Современный творческий марксизм

[mikle1]

На чужих фронтах
Автор: Dagmar Henn (Дагмар Хенн)
Перевод: Синяя Ворона

Нигилизм права

Принцип советской политики был очень прост: обеспечение максимальной свободы культуры и политического представительства при условии полного соблюдения законов. Юстиция ФРГ сейчас находится на пути к полному правовому нигилизму. Высокопоставленным лицам с приятной улыбкой дозволяется все, на пенсионерок за кражу съестного обрушиваются громы и молнии, то есть открыто и бессовестно практикуется классовая юстиция во вкусе домартовского периода* (*под этим понимается исторический период до революции 1848 года, реакция, консерватизм и обывательство - прим.пер); во всех областях постоянная несправедливость обеспечивается банальным образом: учреждения в тех немногих случаях, когда несправедливость угрожает дойти до суда, запросто исправляют отдельные документы, вместо того, чтобы вернуться к законной практике; уголовное право переводится на английский язык, при этом о результатах адвокаты заранее договариваются, чтобы не проводить процесса, и таким образом тот, кто может оплатить лучшего адвоката, выигрывает процесс с самого начала. Сложные случаи по возможности вообще не рассматриваются, зато тюрьмы переполнены нарушителями дорожного движения. Можно снова перечитать раннюю статью Маркса о преследовании сборщиков хвороста в княжеских лесах, и это будет вполне актуально; надо только заменить хворост на пустые бутылки или контейнеры, и перед глазами уже встанет множество современных «уголовных дел»...
Особенно впечатляющие случаи можно увидеть в отношении мигрантов последней волны. Чеченец-исламист, который зарезал свою жену, получает приговор только за «убийство по неосторожности», потому что он же только три месяца находится в Германии и никак не мог знать, что здесь запрещено убивать жен. В прежние времена немецкий юрист навел бы справки, как там с правовым полем в Чечне, и узнал бы, что и там убивать жен вообще-то запрещено, и судил бы в соответствии с этим.

В Австрии (прошу прощения, но такой случай мог бы произойти и здесь, просто уж очень он яркий) был оправдан иракец, который изнасиловал десятилетнего мальчика в бассейне, объяснение: он не мог понять слова «нет».
Это особенно изощренная форма расизма, потому что она рассматривает мигрантов, как будто они идиоты, только что слезшие с деревьев, без малейших представлений о человеческой морали. Если юстиция действует так, она сигнализирует остальному обществу: это идиоты, и им разрешено быть идиотами. Вариант «исключительного права» - один из лучших методов, чтобы разжигать вражду между разными группами населения в многонациональном государстве. Как уже сказано, максимальная свобода культуры и политическое представительство при полном соблюдении законов - это принцип, при котором интеграция может быть действительно удачной. Единственный принцип, который до сих пор в человеческой истории удачно работал.
Однако ФРГ отказывается от соблюдения законов; браки с детьми допускаются, преступления рассматриваются так, как будто в странах происхождения мигрантов не существует уголовного права (хотя на этой планете нет ни одной страны без уголовного законодательства), а благодаря тому, что тюрьмы переполнены нарушителями дорожного движения и другими бедняками, даже в случаях насильственных преступлений не подается заявление на арест как меру пресечения. Поддержать классовую юстицию важнее, чем настоять на соблюдении закона в отношении новых мигрантов. Это имеет огромный смысл, если взглянуть с точки зрения «верхней тысячи», которой ведь не грозит обычная мелкая преступность (которая и сама охотно совершает преступления, но вовсе не мелкие) - в конце концов, нам не хватает еще пары кирпичей до постройки настоящего американского рая, где высокий уровень преступности в бедных кварталах - очень важный фактор. При этом делать одну группу бедняков равнее других - очень удобно для разжигания взаимной ненависти и полезно для укрепления господства.

Культивирование раскола

Может быть, некоторые действия немецкого государства нужно оценивать иначе. В течение десятилетий действия немецких учреждений в отношении группы турецких и курдских мигрантов рассматривались как услуга турецкому правительству. Терпимость по отношению к явным фашистам вроде «Серых Волков», контроль немецких мечетей турецким министерством религии, преследование левых турецких организаций - все это делалось так, как будто речь идет о Турции. Учитывая реальное ранговое положение государств, такое восприятие абсурдно. Империалистический центр, подобный ФРГ, не оказывает услуг полуколониальным странам вроде Турции. Господин не чистит сапог слуге.
Но все эти действия можно рассматривать и иначе. То, что необходимо было предотвратить любым путем - левая ориентация этих относительно больших групп.
Правительство немецкого капитала оказывало услугу лишь себе самому, работая для того,чтобы турецкие мигранты рассматривали себя в первую очередь как турки, затем - как мусульмане, и в первую очередь - как нечто иное, чем их немецкие коллеги. Тут подходит самая реакционнейшая из идеологий, а то, что она отлично разводится в этнических загонах, было хорошо известно уже из опыта поселившихся в Германии нацистских коллаборантов (для тех, кто хочет знать больше о связи между нацистами и исламскими фашистами, я рекомендую книгу «Четвертая мечеть» «Die vierte Moschee“). Действия против курдских организаций служат в данном случае той же цели - если бы здесь свобода выражения национальной культуры была больше, чем в Турции, курды, вероятно, скоро ощутили бы себя немцами; копирование турецких репрессий таким образом тоже следовало цели максимального раскола.
Толерантность в отношении правого крыла политического ислама (я это так формулирую, потому что есть и левое крыло, которое никогда и ни при каких условиях толерантностью не пользуется) объясняется таким образом не только, и даже не в первую очередь не проблемами внешней политики. Многолетние заигрывания с Серыми Волками, которые практиковались не только в ХСС под руководством Штрауса, преследовали внутриполитическую цель. С точки зрения бизнеса немецкие СМИ-концерны вполне имели бы интерес издавать турецкоязычную газету в Германии. Однако связь живущих здесь турок с родиной через газеты, изданные там, политически более выгодна, потому что она надолго и основательно убирает их как активных деятелей из немецкой политики.
Проблема состоит в том, что среди левых эта политика раскола никоим образом не была преодолена. Во времена Коминтерна существовало правило, что коммунисты - всегда члены партии той страны, где они живут. Даже члены Интербригады, которые сражались на стороне Испанской Республики, становились членами компартии Испании. Через 50 лет после соответствующей миграционной волны как турецкие, так и греческие коммунисты по-прежнему остаются только членами партий собственных стран, и это часто уже во втором и третьем поколении.
Это приводит к тому, что немецкие коммунисты не имеют ни малейшего представления о том, что на практике означает миграция, турецкие и греческие коммунисты не применяют свои боевые силы на том участке классовой борьбы, который для них вообще-то актуален, и не делятся с немецкими товарищами знаниями о процессе миграции, его следствиях и обращении с ними. Поскольку к тому же имеется еще деление на запад и восток, удивляться больше совершенно нечему. По правде говоря, из подобного абсолютного незнания невозможно выработать стратегию, которая позволила бы действительно преодолеть раскол, а не просто, как в воскресной проповеди, провозгласить солидарность, которую практически никто больше не испытывает на практике.

Процесс миграции

В противоположность тому, что заверяют поклонники мульти-культи, миграция - далеко не веселое развлечение. Как правило, мигранты, неважно по какой причине они приезжают, едут сюда с множеством иллюзий. Извне можно знать только о численной величине зарплат, но не о том факте, что две трети этой величины исчезает при уплате за квартиру, или о напряженности труда, которая здесь на порядки превышает таковую в любой стране периферии. Также и состояние отношений между соседями, внутри семей, очень сильно продвинутая индивидуализация, одиночество - все это не воспринимается издалека и превращается здесь в неприятный сюрприз.
Неважно, откуда человек приехал и куда стремится - при этом рушится вся жизнь, и необходимо суметь начать все заново. Те, кто остался дома, продолжают прежнюю жизнь, проходит не так много времени, и вот уже эмигрант, посещая своих, чувствует себя как собственное привидение. То, что было дома, растворяется, это невозможно вернуть, оно не остается где-то в резерве. В месте, где человек очутился, он ощущает себя относительно беспомощным, этакое искусственное детство, при этом ограниченные возможности коммуникации сокращают также и возможность восприятия себя самого. Поэтому культуры диаспор всегда консервативны - таким образом они пытаются обойти эти ограничения.
Потеря автономии, безъязычие и потеря контакта с семьей происхождения (которая часто ведет к полному разрыву) нередко заканчиваются депрессиями. Иллюзии, с которыми процесс начинался, вынуждают воспринимать даже более-менее удачные миграционные истории как поражение. Это в любом случае серьезный жизненный кризис, сравнимый как минимум со смертью близкого человека. И долгое время любая существенная нагрузка заставляет снова исчезнуть с трудом приобретенные знания языка. Язык для людей - как луковица, внешние слои легко спадают, и уже самая обычная усталость редуцирует психику так, что из памяти всплывает лишь родной язык.
С точки зрения «среднего класса» все это выглядит очень просто. Их мир повсюду более-менее одинаков, в любой стране они едят одни и те же бургеры из МакДональдса и носят одни и те же кроссовки «Адидас». Но чтобы сменить культуру, недостаточно просто купить авиабилет. Чтобы пережить процесс миграции, нужно знать о его насильственном характере, быть готовым к потерям и понимать, что победы на этом пути будут достигаться с большим трудом. Если у человека есть это знание, он никогда не будет считать миграцию простым путем решения проблем. Не говоря уже о том, чтобы восторгаться тем фактом, что множество людей были переселены из одного места в другое.
Чтобы найти возможность выразить и защитить собственные интересы, необходимо много знать. Значительные части этого знания можно получить лишь неформально. Известно, что надо пойти на биржу труда, чтобы написать заявление на пособие по безработице. Известно, что билеты на проезд можно купить в автомате. Известно, когда магазины открыты, а когда нет. Объем таких неформальных знаний, которые человек должен получить при миграции, очень велик. Даже самого образованного и активного мигранта все это превращает сначала в относительно беззащитный объект. Если он не беззащитен, то есть реагирует на возникающие конфликты, то скорее всего, он делает это таким образом, который здесь кажется необычным или неприемлемым.

Новое качество

Последняя волна миграции и сопровождающие ее обстоятельства отличаются от предыдущих в нескольких важных пунктах. Единственная миграция, которая в сравнимой степени была использована для раскола внутри населения -была волна «изгнанных»* [*из Восточной Пруссии после войны - прим.пер.] Полностью расщепленное восприятие - как хорошо видно на примере Кёльнской новогодней ночи - целенаправленно формировалось. То, что невмешательство в аналогичные случаи в самих приютах беженцев практически создало условия для сексуальных нападений на немецких женщин - можно тоже рассматривать как целенаправленную меру.Многое из того, что случилось в последние 2 года можно было бы предотвратить. При таком масштабе ошибочных действий следует исходить из того, что делалось это намеренно.
Что дает такой маневр? Что ж, чем больше общество погружается в кризис и неустойчивое состояние, тем важнее становится расколоть народ. Хотя постоянно трещат о блестящем состоянии экономики ФРГ, на самом деле кризис, который начался в 2007 году, так и не кончился по-настоящему. Этот кризис, как и раньше - источник острой военной угрозы, и он же - источник других, экстремально враждебных стратегий.
Обращение с этой волной миграции и следующая затем двухполосная пропаганда (которая на одной стороне изображает все в белом, на другой - все в черном цвете), последовательное государственное невмешательство в важных пунктах, либо же государственные ошибки (актуальный пример: Сенат Берлина не может найти места приютам для бездомных, потому что на каждого бездомного надо выделить 15 евро, в то время, как приюты для беженцев есть, и там выделяется 50 евро на человека в день) создают внутри немецкого населения политическое расщепление, которое уже принимает взрывоопасный характер чуть ли не гражданской войны. При общих современных условиях подобное развитие необходимо принимать всерьез. В немецкой истории достаточно материала, чтобы поверить в способность немецкого капитала на такой маневр; практически нет преступлений, который этот капитал еще не совершил. Эта возможная гражданская война - фронт, который сможет отвлечь атаку от владельцев капитала, когда глобальный кризис вновь вступит в активную фазу. Так же, как в течение нескольких часов было решено открыть границы, в течение нескольких же часов может быть решено, что ввезенные дешевые работники - подходящие ягнята для заклания.
Причем это нельзя предотвратить бодрыми лозунгами «Встанем против расизма» при любом политическом содержании. Это нельзя предотвратить и обзыванием каждого, кто выражает опасения в связи с этой волной миграции, узколобым расистом.
Это можно предотвратить только с помощью политической работы на обеих сторонах, разъясняя обеим сторонам,какие цели преследуются, и делая усилия, чтобы заменить чужой фронт на свой, правильный.

Где применять?

Донесение основополагающих знаний о том, в какой форме и на каких фронтах проходят здесь классовые битвы, абсолютно необходимо. Вряд ли можно предполагать, что множество волонтеров, так активно инвестирующих время в помощь беженцам, использовали это время для того, чтобы объяснить им все про тарифные договора и профсоюзы, не говоря о вопросах наблюдения со стороны спецслужб, демократические права и борьбу за социальную безопасность. Объяснить, что в глобальной войне богатых против бедных можно сменить поле боя, но не избежать столкновений - все это явно если и объяснялось, то в единичных случаях.
Немецкое рабочее движение до такой степени дошло до плачевного состояния,что силы на то, чтобы поддерживать собственные масштабы и собственную мораль, у него больше нет. Эту силу можно восстановить снова, если разнообразные расколы по меньшей мере частично будут преодолены. Для этого необходимы, в первую очередь, знания о реальной ситуации, реальной жизни во всех частях немецкого рабочего класса (при этом имеются в виду все живущие в Германии члены этого класса, а не только те, кто обладает немецким паспортом). Необходимо также распознавать врагов в собственных рядах и называть их своими именами. Где и какие конкретно требуются проявления солидарности - должно следовать из этого знания.
Чтобы получить это знание, требуется конференция немецких коммунистов совместно с представителями всех коммунистических партий других стран, которые живут в Германии, то есть с северо-африканскими и арабскими коммунистами, турецкими, греческими, афганскими, пакистанскими - к сожалению, это практически глобальный список. Но меньшими усилиями это знание получить нельзя, и невозможно создать базу для реальной политической работы с мигрантами. Если нам не удастся добиться ясных и детализированных позиций (и необходимо действительно спросить сирийских коммунистов, что они думают о предоставлении убежища сирийским джихадистам), не будет и основ для политики преодоления раскола. Однако если такое преодоление нам хотя бы частично не удастся, не будет и возможности для борьбы против стратегии капитала, которая предусматривает дальнейшую эскалацию вплоть до гражданской войны.

Первоисточник: https://prometej.info/na-chuzhih-frontah/