Больше разных Россий: о судьбах регионализма.
В социальных сетях гуляет актуальный анекдот:
- А куда МИД РФ денет такую прорву высланных дипломатов?
- Московскому царству скоро понадобятся послы в Уральской и Сибирской республиках, Татарском ханстве и ещё в десятках регионов.
Вот на эту тему - о судьбах российского регионализма - разговор, состоявшийся неделю назад, но ставший еще более предметным в связи с недавними событиями в т.н. "Сибирской республике." Вопросы задает публицист Вадим Штепа, создатель портала After Empire.
Михаил Наумович, Вы еще в 1990 году написали статью «О Россиях», которую можно назвать манифестом российского регионализма. Как Вы оцениваете его идеи сегодня? Россия с тех пор так и не стала многообразным континентом, но наоборот - «ордынское» начало, кажется, победило…
Начну с оговорки: я не политолог и тем более не политик, поэтому могу об всем этом судить лишь с позиций социальной философии и культурологии.
Чем больше разных Россий возникнет на территории РФ, тем лучше для самой России, для российской цивилизации. Сейчас Федерации как таковой, кажется, вообще нет. Нет этих 85 субъектов, которые по Конституции составляют федерацию. Не действует 4-ый пункт 5-ой статьи Конституции: "Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны". На самом деле все т.н. субъекты теперь являются объектами московской власти. РФ -это система колониального самоуправления: центральная власть, Кремль, собирает дань со всех российских земель и посылает им своих наместников. Сообщество российских земель, совместно с международным сообществом наций, должно критически оценить эту (авто)колониальную систему, которая противоречит нормам политической демократии 21 в.
Почему идеи федерализма в постсоветской России не прижились? Это целенаправленная политика власти или имперская традиция сработала спонтанно и «автоматически»?
Имперская традиция диктует целенаправленную политику, которая в свою очередь опирается на имперскую традицию. История России - это тысяча лет одиночества. Такая огромная, малозаселенная, маловозделанная, но до зубов вооруженная страна просто не может на равных общаться с окружающими странами. Она воспринимает их как данников либо как врагов. Вот и теперь она стремится их поглотить - или распасться на регионы, тяготеющие к другим территориям и этносам.
Какой исход более вероятен, зависит от плотности цивилизационного вещества внутри страны. Грубо говоря, эта плотность определяется отношением созданного к первозданному: достижений цивилизации, суммы произведенного (в экономике, технологии, культуре и т.д.) - к природным условиям (включая размер территории, залежи полезных ископаемых и т.п.). Если цивилизационная плотность выше критического порога, страна может сохранить тенденцию к расширению, если ниже - разорвется от внутренней возрастающей пустоты. Между тем плотность цивилизации в России снижается: образуются демографические ямы, происходит депопуляция, деградирует экономика, исчезают деревни и малые села, обитаемая территория сжимается вокруг больших городов, с огромными пустотами между ними и неразвитостью транспортных путей. Если цивилизационная плотность падает ниже критической отметки, империи угрожает распад. Можно ли его предотвратить? Этим страна занималась весь последний век - и не слишком успешно. Проблема в том, как превратить этот распад империи в фактор цивилизационного роста.
Сохраняется ли, на Ваш взгляд, культурное многообразие российских регионов сегодня? Может ли оно в перспективе проявиться политически?
Перспектива множественных Россий подкрепляется региональными процессами, хотя более медленными, чем представлялось 25-30 лет назад. Хочется верить, что в будущем слабосильные регионы России смогут обрести социально-экономическую и особенно культурную самостоятельность. Сейчас этот процесс регионализации идет, хотя и не очень интенсивно. Я это остро ощущаю, когда путешествую по России: Ярославль, Рязань, Кострома, Углич, Орел, Тула, Калуга - везде делаются попытки подчеркнуть местный колорит, культурную специфику, пусть хотя бы в целях привлечения туристов. Крошечный город Мышкин - но и у него уже есть своя мифология и традиции.
Когда все эти локальные культуры почувствуют почву у себя под ногами, обретут права субъектов, они смогут образовать Российский Союз, подобно Европейскому Союзу, объединяющему европейские страны. Это можно представить как постепенное усиление федеративного начала. Речь идет не о сепаратизме, но именно о регионализме, о самостоятельном и опережающем развитии регионов, которые могли бы вступать в прямые культурно-экономические связи, не обязательно опосредованные Москвой. Стране нужна система координат, состоящая не только из одной вертикали, но и из многих горизонталей. Цель - не разрушительная, а созидательная: не разделение России, а умножение Россий.
Поскольку европейские этносы (английский, французский и т.д.) свободно развивались с феодальных времен, они гораздо больше успели оформиться в нации, но не исключаю, что нечто подобное в 21-22 вв. случится и с северо-западной Россией, и с Уралом, Поволжьем, Сибирью... Россия мне видится как союз многих Россий, который мог бы стать равномощным Европе в целом и в перспективе объединиться с ней во Всеевропейский Союз. Россия как унитарное государство вряд ли может "уместиться" в Европейском Союзе, а несколько разных Россий могли бы стать соизмеримы с отдельными европейскими странами. Например, Новгородско-Псковская или Петербургская Русь могли бы уважительно и продуктивно общаться с прибалтийскими республиками и с Польшей, что у нынешней России не слишком получается.
В 2016 году в Киеве вышла Ваша книга «От совка к бобку. Политика на грани гротеска». Хотя она посвящена в основном российской ситуации, в России ее до сих пор не издали. Что так напугало издателей?
Эта книга - о переходе советского к постсоветскому, к новому психо-социальному типу, который я назвал по рассказу Ф. Достоевского "Бобок". Там действие происходит на кладбище и слышны голоса мертвецов, бесстыдно обнажающих свою душевную гниль и повторяющих "бобок", "бобок". Этот бессмысленный звук -последний вздох отходящего исторического организма. Бобок - имперский стиль после Крыма (как декаданс конца XIX века или авангард 1910-1920-х гг.). В каком стиле действует нынешняя власть по отношению к другим странам и к собственному народу? Каков стиль пропаганды, дипломатии, официозной публицистики? Это стиль "бобок" - сочетание запредельной лжи, наглости, истерики и нарциссизма. Это стиль последнего бесстыдства, когда уже все дозволено, потому что смерть все спишет.
Отправная историческая точка книги - Майдан и Крым. То, что случилось с Украиной, - важнейшая страница в истории новейшего "регионализма", т.е. фрагментации империи. Ньютоновский закон: действие равно противодействию - приложим не только к физическим, но и к историческим явлениям. По тому, с какой силой Россия после 2014 г. оттолкнулась назад, в свое прошлое, можно оценить силу порыва, с какой Украина устремилась в будущее. Льдина огромной империи раскололась, и по дрейфу одной ее части можно судить о траектории другой. У меня с Украиной связана надежда на новую историческую судьбу восточнославянских народов, их свободное вхождение в европейскую семью. Эти послекрымские годы подводят итог не только советской и постсоветской эпохе, но всему трехсотлетнему - от Петра І - проекту присоединения России к западной цивилизации. То, что называлось Россией, теперь разделилось на Киевскую Русь, отходящую к Западу, и Ордынскую Русь, которая уходит в глубь допетровской Московии и для которой просто не остается места в ХХI веке. Но если Россия все-таки обретет свое достойное место в современной цивилизации, на что я не перестаю надеяться, - это будет место рядом с Украиной, которая - уже как старшая, а не младшая сестра - прокладывает ей путь на Запад.
К российским издателям я не обращался, понимая, что вряд ли их заинтересует такой подход. Хорошо, что книга все-таки доступна российским читателям, - например, на Озоне.
Каков Ваш прогноз развития культурно-политической ситуации в России в ближайшие годы?
Нынешняя власть своей политикой чрезмерной централизации подталкивает противоположные, центробежные тенденции. Нельзя так упорно и самонадеянно создавать себе врагов по всему периметру - и даже внутри самой страны. Любят ли Кремль в Сибири и на Дальнем Востоке? Или там все яснее понимают, что сотрудничество с Японией и Китаем в чем-то выгоднее, чем послушание Кремлю, который вытягивает из них все ресурсы и мало что дает взамен. А северо-западная Россия во главе с Петербургом - разве не видно оттуда, насколько финская, скандинавская модель развития успешнее, чем кремлевская, обеспечивает людям мир, свободу, благосостояние, образование, здоровье? Наверно, у татар и башкир тоже есть свои соображения о том, как пересмотреть итоги завоевания Казанского ханства и войти в более тесные связи с могучим производительным Китаем...
В условиях глобальной экономики центральная власть должна бороться за свои регионы, привлекать их умы и сердца, наполнять кошельки, состязаться за них с окружающими цивилизационными ареалами (европейским, исламским, китайским, японским). Полагаю, что центробежные тенденции еще дадут о себе знать, и вопрос в том, проявятся ли они мирным путем или приведут к кровавой междоусобице.
Если у страны не получается быть великой - и вместе с тем доброй, великой - и человечной, великой - и производительной, то зачем нужно такое величие? Пусть лучше будет доброй, человечной, производительной - и вносит свой посильный вклад в величие всего человечества.