Современный творческий марксизм

[mikle1]

На чужих фронтах
Автор: Dagmar Henn (Дагмар Хенн)
Перевод: Синяя Ворона

Во-вторых, английская буржуазия не только эксплуатировала ирландскую нищету, чтобы ухудшить положение рабочего класса в Англии путем вынужденной иммиграции ирландских бедняков, но она, кроме того, разделила пролетариат на два враждебных лагеря. Не происходит гармонического соединения революционного пыла кельтского рабочего и положительного, но медлительного нрава англосаксонского рабочего. Наоборот, во всех крупных промышленных центрах Англии существует глубокий антагонизм между английским и ирландским пролетарием. Средний английский рабочий ненавидит ирландского как конкурента, который понижает заработную плату и standard of life. Он питает к нему национальную и религиозную антипатию. Он смотрит на него почти так же, как смотрели poor whites южных штатов Северной Америки на черных рабов. Этот антагонизм между пролетариями в самой Англии искусственно разжигается и поддерживается буржуазией. Она знает, что в этом расколе пролетариев заключается подлинная тайна сохранения ее могущества.

Карл Маркс, Т.16 ПСС «Генеральный Совет - Федеральному Совету романской Швейцарии»

После того, как дебаты о миграционной политике, cтоль же морализирующие, сколь запутанные, окончательно разгорелись, настало время более основательно разобраться в этом вопросе. Это в первую очередь значит - понять, где в этом вопросе правильная классовая позиция.
Официальная точка зрения, которую большинство левых, к сожалению, разделяют без всякой критики, гласит, что попытка интеграции беженцев состоялась, и вопрос лишь в том, была ли эта попытка успешной или нет. В этой позиции отсутствует простая мысль: интеграция никогда и не была желаемой целью; хотя из фактов конкретной политики следует именно это.
Но какая же цель преследуется, если в страну постоянно ввозятся новые национальные меньшинства, которые и не должны быть интегрированы? Эта цель - намеренный раскол населения. В последние годы можно было наблюдать, как успешно действует эта стратегия, и как беспомощны все попытки хоть что-то ей противопоставить. Эта беспомощность прежде всего базируется на том, что никто даже не пытается поставить правильные вопросы.
Любое капиталистическое общество - это власть ничтожного меньшинства над огромным большинством. Как и любой небольшой правящий класс, класс владельцев капитала стоит перед основной проблемой: он очень сильно уступает угнетаемым в численности, и как любой другой правящий класс до него, он реагирует на эту проблему с помощью трех стратегий:
- Создание системы подавления в виде полиции и тюрем,
- Создание системы коллаборационизма угнетаемых, которая поддерживается с помощью идеологии или, к примеру, школьной системы,
- И использование любой возможности, чтобы расколоть угнетаемые классы.
В Германии техника раскола используется особенно широко. Основание для этого - мощная сила, которой некогда обладало немецкое рабочее движение, и тот факт, что теория марксизма имеет глубокие корни в немецкой философской традиции.
Самая простая и нередко недооцениваемая форма этого раскола - различие между различными группами трудящихся по их доходу, оно создает иллюзию, что якобы тот, кто получает большую зарплату, вносит более ценный вклад в общественный процесс производства, чем тот, чья зарплата ниже. Такой мощный разброс зарплат - это не непосредственное следствие капиталистического способа производства, а именно целенаправленная стратегия капитала (позорным образом поддерживаемая профсоюзами) - это легко увидеть, сравнив, например, подобный разброс в Швейцарии и здесь. В Швейцарии недавно была выдвинута народная инициатива ограничить зарплаты менеджеров потолком, составляющим двенадцатикратную минимальную на данном предприятии зарплату. Эта инициатива была отвергнута с аргументом, что во всей Швейцарии имеется лишь горстка предприятий, где менеджеры получают бОльшую зарплату, чем названная. В ФРГ же самая низкая и самая высокая зарплата внутри одной фирмы могут легко различаться более, чем в сто раз.
Непосредственно в области этого разброса доходов находится также раскол между мужчинами и женщинами. ФРГ - единственная высокоиндустриализированная страна, где различие доходов между полами выше 20 процентов, и это только учитывая почасовую зарплату. С учетом же биографических данных создается еще более мощная разница. Также и здесь речь идет не о «естественных следствиях», а о целенаправленной стратегии - в соседней Франции эта разница составляет всего несколько процентов.
Еще один глубокий раскол - это раскол между областью старой ФРГ и аннексированной территорией ГДР. Также и эта разница поддерживается постоянно с удивительным упорством.
И наконец - это разрыв, демонстрируемый любой статистикой бедности, между рожденными в Германии немцами и приехавшими мигрантами.
Может быть, это случайность? Просто так вышло? Разумеется, нет. Раскол рабочего класса - центральное средство угнетения; он усиливается с помощью любых доступных средств и постоянно расширяется. Достаточно обратить внимание на регулярно повторяемые сеансы унижения граждан ГДР (которые подаются для вида в качестве «переработки исторических травм»), чтобы заметить, что отчуждение и презрение друг к другу поддерживаются целенаправленно, даже внутри собственной нации.

Американский пример

Это уже не первый раз, когда немецкий капитал следует примеру Соединенных Штатов. Когда после окончания Второй Мировой войны политика Рузвельта снова начала сворачиваться (это был длительный процесс, при котором 95%-ный налог на сверхприбыль держался до 1972 года), особое значение имели два процесса: постоянный приток новых (причем даже лучше, если нелегальных) мигрантов и целенаправленное усиление расового раскола. Гражданское движение, которое возникло в качестве реакции на все это, сумело частично остановить это усиление, но остановилось в итоге перед комбинацией из усиленного угнетения и наполнения черных гетто наркотиками; от этого выиграл лишь небольшой слой черных карьеристов, которых, естественно, интересуют лишь их собственные проблемы, таким образом от революционного по сути стремления к равенству остался лишь идиотский фасад «политики идентичности».
В этой стратегии решающим фактором была не легальная, а как раз незаконная миграция. Достаточно большая группа рабочих, начисто лишенных прав, осуществляла именно такое давление на зарплаты, которое требовалось. А поскольку американский закон легализует по крайней мере второе, рожденное в стране поколение, должен быть обеспечен постоянный приток новых нелегалов. Лояльность в этом вопросе так называемого либерального среднего класса, чья работа предполагает некоторое образование (так что они не конкурируют непосредственно с нелегалами), покупается возможностью для них нанимать дешевых домработниц и нянек.
Следующие, экономически весьма важный аспект стратегии США - это целенаправленный «брейн-дрейн», через американские университеты и грин-кард. Здесь идет речь о вербовке уже обученных работников из других стран, практически со всего мира. Таким образом экономятся средства на государственное образование в США, эти средства платят другие, более бедные страны.
Нынешнее состояние США напоминает то, что было в начале 30-х гг, но правда, без тогдашнего сильного рабочего движения - массовое обнищание, палаточные городки безработных по все стране, более 40 миллионов людей, чье выживание зависит от талонов на еду. Тем не менее в стране относительно спокойно. Высокий процент криминала играет здесь большую роль. Он полезен во многих отношениях. Потребители наркотиков выключаются из поля политической активности, их соседи заняты тем, чтобы защититься от наркоманов, а гигантская рабская сила тюремной индустрии получает регулярное пополнение. С точки зрения тысячной части населения на верхушке это идеальное состояние.

Миграционная история ФРГ

История миграции в ФРГ начинается еще до основания этого государства. На территорию западной республики попадают многие миллионы переселенцев из бывших немецких восточных земель. Это первый случай, когда интеграция была нежелательна. Эти переселенцы в течение многих лет жили в лагерях. И лишь когда стало ясным, что их нельзя непосредственно послать на следующую войну, и что их политическая лояльность под вопросом - в 1952 году состоялась демонстрация КПГ за право на квартиры для беженцев в Бонне, к которой внезапно присоединились толпы - начались серьезные попытки создать возможности для разумного расселения и рабочих мест для этих людей. Одновременно для этой группы немцев делалось абсолютно все, чтобы она сохранила свою старую идентичность; через Союзы изгнанников и государственное финансирование поддержки их специфических восточных обычаев было создано и поддерживалось то, что на языке немецкой миграционной политики называется «параллельным миром». Беженцев расселяли преимущественно компактно в закрытых жилых районах, чтобы они не вздумали почувствовать себя обычными гражданами нового государства.
Вторая фаза истории миграции следовала образцу «брейн-дрейна» и была нацелена на молодую республику ГДР. Целенаправленно вербовались обученные специалисты, в особенности, научные работники и медики. Пока эта вербовка была легким делом, в расширение западных университетов инвестировалось немного. Лишь когда постройка стены прекратила этот поток, на короткое время в ФРГ был реализован доступ в университеты также и для детей из рабочих семей. Можно сказать, короткий расцвет демократии в ФРГ конца 1960-х-начала 1970-х - это прямое следствие Стены. Ни в один другой момент истории Западной Германии социальные лифты наверх не были такими мощными…
Одновременно с открытием университетских дверей для детей местных рабочих состоялся первый крупный импорт иностранной рабочей силы. Итальянцы, португальцы, испанцы, греки, югославы ехали в страну до начала 1970х. В конце этой волны, которая, к неудовольствию немецкого капитала, замывала в страну иногда и вполне классово сознательные силы, приехали турки, которых набирали целенаправленно из самых отсталых регионов страны.
Эта волна миграции была результатом политического решения. Была еще возможность использовать рабочую силу женщин, которая к тому моменту использовалась очень мало. Но это имело с точки зрения капитала два недостатка. С одной стороны, требовались государственные вложения в уход за детьми, чтобы освободить рабочую силу женщин. С другой, эти женщины к тому моменту могли бы с успехом потребовать финансового равенства (так произошло в соседней Франции, где был предпринят именно этот шаг). Таким образом, один из важнейших расколов рабочего класса мог бы быть преодолен. Немецкий капитал решился вместо этого на еще один дополнительный раскол. Между этой волной миграции и последней (действительными и мнимыми сирийцами) состоялось еще много других: «переселенцы» и российские немцы, беженцы из Югославии, где немецкий капитал участвовал в войне, легальные и нелегальные постоянные и временные мигранты из разных стран Восточной Европы, нельзя забывать и «внутреннюю миграцию» после аннексии ГДР. Иногда эта стратегия частично терпела поражение - восточные европейцы быстро заметили,что в других западных странах платят больше, и многие польские строительные рабочие поехали дальше, во Францию и Великобританию, вместо того, чтобы торчать здесь вечно на планке низкооплачиваемого раба. Но однако легко заметить, что независимо от состояния конъюнктуры экономическая модель немецкого капитала делает ставку на постоянный приток по возможности не владеющих языком, бесправных и прежде всего беззащитных рабочих, и время между волнами новой миграции редко превышает десять лет. Американская модель была с успехом внедрена.

Первоисточник: https://prometej.info/na-chuzhih-frontah/
Далi буде.