Последний бой, оказавшийся не последним
2 мая 1945 года, 75 лет тому назад, убедительной победой Красной Армии завершилась Берлинская наступательная операция. В час ночи 2 мая радиостанции 1-го Белорусского фронта приняли радиограмму на русском языке: "Просим прекратить огонь! Высылаем парламентёров на Потсдамский мост". Гарнизон Берлина капитулировал. Руководивший операцией с советской стороны маршал Георгий Константинович Жуков становился Маршалом Победы.
Берлин 1945-го. Советские солдаты салютуют в честь победы
Тогда, в солнечном мае 1945-го, многим казалось, что падение столицы нацистского рейха означает конец войне. На штурм Берлина шли, как в последний бой, который, как известно - трудный самый, ибо каждому хочется всё-таки дожить до Победы, увидеть снова мирную жизнь. Увы, с капитуляцией Берлина сопротивление нацистских группировок за пределами города ещё не прекратилось, и до конца войны оставалась ещё целая неделя. Тем не менее, Берлин был повержен. Мозговой центр управления вражескими войсками перешёл под контроль советских войск. А тот, кто все эти долгие годы держал в своих руках все нити управления, кто направлял агрессию и геноцид, осознав крушение своих планов, покончил с собой.
Битва за Берлин действительно представляет собой одно из самых трудных сражений Великой Отечественной войны. И одновременно - одно из самых изученных. Это сражение многократно описано мемуаристами как с советской, так и с немецкой стороны, неоднократно исследовалось историками. Берлинская операция интересна тем, что представляет собой пример хорошо проведённого штурма мощного узла обороны, опирающегося на крупный город, гарнизон которого, вдобавок, имел категорический приказ не отступать. А значит, обходные манёвры, хоть и предпринимались советскими войсками, носили чисто вспомогательный характер - необходимо было изолировать берлинскую группировку врага от многочисленных армий, находившихся вне Берлина, не дать им возможность подать помощь собственной столице. Участь же самой вражеской столицы должна была решиться в уличных боях.
В 5 часов утра 16 апреля 1-й Белорусский фронт обрушил на позиции фашистов на Зееловских высотах шквал артиллерийского огня. Более, чем 10 тысяч стволов артиллерии и РСЗО утюжили вражескую оборону, которая - надо отдать немцам должное - была выстроена грамотно и хорошо укреплена, изобиловала бетонными дотами и подземными бункерами, насыщена, насколько это представлялось возможным, артиллерией. 25 минут советская артиллерия била по первой полосе вражеской обороны, после чего перенесла огонь на вторую полосу. Одновременно с артиллерийским ударом в воздух поднялись советские бомбардировщики. Самолёты 16-й и 18-й воздушных армий бомбили штабы и узлы связи немецкой обороны, наносили удары непосредственно по оборонительным линиям врага. Авиационная подготовка с участием 145 самолётов продолжалась в течение 40 минут, за это время советская авиация сбросила на фашистов более 1500 тонн бомб. Вражеская авиация пыталась сопротивляться, так что в небе над Зееловскими высотами произошло 140 воздушных боёв, стоивших противнику 165-ти самолётов.
Советские 152-миллиметровые гаубицы на позиции. 1-й Белорусский фронт, апрель 1945 года
Кстати, хорошо заметно, в какое месиво превратила весна просёлочные дороги.
А ведь по ним приходилось не только вести солдат, но и проводить технику,
и подвозить боеприпасы.
Советские бомбардировщики Пе-2 летят бомбить Зееловские высоты. Апрель 1945-го.
На некоторых участках вражеская оборона после такой подготовки оказалась полностью подавлена. И в это время в предрассветной мгле Г.К. Жуков распорядился включить 143 зенитных прожектора, направив их свет прямо на вражеские укрепления. Советским войскам свет прожекторов освещал дорогу, указывал цели, немецким - мешал видеть противника, слепил, не давал прицелиться. Под прикрытием света прожекторов советские войска поднялись в атаку. Этот неожиданный тактический приём Жукова возымел действие: первую полосу вражеских укреплений на Зееловских высотах Красная Армия взяла довольно быстро - за полтора - два часа. Особенно отличились 3-я и 5-я ударные и 8-я гвардейская армии, продвинувшиеся на 6 - 8 км и овладевшие рядом важных населённых пунктов. Лишь опорный пункт Лечин в полосе наступления 3-й ударной армии с ходу взять не удалось, немцы массированным огнём отразили атаку. Однако советские войска силами двух дивизий обошли Лечин с севера и юга, вынудив врага оставить свои позиции под угрозой окружения.
Однако на второй полосе обороны наступление застопорилось: рассвело, свет прожекторов сделался бесполезным. Немцы тоже оправились от неожиданности (Жукову удалось до последней минуты скрыть от противника направление главного удара). Врагу удалось организованно отвести свои потрёпанные части на вторую линию обороны и подвести к ним резервы. Эта самая вторая линия вражеской обороны проходила по склонам Зееловских высот. Высоты имели крутизну склонов 30 - 40 градусов, причём подниматься советским войскам предстояло по раскисшей из-за весенней распутицы земле. Немцы же заблаговременно соорудили на склонах Зееловских высот противотанковые рвы и минные поля, выставили "ежи" и проволочные заграждения. Линия вражеской обороны изобиловала дзотами, пулемётными гнёздами, противотанковой артиллерией, расположенной на хорошо замаскированных закрытых позициях. Для защиты от советской авиации немцы подтянули на Зееловские высоты часть стволов Берлинской зоны ПВО.
Советские же части подходили к Зееловским высотам неодновременно, так что артиллерийскую подготовку по вражеским укреплениям приходилось вести по мере подхода наступающих войск. В результате сосредоточенного артналёта не получилось, враг легко маневрировал силами, уклоняясь от артударов, и огневые точки противника подавить не удалось. Наступающие же колонны пехоты и танков 8-й гвардейской армии были встречены миномётным и пулемётным огнём. Так что бой за вторую полосу обороны приобрёл затяжной характер. Жукову даже пришлось ввести в дело танковые армии - 1-ю гвардейскую и 2-ю гвардейскую, которые предполагалось использовать лишь после прорыва обороны, для развития наступления и закрепления успеха. Однако в 19-00 наступление танкистов-гвардейцев немцами также было остановлено.
Штурм Зееловских высот
Спустя час после начала артподготовки у жуковцев перешёл в наступление 1-й Украинский фронт Ивана Конева. Перед началом наступления Конев распорядился поставить на всей протяжённости своего фронта дымовую завесу, чтобы немцы не увидели перемещения войск и не догадались о направлении главного удара. В 6-15 началась артподготовка, спустя 40 минут передовые части коневцев форсировали реку Нейсе и захватили плацдармы на её западном берегу. За два часа коневцы сумели навести через Нейсе 133 переправы, по которым на западный берег перешли основные силы фронта. Уже 17 апреля за Нейсе находился главный стратегический резерв Конева - 3-я и 4-я гвардейские танковые армии генералов П. Рыбылко и Д. Лелюшенко. Эти армии предназначались для того, чтобы выйти на оперативный простор после прорыва вражеской обороны, раздробления и окружения гитлеровских группировок. Однако поскольку наступление Жукова застопорилось, упёршись в мощную вражескую оборону на Зееловских высотах, Конев принял решение повернуть армии Рыбалко и Лелюшенко непосредственно на Берлин.
Между тем, Жуков, сосредоточив по 250 стволов артиллериий на километр фронта, с рассветом 17 апреля провёл новую 40-минутную артподготовку по Зееловским высотам. В приказе на наступление своим войскам он категорически приказал не ввязываться в бои за опорные пункты противника, а стараться обходить их, прорываясь между ними. Ликвидация окружённых немецких гарнизонов возлагалась на части 2-го и 3-го эшелонов. Весь день 17 апреля и всю ночь на 18-е продолжался ожесточённый бой. Советские части вынуждены были буквально прогрызать оборону противника на Зееловских высотах метр за метром. А в Москве нервничал Сталин, постоянно теребил Жукова звонками, осыпал упрёками. Примечательно, что когда верховный предложил Жукову изменить задачу 1-го Украинского фронта и направить танки Рыбалко и Лелюшенко с юга на Берлин, Жуков горячо поддержал эту инициативу: сколь ни хотелось Георгию Константиновичу войти в столицу рейха первым, интересы дела он ставил превыше всего, а обход Зееловских высот двумя сильными танковыми группировками, несомненно, ускорил бы падение вражеской обороны.
Маршал Георгий Константинович Жуков в начальный период Берлинской операции
Советская тяжёлая артиллерия готовится открыть огонь по врагу.
Район Зееловских высот, апрель 1945 года.
К утру 18 апреля Зееловские высоты были взяты жуковцами. Оценивая итоги боёв на первом этапе Берлинской операции, Жуков писал: "Нами была допущена оплошность, которая затянула сражение при прорыве тактической зоны на один-два дня. При подготовке операции мы несколько недооценили сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10-12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко врывшись в землю, особенно за обратными скатами высот, противник мог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации. Правда, на подготовку Берлинской операции мы имели крайне ограниченное время, но и это не может служить оправданием. Вину за недоработку вопроса прежде всего я должен взять на себя".
В течение дня 18 апреля немцы ещё пытались задержать их наступление, вводя в бой резервные части и даже снимая войска из состава гарнизона Берлина, но к 19-му апреля были отброшены на внешний обвод обороны города. Первый этап Битвы за Берлин завершился, и завершился в пользу русских войск.
Пока Жуков со своими бойцами штурмовал Зееловские высоты, войска Конева вышли к реке Шпрее и форсировали её. Надо сказать, что, хоть оборонительные рубежи немцев в полосе наступления Конева и были более слабыми, чем на Зееловских высотах, Ивану Степановичу пришлось столкнуться с трудностями иного рода: многочисленные водные преграды. В конце апреля земля обычно мокрая и вязкая, а реки разливаются, что существенно затрудняет их форсирование. Реки же на подступах к Берлину были взяты в бетон и имели практически отвесные берега. Перетащить через них танки представляло из себя серьёзную проблему, решаемую, конечно, силами инженерных войск середины ХХ века, но существенно замедляющую темп наступления. 21-го апреля танкисты Рыбалко, разгромив вражеский группировки в районе городов Цоссен, Луккенвальде и Юттербог, вышли к окраинам Берлина, 22-го апреля форсировали канал Нотте и ворвались в город.
Танкисты П.С. Рыбалко в Берлине.
Тем временем, другая часть войск 1-го Украинского фронта, продолжая наступать на Запад, прорвала вражескую оборону на дрезденском направлении и, развивая наступление, 25 апреля вышли к Эльбе, где соединились с американскими союзниками.
Труднее всего пришлось Рокоссовскому, в полосе наступления которого Одер разветвлялся на два больших рукава. Берега обоих из них немцы постарались как следует укрепить. 17 - 19 апреля 2-й Белорусский фронт вёл бои с переменным успехом, 20 апреля сумел овладеть междуречьем Одера, а 21-го - завершил форсирование этой реки. 26 апреля войска Рокоссовского овладели Штеттином (ныне - польский Щецин) и 2 мая соединились на Эльбе с американскими войсками. К этому времени Берлин уже находился в руках жуковцев, однако свою роль в штурме Берлина рокоссовцы всё же сыграли, связав боем 3-ю немецкую армию, которая не смогла подать помощь гарнизону Берлина.
С 21 апреля начался второй этап Битвы за Берлин: войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов завязали бои на окраинах Берлина. 23 апреля 9-й стрелковый корпус 1-го Белорусского фронта овладел Карлсхорстом и форсировал Шпрее при поддержке кораблей Днепровской военной флотилии (давно уже остававшейся Днепровской только по названию). Форсированию Шпрее способствовало также то, что немцы не успели взорвать мост Обербаумбрюкке, по которому через реку перебрались команды огнемётчиков. Огнемётчикам удалось поджечь ряд укреплённых неприятелем зданий и вынудить фашистские войска покинуть позиции на берегу Шпрее.
Тем временем 61-я советская и 1-я польская армии обошли Берлин с севера. К исходу дня 22 апреля части 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина. Таким образом, возникало два кольца окружения: к востоку и юго-востоку от Берлина в котёл попала 9-я немецкая армия, которую командование не успело втянуть в город, а с запада смыкалось кольцо вокруг самого Берлина.
Ожесточённые бои разыгрались в районе Тельтов-канала. Тельтов-канал хоть и был неширок, имел крутые, одетые гранитом берега. Правый берег канала немцы надёжно укрепили, создав там сплошную полосу обороны. Чтобы преодолеть эту водную преграду, советским войскам пришлось стянуть к Тельтов-каналу артиллерию, доведя плотность огня до 650 стволов на километр. Под прикрытием артогня танки своим ходом, а пехота - на специально сколоченных плотах форсировали Тельтов-канал и закрепились на противоположном берегу.
Форсирование Тельтов-канала.
Серьёзную проблему для наступающих советских войск составляли фаустники. Фауст-патрон был противотанковым гранатомётом одноразового действия, тем не менее, хлопот он доставлял советским танкистам массу. Его снаряд с лёгкостью прошивал танковую броню и взрывался внутри, превращая экипаж танка в фарш. Для того, чтобы привести в действие фаустпатрон, требовался всего лишь пятиминутный инструктаж, так что атаковали наших танкистов с этим оружием, как правило, ополченцы-фольксштурмисты, в которых немецкая армия не испытывала недостатка: геббельсовская пропаганда постаралась расписать наступающие советские войска как орду диких захватчиков, насилующих всё, что движется.
Большое количество бронетехники, создававшее преимущество Красной Армии на оперативном просторе, в условиях уличных боёв превращалось, скорее, в недостаток: многочисленным танкам трудно было маневрировать на городских улицах, нередко танковые подразделения оказывались вынуждены подолгу простаивать, ожидая своей очереди проехать. Эти стоящие танки становились особенно удобной мишенью для гитлеровских фаустников.
Русские танки на улицах Берлина
И их главный противник - немецкие ополченцы-фаустники.
Ожесточённые бои разгорелись в районе знаменитого парка Тиргартен - обширного массива, изобилующего зеленью и окруженного со всех сторон рекой Шпрее и каналами. С запада Тиргартен атаковала 2-я танковая армия, поддержанная пехотой Войска Польского, с юга и юго-запада - 8-я гвардейская армия. Наступление осложнялось тем, что в Тиргартене находился зоопарк, и советское командование приказало своим бойцам беречь животных.
Но ещё более яростные бои шли за Рейхстаг. Реального политического значения это здание уже давно не имело, ставка Гитлера располагалась в Рейхсканцелярии.Однако в своё время именно с Рейхстага началось победное шествие Гитлера к высотам политической власти, именно из Рейхстага началась немецкая агрессия. Рейхстаг был чётким ориентиром в городе - высокое здание с заметным куполом. Так что для многих советских солдат именно рейхстаг становился видимым воплощением конечной цели - падёт Рейхстаг, и закончится война. Приходилось штурмом брать каждый этаж, каждую комнату. Фашисты отстреливались отовсюду. Рейхстаг обороняли отборные эсэсовские части, идейно преданные нацистской партии. Поэтому дрались они отчаянно, как будто боялись пережить свою рассыпающуюся империю. Более того: уже зажатые в Рейхстаге со всех сторон, эсэсовцы кричали штурмующим: "Рус, сдавайся!" Эти фанатики всё ещё верили в возможность переломить ситуацию. На что они надеялись? На обещанное ли Гитлером чудо-оружие или на раскол коалиции и приход на помощь американцев? Сложно сказать. Жуков утверждает, что нацистская верхушка была согласна сдать Берлин американцам, но не русским, на земле которых они оставили столь кровавый след. Американцы, не подвергшиеся кошмару гитлеровской оккупации, могли, как надеялись в Рейхсканцелярии, оказаться посговорчивее, предоставить нацистским преступникам политическое убежище. Похоже на правду, тем более, что по факту так и было.
Штурм Рейхстага
30 апреля Гитлер, поняв безнадёжность сопротивления, застрелился. В этот же день в 21-30 над Рейхстагом взвился красный флаг, поднятый бойцами 150-й гвардейской стрелковой дивизии Егоровым и Кантарией и их командиром лейтенантом Берестом. Берест же принимал и капитуляцию Рейхстага. Последняя группировка немцев, продолжавшая сопротивление в здании, забаррикадировавшись в подвале, потребовали себе на переговоры "офицера чином не ниже полковника". С трудом достали полковничий мундир на богатырскую фигуру Береста, который в этом мундире и прибыл к немцам.
Навстречу Бересту поднялся немецкий полковник. "Докладывайте, зачем пришлашали на переговоры", - строго сказал ему Берест, сразу давая понять, что он - хозяин положения и торговаться не намерен. Немца от этого тона передёрнуло, но он быстро взял себя в руки и начал что-то мямлить о готовности покинуть Рейхстаг, если ему и его бойцам позволят отойти с оружием в сторону Бранденбургских ворот. Но Берест прервал его: "От имени советского командования требую безоговорочной капитуляции! Если через тридцать минут вы не капитулируете, у меня есть приказ выкурить вас отсюда!" Немцы капитулировали.
Герой штурма Берлина Олексий Прокопович Берест
Утром 1 мая в переговоры с советским командованием вступил начальник штаба верховного командования сухопутных войск Германии генерал Ганс Кребс. Лично зная многих советских военачальников (в частности, Г.К. Жукова) и безукоризненно владея русским языком, Кребс попытался договориться о перемирии, ссылался на то, что решение о капитуляции может принять только новое правительство Германии во главе с адмиралом Дёницем, находившимся вне Берлина, настаивал, что для прибытия в Берлин правительства потребуется время. Советское командование идею перемирия решительно отвергло. "Передайте, что если до 10 часов не будет дано согласие Геббельса и Бормана на капитуляцию, мы нанесём такой удар, от которого в Берлине не останется ничего, кроме развалин", - в свойственной ему бесцеремонной манере заявил Жуков. С нацистскими преступниками он мог вести диалог с позиции силы - эта сила была у него под рукой и подчинялась всем его приказам. Немцы тоже понимали, что русский маршал не шутит - силу жуковских ударов они ощутили на себе сполна.
В тот же день, 1 мая, разгорелся бой за здание рейхсканцелярии. Георгий Константинович решил делом доказать фашистам, что слов на ветер не бросает. Наступление на рейхсканцелярию вели две дивизии - 301-я и 248-я стрелковые. Бой с самого начала принял ожесточённый характер, тем более, что теперь речь шла уже не о символе, а о реальном центре управления рейхом. Эсэсовцы укрепились в подвале и на первом этаже здания, пулемётным и миномётным огнём неоднократно заставляли наших воинов залечь. Пришлось подтянуть к зданию артиллерию для подавления вражеского огня. Под прикрытием артиллерийского огня, пробившего несколько брешей в стене Рейхсканцелярии, советские войска ворвались внутрь здания. Автоматным огнём и гранатами русские прокладывали себе дорогу, занимая комнату за комнатой. Красное знамя на крыше рейхсканцелярии подняла женщина - майор-политработник Анна Владимировна Никулина. После этого Жуков, не откладывая дела в долгий ящик, назначил в рейхсканцелярию советского коменданта - им стал полковник В.Е. Шевцов.
Майор Анна Владимировна Никулина (справа) с одним из своих боевых товарищей
Красноармейцы рассматривают поверженного "имперского орла"
у захваченного здания Рейхсканцелярии
Поздно вечером 1 мая Жукову донесли, что группа в составе 20 немецких танков прорвалась в полосе обороны 52-й гвардейской стрелковой дивизии и стремительно удирает на северо-запад. Маршал предположил, что эта танковая группа вывозит кого-то из нацистских главарей. Не исключалось, что и самого Гитлера, а сообщение о его смерти - тактическая уловка. На поиски прорвавшихся танков были немедленно мобилизованы войска трёх армий - 47-й, 61-й и 1-й польской. на рассвете 2 мая колонна была обнаружена в 15 км северо-западнее Берлина и в ходе короткого танкового боя уничтожена. Но никого из нацистских главарей в этих танках обнаружено не было. Вероятно, танки должны были вывезти в американскую зону какие-то секретные документы, которые дотла сгорели в подожжённых машинах.
Между тем, Кребс, получив требование безоговорочной капитуляции, в тот же вечер застрелился. После самоубийства Кребса генерал Вейдлинг, на которого Гитлер непосредственно возложил руководство обороной Берлина, решил больше не искушать судьбу и 2 мая 1945 года подписал приказ о капитуляции берлинской группировки. В первом часу ночи 2 мая радиостанции 1-го Белорусского фронта получили сообщение на русском языке: "Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост". В 6 часов утра Вейдлинг лично прибыл в расположение советских войск и сдался в плен. Битва за Берлин победоносно завершилась.
Генерал Вейдлинг выходит из своего бункера, чтобы сдаться советским войскам
Примечательно, что в результате успешного наступления советских войск связь между различными частями берлинского гарнизона оказалась прервана. Советским связистам пришлось... отправится в немецкие штабы и самим прокладывать телефонные кабели, чтобы все части берлинского гарнизона получили приказ о капитуляции. В результате падения Берлина нацистский рейх и его вооружённые силы оказались обезглавлены. Целые группы армий вермахта, оказавшиеся за пределами Берлина, утрачивали связь друг с другом и ничего уже друг о друге не знали, вынужденные принимать решения и действовать на свой страх и риск. Покончили с собой нацистские военные преступники Гитлер и Геббельс, покончил с собой генерал Ганс Кребс, начальник штаба оберкоммандо вермахта.
Советские войска, участвовавший в штурме Берлина, полагали, что падение вражеской столицы будет означать конец войне. Что ж - для большинства из них война и впрямь закончилась. Берлин требовалось прочно взять под контроль, чтобы не допустить повторного захвата города нацистами, надо было помочь жителям города наладить мирную жизнь, а в первую очередь - накормить их, о чём в суматохе уличных боёв нацистское командование не особо заботилось. Поэтому войска 1-го Белорусского фронта встали в Берлине гарнизоном. Солдат же 1-го Украинского фронта ещё ждала впереди Пражская наступательная операция. Тем не менее, взятие Берлина стало ударом в самое сердце нацистской военной машины. Гитлеровская армия оказалась расчленена и обезглавлена. И сколько бы ни продолжали ещё сопротивление немецкие части, оказавшиеся за пределами Берлина, для них это уже было бессмысленной агонией.
Победители торжествуют на ступенях Рейхстага. Вражеская столица после тяжёлого штурма
покорилась русскому штыку.
Русские войска у Бранденбургских ворот торжествуют, получив известие о капитуляции Берлина
Любителям же поразглагольствовать о "мяснике Жукове", бессмысленно клавшем солдат в лобовых атаках ради идиотского стремления овладеть Берлином непременно к 1-му мая, хочется привести оценку Берлинской операции немецким генералом Вейдлингом.
"Я считаю, что основными чертами данной операции русских, как и в других операциях, является следующее:
- Умелый выбор направлений главного удара.
- Концентрация и ввод крупных сил, и в первую очередь танковых и артиллерийских масс, на участках, где наметился наибольший успех, быстрые и энергичные действия по расширению созданных разрывов в немецком фронте.
- Применение различных тактических приемов, достижение моментов внезапности, даже в случаях, когда наше командование располагает данными о предстоящем русском наступлении и ожидает это наступление.
- Исключительно маневренное руководство войсками, операция русских войск характеризуется ясностью замыслов, целеустремленностью и настойчивостью в осуществлении этих планов."
К этому стоит добавить, что в ходе Берлинской операции гитлеровцы потеряли 380 тысяч солдат и офицеров только пленными, убитыми же, по разным оценкам - от 114 до 400 тысяч человек (разнобой, скорее всего, вызван тем, что ополченцев-фольксштурмистов никто не учитывал, и их количество в составе гарнизона Берлина точно неизвестно). С советской же стороны погибло 78291 русский и 2825 польских военнослужащих. Такое соотношение потерь однозначно не позволяет говорить ни о каком "заваливании трупами". Жуков одержал убедительную победу, в очередной раз проявив незаурядные полководческие дарования.
Немецкий гарнизон Берлина капитулирует.
"Что, невесело вам, фрицы? Что поникли головой?"
Берлин 1945. Победители кормят побеждённых
Берлин 1945-го. Советские солдаты салютуют в честь победы
Тогда, в солнечном мае 1945-го, многим казалось, что падение столицы нацистского рейха означает конец войне. На штурм Берлина шли, как в последний бой, который, как известно - трудный самый, ибо каждому хочется всё-таки дожить до Победы, увидеть снова мирную жизнь. Увы, с капитуляцией Берлина сопротивление нацистских группировок за пределами города ещё не прекратилось, и до конца войны оставалась ещё целая неделя. Тем не менее, Берлин был повержен. Мозговой центр управления вражескими войсками перешёл под контроль советских войск. А тот, кто все эти долгие годы держал в своих руках все нити управления, кто направлял агрессию и геноцид, осознав крушение своих планов, покончил с собой.
Битва за Берлин действительно представляет собой одно из самых трудных сражений Великой Отечественной войны. И одновременно - одно из самых изученных. Это сражение многократно описано мемуаристами как с советской, так и с немецкой стороны, неоднократно исследовалось историками. Берлинская операция интересна тем, что представляет собой пример хорошо проведённого штурма мощного узла обороны, опирающегося на крупный город, гарнизон которого, вдобавок, имел категорический приказ не отступать. А значит, обходные манёвры, хоть и предпринимались советскими войсками, носили чисто вспомогательный характер - необходимо было изолировать берлинскую группировку врага от многочисленных армий, находившихся вне Берлина, не дать им возможность подать помощь собственной столице. Участь же самой вражеской столицы должна была решиться в уличных боях.
В 5 часов утра 16 апреля 1-й Белорусский фронт обрушил на позиции фашистов на Зееловских высотах шквал артиллерийского огня. Более, чем 10 тысяч стволов артиллерии и РСЗО утюжили вражескую оборону, которая - надо отдать немцам должное - была выстроена грамотно и хорошо укреплена, изобиловала бетонными дотами и подземными бункерами, насыщена, насколько это представлялось возможным, артиллерией. 25 минут советская артиллерия била по первой полосе вражеской обороны, после чего перенесла огонь на вторую полосу. Одновременно с артиллерийским ударом в воздух поднялись советские бомбардировщики. Самолёты 16-й и 18-й воздушных армий бомбили штабы и узлы связи немецкой обороны, наносили удары непосредственно по оборонительным линиям врага. Авиационная подготовка с участием 145 самолётов продолжалась в течение 40 минут, за это время советская авиация сбросила на фашистов более 1500 тонн бомб. Вражеская авиация пыталась сопротивляться, так что в небе над Зееловскими высотами произошло 140 воздушных боёв, стоивших противнику 165-ти самолётов.
Советские 152-миллиметровые гаубицы на позиции. 1-й Белорусский фронт, апрель 1945 года
Кстати, хорошо заметно, в какое месиво превратила весна просёлочные дороги.
А ведь по ним приходилось не только вести солдат, но и проводить технику,
и подвозить боеприпасы.
Советские бомбардировщики Пе-2 летят бомбить Зееловские высоты. Апрель 1945-го.
На некоторых участках вражеская оборона после такой подготовки оказалась полностью подавлена. И в это время в предрассветной мгле Г.К. Жуков распорядился включить 143 зенитных прожектора, направив их свет прямо на вражеские укрепления. Советским войскам свет прожекторов освещал дорогу, указывал цели, немецким - мешал видеть противника, слепил, не давал прицелиться. Под прикрытием света прожекторов советские войска поднялись в атаку. Этот неожиданный тактический приём Жукова возымел действие: первую полосу вражеских укреплений на Зееловских высотах Красная Армия взяла довольно быстро - за полтора - два часа. Особенно отличились 3-я и 5-я ударные и 8-я гвардейская армии, продвинувшиеся на 6 - 8 км и овладевшие рядом важных населённых пунктов. Лишь опорный пункт Лечин в полосе наступления 3-й ударной армии с ходу взять не удалось, немцы массированным огнём отразили атаку. Однако советские войска силами двух дивизий обошли Лечин с севера и юга, вынудив врага оставить свои позиции под угрозой окружения.
Однако на второй полосе обороны наступление застопорилось: рассвело, свет прожекторов сделался бесполезным. Немцы тоже оправились от неожиданности (Жукову удалось до последней минуты скрыть от противника направление главного удара). Врагу удалось организованно отвести свои потрёпанные части на вторую линию обороны и подвести к ним резервы. Эта самая вторая линия вражеской обороны проходила по склонам Зееловских высот. Высоты имели крутизну склонов 30 - 40 градусов, причём подниматься советским войскам предстояло по раскисшей из-за весенней распутицы земле. Немцы же заблаговременно соорудили на склонах Зееловских высот противотанковые рвы и минные поля, выставили "ежи" и проволочные заграждения. Линия вражеской обороны изобиловала дзотами, пулемётными гнёздами, противотанковой артиллерией, расположенной на хорошо замаскированных закрытых позициях. Для защиты от советской авиации немцы подтянули на Зееловские высоты часть стволов Берлинской зоны ПВО.
Советские же части подходили к Зееловским высотам неодновременно, так что артиллерийскую подготовку по вражеским укреплениям приходилось вести по мере подхода наступающих войск. В результате сосредоточенного артналёта не получилось, враг легко маневрировал силами, уклоняясь от артударов, и огневые точки противника подавить не удалось. Наступающие же колонны пехоты и танков 8-й гвардейской армии были встречены миномётным и пулемётным огнём. Так что бой за вторую полосу обороны приобрёл затяжной характер. Жукову даже пришлось ввести в дело танковые армии - 1-ю гвардейскую и 2-ю гвардейскую, которые предполагалось использовать лишь после прорыва обороны, для развития наступления и закрепления успеха. Однако в 19-00 наступление танкистов-гвардейцев немцами также было остановлено.
Штурм Зееловских высот
Спустя час после начала артподготовки у жуковцев перешёл в наступление 1-й Украинский фронт Ивана Конева. Перед началом наступления Конев распорядился поставить на всей протяжённости своего фронта дымовую завесу, чтобы немцы не увидели перемещения войск и не догадались о направлении главного удара. В 6-15 началась артподготовка, спустя 40 минут передовые части коневцев форсировали реку Нейсе и захватили плацдармы на её западном берегу. За два часа коневцы сумели навести через Нейсе 133 переправы, по которым на западный берег перешли основные силы фронта. Уже 17 апреля за Нейсе находился главный стратегический резерв Конева - 3-я и 4-я гвардейские танковые армии генералов П. Рыбылко и Д. Лелюшенко. Эти армии предназначались для того, чтобы выйти на оперативный простор после прорыва вражеской обороны, раздробления и окружения гитлеровских группировок. Однако поскольку наступление Жукова застопорилось, упёршись в мощную вражескую оборону на Зееловских высотах, Конев принял решение повернуть армии Рыбалко и Лелюшенко непосредственно на Берлин.
Между тем, Жуков, сосредоточив по 250 стволов артиллериий на километр фронта, с рассветом 17 апреля провёл новую 40-минутную артподготовку по Зееловским высотам. В приказе на наступление своим войскам он категорически приказал не ввязываться в бои за опорные пункты противника, а стараться обходить их, прорываясь между ними. Ликвидация окружённых немецких гарнизонов возлагалась на части 2-го и 3-го эшелонов. Весь день 17 апреля и всю ночь на 18-е продолжался ожесточённый бой. Советские части вынуждены были буквально прогрызать оборону противника на Зееловских высотах метр за метром. А в Москве нервничал Сталин, постоянно теребил Жукова звонками, осыпал упрёками. Примечательно, что когда верховный предложил Жукову изменить задачу 1-го Украинского фронта и направить танки Рыбалко и Лелюшенко с юга на Берлин, Жуков горячо поддержал эту инициативу: сколь ни хотелось Георгию Константиновичу войти в столицу рейха первым, интересы дела он ставил превыше всего, а обход Зееловских высот двумя сильными танковыми группировками, несомненно, ускорил бы падение вражеской обороны.
Маршал Георгий Константинович Жуков в начальный период Берлинской операции
Советская тяжёлая артиллерия готовится открыть огонь по врагу.
Район Зееловских высот, апрель 1945 года.
К утру 18 апреля Зееловские высоты были взяты жуковцами. Оценивая итоги боёв на первом этапе Берлинской операции, Жуков писал: "Нами была допущена оплошность, которая затянула сражение при прорыве тактической зоны на один-два дня. При подготовке операции мы несколько недооценили сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10-12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко врывшись в землю, особенно за обратными скатами высот, противник мог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации. Правда, на подготовку Берлинской операции мы имели крайне ограниченное время, но и это не может служить оправданием. Вину за недоработку вопроса прежде всего я должен взять на себя".
В течение дня 18 апреля немцы ещё пытались задержать их наступление, вводя в бой резервные части и даже снимая войска из состава гарнизона Берлина, но к 19-му апреля были отброшены на внешний обвод обороны города. Первый этап Битвы за Берлин завершился, и завершился в пользу русских войск.
Пока Жуков со своими бойцами штурмовал Зееловские высоты, войска Конева вышли к реке Шпрее и форсировали её. Надо сказать, что, хоть оборонительные рубежи немцев в полосе наступления Конева и были более слабыми, чем на Зееловских высотах, Ивану Степановичу пришлось столкнуться с трудностями иного рода: многочисленные водные преграды. В конце апреля земля обычно мокрая и вязкая, а реки разливаются, что существенно затрудняет их форсирование. Реки же на подступах к Берлину были взяты в бетон и имели практически отвесные берега. Перетащить через них танки представляло из себя серьёзную проблему, решаемую, конечно, силами инженерных войск середины ХХ века, но существенно замедляющую темп наступления. 21-го апреля танкисты Рыбалко, разгромив вражеский группировки в районе городов Цоссен, Луккенвальде и Юттербог, вышли к окраинам Берлина, 22-го апреля форсировали канал Нотте и ворвались в город.
Танкисты П.С. Рыбалко в Берлине.
Тем временем, другая часть войск 1-го Украинского фронта, продолжая наступать на Запад, прорвала вражескую оборону на дрезденском направлении и, развивая наступление, 25 апреля вышли к Эльбе, где соединились с американскими союзниками.
Труднее всего пришлось Рокоссовскому, в полосе наступления которого Одер разветвлялся на два больших рукава. Берега обоих из них немцы постарались как следует укрепить. 17 - 19 апреля 2-й Белорусский фронт вёл бои с переменным успехом, 20 апреля сумел овладеть междуречьем Одера, а 21-го - завершил форсирование этой реки. 26 апреля войска Рокоссовского овладели Штеттином (ныне - польский Щецин) и 2 мая соединились на Эльбе с американскими войсками. К этому времени Берлин уже находился в руках жуковцев, однако свою роль в штурме Берлина рокоссовцы всё же сыграли, связав боем 3-ю немецкую армию, которая не смогла подать помощь гарнизону Берлина.
С 21 апреля начался второй этап Битвы за Берлин: войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов завязали бои на окраинах Берлина. 23 апреля 9-й стрелковый корпус 1-го Белорусского фронта овладел Карлсхорстом и форсировал Шпрее при поддержке кораблей Днепровской военной флотилии (давно уже остававшейся Днепровской только по названию). Форсированию Шпрее способствовало также то, что немцы не успели взорвать мост Обербаумбрюкке, по которому через реку перебрались команды огнемётчиков. Огнемётчикам удалось поджечь ряд укреплённых неприятелем зданий и вынудить фашистские войска покинуть позиции на берегу Шпрее.
Тем временем 61-я советская и 1-я польская армии обошли Берлин с севера. К исходу дня 22 апреля части 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина. Таким образом, возникало два кольца окружения: к востоку и юго-востоку от Берлина в котёл попала 9-я немецкая армия, которую командование не успело втянуть в город, а с запада смыкалось кольцо вокруг самого Берлина.
Ожесточённые бои разыгрались в районе Тельтов-канала. Тельтов-канал хоть и был неширок, имел крутые, одетые гранитом берега. Правый берег канала немцы надёжно укрепили, создав там сплошную полосу обороны. Чтобы преодолеть эту водную преграду, советским войскам пришлось стянуть к Тельтов-каналу артиллерию, доведя плотность огня до 650 стволов на километр. Под прикрытием артогня танки своим ходом, а пехота - на специально сколоченных плотах форсировали Тельтов-канал и закрепились на противоположном берегу.
Форсирование Тельтов-канала.
Серьёзную проблему для наступающих советских войск составляли фаустники. Фауст-патрон был противотанковым гранатомётом одноразового действия, тем не менее, хлопот он доставлял советским танкистам массу. Его снаряд с лёгкостью прошивал танковую броню и взрывался внутри, превращая экипаж танка в фарш. Для того, чтобы привести в действие фаустпатрон, требовался всего лишь пятиминутный инструктаж, так что атаковали наших танкистов с этим оружием, как правило, ополченцы-фольксштурмисты, в которых немецкая армия не испытывала недостатка: геббельсовская пропаганда постаралась расписать наступающие советские войска как орду диких захватчиков, насилующих всё, что движется.
Большое количество бронетехники, создававшее преимущество Красной Армии на оперативном просторе, в условиях уличных боёв превращалось, скорее, в недостаток: многочисленным танкам трудно было маневрировать на городских улицах, нередко танковые подразделения оказывались вынуждены подолгу простаивать, ожидая своей очереди проехать. Эти стоящие танки становились особенно удобной мишенью для гитлеровских фаустников.
Русские танки на улицах Берлина
И их главный противник - немецкие ополченцы-фаустники.
Ожесточённые бои разгорелись в районе знаменитого парка Тиргартен - обширного массива, изобилующего зеленью и окруженного со всех сторон рекой Шпрее и каналами. С запада Тиргартен атаковала 2-я танковая армия, поддержанная пехотой Войска Польского, с юга и юго-запада - 8-я гвардейская армия. Наступление осложнялось тем, что в Тиргартене находился зоопарк, и советское командование приказало своим бойцам беречь животных.
Но ещё более яростные бои шли за Рейхстаг. Реального политического значения это здание уже давно не имело, ставка Гитлера располагалась в Рейхсканцелярии.Однако в своё время именно с Рейхстага началось победное шествие Гитлера к высотам политической власти, именно из Рейхстага началась немецкая агрессия. Рейхстаг был чётким ориентиром в городе - высокое здание с заметным куполом. Так что для многих советских солдат именно рейхстаг становился видимым воплощением конечной цели - падёт Рейхстаг, и закончится война. Приходилось штурмом брать каждый этаж, каждую комнату. Фашисты отстреливались отовсюду. Рейхстаг обороняли отборные эсэсовские части, идейно преданные нацистской партии. Поэтому дрались они отчаянно, как будто боялись пережить свою рассыпающуюся империю. Более того: уже зажатые в Рейхстаге со всех сторон, эсэсовцы кричали штурмующим: "Рус, сдавайся!" Эти фанатики всё ещё верили в возможность переломить ситуацию. На что они надеялись? На обещанное ли Гитлером чудо-оружие или на раскол коалиции и приход на помощь американцев? Сложно сказать. Жуков утверждает, что нацистская верхушка была согласна сдать Берлин американцам, но не русским, на земле которых они оставили столь кровавый след. Американцы, не подвергшиеся кошмару гитлеровской оккупации, могли, как надеялись в Рейхсканцелярии, оказаться посговорчивее, предоставить нацистским преступникам политическое убежище. Похоже на правду, тем более, что по факту так и было.
Штурм Рейхстага
30 апреля Гитлер, поняв безнадёжность сопротивления, застрелился. В этот же день в 21-30 над Рейхстагом взвился красный флаг, поднятый бойцами 150-й гвардейской стрелковой дивизии Егоровым и Кантарией и их командиром лейтенантом Берестом. Берест же принимал и капитуляцию Рейхстага. Последняя группировка немцев, продолжавшая сопротивление в здании, забаррикадировавшись в подвале, потребовали себе на переговоры "офицера чином не ниже полковника". С трудом достали полковничий мундир на богатырскую фигуру Береста, который в этом мундире и прибыл к немцам.
Навстречу Бересту поднялся немецкий полковник. "Докладывайте, зачем пришлашали на переговоры", - строго сказал ему Берест, сразу давая понять, что он - хозяин положения и торговаться не намерен. Немца от этого тона передёрнуло, но он быстро взял себя в руки и начал что-то мямлить о готовности покинуть Рейхстаг, если ему и его бойцам позволят отойти с оружием в сторону Бранденбургских ворот. Но Берест прервал его: "От имени советского командования требую безоговорочной капитуляции! Если через тридцать минут вы не капитулируете, у меня есть приказ выкурить вас отсюда!" Немцы капитулировали.
Герой штурма Берлина Олексий Прокопович Берест
Утром 1 мая в переговоры с советским командованием вступил начальник штаба верховного командования сухопутных войск Германии генерал Ганс Кребс. Лично зная многих советских военачальников (в частности, Г.К. Жукова) и безукоризненно владея русским языком, Кребс попытался договориться о перемирии, ссылался на то, что решение о капитуляции может принять только новое правительство Германии во главе с адмиралом Дёницем, находившимся вне Берлина, настаивал, что для прибытия в Берлин правительства потребуется время. Советское командование идею перемирия решительно отвергло. "Передайте, что если до 10 часов не будет дано согласие Геббельса и Бормана на капитуляцию, мы нанесём такой удар, от которого в Берлине не останется ничего, кроме развалин", - в свойственной ему бесцеремонной манере заявил Жуков. С нацистскими преступниками он мог вести диалог с позиции силы - эта сила была у него под рукой и подчинялась всем его приказам. Немцы тоже понимали, что русский маршал не шутит - силу жуковских ударов они ощутили на себе сполна.
В тот же день, 1 мая, разгорелся бой за здание рейхсканцелярии. Георгий Константинович решил делом доказать фашистам, что слов на ветер не бросает. Наступление на рейхсканцелярию вели две дивизии - 301-я и 248-я стрелковые. Бой с самого начала принял ожесточённый характер, тем более, что теперь речь шла уже не о символе, а о реальном центре управления рейхом. Эсэсовцы укрепились в подвале и на первом этаже здания, пулемётным и миномётным огнём неоднократно заставляли наших воинов залечь. Пришлось подтянуть к зданию артиллерию для подавления вражеского огня. Под прикрытием артиллерийского огня, пробившего несколько брешей в стене Рейхсканцелярии, советские войска ворвались внутрь здания. Автоматным огнём и гранатами русские прокладывали себе дорогу, занимая комнату за комнатой. Красное знамя на крыше рейхсканцелярии подняла женщина - майор-политработник Анна Владимировна Никулина. После этого Жуков, не откладывая дела в долгий ящик, назначил в рейхсканцелярию советского коменданта - им стал полковник В.Е. Шевцов.
Майор Анна Владимировна Никулина (справа) с одним из своих боевых товарищей
Красноармейцы рассматривают поверженного "имперского орла"
у захваченного здания Рейхсканцелярии
Поздно вечером 1 мая Жукову донесли, что группа в составе 20 немецких танков прорвалась в полосе обороны 52-й гвардейской стрелковой дивизии и стремительно удирает на северо-запад. Маршал предположил, что эта танковая группа вывозит кого-то из нацистских главарей. Не исключалось, что и самого Гитлера, а сообщение о его смерти - тактическая уловка. На поиски прорвавшихся танков были немедленно мобилизованы войска трёх армий - 47-й, 61-й и 1-й польской. на рассвете 2 мая колонна была обнаружена в 15 км северо-западнее Берлина и в ходе короткого танкового боя уничтожена. Но никого из нацистских главарей в этих танках обнаружено не было. Вероятно, танки должны были вывезти в американскую зону какие-то секретные документы, которые дотла сгорели в подожжённых машинах.
Между тем, Кребс, получив требование безоговорочной капитуляции, в тот же вечер застрелился. После самоубийства Кребса генерал Вейдлинг, на которого Гитлер непосредственно возложил руководство обороной Берлина, решил больше не искушать судьбу и 2 мая 1945 года подписал приказ о капитуляции берлинской группировки. В первом часу ночи 2 мая радиостанции 1-го Белорусского фронта получили сообщение на русском языке: "Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост". В 6 часов утра Вейдлинг лично прибыл в расположение советских войск и сдался в плен. Битва за Берлин победоносно завершилась.
Генерал Вейдлинг выходит из своего бункера, чтобы сдаться советским войскам
Примечательно, что в результате успешного наступления советских войск связь между различными частями берлинского гарнизона оказалась прервана. Советским связистам пришлось... отправится в немецкие штабы и самим прокладывать телефонные кабели, чтобы все части берлинского гарнизона получили приказ о капитуляции. В результате падения Берлина нацистский рейх и его вооружённые силы оказались обезглавлены. Целые группы армий вермахта, оказавшиеся за пределами Берлина, утрачивали связь друг с другом и ничего уже друг о друге не знали, вынужденные принимать решения и действовать на свой страх и риск. Покончили с собой нацистские военные преступники Гитлер и Геббельс, покончил с собой генерал Ганс Кребс, начальник штаба оберкоммандо вермахта.
Советские войска, участвовавший в штурме Берлина, полагали, что падение вражеской столицы будет означать конец войне. Что ж - для большинства из них война и впрямь закончилась. Берлин требовалось прочно взять под контроль, чтобы не допустить повторного захвата города нацистами, надо было помочь жителям города наладить мирную жизнь, а в первую очередь - накормить их, о чём в суматохе уличных боёв нацистское командование не особо заботилось. Поэтому войска 1-го Белорусского фронта встали в Берлине гарнизоном. Солдат же 1-го Украинского фронта ещё ждала впереди Пражская наступательная операция. Тем не менее, взятие Берлина стало ударом в самое сердце нацистской военной машины. Гитлеровская армия оказалась расчленена и обезглавлена. И сколько бы ни продолжали ещё сопротивление немецкие части, оказавшиеся за пределами Берлина, для них это уже было бессмысленной агонией.
Победители торжествуют на ступенях Рейхстага. Вражеская столица после тяжёлого штурма
покорилась русскому штыку.
Русские войска у Бранденбургских ворот торжествуют, получив известие о капитуляции Берлина
Любителям же поразглагольствовать о "мяснике Жукове", бессмысленно клавшем солдат в лобовых атаках ради идиотского стремления овладеть Берлином непременно к 1-му мая, хочется привести оценку Берлинской операции немецким генералом Вейдлингом.
"Я считаю, что основными чертами данной операции русских, как и в других операциях, является следующее:
- Умелый выбор направлений главного удара.
- Концентрация и ввод крупных сил, и в первую очередь танковых и артиллерийских масс, на участках, где наметился наибольший успех, быстрые и энергичные действия по расширению созданных разрывов в немецком фронте.
- Применение различных тактических приемов, достижение моментов внезапности, даже в случаях, когда наше командование располагает данными о предстоящем русском наступлении и ожидает это наступление.
- Исключительно маневренное руководство войсками, операция русских войск характеризуется ясностью замыслов, целеустремленностью и настойчивостью в осуществлении этих планов."
К этому стоит добавить, что в ходе Берлинской операции гитлеровцы потеряли 380 тысяч солдат и офицеров только пленными, убитыми же, по разным оценкам - от 114 до 400 тысяч человек (разнобой, скорее всего, вызван тем, что ополченцев-фольксштурмистов никто не учитывал, и их количество в составе гарнизона Берлина точно неизвестно). С советской же стороны погибло 78291 русский и 2825 польских военнослужащих. Такое соотношение потерь однозначно не позволяет говорить ни о каком "заваливании трупами". Жуков одержал убедительную победу, в очередной раз проявив незаурядные полководческие дарования.
Немецкий гарнизон Берлина капитулирует.
"Что, невесело вам, фрицы? Что поникли головой?"
Берлин 1945. Победители кормят побеждённых