Две истории об одном человеке
Речь пойдёт о генерале В.О. Каппеле, моём любимом герое Гражданской войны.
Оригинал взят в http://vk.com/club14466099?w=wall-14466099_3706%2Fall
Владимир Оскарович всегда был мягок к рядовым красноармейцам. Обезоружив, он отпускал их на все четыре стороны. Г.К. Гинс писал по этому поводу: "Он, например, приказал отпускать на свободу обезоруженных пленных красноармейцев. ... Он полагал, что отпущенные красноармейцы могли стать полезными как свидетели того, что "белые" борются не с народом, а с коммунистами". Характерный эпизод: когда полковник Вырыпаев отпустил 16-летнего мальчишку красноармейца, Борис Савинков, бежавший тогда из большевистского плена, недовольно ему сказал:
- Эх, Василий Осипович, добрый вы человек! Что вы с ними цацкаетесь? Расстрелять бы эту сволочь и дело с концом.
Однажды в больших казармах на окраине Екатеринбурга было собрано больше тысячи пленных красноармейцев, выразивших желание служить в белой армии. Треща и фыркая, старый автомобиль подвез Каппеля к воротам казарменного двора. Генерал быстро вышел из машины. Сквозь открытые ворота, во дворе виднелась толпа его будущих солдат, но перед воротами стояло двое часовых и к нему, держа руку у головного убора, подошел с рапортом поручик, караульный начальник. Приняв рапорт, Каппель спросил, сурово сдвинув брови:
- Скажите, поручик, к чему приставлен ваш караул?
- К пленным красноармейцам, Ваше Превосходительство, - ответил поручик.
- К пленным красноармейцам? Каким? - еще строже спросил генерал.
- К тем, которые во дворе и в казарме - вот к этим, Ваше Превосходительство.
Владимир Оскарович побледнел и отчеканил:
- К моим солдатам я не разрешал ставить караул никому. Я приказываю вам, поручик, немедленно снять своих часовых с их постов. Здесь сейчас начальник - я, и оскорблять моих солдат я не позволю никому. Поняли?
Пройдя мимо окаменевшего поручика, он быстро вошел во двор к замершей толпе, слышавшей весь этот разговор, и, приложив руку к папахе, крикнул звучным голосом:
- Здравствуйте, русские солдаты!
Дикий рев, не знавшей уставного ответа толпы огласил двор. Каппель улыбнулся. Красноармейцы, сами понимающие нелепость своего ответа генералу, сконфуженно улыбались, переминаясь с ноги на ногу.
- Ничего, научитесь, - вздохнул Каппель. - Не в этом главное - важнее Москву взять - об этом и будет сейчас речь.
Генерал Каппель и его каппелевцы
***
При отходе за Урал каппелевцам приходилось проходить через Приуральские горнозаводские районы. Распропагандированные рабочие этих районов враждебно относились к белым. Разведка доносила, что на заводе Ата-Балашовском на митинге рабочих было решено чинить возможные препятствия проходящим белым и поручить группе рабочих произвести покушение на штаб и на самого Каппеля.
Поздно вечером, взяв с собой только одного проводника, Каппель отправился на очередной митинг рабочих этого завода. Одетый в английскую куртку, в смятой кавалерийской фуражке, в темноте похожей на кепку, он не выделялся в толпе рабочих. Пробравшись вперед, в самый разгар митинга он попросил слова и сказал:
«Здесь на вчерашнем митинге было постановлено чинить препятствия проходящим войскам и произвести покушение на меня. Я - генерал Каппель и пришел поговорить с вами, как с русскими людьми».
Действие его слов было подобно разорвавшейся бомбе: толпа начала разбегаться. С большим трудом Каппелю удалось убедить слушателей, что он здесь один, без охраны и что им нечего его бояться. И дальше он говорил им о том, что происходит сейчас в России, кто такие большевики и куда они ведут страну. Свою речь он закончил словами:
«Я хочу, чтобы Россия процветала наравне с другими передовыми странами и чтобы рабочие и их семьи жили в достатке».
Его речь была покрыта громким "Ура". Рабочие вынесли Каппеля на руках и проводили до самого штаба. На следующий день, пришедшая делегация рабочих заявила генералу Каппелю, что они не только не будут чинить препятствий, но всем чем могут будут ему помогать.
И действительно дальнейшее продвижеиие каппелевцев через этот рабочий район прошло без всяких осложнений.
(Взято в воспоминаниях полковника Вырыпаева и А. А. Федоровича).