Это студент, модный прикид и плеер…
Это студент, модный прикид и плеер…
(Размышляя о Татьянином дне)
Никогда не был поклонником «творчества» «Коррозии металла», и неонацистские взгляды Паука вызывали и вызывают у меня только отвращение. Однако вот уже второй день хожу себе по Петербургу - напеваю песню «Это студент» и ничего не могу поделать. Видимо так на меня действует пресловутый Татьянин день и физиономии юнцов-дегенератов его отмечающих. Понимаю, что песня фашистская, но доля правды там есть - правды, весьма неприятной для левых с их мифологией 1968-го года и размышлениями о современном студенчестве стран метрополии как «революционной силе».
Отмечу, что мифология 1968-го отнюдь не адекватна реальному содержанию исторических процессов того времени. Есть 1968-й реальный со всеми его противоречиями, у нас в России о нем более-менее грамотно писал Александр Тарасов, например, здесь. В самом деле, 1968-й в Латинской Америке или в Индии с Бангладеш был, если не интереснее, то, несомненно, серьезнее прославленного «Красного мая» в Париже. И есть миф 1968-го, являющийся частью идеологии «прогрессивной» или леволиберальной буржуазии.
Зарождение этого мифа в свое время блестяще описал Пьер Паоло Пазолини в корпусе как художественных, так и публицистических текстов конца 1960-х - начала 1970-х: от стихотворения «Компартия - молодежи» и романа «Теорема» (особенно в поэтическом фрагменте «…В самом деле юнцы из имущих семей/ Грамотеи умом не обиженные/ Не находят занятия поважней/ Болтовни о картинах и книжках…") до «Корсарских писем» и «Писем лютеранина». Пазолини противопоставлял старую идею революции, которой он сам оставался верен, и развязанную обеспеченными студентами «гражданскую войну» внутри класса буржуазии, являющуюся не более чем оспариванием власти отцов их же сыновьями. Выдающийся поэт и кинорежиссер с горечью предсказывал такое состояние общества, когда невозможно будет быть вне рамок буржуазной идеологии (студенты 1968-го, по мнению Пазолини, были проводниками буржуазной идеологии, верными идее Власти), когда буржуазность станет общечеловеческим состоянием. «Прекатите думать о своих правах/ Прекратите добиваться власти/ Освобожденный буржуа должен раз и навсегда позабыть о своих правах, должен отказаться от идеи власти…», - обращался поэт к взбунтовавшемуся студенчеству в знаменитом стихотворении 1968-го года, еще надеясь на возможность диалога.
Сегодня в капиталистической метрополии (в отнюдь не единой России к ней, с наибольшей очевидностью, относятся Москва и Санкт-Петербург) печальный прогноз Пазолини сбылся на 200 процентов. Студенты никоим образом не соприкасаются с революционным сознанием. И не могут соприкасаться. Они полностью и безвозвратно поглощены консумеризмом. Их «бунтом» может быть разве только химерический бунт «креативного класса», к которому наиболее наглая и буржуазная часть студенчества себя причисляет.
В провинции и на периферии в середине 2000-х еще можно было на что-то надеяться, хотя лучик этой надежды был весьма слабым. Сегодня с учетом произошедшего резкого сокращения финансирования высшего образования в регионах (его фактическим разрушением) и продолжающейся экспансией консумеризма, от провинциального студенчества также глупо чего-либо ждать. Оно не видит себя дальше отдыха в хипстерском кафе. Горизонт его мечты не простирается дальше вакансий сайта "хэдхантер".
Помню в 2007-м я писал текст листовки «Новых Левых Воронежа» с названием «Студент - это звучит гордо» . В середине 2000-х в ВУЗах провинциального Воронежа еще находились те, кто, казалось, мог мыслить и действовать небуржуазно (то есть вне рамок, заданных принципами успеха, работы или карьеры) - хоть их было совсем немного, они приходили к нам. Как сильно этот тип отличался от мальчиков и девочек, присоединявшихся к либералам и правозащитничкам из МПД (Молодежного правозащитного движения), располагавших более чем значительными материальными ресурсами и активно занимавшихся студенчеством, используя в том числе и леволиберальный миф 1968-го, о котором говорилось выше. Мы тоже обращались к наследию 1968-го, но наш 68-й был совсем другим.
«Правозащитный» тип активиста практически ничем не отличался от появившегося весной 2005-го «нашистского» типа, а если и отличался, то в мелких деталях. Неудивительно, что между ними установился взаимообмен. Так видный член МПД Максим Абрахимов весной 2005-го без проблем стал одним из основателей воронежских «Наших». Было и обратное движение. Мне сообщают, что в новой поросли воронежских либералов и правозащитничков весьма заметен некий Коваленко, в прошлом активный «нашист». Несмотря на различную политическую направленность, существенной разницы в мотивациях и типажах участников этих движений нет. Одни на халяву ездят отдыхать на Селигер, другие на халяву шатаются по европейским тусовкам. И те и другие - успешные буржуазные ребята. Отличие есть скорее во вспомогательных типах, существующих при этих движениях. Так у «нашистов» были сисястые девки, с которыми отдыхали в палатках «комиссары». У МПД сисястых девок не было. Были только неказистые девушки, по причине внешней непривлекательности «косившие» под лесбиянок. При «нашистах» существовало боевое подразделение, состоявшее из членов фанатской группировки «Гладиаторы», отметившейся разгромом штаба левых на Автозаводской. У МПД боевого подразделения не было, но были свои, карманные «антифа-анархисты» с прыщавым мальчиком с говорящей фамилией Вялый…
Простите, увлекся воспоминаниями… Так вот, после долгих наблюдений за российскими студентами, особенно за гнусавыми гуманитариями и самыми отвратительными из них - журналистами (они пошлее всех тупых юристов-экономистов вместе взятых), мечтающих лишь о карьере, грантах, достатке и поездках заграницу, неизбежен вывод, что обращаться к ним с какими-либо программами и призывами, говорить, про «студент - это звучит гордо» значит быть ужасным ретроградом или идиотом. Ибо "студент" - это звучит буржуазно и пошло.
Это студент!
Модный прикид и плеер!
Это студент!
Быстро отними у студентов деньги!
Михаил Ларинов
26 января 2013
(Размышляя о Татьянином дне)
Никогда не был поклонником «творчества» «Коррозии металла», и неонацистские взгляды Паука вызывали и вызывают у меня только отвращение. Однако вот уже второй день хожу себе по Петербургу - напеваю песню «Это студент» и ничего не могу поделать. Видимо так на меня действует пресловутый Татьянин день и физиономии юнцов-дегенератов его отмечающих. Понимаю, что песня фашистская, но доля правды там есть - правды, весьма неприятной для левых с их мифологией 1968-го года и размышлениями о современном студенчестве стран метрополии как «революционной силе».
Отмечу, что мифология 1968-го отнюдь не адекватна реальному содержанию исторических процессов того времени. Есть 1968-й реальный со всеми его противоречиями, у нас в России о нем более-менее грамотно писал Александр Тарасов, например, здесь. В самом деле, 1968-й в Латинской Америке или в Индии с Бангладеш был, если не интереснее, то, несомненно, серьезнее прославленного «Красного мая» в Париже. И есть миф 1968-го, являющийся частью идеологии «прогрессивной» или леволиберальной буржуазии.
Зарождение этого мифа в свое время блестяще описал Пьер Паоло Пазолини в корпусе как художественных, так и публицистических текстов конца 1960-х - начала 1970-х: от стихотворения «Компартия - молодежи» и романа «Теорема» (особенно в поэтическом фрагменте «…В самом деле юнцы из имущих семей/ Грамотеи умом не обиженные/ Не находят занятия поважней/ Болтовни о картинах и книжках…") до «Корсарских писем» и «Писем лютеранина». Пазолини противопоставлял старую идею революции, которой он сам оставался верен, и развязанную обеспеченными студентами «гражданскую войну» внутри класса буржуазии, являющуюся не более чем оспариванием власти отцов их же сыновьями. Выдающийся поэт и кинорежиссер с горечью предсказывал такое состояние общества, когда невозможно будет быть вне рамок буржуазной идеологии (студенты 1968-го, по мнению Пазолини, были проводниками буржуазной идеологии, верными идее Власти), когда буржуазность станет общечеловеческим состоянием. «Прекатите думать о своих правах/ Прекратите добиваться власти/ Освобожденный буржуа должен раз и навсегда позабыть о своих правах, должен отказаться от идеи власти…», - обращался поэт к взбунтовавшемуся студенчеству в знаменитом стихотворении 1968-го года, еще надеясь на возможность диалога.
Сегодня в капиталистической метрополии (в отнюдь не единой России к ней, с наибольшей очевидностью, относятся Москва и Санкт-Петербург) печальный прогноз Пазолини сбылся на 200 процентов. Студенты никоим образом не соприкасаются с революционным сознанием. И не могут соприкасаться. Они полностью и безвозвратно поглощены консумеризмом. Их «бунтом» может быть разве только химерический бунт «креативного класса», к которому наиболее наглая и буржуазная часть студенчества себя причисляет.
В провинции и на периферии в середине 2000-х еще можно было на что-то надеяться, хотя лучик этой надежды был весьма слабым. Сегодня с учетом произошедшего резкого сокращения финансирования высшего образования в регионах (его фактическим разрушением) и продолжающейся экспансией консумеризма, от провинциального студенчества также глупо чего-либо ждать. Оно не видит себя дальше отдыха в хипстерском кафе. Горизонт его мечты не простирается дальше вакансий сайта "хэдхантер".
Помню в 2007-м я писал текст листовки «Новых Левых Воронежа» с названием «Студент - это звучит гордо» . В середине 2000-х в ВУЗах провинциального Воронежа еще находились те, кто, казалось, мог мыслить и действовать небуржуазно (то есть вне рамок, заданных принципами успеха, работы или карьеры) - хоть их было совсем немного, они приходили к нам. Как сильно этот тип отличался от мальчиков и девочек, присоединявшихся к либералам и правозащитничкам из МПД (Молодежного правозащитного движения), располагавших более чем значительными материальными ресурсами и активно занимавшихся студенчеством, используя в том числе и леволиберальный миф 1968-го, о котором говорилось выше. Мы тоже обращались к наследию 1968-го, но наш 68-й был совсем другим.
«Правозащитный» тип активиста практически ничем не отличался от появившегося весной 2005-го «нашистского» типа, а если и отличался, то в мелких деталях. Неудивительно, что между ними установился взаимообмен. Так видный член МПД Максим Абрахимов весной 2005-го без проблем стал одним из основателей воронежских «Наших». Было и обратное движение. Мне сообщают, что в новой поросли воронежских либералов и правозащитничков весьма заметен некий Коваленко, в прошлом активный «нашист». Несмотря на различную политическую направленность, существенной разницы в мотивациях и типажах участников этих движений нет. Одни на халяву ездят отдыхать на Селигер, другие на халяву шатаются по европейским тусовкам. И те и другие - успешные буржуазные ребята. Отличие есть скорее во вспомогательных типах, существующих при этих движениях. Так у «нашистов» были сисястые девки, с которыми отдыхали в палатках «комиссары». У МПД сисястых девок не было. Были только неказистые девушки, по причине внешней непривлекательности «косившие» под лесбиянок. При «нашистах» существовало боевое подразделение, состоявшее из членов фанатской группировки «Гладиаторы», отметившейся разгромом штаба левых на Автозаводской. У МПД боевого подразделения не было, но были свои, карманные «антифа-анархисты» с прыщавым мальчиком с говорящей фамилией Вялый…
Простите, увлекся воспоминаниями… Так вот, после долгих наблюдений за российскими студентами, особенно за гнусавыми гуманитариями и самыми отвратительными из них - журналистами (они пошлее всех тупых юристов-экономистов вместе взятых), мечтающих лишь о карьере, грантах, достатке и поездках заграницу, неизбежен вывод, что обращаться к ним с какими-либо программами и призывами, говорить, про «студент - это звучит гордо» значит быть ужасным ретроградом или идиотом. Ибо "студент" - это звучит буржуазно и пошло.
Это студент!
Модный прикид и плеер!
Это студент!
Быстро отними у студентов деньги!
Михаил Ларинов
26 января 2013