземного клана, которая скончалась, родив ему сына. Впоследствии, когда имя нашего героя обласкала лучами посмертная слава, несколько полукровок претендовали на роль "сыновей лейтенанта Моранта", но никто не смог ничего доказать.
Несмотря на то, что образ "Укротителя" Моранта поэтическим не назовешь, стихи были органической частью его разгульной и безответственной жизни. Современники вспоминали, что он сочинял их с большой легкостью, часто не успевал записывать и забывал. Поэт Гарри Морант работал в жанре "баллад о буше", в Австралии того времени было такое направление. Со многими его представителями наш герой был знаком, переписывался и соперничал в своеобразном литературном "родео", а с одним из известнейших поэтов буша - Уильямом Генри Огилви, добродушным шотландцем, даже был дружен. В балладах Моранта воспеваются девственные красоты буша и прелести его подружек, конные приключения и удалые друзья, свобода и мужество - настоящие "пацанские" ('m sorry) стихи. Австралийская пресса охотно публиковала их, особенно газета с красноречивым названием The Bullet (Пуля). Чопорная публика из литературных салонов даже искала общества Гарри Моранта - ведь он воплощал все то, чего в "воспитанном обществе" было не найти.
Поэт и авантюрист Гарри Харборд Морант (сидит, второй справа) среди членов Сиднейского охотничьего клуба, 1895 г.
"С ГОЛЛАНДЦАМИ СРАЖАТЬСЯ".
"Дожив без цели, без трудов" (цит) до 35 годов, Гарри Харборд Морант, наездник и мошенник, поэт и жулик, осознал, что песок в его часах быстро утекает. Ни богатства, ни уважаемого положения у него нет, а есть многочисленные долги и претензии закона. Военная служба, от которой на заре туманной юности он высокомерно отшатнулся, представлялась последним шансом. Военному герою простятся прежние грехи, откроют двери в "хороших домах"; а если подвиги не сложатся - человеку с литературной фантазией их недолго придумать.
Великовозрастный новобранец Гарри Морант в полном воинском снаряжении, 1900 г.
Когда в Британская империя стала набирать для трудно и кроваво идущей второй Англо-Бурской войны (1899-1902) австралийские воинские части, Гарри Морант 13 января 1900 г. завербовался во второй контингент Южно-Австралийских Конных Стрелков (South Australian Mounted Rifles). Австралийские добровольцы при поступлении на военную службу подписывали достаточно сложную присягу, согласно которой они "де юре" имели двойное подчинение - колонии и короне, а "де факто" - только короне. Как умному человеку, нашему герою должно было стать предельно ясно: ни на какой особый статус, кроме знаменитых широкополых шляп, австралийским частям рассчитывать не приходилось. В т.ч. и в отношении подсудности военным судам, а британские трибуналы были суровы.
Как местная знаменитость, младший капрал Гарри Морант получил короткий всплеск оваций за свой патриотический поступок, и даже якобы был принят в резиденции губернатора Южной Австралии лорда Теннисона. В стихотворении того периода "поэт-солдат" на потребу восхищенной публике воспел храбрецов, отправляющихся "за моря с голландцами сражаться" (overseas to fight the Dutch), не дав себе труда разобраться, что представляли из себя их будущие враги - буры. Однако долго гулять в новенькой форме по Аделаиде, собирая улыбки дам, ему не дали. Война и империя алчно требовали свежего пушечного мяса, и уже 26 января нашего героя ждал заблеванный трюм войскового транспорта и малоприятное морское путешествие в кампании таких же бедолаг в хаки до Южной Африки.
Австралийские конные стрелки второй Англо-Бурской войны.
Назвать Гарри Харборда Моранта недостаточно смелым или решительным человеком осмелился бы мало кто из современников; однако погибать от бурских пуль в первых рядах в его планы никак не входило. Едва освоившись в своем подразделении, проворный и обаятельный новобранец умело подольстился к начальству и был назначен на уютную должность военного курьера при корреспонденте лондонской газеты Daily Telegraph Беннете Берли. Для солидности на его рукав "капнули" сержантские нашивки. Впрочем, сопровождать своего подопечного в опасных фронтовых командировках новоиспеченный сержант Морант не спешил. Он воспользовался багажом и документами добряка-корреспондента, который был только рад отвязаться такой ценой от военного "куратора", и с комфортом проживал в отеле Mount Nelson в Кейптауне, сам выдавал себя за военного журналиста и весело проводил время в обществе британских сестер милосердия. В конечном итоге наш герой наделал долгов у собутыльников-офицеров и сбежал оттуда, оставив в гостинице неоплаченный счет с обязательством погашения "своим отцом, адмиралом сэром Джорджем Морантом".
Регулярная британская кавалерия в Южной Африке. Сабля и пика показали себя, мягко говоря, малоэффективными в боях с отличными стрелками и опытными наездниками бурами.
Пришлось возвращаться в часть. Гарри Морант принимал участие в наступлении британской Летучей колонны полковника Лоу на Блумфонтейн и в нескольких сражениях доставлял донесения под огнем противника. Затем ему удалось выхлопотать себе перевод в штаб Кавалерийской дивизии генерала Френча, где его ждало королевское производство в чин второго лейтенанта. Это означало не только стремительное продвижение по службе, но и переход из австралийского контингента собственно в Британскую армию. Гарри Морант наконец мог почувствовать себя джентльменом без всяких условностей, а личное очарование и поэтический талант обеспечили ему теплый прием в офицерских кругах. Особенно сдружился он с 28-летним капитаном 13-го гусарского полка Перси Фредериком Хантом, "настоящим английским джентльменом" не семи пядей во лбу, который полностью попал под влияние своего старшего по возрасту и несомненно куда более хитроумного товарища.
Гарри Морант (второй слева?) на комфортабельном привале в обществе офицеров Кавалерийской дивизии, 1900 г.
При содействии капитана Ханта Гарри Моранту удалось получить в конце 1900 г. шестимесячный отпуск в Англию, якобы чтобы "уладить вопросы с семьей" - С какой? Мать умерла в 1899 г., предполагаемый папаша-адмирал не хотел признавать своего бастарда. Ловкий "свежий" офицер и джентльмен использовал пребывание в метрополии, чтобы наделать новых долгов, прикрываясь своей формой и статусом, и вдоволь поупражнять умение покорять дам. Неурегулированный статус супружества с Дейзи Мэй О'Дуайер в Австралии нимало его не заботил. "И забыл о тайном браке, всюду ласки расточая" (цит.) За время отпуска Гарри Морант успел заключить помолвку с девушкой из благородной семьи, родной сестрой невесты своего боевого товарища капитана Ханта. Вопреки мнению некоторых биографов, сам капитан Хант не отгулял отпуск вместе со своим лукавым другом, а остался подставлять немудрую башку бурским снайперам в Южной Африке.
"ПЛЕННЫХ НЕ БРАТЬ".
К тому моменту, как отдохнувший Гарри Морант весной 1901 г. вернулся из отпуска, ситуация на театре второй Англо-Бурской войны существенно изменилась. Бурские республики потерпели от британцев ряд серьезных поражений, потеряли большую часть территории и лишились возможности продолжать фронтовое сопротивление. На смену их армиям-ополчениям пришли мобильные средние и малые отряды партизан "биттер эйндеров" - в переводе с африкаанс: "искателей горечи", отчаянных партизан, не желавших отдавать захватчикам красную землю родного вельда.
К борьбе с таким неприятелем регулярные силы Британской империи оказались готовы слабо. Чтобы противостоять конным партиям буров, прекрасно знавшим местность и владевшим тактикой "бей-беги", британцы катастрофически нуждались в аналогичной кавалерии. Английский военный историк Майкл Барторп, автор хрестоматийной монографии "Англо-Бурские войны. 1815-1902" пишет: "Когда прибыли конные подкрепления, которые запрашивал Китчинер (британский командующий в 1900-1902 гг.), вместе с 26 000 регулярной кавалерии и конной пехоты (MI, Mounted Infantry), которые уже действовали на театре войны, у него образовались конные силы в 80 000 чел., треть всей его армии. Многие имели слабую военную подготовку и недостаточные навыки верховой езды, однако Китченер сразу бросил их в бой, что повлекло за собой огромную убыль в лошадях и сделало их легкой добычей для опытных и боеспособных (бурских) коммандос". В подобных условиях британское командование формировало конно-стрелковые подразделения из всех, кто худо-бедно умел держаться в седле, даже из морских пехотинцев. Австралийцы, лихие наездники родного буша, становились крайне ценными кадрами. Гарри Харборда Моранта ждало сразу две вакансии "полного" лейтенанта. После долгих раздумий он отказался от места в Южно-Африканской Полиции (South African Constabulary) и 1 апреля (sic) принял предложенное все тем же незаменимым другом капитаном Хантом королевское производство в лейтенанты новосозданного конно-стрелкового подразделения Бушвельдских Карабинеров (Bushveldt Carbineers).
Бушвельдские Карабинеры, парадное фото, 1901 г. Широкополые шляпы - в данном случае головной убор "новой" британской кавалерии, а не знак принадлежности к австралийским войскам.
Выбор лейтенанта и поэта с солидным стажем уголовника предельно ясен: полиция комплектовалась жесткими дисциплинированными офицерами, а в Карабинерах, одном из многочисленных импровизированных подразделений для карательных операций против бурского населения и мелких партизанских групп, дисциплина была чисто символической. Зато там предоставлялись возможности для веселой жизни. В основном Карабинеры занимались воплощением в жизнь тактики "выжженной земли" лорда Китченера: жгли бурские фермы и угоняли жителей в концентрационные лагеря, чтобы лишить партизан поддержки местного населения. Конфискованные скот, ценности, а зачастую и "живой товар" предоставлялась легкая возможность присвоить себе и продать, командование смотрело на это сквозь пальцы.
Концентрационный лагерь для бурского гражданского населения. Через эти "чистилища Британской империи" прошли в годы второй Англо-Бурской войны до 100 тыс. граждан бурских республик, более четверти из них погибли от болезней и голода, особенно много детей.
Карабинеры, всего ок. 320 солдат и офицеров, были укомплектованы примерно на 40% из австралийских военнослужащих, также насчитывалось около полусотни бурских ренегатов, пошедших на службу к британцам, чтобы защитить от репрессий свои семьи и имущество, остальные были набраны из различных британских и колониальных частей. Командовал формально майор-ирландец Роберт У. Ленеган, однако фактически эскадроны и взводы, разбросанные по укрепленным заставам и постам ("фортам") в районе Питерсбурга, Трансвааль, подчинялись только своим командирам. Офицеров вообще было непропорционально много. Молодой Уинстон Черчилль, участник той войны, в своих мемуарах прекрасно объяснил, что привлекало в подобные формирования молодых джентльменов: "Начался веселый поход, длившийся вместе с остановками около полутора месяцев. (...) Чудесный воздух и климат Южной Африки, великолепный ландшафт, жизнь, полная непрестанного движения и разнообразных случайностей... Каждый день мы видели новые места, каждый вечер мы устраивали бивуак возле какого-нибудь нового ручья. Питались мы овцами, которых гнали с собой, и курами, которых отлавливали в покинутых селениях. Под откидным дощатым дном моей кибитки лежал двухфутовый слой консервов и бутылок со стимулирующими напитками - наилучших из тех, какими мог снабдить меня Лондон. Мы не нуждались ни в чем, и дни напролет я только и делал, что в юношеской беспечности своей рыскал в поисках приключений, подвигов и примеров для подражания" (У. Черчилль. Мои ранние годы. 1878-1904).
Когда Бушвельдские Карабинеры встречались в бою с бурским партизанами, действовал принцип "пленных не брать". Этот приказ приписывается лично лорду Китченеру, хотя сам командующий впоследствии его отрицал, и документальных доказательств не найдено. Несмотря на то, что в то время уже действовала Гаагская конвенция 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войны, предписывавшая гуманное обращение с военнопленными, приказ: "Пленных не брать" не был воспринят большинством британских офицеров как военное преступление. В гарнизоне "форта Эдвард", где стоял эскадрон ближайшего друга нашего героя капитана Ханта, эта мрачная директива была без возражений доведена подчиненным самим Хантом. По словам южноафриканского историка Артура Дэйви, «Ханту было всего 28 лет... Его пребывание на посту командующего офицера регулярной армии было недолгим, и можно предположить, что его знания военного права были поверхностны".
Лорд Китченер и лейтенант Морант - тот, кто дал приказ: "Пленных не брать", и тот, кто поплатился за "творческое" исполнение.
На такой службе лейтенант Морант с его прошлым искусного наездника и угонщика скота оказался даже более успешен, чем его друг-командир регулярный капитан Хант. Наш герой быстро зарекомендовал себя полезным для начальства, заработал уважение среди товарищей-офицеров и авторитет среди подчиненных. А для солдат, не проявлявших к нему должного почтения, у Моранта всегда были наготове методы, опробованные на строптивых жеребцах: связывание в скрюченном положении с удавкой на шее и прочный стек. Его подручным во всех темных делишках стал другой австралиец с криминальным прошлым - лейтенант ветеринарной и транспортной службы Питер Хэндкок. Вот некоторые из повседневных "художеств" поэта и карателя лейтенанта Моранта, зафиксированные обвинением военного суда:
- 2 июля 1901 г. взвод лейтенанта Моранта расстрелял на ферме в поселении Вальдезия шестерых вернувшихся к мирной жизни буров - мужчин и подростков - ради кражи их денег и скота; сам Морант утверждал, что приказ об убийстве отдал капитан военной разведки Тейлор, но добро-то он прикарманил по собственной инициативе.
- Месяцем позднее Морант выселил оттуда же в концентрационный лагерь четыре семьи партизан, их дома были сожжены, скот и имущество украдены, а женщин, стариков и детей карабинеры 11 часов гнали по жаре без воды и привала, в результате скончались грудной ребенок и пожилая женщина (снова валил "командную ответственность" на военного разведчика Тейлора).
- При формировании конвоев снабжения летом 1901 г. Морант и Хэндкок помещали в открытые повозки насильно удерживаемых бурских женщин, чтобы предотвратить обстрелы партизанами (Морант ссылался на приказ мертвого к тому времени капитана Ханта).
- 5 сентября 1901 г. сдаваться в "форт Эдвард" прибыл обоз бурских женщин и детей, ранее сопровождавших партизан. Приказ стрелять по ним был отдан лейтенантом Христианом Ханнемом, бурским ренегатом, якобы из личной мести, но Гарри Морант с удовольствием принял участие в "увлекательной охоте", на которой были убиты два мальчика 5-ти и 13-ти лет и ранены несколько женщин и 9-летняя девочка.
- В тот же день Морант и Хэндкок украли из обоза британских регулярных войск посылки для солдат Кавалерийской дивизии и бочонок алкоголя, а также угнали 7 упряжных лошадей.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.