Звоночки.
Наблюдаю как легко люди роняют: "эта страна","рашка".
Наблюдаю как стараются уехать на время и рассказывают друг другу.
Наблюдаю как живут на две страны,точнее здесь зарабатывают, а живут не здесь..
Наблюдаю как задумываются об эмиграции те,кто пережил тяжелые 90-е и никогда не мыслил в эту сторону.
И думаю - почему так?
Людей соединяют радости и беды. Беды и страдания - даже сильней.
Нас сильно сплотил 20-й век, бед и страданий было по горло.
Но вот прошли десятилетия, выросли новые поколения,для которых
все это уже история. И возникает вопрос - чего ради?
Смысла нет, цели нет. Пилить бабло - скучно. А никакой сверхидеи
не предлагается. Чтобы потреблять - здесь не обязательно жить,
везде это можно. Страдания отошли. Пытаются с надрывом длить
опыт ВОВ, но вот уж и ветеранов почти нет.
Вот так, тихо и незаметно, за последние годы из нашей страны эмигрировало столько,
сколько ранее никогда не было, даже в эпоху войн и революций.
Тихо и незаметно расходится народ, причем далеко не худшая его часть.
И никто тревогу не бьет. И церковь тоже как-то все встраивается в вертикаль,
и сама внутри себя стройнеет. А колокол звонит. Вовсе не на "службу".
Тревожно.
Наблюдаю как стараются уехать на время и рассказывают друг другу.
Наблюдаю как живут на две страны,точнее здесь зарабатывают, а живут не здесь..
Наблюдаю как задумываются об эмиграции те,кто пережил тяжелые 90-е и никогда не мыслил в эту сторону.
И думаю - почему так?
Людей соединяют радости и беды. Беды и страдания - даже сильней.
Нас сильно сплотил 20-й век, бед и страданий было по горло.
Но вот прошли десятилетия, выросли новые поколения,для которых
все это уже история. И возникает вопрос - чего ради?
Смысла нет, цели нет. Пилить бабло - скучно. А никакой сверхидеи
не предлагается. Чтобы потреблять - здесь не обязательно жить,
везде это можно. Страдания отошли. Пытаются с надрывом длить
опыт ВОВ, но вот уж и ветеранов почти нет.
Вот так, тихо и незаметно, за последние годы из нашей страны эмигрировало столько,
сколько ранее никогда не было, даже в эпоху войн и революций.
Тихо и незаметно расходится народ, причем далеко не худшая его часть.
И никто тревогу не бьет. И церковь тоже как-то все встраивается в вертикаль,
и сама внутри себя стройнеет. А колокол звонит. Вовсе не на "службу".
Тревожно.