Еврейский вопрос в России и СССР. Часть VII
Предыдущая часть здесь
В истории еврейского участия в индустриализации СССР можно условно выделить две волны. Первая волна - это те евреи, которые пришли в советское хозяйство и науку в первые годы революции. Как правило, они имели дореволюционное образование и были тесно связаны с большевиками, очень активно участвовали в революционных событиях. Вторая волна - это уже советский набор конца 1920-х и начала 1930-х годов. Их жизненный путь был несколько сложнее. Начинали они рабочими на фабриках и заводах, потом получили высшее образование, как правило, в годы первой пятилетки. Во вторую пятилетку они принимали самое активное участие в подъёме технического уровня советской промышленности, и из них в конце 1930-х годов, перед войной, были выбраны многочисленные руководящие кадры для заводов, институтов и организаций, тесно связанных с оборонным производством.
Одним из наиболее ярких представителей еврейской научно-технической интеллигенции СССР был Абрам Фёдорович Иоффе, или "папа Иоффе", как его иногда звали ученики и коллеги. Иоффе происходил из семьи купца второй гильдии, не имевшей ограничений в выборе места жительства. Он окончил Петербургский технологический университет и Мюнхенский университет, работал у знаменитого Вильгельма Рентгена в Германии. После революции, в 1919-1923 годах, Иоффе был председателем Научно-технического комитета петроградской промышленности, которому пришлось бороться с топливным голодом и поддерживать в сложнейших условиях работу петроградских промышленных предприятий. Одновременно Иоффе создавал Физико-технический институт и вёл фундаментальные научные исследования. В своём физико-техническом институте Иоффе собрал и подготовил группу учёных, сыгравших решающую роль в изучении физики атомного ядра и создании советского ядерного оружия. Кроме этого, Иоффе активно участвовал в составлении Генерального плана электрификации СССР в 1931-1932 годах, который во многом определил направление технического развития Советского Союза во второй половине 1930-х годов.
Из этой же когорты вышли и другие знаменитые советские инженеры еврейской национальности. Так, освоением производства синтетического каучука занимался Моисей Аронович Лурье. Он был активным участником революционного движения, был выслан в Якутию. После ссылки окончил Петербургский технологический институт и занимался вопросами переработки нефти. Огромный вклад в производство синтетического производства Лурье сделал в годы войны, когда руководил эвакуированным в Казань Ленинградским заводом синтетического каучука и работал в Наркомате резиновой промышленности СССР. Во время войны резина была важнейшим стратегическим материалом, и не было ни одного вида боевой техники, где бы она не использовалась.
Ещё можно вспомнить известнейшего советского геолога Александра Евгеньевича Ферсмана, выходца из немногочисленной еврейской прослойки, занимавшей в Российской империи высокое общественное положение. По законам Российской империи Александр Ферсман был потомственным дворянином, окончил Московский университет, учился в Германии. В 1919 году, будучи избран членом Академии наук, он стал директором Минералогического музея АН и занялся поиском полезных ископаемых и разработкой научных методов их разведки. В 1930 году он создал и возглавил Хибинскую горную станцию АН СССР, занимавшуюся изучением богатой геологии Кольского полуострова. На Кольском полуострове с 1932 года возник целый горно-химический комбинат, производивший фосфорные удобрения, глинозём, рудные концентраты меди и никеля, серную кислоту и другую продукцию.
Это были выходцы из тех немногочисленных еврейских или полуеврейских семей, которые не подпадали под запреты и ограничения. У них было хорошее образование, часто заграничное, приобретённый ещё до революции опыт исследовательской работы и преподавания. Однако именно Советская власть превратила их в научные звёзды первой величины. Требовавшие решения сложные народно-хозяйственные задачи дали им широкий простор для деятельности. Советская власть предоставляла им всемерную поддержку и помощь, и в этих условиях их творческий потенциал, их таланты оказались реализованы полностью. Конечно же, с большой пользой для Советского государства.
Вторая еврейская волна была гораздо более многочисленной. Их были тысячи и тысячи, кого в начале 1930-х набирали на работу в промышленность, кто поступал в фабрично-заводские училища и институты. Если представители первой волны были выходцами из еврейских семей, имевших привилегии при царской власти, то вторую волну составили выходцы из местечек, из еврейской бедноты. Их жизненный путь был намного сложнее, поскольку им приходилось учиться, работать и решать сложные народно-хозяйственные проблемы одновременно.
Целое поколение советской молодёжи, в котором были представители всех национальностей СССР, в том числе и евреи, должно было решить сложную задачу индустриализации Советского Союза: построить новые заводы и фабрики, освоить сложную импортную технику, спроектировать и начать производить свою, освоить и усовершенствовать промышленные технологии.
Исаак Моисеевич Зальцман Семён Арьевич Косберг
Начинали они обычно с рабочих специальностей. Например, Семён Арьевич Косберг, прославившийся уже после войны разработками ракетных двигателей и третьей ступени ракеты, доставившей Юрия Гагарина на орбиту, был выходцем из семьи бедного еврейского кузнеца и работал в его кузнице одновременно с учёбой. Затем он работал на фабрике в Ленинграде, где и поступил в Ленинградский политехнический институт. Знаменитый "танковый генерал", генерал-майор инженерно-танковой службы Исаак Моисеевич Зальцман, в начале войны директор Кировского завода в Ленинграде, также начинал с работы на сахарном заводе, а потом поступил в Одесский индустриальный институт.
В 1920-е годы они поступали на заводы и фабрики, главным образом, ради заработка. Однако с началом индустриализации, масштабной реконструкции старых машиностроительных и металлургических заводов, которая проходила в 1927-1929 годах, и особенно с началом первой пятилетки их судьба коренным образом изменилась. Способную молодёжь по комсомольским и партийным путёвкам стали массово отправлять на учёбу в высшие технические учебные заведения. Народному хозяйству требовались новые кадры инженеров и техников для вновь создаваемых предприятий. В начале первой пятилетки потребность на 1932/33 год в инженерах предполагалась в 41,5 тысяч человек (недобор 15 тысяч), а в техниках - 60 тысяч человек (недобор 40 тысяч). Поэтому уже в 1928-1929 годах начались наборы на обучение, чтобы в конце первой пятилетки, когда новостроечные заводы и предприятия будут завершены, они получили бы инженерное пополнение.
В этих условиях еврейская молодёжь получила уникальный шанс. За счёт лучшей грамотности, чем у остальных национальностей СССР, в том числе русских и украинцев, за счёт знания, по крайней мере двух языков, русского и идиша, учиться им было значительно легче, чем представителям других национальностей. Идиш очень похож на немецкий язык, в нём близкие к немецкому грамматические конструкции, много общей лексики. Это было существенное преимущество, поскольку в то время немецкая техническая наука лидировала в мире, и они могли быстрее осваивать её передовые достижения. Поэтому еврейская молодёжь, пошедшая учиться на инженеров одновременно с русской и украинской молодёжью, быстро обгоняла своих сверстников по уровню подготовки, знанию технологий и оборудования, технических новинок и передовых методов.
Это отчасти объясняет, почему в годы войны на должностях технологов, главных инженеров, директоров оборонных заводов оказалось столько евреев: в авиационной промышленности - 25%, в танковой - 33%, в производстве артиллерийского и стрелкового вооружения - 20%, в производстве боеприпасов - 15%, в металлургической промышленности - 26%, в машиностроительной промышленности - 22%.
В конце 1930-х годов и особенно в войну требования к руководителям были очень жёсткими. Несправившихся снимали, невзирая на лица и национальность. Такое число евреев среди руководителей и инженеров можно объяснить только очень высоким уровнем их подготовки, что давало им возможность изыскать способы и методы выполнения напряжённых производственных заданий. Основная масса этих работников окончила технические высшие учебные заведения либо в конце первой пятилетки, либо в начале второй и сразу же пошла на работу в промышленность, а также в многочисленные научно-исследовательские институты, создававшиеся для решения важнейших научно-технических задач.
В СССР создавался колоссальных размеров и мощности комплекс тяжёлой промышленности, главным образом, машиностроительной. Строительные работы в тяжёлой промышленности возглавил Семён Захарович Гинзбург, бывший в 1932-1937 годах начальником Главстройпрома НКТП СССР, затем заместителем наркомтяжпрома, а в 1939 году он был лично Сталиным назначен на пост наркома по делам строительства СССР, где и проработал всю войну до 1946 года, выполнив все возложенные на него задачи.
В это время шло интенсивное освоение передовой техники и технологий. Советская промышленность насыщалась всевозможными техническими новинками, как закупленными за рубежом, так и собственной разработки. Советские инженеры и конструкторы также должны были выдавать новые образцы не хуже, а лучше иностранных. Именно в этом деле создания разнообразной новой техники передового уровня, еврейские кадры в промышленности, обученные в начале 1930-х годов, отличились больше всего. Наиболее важный вклад они сделали в развитие авиации и самолётостроения, автомобилестроения, качественной металлургии, тяжёлого машиностроения, двигателестроения.
Среди двигавших вперёд советское автомобилестроение можно назвать Бориса Михайловича Фиттермана, выпускника Московского автотракторного института. Он создавал первый советский троллейбус ЛК ("Лазарь Каганович"), легковой автомобиль ГАЗ-М1 ("Эмка"), полноприводные грузовики на базе ЗИС-5. В конце 1941 года, после разгрома немцев под Москвой, было захвачено 18 тысяч трофейных автомобилей. Группа конструкторов под руководством Фиттермана сумела разобраться в этой технике, подготовила все необходимые инструкции и руководства. 14 тысяч единиц трофейных автомобилей были отремонтированы и отправлены в войска.
Среди таких же выдающихся достижений, в которых активное участие принимали еврейские специалисты, можно назвать создание танкового дизеля В-2, ставшим двигателем танка Т-34. У создания и организации производства этого дизельного двигателя, сыгравшего огромную роль в войне, стояли начальник конструкторского бюро по дизельному двигателю Харьковского паровозостроительного завода Яков Ефимович Вихман и главный инженер Харьковского моторного завода (завод № 75) Яков Израилевич Невяжский, оба - выпускники Харьковского технологического института.
Из интересных довоенных разработок можно назвать также работы Исаака Семёновича Брука - известного специалиста в области вычислительной техники. Он был сыном бедного служащего табачной фабрики, сразу же после революции пошёл учиться и в 1925 году окончил МВТУ им.Баумана. В 1935 году Брук поступил в Энергетический институт АН СССР, где занялся расчётами режимов работы крупных энергосистем. Столкнувшись со сложными и трудоёмкими вычислениями, Брук занялся конструированием вычислительных машин. В 1939 году он завершил работы над созданием механического интегратора для решения дифференциальных уравнений. Это было внушительное устройство, занимавшее площадь около 60 кв. метров, в котором было больше тысячи зубчатых колёс. Во всём мире аналогичные машины были только в США и Великобритании. За эту работу Брука избрали член-корреспондентом АН СССР. Как видно, специалистам из второй еврейской волны были по плечу работы по освоению и созданию новой техники передового уровня.
Вообще индустриальное развитие Советского Союза осуществлялось всем многонациональным советским народом. Достигнутый результат был общим и не делился на процентные национальные нормы. Выделение евреев носит лишь иллюстративный характер, и показывает, что сталинская национальная политика, вовлекавшая все национальности СССР в общее дело, развивавшая и поднимавшая их уровень, была отнюдь не бесполезной. Пример советских евреев, которых призвали в промышленность, показывает, сколько может сделать небольшая, немногочисленная нация. Полученный результат с лихвой покрыл все усилия и расходы на проведение реконструкции социальной структуры советского еврейства.
И этот результат показывает, что мнение о тех или иных нациях может быть неверным. Про евреев говорили, что они не способны к труду на земле, а оказалось, что они создают в сухой степи передовые хозяйства. Про них говорили, что они не смогут и не захотят работать на заводах, а они заняли очень заметное место среди инженерно-технических кадров промышленности. Среди 689 тысяч еврейских рабочих подавляющее большинство было как раз рабочими на промышленных предприятиях. Они тоже существенно укрепляли советскую индустриальную мощь, и о них тоже нужно помнить.
Торжественно прозвучавшее на весь мир в середине 1930-х годов заявление из Москвы о благополучном решении "еврейского вопроса" на одной шестой части земной суши явилось громадным пропагандистским успехом Советского государства. Успех это был тем более впечатляющим, что подкреплялся такими очевидными достижениями советского руководства, как укрощение массового общественного антисемитизма, обеспечение полного равноправия евреев в образовательной, социальной, культурной и других сферах жизнедеятельности общества. В мире СССР выглядел в эти годы значительно привлекательней, чем США, где общественный антисемитизм был ещё чрезвычайно силён, не говоря уже о расизме. Основным следствием реального гражданского равенства евреев в Советском Союзе явилась их интенсивная ассимиляция, носившая в целом естественный и добровольный характер. Советские евреи неуклонно становились органичной частью многонационального советского народа.
Источники:
Верхотуров Д.Н. Сталин и евреи;
Костырченко Г.В. Тайная политика Сталина. Новая версия;
Вихнович В.Л. 2000 лет истории евреев России.
Продолжение здесь