Протоиерей Георгий Бирюков - о том, как началась Первая Мировая война.
Полный текст см. в http://ruskline.ru/analitika/2014/08/20/falsifikatory_istorii_pervoj_mirovoj/
Напомним, что на самом деле Германия объявила войну России 1 августа 1914 года. Но не наоборот. Австро-Венгрия объявила войну России 6 августа 1914 года. Но не наоборот. Вот Турции Россия действительно объявила войну 15 ноября 1914 года. Но сделано это было уже после того, как 11-12 ноября турецкий флот внезапно, без объявления войны, напал на российские порты Чёрного моря: Севастополь, Одессу, Феодосию и Новороссийск, обстрелял их и потопил несколько российских кораблей. То есть Турция фактически уже начала войну. Таким образом, агрессором в Первой мировой войне была не Россия, а Германия, Австро-Венгрия и Турция.
Вся европейская политика России при императоре Николае II заключалась в недопущении крупного военного конфликта в Европе. Свой тезис я могу подтвердить фактами.
В конце 1896 года сложилась благоприятная международная обстановка для захвата Россией Босфора и Константинополя. На императора оказывали давление со стороны заведующего министерством иностранных дел Шишкиным и начальника Главного штаба генерала Обручева, а также некоторых иных государственных деятелей Российской империи. Николай II сам горячо сочувствовал этой идее, но твёрдо отказал всем призывающим захватить Босфор, так как этого грозило общеевропейской войной.
15/28 августа 1898 года император Николай II обратился ко всему миру с предложением созвать международную конференцию, чтобы положить конец росту вооружений и предупредить в будущем возникновение общечеловеческой войны. Правительства основных мировых держав к этому призыву отнеслись прохладно, но Гаагскую мирную конференцию в 1899 году России созвать всё-таки удалось. Она прошла под председательством русского посла в Лондоне барона Стааля. Плодом её стал ряд конвенций и учреждение Гаагского международного суда.
В 1912 году в результате Первой Балканской войны была разгромлена Турция и снова возникла возможность занятие Россией Константинополя и проливов. Однако это могло привести к развязыванию общеевропейской войны. Россия проявила твёрдость, не поддалась на провокационные предложения и смогла дипломатическими средствами не допустить общеевропейского конфликта.
Карикатура на австро-германских агрессоров.
Граница между Германской и Российской империями была довольно протяженной. Кроме Восточной Пруссии, Россия граничила с Западной Пруссией, с Силезией... В состав России входило так называемое Царство Польское, глубоко вклинивающееся между Германией и Австро-Венгрией. Такое положение считалось опасным. В случае нападения на Россию враг мог сходящимися ударами с севера и юга окружить русские войска, находящиеся в Царстве Польском. Поэтому по планам войны не предполагалось размещение русских войск на левом берегу Вислы. Пара кавалерийских дивизий, способных быстро выйти из-под удара, должны были нести дозорную службу.
Карта Европы времён Первой Мировой войны
Немцы прекрасно знали ситуацию, поэтому сразу после объявления войны постарались занять своими войсками беззащитные российские города. Так, город Калиш был захвачен германским 5-м корпусом 2 августа. Русские пограничники без боя отступили в глубь российской территории. В 14 часов 2 августа в город вступили германские передовые части. Их встретил с ключами от города мэр Буковински. В первые часы оккупации эксцессов вроде бы не было. Германские военнослужащие польского происхождения (около 30 солдат) отправились на рынок, купили там пива и выпивали его с местными соотечественниками. Население города приветствовало немецкие войска и проявляло дружелюбные настроения. Понять это можно: поляки жили по обе стороны границы, многие солдаты германского 5-го корпуса были польского происхождения. Вскоре в город прибывают новые части, во главе которых стоят капитан Кайлд и майор Пройскер. Последний назвал себя комендантом города. Пройскер был недоволен - его солдаты-поляки панибратствовали с местными жителями.
3 августа 6-й германский корпус захватил ещё один город на российской территории - Ченстохову. Можно вспомнить знаменитый монастырь Ясна Гура, икону Божией Матери Ченстоховскую. Русские и здесь, как и в случае с Калишем, отступили без боя. Вскоре перебравшие горячительных напитков немецкие солдаты устроили перестрелку, в которой несколько из них погибли. В городе сразу же были взяты заложники, несколько из которых были тут же убиты.
Германская армия марширует по улицам захваченного города.
Фото времён Первой Мировой войны
В ночь на 4-е августа в Калише прозвучал одиночный выстрел, вслед за ним - пулемётная очередь. Среди немцев возникла паника, они думали, что русские их окружили. Немцы открыли беспорядочный огонь, в итоге было найдено 6 убитых немецких солдат, ещё 32 было ранено, погибших мирных жителей - 21. Для начала немцы взяли 6 заложников, далее Калиш был подвергнут неслыханному разрушительному разгрому. Наличные деньги из кассы местного магистрата были «конфискованы», после чего на город ещё была наложена «контрибуция» в 50000 рублей. Забрав с собою заложников и приказав жителям оставаться в домах под страхом смерти, немцы вышли из города и начали обстреливать его из мортир. Руководил этой варварской акцией майор Ганс Рудольф Германн Пройскер, командир второго батальона 155-го пехотного полка. Поводом назвали якобы имевшее место нападение партизан на немцев. Далее по команде Пройскера в город были посланы карательные команды. Они изымали дополнительных заложников. При малейшем подозрении расстреливали людей. Город подожгли. Всего немцы взяли в заложники порядка 800 человек. Из города началось массовое бегство, подчинённые Пройскера стреляли по бегущим.
5 августа из Калиша бежало 10000 человек. Немцы продолжали брать заложников и некоторых расстреляли. В дело вмешалась католическая церковь, после чего часть заложников была освобождена. Большая же часть была отправлена в концлагерь Коттбус в Германии.
7 августа в Калиш ввели дополнительные части из Саксонии. На главной рыночной площади города сорвалась и бросилась скакать лошадь, что спровоцировало панику и дезорганизованную стрельбу немцев, в ходе которой несколько из них погибло. После этого артиллерия провела очередной обстрел города, длившийся час. Погибло около 100 жителей. Отправленные в руины команды докалывали раненых штыками. Было расстреляно 80 заложников.
Наглядная агитация Антанты представляла себе германскую военщину
бессмысленной машиной истребления мирных жителей.
И была недалека от истины
Выше были приведены официальные сведения. Каждый, переживший калишскую трагедию, мог добавить к ним свои впечатления. Вот, например, как описал разгром города Калиша ревизор Калишско-Петроковского акцизного управления инженер-технолог З. И. Оппман:
«... В ночь с 19 на 20 июля (с 1 на 2 августа) по получении губернатором телеграммы об объявлении войны, последним поездом, отошедшим около 4 часов ночи, успели покинуть Калиш лишь официальные лица и некоторые чиновники. Все жители города за полным отсутствием экипажей и подвод волей-неволей должны были с семьями оставаться в Калише...
В тот же день пополудни калишане извещены были о приближении к городу германских войск первым появившимся в городе немецким уланом, который в бешеном галопе проскакал от рогатки к Европейской гостинице и обратно, упав при этом два раза с лошади: улан был совершенно пьян и страшно перепуган; остановившись на рогатке вместе с другим подъехавшим к тому времени к рогатке уланом, он, еще не оправившись от испуга, стал сейчас же делиться своими впечатлениями с окружившей его толпой, причем рассказал, что он с товарищем должны были первыми прискакать в город по выпавшему жребию и шли, по их мнению, на верную смерть.
Спустя полчаса после появления в Калише 2 прусских уланов, вошел в город германский разъезд во главе с офицером. Навстречу разъезду вышли на главную Броцлавскую улицу с белым флагом президент города и 3 видных обывателя, знающих немецкий язык. Офицер беседовал с делегатами города около 15 минут, приставляя поочередно дуло своего револьвера к виску каждого из них, в это же время все солдаты разъезда держали в руках револьверы и пики направленными в сторону делегатов... В понедельник утром 21(3) на всех углах появились объявления коменданта Пройскера, в коих жители призывались к спокойствию; им предлагалось открывать торговлю, так как жизнь и целость имущества жителей вне опасности. В этот же день комендант ввел в городе военное положение, прекратил действие обывательской милиции и по городу стали ходить усиленные наряды солдат - дом телефонной станции, например, охранялся нарядом из 30 солдат... Затем началось обстреливание городских улиц пулеметами... и расстрел всех мужчин, живущих в домах, из которых якобы... были сделаны выстрелы в немецкие войска. Убито и расстреляно более 100 человек, в том числе много возвращавшихся из Ласка запасных...
... С утра во вторник 22 (4 августа) посыпались на город одна за другой репрессии:
1) Расстреливались все лица, имеющие при себе какое-либо оружие, а равно лица, у которых оружие найдено было на квартире, несмотря на то что 24-часовой срок сдачи оружия, указанный в объявлении Пройскера, еще не истек; расстрелян был губернский казначей Соколов, уничтоживший до прихода немцев наличные суммы казначейства;
3) Комендантом Пройскером наложена была на город контрибуция в 50 000 рублей; днем раньше в понедельник тем же Пройскером конфисковано около 30 000 рублей, хранившихся в Магистрате наличными;
4) Объявлено было распоряжение коменданта, что если кем-либо из жителей будет причинен малейший вред хотя бы одному прусскому солдату, например будет брошен камень, то каждый десятый мужчина в городе будет расстрелян, город подвергнется бомбардировке, а заподозренные дома будут гранатами сравнены с землей, окна во всех квартирах приказано было освещать до утра...
Ещё один английский плакат на тему германских зверств
Взяв заложников, Пройскер решил выйти с войсками из города и расположиться лагерем в нескольких верстах от Калиша ближе к прусской границе. Заложникам приказано было идти впереди войск, а во время обстрела заподозренных домов им приказано было ложиться ничком на землю - над их головами стреляли. Повторялось это несколько раз и в конце концов больной сердцем и растяжением жил на ногах богатый фабрикант Генрих Френкель не мог самостоятельно подняться. Комендант сейчас же велел ближайшему солдату заколоть штыком Френкеля и сбросить тело его в ров; затем вдове убитого, пожелавшей взять его труп, делались всевозможные препятствия до вымогательства включительно (потребовали за выдачу тела 60000 марок). Дорогой перстень с бриллиантами исчез с пальца убитого.
Лишь только войска с заложниками покинули Калиш, началась бомбардировка города в наказание якобы за пролитую кровь прусских солдат; сделано было около 70 пушечных выстрелов, причем повреждены главным образом верхние этажи зданий. Пушечные ядра пробивали насквозь четыре стены подряд... Обстреливались одинаково как частные дома, так и больница, церковь и костелы. Все жители города в паническом страхе попрятались в подвалы, откуда многие, боясь возобновления бомбардировки, не выходили несколько дней, терпя холод и голод...
Германская артиллерия ведёт огонь по мирным городам
С утра в пятницу 25 (7 августа) через Калиш стали проходить саксонские войска, пехота и уланы, сопровождаемые пресловутым 155 полком во главе с комендантом Пройскером. Часть войск направилась по Ставишинскому шоссе, другая часть, пройдя по городу, возвращалась в прежний лагерь. От стрельбы из пушек, винтовок и пулеметов повреждены были многие телефонные столбы, и телефонные провода в большом количестве застилали улицы. Лошадь одного молодого офицера так запуталась в проволоку, что упала на передние ноги; офицер, не отдавая себе отчета о происшедшем, выстрелил из револьвера. Выстрел послужил поводом к всеобщей панике; опять началось обстреливание окон домов, некоторых открытых магазинов и расстрел людей, случайно проходивших по улицам. Стреляли из пулеметов по всему городу. Солдаты врывались в дома и в магазины, грабили, поджигали и вырезывали целые семьи - женщин, детей и старцев. Убито и ранено несколько сот человек. В здании магистрата, где по приказанию коменданта собрались городские служащие, зарублены были топором на смерть городской кассир Пашкевич и три сторожа. На Бабиной и Броцлавской улицах лежала масса трупов людей, детей и даже лошадей. В общей свалке и панике немцы опять стреляли по своим и потеряли убитыми и ранеными много солдат (не менее 12).
Населением города овладел панический страх в ожидании мести тевтонов, которые не заставили себя долге ждать. Вскоре костром запылало красивое здание магистрата и начались пожары в разных местах города. Небольшие, оставшиеся в городе отряды войск, подобрав своих раненых и убитых и побросав, по свидетельству очевидцев, убитых солдат своих в огонь, быстро удалились из города. В 8 3/4 часов началась по городу пушечная пальба (пулями, гранатами и шрапнелью), продолжавшаяся непрерывно до 5 1/2 часов утра. Сделано было в город свыше 400 выстрелов, после каждого выстрела раздавался шум обваливающихся частей зданий и истерический крик женщин и детей.
Наконец, в 5 1/2 часов утра в субботу 26 июля (8 августа) пальба прекратилась и все как будто замерло кругом. Однако тишина продолжалась недолго. Внезапно во все окна и ворота по Броцлавской улице с неистовым криком и шумом стали вламываться рассвирепевшие немецкие солдаты и, врываясь во все квартиры с криком "руки вверх", арестовывали всех попавшихся мужчин, женщинам и детям приказано было забиться в один угол и стать на колени. Когда жена моя подскочила к солдатам и стала по-немецки упрекать их за то, что они издеваются над детьми и хотела отбить от них моего 12-летнего сына, которому также приказано было поднять руки вверх и следовать за всеми арестованными, то подоспевший к тому времени офицер ударил ее так сильно прикладом ружья, что она упала на пол и сейчас же получила горловое кровотечение. Арестовано было более 700 человек, в том числе много подростков и старцев; арестован был также в числе других 80-летний старик, ксендз Виктор, монах-реформат. Все арестованные сейчас же были обысканы самым тщательным образом по несколько раз, меня ругали площадной бранью за то, что нашли в кармане две полных коробки спичек... После обыска всех нас окружили сильным конвоем солдат и, приказав все время держать руки вверх, повели в свой лагерь. Дождь шел проливной, а многие из арестованных были в одном лишь нижнем белье, без сапог. По дороге нам было объявлено, что нас ведут на расстрел в наказание за пролитую кровь немецких солдат; кто не в состоянии был идти скоро, того ударяли прикладами ружей и ранили штыками так, что многие истекали кровью. Когда мы прибыли в поле около лагеря, там только что кончилась экзекуция расстрела 19 мужчин, взятых в тот же день из заподозренных домов. Всех нас поделили на несколько партий и рядов, по 10 человек в ряд, приказано было смотреть лишь вперед, с одной стороны недалеко от нас стали на колени немецкие солдаты с направленными к нам ружьями, с другой стороны поставлен был все время молившийся старик-ксендз. Офицеры давали какие-то поручения солдатам. Словом, полная картина расстрела. Продержали нас под страхом ежеминутного расстрела около часу, затем каждой из партий в отдельности приказано было отправиться в один из трех недалеко находящихся бараков пограничной стражи. Нам было объявлено, что сейчас состоится над нами полевой суд и, пожалуй, расстреляют лишь каждого десятого. Барак закрыли и оставили нас в полном неведении относительно нашей судьбы в удушливой невыносимой атмосфере (человек стоял вплотную к человеку). Несколько раз немецкий офицер, желая что-то сообщить нам, открывал дверь барака и сейчас же ее захлопывал, не сказав ни одного слова, задыхаясь от удушливого воздуха... Около 4 часов пополудни нам принесли в корытах немного грязной воды и запретили даже послать за хлебом на собственный счет. В томительном ожидании проходили минуты за минутами. Наконец, в 7 часов явился в барак фельдфебель, приказал нам выстроиться в ряды опять по 10 человек и под усиленным конвоем вывел нас в поле, где опять повторилась утренняя картина, так похожая на приготовление к расстрелу... Затем нам приказано было разойтись по домам. Немецкие солдаты во главе с офицером провожали нас до города, а затем, быстро повернув, ушли по направлению к Скальмержицам, передвинув свой лагерь ближе к прусской границе.
А этот русский плакат - прямо-таки зарисовка с натуры
На обратном пути в город повсюду видны были пылающие костры домов в разных частях города. Оказывается, что после ареста мужчин другая партия немецких солдат ходила по городу с соломою и керосином и поджигала оставленные на попечении женщин и детей дома и магазины, открывая везде газовые рожки. В тот же день вечером город, насчитывавший до 80 000 жителей, опустел совершенно. Люди убегали из города в чем кто стоял. Никто из жителей города после стольких кошмарных сюрпризов не хотел оставаться дольше под покровительством немецких культуртрегеров. Когда в воскресенье утром 27 июля (9 августа) я с семьею покидал город, в нем царствовала мертвая тишина, и лишь дым догоравших зданий, разбросанные по улицам ценные вещи и кое-где валявшиеся еще не прибранные трупы людей свидетельствовали о только что пережитой Калишем страшной кровавой трагедии..."
(ЦИА, ф. Ставки, отд. Дипломатической канцелярии, оп. 617, д. 37, л. 2 - 6.)».
Вышеописанное происходило в российских городах Калише и Ченстохове 2-8 августа 1914 года после начала вторжения германских войск.
Напомним, что на самом деле Германия объявила войну России 1 августа 1914 года. Но не наоборот. Австро-Венгрия объявила войну России 6 августа 1914 года. Но не наоборот. Вот Турции Россия действительно объявила войну 15 ноября 1914 года. Но сделано это было уже после того, как 11-12 ноября турецкий флот внезапно, без объявления войны, напал на российские порты Чёрного моря: Севастополь, Одессу, Феодосию и Новороссийск, обстрелял их и потопил несколько российских кораблей. То есть Турция фактически уже начала войну. Таким образом, агрессором в Первой мировой войне была не Россия, а Германия, Австро-Венгрия и Турция.
Вся европейская политика России при императоре Николае II заключалась в недопущении крупного военного конфликта в Европе. Свой тезис я могу подтвердить фактами.
В конце 1896 года сложилась благоприятная международная обстановка для захвата Россией Босфора и Константинополя. На императора оказывали давление со стороны заведующего министерством иностранных дел Шишкиным и начальника Главного штаба генерала Обручева, а также некоторых иных государственных деятелей Российской империи. Николай II сам горячо сочувствовал этой идее, но твёрдо отказал всем призывающим захватить Босфор, так как этого грозило общеевропейской войной.
15/28 августа 1898 года император Николай II обратился ко всему миру с предложением созвать международную конференцию, чтобы положить конец росту вооружений и предупредить в будущем возникновение общечеловеческой войны. Правительства основных мировых держав к этому призыву отнеслись прохладно, но Гаагскую мирную конференцию в 1899 году России созвать всё-таки удалось. Она прошла под председательством русского посла в Лондоне барона Стааля. Плодом её стал ряд конвенций и учреждение Гаагского международного суда.
В 1912 году в результате Первой Балканской войны была разгромлена Турция и снова возникла возможность занятие Россией Константинополя и проливов. Однако это могло привести к развязыванию общеевропейской войны. Россия проявила твёрдость, не поддалась на провокационные предложения и смогла дипломатическими средствами не допустить общеевропейского конфликта.
Карикатура на австро-германских агрессоров.
Граница между Германской и Российской империями была довольно протяженной. Кроме Восточной Пруссии, Россия граничила с Западной Пруссией, с Силезией... В состав России входило так называемое Царство Польское, глубоко вклинивающееся между Германией и Австро-Венгрией. Такое положение считалось опасным. В случае нападения на Россию враг мог сходящимися ударами с севера и юга окружить русские войска, находящиеся в Царстве Польском. Поэтому по планам войны не предполагалось размещение русских войск на левом берегу Вислы. Пара кавалерийских дивизий, способных быстро выйти из-под удара, должны были нести дозорную службу.
Карта Европы времён Первой Мировой войны
Немцы прекрасно знали ситуацию, поэтому сразу после объявления войны постарались занять своими войсками беззащитные российские города. Так, город Калиш был захвачен германским 5-м корпусом 2 августа. Русские пограничники без боя отступили в глубь российской территории. В 14 часов 2 августа в город вступили германские передовые части. Их встретил с ключами от города мэр Буковински. В первые часы оккупации эксцессов вроде бы не было. Германские военнослужащие польского происхождения (около 30 солдат) отправились на рынок, купили там пива и выпивали его с местными соотечественниками. Население города приветствовало немецкие войска и проявляло дружелюбные настроения. Понять это можно: поляки жили по обе стороны границы, многие солдаты германского 5-го корпуса были польского происхождения. Вскоре в город прибывают новые части, во главе которых стоят капитан Кайлд и майор Пройскер. Последний назвал себя комендантом города. Пройскер был недоволен - его солдаты-поляки панибратствовали с местными жителями.
3 августа 6-й германский корпус захватил ещё один город на российской территории - Ченстохову. Можно вспомнить знаменитый монастырь Ясна Гура, икону Божией Матери Ченстоховскую. Русские и здесь, как и в случае с Калишем, отступили без боя. Вскоре перебравшие горячительных напитков немецкие солдаты устроили перестрелку, в которой несколько из них погибли. В городе сразу же были взяты заложники, несколько из которых были тут же убиты.
Германская армия марширует по улицам захваченного города.
Фото времён Первой Мировой войны
В ночь на 4-е августа в Калише прозвучал одиночный выстрел, вслед за ним - пулемётная очередь. Среди немцев возникла паника, они думали, что русские их окружили. Немцы открыли беспорядочный огонь, в итоге было найдено 6 убитых немецких солдат, ещё 32 было ранено, погибших мирных жителей - 21. Для начала немцы взяли 6 заложников, далее Калиш был подвергнут неслыханному разрушительному разгрому. Наличные деньги из кассы местного магистрата были «конфискованы», после чего на город ещё была наложена «контрибуция» в 50000 рублей. Забрав с собою заложников и приказав жителям оставаться в домах под страхом смерти, немцы вышли из города и начали обстреливать его из мортир. Руководил этой варварской акцией майор Ганс Рудольф Германн Пройскер, командир второго батальона 155-го пехотного полка. Поводом назвали якобы имевшее место нападение партизан на немцев. Далее по команде Пройскера в город были посланы карательные команды. Они изымали дополнительных заложников. При малейшем подозрении расстреливали людей. Город подожгли. Всего немцы взяли в заложники порядка 800 человек. Из города началось массовое бегство, подчинённые Пройскера стреляли по бегущим.
5 августа из Калиша бежало 10000 человек. Немцы продолжали брать заложников и некоторых расстреляли. В дело вмешалась католическая церковь, после чего часть заложников была освобождена. Большая же часть была отправлена в концлагерь Коттбус в Германии.
7 августа в Калиш ввели дополнительные части из Саксонии. На главной рыночной площади города сорвалась и бросилась скакать лошадь, что спровоцировало панику и дезорганизованную стрельбу немцев, в ходе которой несколько из них погибло. После этого артиллерия провела очередной обстрел города, длившийся час. Погибло около 100 жителей. Отправленные в руины команды докалывали раненых штыками. Было расстреляно 80 заложников.
Наглядная агитация Антанты представляла себе германскую военщину
бессмысленной машиной истребления мирных жителей.
И была недалека от истины
Выше были приведены официальные сведения. Каждый, переживший калишскую трагедию, мог добавить к ним свои впечатления. Вот, например, как описал разгром города Калиша ревизор Калишско-Петроковского акцизного управления инженер-технолог З. И. Оппман:
«... В ночь с 19 на 20 июля (с 1 на 2 августа) по получении губернатором телеграммы об объявлении войны, последним поездом, отошедшим около 4 часов ночи, успели покинуть Калиш лишь официальные лица и некоторые чиновники. Все жители города за полным отсутствием экипажей и подвод волей-неволей должны были с семьями оставаться в Калише...
В тот же день пополудни калишане извещены были о приближении к городу германских войск первым появившимся в городе немецким уланом, который в бешеном галопе проскакал от рогатки к Европейской гостинице и обратно, упав при этом два раза с лошади: улан был совершенно пьян и страшно перепуган; остановившись на рогатке вместе с другим подъехавшим к тому времени к рогатке уланом, он, еще не оправившись от испуга, стал сейчас же делиться своими впечатлениями с окружившей его толпой, причем рассказал, что он с товарищем должны были первыми прискакать в город по выпавшему жребию и шли, по их мнению, на верную смерть.
Спустя полчаса после появления в Калише 2 прусских уланов, вошел в город германский разъезд во главе с офицером. Навстречу разъезду вышли на главную Броцлавскую улицу с белым флагом президент города и 3 видных обывателя, знающих немецкий язык. Офицер беседовал с делегатами города около 15 минут, приставляя поочередно дуло своего револьвера к виску каждого из них, в это же время все солдаты разъезда держали в руках револьверы и пики направленными в сторону делегатов... В понедельник утром 21(3) на всех углах появились объявления коменданта Пройскера, в коих жители призывались к спокойствию; им предлагалось открывать торговлю, так как жизнь и целость имущества жителей вне опасности. В этот же день комендант ввел в городе военное положение, прекратил действие обывательской милиции и по городу стали ходить усиленные наряды солдат - дом телефонной станции, например, охранялся нарядом из 30 солдат... Затем началось обстреливание городских улиц пулеметами... и расстрел всех мужчин, живущих в домах, из которых якобы... были сделаны выстрелы в немецкие войска. Убито и расстреляно более 100 человек, в том числе много возвращавшихся из Ласка запасных...
... С утра во вторник 22 (4 августа) посыпались на город одна за другой репрессии:
1) Расстреливались все лица, имеющие при себе какое-либо оружие, а равно лица, у которых оружие найдено было на квартире, несмотря на то что 24-часовой срок сдачи оружия, указанный в объявлении Пройскера, еще не истек; расстрелян был губернский казначей Соколов, уничтоживший до прихода немцев наличные суммы казначейства;
3) Комендантом Пройскером наложена была на город контрибуция в 50 000 рублей; днем раньше в понедельник тем же Пройскером конфисковано около 30 000 рублей, хранившихся в Магистрате наличными;
4) Объявлено было распоряжение коменданта, что если кем-либо из жителей будет причинен малейший вред хотя бы одному прусскому солдату, например будет брошен камень, то каждый десятый мужчина в городе будет расстрелян, город подвергнется бомбардировке, а заподозренные дома будут гранатами сравнены с землей, окна во всех квартирах приказано было освещать до утра...
Ещё один английский плакат на тему германских зверств
Взяв заложников, Пройскер решил выйти с войсками из города и расположиться лагерем в нескольких верстах от Калиша ближе к прусской границе. Заложникам приказано было идти впереди войск, а во время обстрела заподозренных домов им приказано было ложиться ничком на землю - над их головами стреляли. Повторялось это несколько раз и в конце концов больной сердцем и растяжением жил на ногах богатый фабрикант Генрих Френкель не мог самостоятельно подняться. Комендант сейчас же велел ближайшему солдату заколоть штыком Френкеля и сбросить тело его в ров; затем вдове убитого, пожелавшей взять его труп, делались всевозможные препятствия до вымогательства включительно (потребовали за выдачу тела 60000 марок). Дорогой перстень с бриллиантами исчез с пальца убитого.
Лишь только войска с заложниками покинули Калиш, началась бомбардировка города в наказание якобы за пролитую кровь прусских солдат; сделано было около 70 пушечных выстрелов, причем повреждены главным образом верхние этажи зданий. Пушечные ядра пробивали насквозь четыре стены подряд... Обстреливались одинаково как частные дома, так и больница, церковь и костелы. Все жители города в паническом страхе попрятались в подвалы, откуда многие, боясь возобновления бомбардировки, не выходили несколько дней, терпя холод и голод...
Германская артиллерия ведёт огонь по мирным городам
С утра в пятницу 25 (7 августа) через Калиш стали проходить саксонские войска, пехота и уланы, сопровождаемые пресловутым 155 полком во главе с комендантом Пройскером. Часть войск направилась по Ставишинскому шоссе, другая часть, пройдя по городу, возвращалась в прежний лагерь. От стрельбы из пушек, винтовок и пулеметов повреждены были многие телефонные столбы, и телефонные провода в большом количестве застилали улицы. Лошадь одного молодого офицера так запуталась в проволоку, что упала на передние ноги; офицер, не отдавая себе отчета о происшедшем, выстрелил из револьвера. Выстрел послужил поводом к всеобщей панике; опять началось обстреливание окон домов, некоторых открытых магазинов и расстрел людей, случайно проходивших по улицам. Стреляли из пулеметов по всему городу. Солдаты врывались в дома и в магазины, грабили, поджигали и вырезывали целые семьи - женщин, детей и старцев. Убито и ранено несколько сот человек. В здании магистрата, где по приказанию коменданта собрались городские служащие, зарублены были топором на смерть городской кассир Пашкевич и три сторожа. На Бабиной и Броцлавской улицах лежала масса трупов людей, детей и даже лошадей. В общей свалке и панике немцы опять стреляли по своим и потеряли убитыми и ранеными много солдат (не менее 12).
Населением города овладел панический страх в ожидании мести тевтонов, которые не заставили себя долге ждать. Вскоре костром запылало красивое здание магистрата и начались пожары в разных местах города. Небольшие, оставшиеся в городе отряды войск, подобрав своих раненых и убитых и побросав, по свидетельству очевидцев, убитых солдат своих в огонь, быстро удалились из города. В 8 3/4 часов началась по городу пушечная пальба (пулями, гранатами и шрапнелью), продолжавшаяся непрерывно до 5 1/2 часов утра. Сделано было в город свыше 400 выстрелов, после каждого выстрела раздавался шум обваливающихся частей зданий и истерический крик женщин и детей.
Наконец, в 5 1/2 часов утра в субботу 26 июля (8 августа) пальба прекратилась и все как будто замерло кругом. Однако тишина продолжалась недолго. Внезапно во все окна и ворота по Броцлавской улице с неистовым криком и шумом стали вламываться рассвирепевшие немецкие солдаты и, врываясь во все квартиры с криком "руки вверх", арестовывали всех попавшихся мужчин, женщинам и детям приказано было забиться в один угол и стать на колени. Когда жена моя подскочила к солдатам и стала по-немецки упрекать их за то, что они издеваются над детьми и хотела отбить от них моего 12-летнего сына, которому также приказано было поднять руки вверх и следовать за всеми арестованными, то подоспевший к тому времени офицер ударил ее так сильно прикладом ружья, что она упала на пол и сейчас же получила горловое кровотечение. Арестовано было более 700 человек, в том числе много подростков и старцев; арестован был также в числе других 80-летний старик, ксендз Виктор, монах-реформат. Все арестованные сейчас же были обысканы самым тщательным образом по несколько раз, меня ругали площадной бранью за то, что нашли в кармане две полных коробки спичек... После обыска всех нас окружили сильным конвоем солдат и, приказав все время держать руки вверх, повели в свой лагерь. Дождь шел проливной, а многие из арестованных были в одном лишь нижнем белье, без сапог. По дороге нам было объявлено, что нас ведут на расстрел в наказание за пролитую кровь немецких солдат; кто не в состоянии был идти скоро, того ударяли прикладами ружей и ранили штыками так, что многие истекали кровью. Когда мы прибыли в поле около лагеря, там только что кончилась экзекуция расстрела 19 мужчин, взятых в тот же день из заподозренных домов. Всех нас поделили на несколько партий и рядов, по 10 человек в ряд, приказано было смотреть лишь вперед, с одной стороны недалеко от нас стали на колени немецкие солдаты с направленными к нам ружьями, с другой стороны поставлен был все время молившийся старик-ксендз. Офицеры давали какие-то поручения солдатам. Словом, полная картина расстрела. Продержали нас под страхом ежеминутного расстрела около часу, затем каждой из партий в отдельности приказано было отправиться в один из трех недалеко находящихся бараков пограничной стражи. Нам было объявлено, что сейчас состоится над нами полевой суд и, пожалуй, расстреляют лишь каждого десятого. Барак закрыли и оставили нас в полном неведении относительно нашей судьбы в удушливой невыносимой атмосфере (человек стоял вплотную к человеку). Несколько раз немецкий офицер, желая что-то сообщить нам, открывал дверь барака и сейчас же ее захлопывал, не сказав ни одного слова, задыхаясь от удушливого воздуха... Около 4 часов пополудни нам принесли в корытах немного грязной воды и запретили даже послать за хлебом на собственный счет. В томительном ожидании проходили минуты за минутами. Наконец, в 7 часов явился в барак фельдфебель, приказал нам выстроиться в ряды опять по 10 человек и под усиленным конвоем вывел нас в поле, где опять повторилась утренняя картина, так похожая на приготовление к расстрелу... Затем нам приказано было разойтись по домам. Немецкие солдаты во главе с офицером провожали нас до города, а затем, быстро повернув, ушли по направлению к Скальмержицам, передвинув свой лагерь ближе к прусской границе.
А этот русский плакат - прямо-таки зарисовка с натуры
На обратном пути в город повсюду видны были пылающие костры домов в разных частях города. Оказывается, что после ареста мужчин другая партия немецких солдат ходила по городу с соломою и керосином и поджигала оставленные на попечении женщин и детей дома и магазины, открывая везде газовые рожки. В тот же день вечером город, насчитывавший до 80 000 жителей, опустел совершенно. Люди убегали из города в чем кто стоял. Никто из жителей города после стольких кошмарных сюрпризов не хотел оставаться дольше под покровительством немецких культуртрегеров. Когда в воскресенье утром 27 июля (9 августа) я с семьею покидал город, в нем царствовала мертвая тишина, и лишь дым догоравших зданий, разбросанные по улицам ценные вещи и кое-где валявшиеся еще не прибранные трупы людей свидетельствовали о только что пережитой Калишем страшной кровавой трагедии..."
(ЦИА, ф. Ставки, отд. Дипломатической канцелярии, оп. 617, д. 37, л. 2 - 6.)».
Вышеописанное происходило в российских городах Калише и Ченстохове 2-8 августа 1914 года после начала вторжения германских войск.