Памяти Сергея Хоружего. Христианская критика русской религиозной мысли
Ведущим жанром последнего времени становится, увы, некролог. Сегодня скончался Сергей Сергеевич Хоружий (5.10. 1941- 22.9. 2020), один из самых многогранных представителей современной научной и религиозно-философской мысли. Более всего он известен широкому читательскому кругу как переводчик и комментатор "Улисса" и других произведений Дж. Джойса. По образованию и основной профессии он был физиком-теоретиком и математиком (в частности, занимался алгебраической квантовой теорией поля). Но его глубинным призванием и "духовным деланием" была религиозная философия.
Oдно из новых направлений в христианской философии конца XX - начала XXI вв. - попытка возродить богословское наследие отцов Восточной Церкви. В отличие от большинства современных мыслителей, Хоружий весьма критически относится к религиозной философии конца XIX - начала XX веков, особенно к Владимиру Соловьеву и его многочисленным последователям. По Хоружию, они искажают святоотеческую православную традицию, основанную на исихазме, духовном движении в восточном христианстве, которому свойственна умственная аскеза и искание божественной тишины (греческая "исихиа") через созерцание Бога в непрерывной молитве и "умном делании". Эти практики сосредоточены на тишине и включают в себя определённые психосоматические техники концентрации, предназначенные для "обожения" человеческой природы.
Исихазм возник в восточной монашеской традиции в IV веке и получил теоретическое обоснование в трудах великого православного богослова Григория Паламы (1296-1359) и был принят Церковью.
Святитель Григорий Палама
Вслед за Владимиром Лосским в его книге об апофатическом богословии ("Очерк мистического богословия Восточной Церкви", 1944), Хоружий находит параллели между исихазмом и экзистенциалистскими учениями ХХ века, в особенности фундаментальной онтологией Мартина Хайдеггера. Исихазм раскрывает экстатическую глубину человеческой личности, которая в любой момент свободна переосмыслить свою природу и свои отношения с Богом (отчасти подобно тому, как "Dasein", личностное "вот-бытие" у Хайдеггера экстатически выходит за границы настоящего времени в форме заботы, решимости, надежды и других "экзистенциалов").
По мысли Хоружего, истинно христианской философии надлежит отказаться от таких платонических и неоплатонических концепций, как "всеединство" и "божественная сущность человека" - и сосредоточиться на экзистенциальном общении человека с Богом: размышлять о таких духовных процессах, как молитва, покаяние, благодать, молчание, объединение ума и сердца, вопрошание собственной совести. Предмет христианской философии - те действия свободной воли, которые опосредуют отношения между человеком и Богом как самостоятельными, свободными сущностями, точнее, существами. Таким образом, платонический идеализм уступит место христианскому энергетизму.
Важнейшим источником экзистенциального переосмысления православного наследия является предложенное Григорием Паламой различение сущности (эссенции) и энергии Бога. Сущность извечно предопределена и самотождественна, а энергия - это спонтанное волеизъявление Бога и проявляется как благодать или милосердие, а в человеке - как свободная воля принять или отвергнуть эту благодать. Эссенциалистский (сущностный) подход к Богу - следствие платонического и неоплатонического влияния в богословии, что впоследствии получило развитие в учении Вл. Соловьева о "всеединстве". Согласно христианскому платонизму, единство человека и Бога достигается объективно через преобразование Вселенной и религиозно-исторический прогресс, поступательное познание и воплощение божественных сущностей в эмпирическом мире. Отсюда и проект Соловьева по объединению церкви и государства, построению свободной вселенской теократии. По мысли Хоружего, эта метафизика всеединства придала одностороннее и искаженное направление русской мысли конца XIX - начала XX века, поскольку в ее основе лежали исключительно платонические составляющие православного богословия.
Неоплатонизм, пришедший в христианскую мысль из античности, должен уступить место неопаламизму. Свою задачу Хоружий определяет как паламистское возрождение - восстановление энергетического принципа как экзистенциального отношения между человеком и Богом. Он устанавливает прямые связи между практикой исихазма, богословием Паламы и тем, что он называет "философией православного энергетизма".
"Свобода - важнейшее свойство энергийного объединения [человека и Бога], в отличие от объединения через сущность.... Организация и ориентация энергий на получение благодати - это духовная работа, которую человек свободен делать или не делать: его свобода, наряду с благодатью, является не менее важным фактором в деле обожения [теозиса]. "Человек имеет два крыла, чтобы взлететь к Богу: свободу и благодать". (Максим Исповедник)". [1]
Таким образом, решающим является не просто энергийный, но "синергийный" подход в богословии, предполагающий свободное сотрудничество и взаимодействие между энергиями Бога и человека. Согласно Хоружему, понятие свободы в синергийном богословии даже глубже, чем в светских или атеистических экзистенциалистских доктринах: "Это не привычная свобода выбора между различными решениями и действиями, ограниченными земным бытием, а свобода онтологического самоопределения собственной природы и сущности в самом широком диапазоне - от ничто до Бога".[2]
Следует еще раз подчеркнуть, что синергийная теология - впоследствии Хоружий назовет свою концепцию "синергийной антропологией" - глубоко отличается от соловьевского религиозного идеализма, который оперирует понятиями сущности, нормы и идеала и, таким образом, частично ответственен за тоталитарные соблазны русской мысли на ее пути к платоно-марксисткой идеократии ХХ в. Со своей позиции неопаламизма, или неоисихазма, Хоружий резко критикует русский религиозный идеализм, от Вл. Соловьева до П. Флоренского и С. Булгакова, как неправославное и вообще нехристианское учение. Ложное представление о том, что платонизм подготовил почву для христианства и остается его наиболее аутентичной философской основой, на протяжении веков преследовало европейскую мысль, особенно немецкий классический идеализм. По Хоружему, русская мысль - не единственная жертва платонических искажений христианства, но, по своей исторической судьбе, самая мучительная и кровавая. Философия всединства В. Соловьева, послужившая источником вдохновения практически для всех направлений русской религиозной мысли, основана на платоновском видении идеального единства, что свидетельствует о близости теократической утопии Соловьева к платоновской идеократической республике. Такой платонизм, пусть даже интегрированный с христианским богословием, в конечном итоге приводит к тому же результату, что у самого Платона: к построению социальной утопии, которая может быть реализована только через насильственное подчинение всего общества идеалу всеединства.
Принцип синергии, напротив, не выражает каких-либо "соборных" или "коллективных" идеалов, а раскрывает сотрудничество человека с Богом как взаимодействие двух свободных волений. Хоружий ссылается на святого Макария Египетского (IV в.), одного из основоположников православного монашества: "Ты свободен, как Бог свободен; и если хочешь погибнуть, никто тебе не мешает". Принцип синергийности, по Хоружему, - единственная надежная опора для русской философии в ее стремлении творчески вобрать древнее наследие христианской мысли.
[1] Хоружий С. Проблема личности в православии: мистика исихазма и метафизика всеединства”. Здесь и сейчас. Философия, литература, культура. М: №1, 1992. С. 97.
[2] Там же, 98-99.