Шотландский герой императорской России
К 205-летию со дня кончины Михаил Богдановича Барклая-де-Толли
Парадный портрет М.Б. Барклая-де-Толли кисти Джорджа Доу -
самое известное изображение полководца.
26 мая (14 мая старого стиля) 1818 года, 205 лет тому назад, скончался герой Отечественной войны 1812 года, выдающийся русский военачальник эпохи Наполеоновских войн Михаил Богданович Барклай-де-Толли. Михаил Богданович умер по дороге в Германию, на минеральные воды, куда он отпросился на лечение - многочисленные бои и походы, а паче - людская клевета и неблагодарность подорвали здоровье ветерана, которому на момент кончины было 56 лет (а по некоторым сведениям - и все 62 года, о дате рождения полководца спорят). Однако до места лечения полководец не доехал - умер на мызе Штилитцен в Восточной Пруссии (ныне посёлок Нагорное в Калининградской области РФ).
Барклай-де-Толли происходил из семьи офицера Русской Императорской Армии, шотландца по происхождению, предки которого переселились в Прибалтику в середине XVII века, спасаясь от гонений со стороны Кромвеля, и дочери немецкого пастора. Род его, хоть и считался дворянским, был небогат. Его военная служба началась в 1776 году в Псковском карабинерном полку, в 1778 году он получил первый офицерский чин. Барклай-де-Толли принимал участие в Русско-Турецкой войне 1787 - 1791 гг., в частности, в штурме Очакова. В 1789 году он отличился в битве при Каушанах, при штурме Аккермана и Бендер. В 1790 году Барклая, уже в чине майора, перевели в Финляндию, где молодой офицер участвовал в боях против шведов в качестве адъютанта принца Ангальт-Бернбургского. Он находился при своём командире, когда тот погиб смертью храбрых в ходе штурма Пардакоски. Умирая, принц передал свою шпагу Барклаю, который с тех пор не расставался с этим памятным оружием. В 1791 году Михаил Богданович становится командиром батальона в Санкт-Петербургском гренадерском полку.
Штурм Очакова, в котором отличился М.Б. Барклай-де-Толли
В 1794 году Барклай участвовал в боях против польских повстанцев. Его боевой путь был отмечен взятием Вильно, разгромом отряда Грабовского под Любанью и кровопролитным штурмом Праги (предместье Варшавы) под командованием великого Суворова. Бои против поляков принесли ему Орден Святого Георгия IV степени и чин подполковника.
В марте 1798 года Барклай становится полковником и получает место командира 4-го Егерского полка, в котором он навёл образцовый порядок. В следующем 1799 году Михаил Богданович получает чин генерал-майора в ознаменование своих заслуг на посту полкового командира. В заграничных походах Суворова и Римского Корсакова ему участвовать не довелось, однако его подшефный полк находился на русском северо-западе на случай сначала французского, потом - английского вторжения, в полной готовности дать отпор.
В 1805 году Барклай-де-Толли командовал бригадой в армии Беннигсена, и к сражению при Аустерлице не успел, однако подробности этого сражения до него дошли, равно как и предложение Кутузова отступать вглубь Галиции, растягивая коммуникации Наполеона и вынуждая его дробить свои силы. Эта мысль запала ему в голову: Барклай пришёл к выводу, что именно так следует действовать в случае вторжения наполеоновской армии в Россию.Заманивать врага вглубь страны, вынуждать оставлять по пути гарнизоны, наносить точечные удары по коммуникациям, нарушая снабжение, а главные силы армии беречь до того времени, как Наполеон достаточно ослабит свои войска, и лишь после этого дать генеральное сражение и нанести сокрушительный удар - в этом была стратегическая идея, реализованная Барклаем в 1812 году, идея, к которой он пришёл на основе анализа стратегии Наполеона и неудачи Кутузова (фактически - Александра I) при Аустерлице.
В 1806 - 1807 годах Барклай попеременно командовал то авангардом, то арьергардом армии Беннигсена, в зависимости от того, наступала она или отступала, принимая на себя главные удары наполеоновских войск. Особенно отличился Барклай в ходе сражения под Прейсиш-Эйлау, которое именно благодаря ему удалось свести вничью. Барклай в этом бою был тяжело ранен и едва избежал ампутации руки. Подвиги Михаила Богдановича были отмечены государем - Александр I произвёл его в генерал-лейтенанты и назначил командиром 6-й пехотной дивизии.
Сражение под Прейсиш-Эйлау
В 1808 году Барклаю вновь пришлось скрестить оружие с хорошо знакомым противником - со шведами. Новая, последняя Северная война, вызванная стремлением шведов непременно взять реванш за свои поражения в предыдущем веке, окончилась для шведов разгромом. Барклай же в этой войне успешно командовал корпусом, взял город Куопио в Финляндии и отразил две попытки шведов его вернуть, а зимой 1808 - 1809 гг. форсировал по льду Ботнический залив и занял город Умео на шведском берегу, что вынудило шведов запросить мира. К слову, сама идея зимнего перехода через залив по льду, чтобы создать угрозу шведской столице, принадлежала именно Барклаю и открыто считалась среди генералитета безумной. Но царь поддержал Барклая - и не прогадал.
Переход войск Барклая-де-Толли через Ботнический залив в 1809 году.
Эта блестящая победа дала Михаилу Богдановичу чин генерала-от-инфантерии (вне очереди: Барклай опередил 46 генералов, превосходивших его по старшинству чина) и всероссийскую известность. В 1809 году его назначают генерал-губернатором завоёванной Финляндии и главнокомандующим Финляндской армии. На этом посту Барклай зарекомендовал себя толковым военным администратором, и в январе следующего, 1810 года его назначают на пост военного министра Российской империи.
В качестве министра Михаил Богданович сделал многое для укрепления русской армии накануне нового столкновения с наполеоновской Францией. Барклай понимал неизбежность новой большой войны против Наполеона и стремился к тому, чтобы армия встретила её, учтя и исправив все ошибки предшествовавших русско-французских войн. Барклай стал инициатором военных реформ, упразднив в армии инспекции и учредив взамен постоянные корпуса, что привело к большей управляемости армии и большей слаженности действий её полков и дивизий. Под верховным руководством Барклая строились новые крепости, создавались продовольственные базы в тылу русской армии, запасы вооружения и боеприпасов, росла численность вооружённых сил. Производилось перевооружение и переобмундирование армии. Барклая же многие исследователи называют отцом русской военной разведки. Во всяком случае, созданная им при военном министерстве "особенная канцелярия" (всего из трёх человек!) сумела наводнить наполеоновскую Францию своей агентурой, а бывший резидентом русской разведки при Наполеоне Александр Чернышёв (подчинявшийся непосредственно Барклаю и выполнявший его распоряжения!) сумел заручиться информаторами даже в самой семье французского императора. В результате и планы Наполеона, и количество сил, которые он собирается использовать для вторжения, не составляли тайны для русского военного министра.
С началом Отечественной войны 1812 года, которую Барклай встретил в должности командующего 1-й Западной Армии (сохраняя за собой и пост военного министра), Михаил Богданович, осознав громадное численное превосходство неприятеля, своевременно пришёл к выводу о необходимости перехода к давно продуманной им "скифской" стратегии. Под его руководством армия ускользнула из ловушки Дрисского лагеря, где Наполеону так легко было бы её окружить, и начала отход вглубь страны, огрызаясь арьергардными боями. Отступление Барклая вынудило к отступлению и 2-ю Западную армию под командованием Петра Багратиона. Это отступление было жизненно необходимым в создавшихся условиях, однако Багратион, отличавшийся горячим и несдержанным характером, начал публично критиковать действия своего коллеги. В самом штабе Барклая у него нашёлся непримиримый критик - А.П. Ермолов, состоявший с Багратионом в переписке и укреплявший в последнем мысль о возможной измене Михаила Богдановича. Жёсткий разговор между Барклаем и Багратионом состоялся в Смоленске, где обе армии соединились. Когда Барклай заявил, что не собирается давать под Смоленском генерального сражения, так как считает Наполеона ещё слишком сильным и не может рисковать армией, Багратион вспылил: "Ты, немец, предатель!" - вскричал он. Одному Богу известно, каких усилий стоило Барклаю подавить обиду - этот человек делал военную карьеру собственным потом и кровью, исправно служа России и не мысля своей жизни вне этого служения, его верность и его доблесть была проверена во многих сражениях, о чём не мог не знать Багратион. Однако внешне шотландец остался невозмутим. "А ты дурак, - холодным, деловитым тоном ответил он Багратиону, - ежели мнишь себя русским". Барклай и Багратион и впрямь были в одинаковом положении - оба являлись уроженцами "новых" регионов Российской империи, перешедших под власть русской короны только в XVIII веке, и оба не были русскими по национальности.
В ходе сражения за Смоленск Барклаю всё-таки удалось изрядно потрепать наполеоновскую Великую Армию, после чего объединённые силы двух русских армий возобновили отход. Солдаты в голос роптали, не стесняясь клеймить командарма последними словами: ведь на растерзание захватчикам оставалась не только русская земля, на которой у многих из них жили родственники. На поругание захватчикам - заведомым врагам Церкви Христовой - оставались древние православные святыни. Именно тогда, после отхода от Смоленска, к Барклаю приклеилось обидное прозвище "Болтай Да И Только". Однако не зря на гербе Михаила Богдановича красовался девиз "Верность и терпение". Барклай стиснул зубы и продолжал упрямо делать то, что считал необходимым. Отступление под его руководством проходило в полном порядке - ни разу не было случаев, чтобы французам не только достались обозы с необходимым военным имуществом или раненые, но и ни единой сломанной телеги Барклай не оставлял оккупантам. Барклай же первым начал использовать против французов партизанские отряды: ещё до Смоленского сражения он отправил в тыл врага отряд под командованием генерала Винценгероде для действий на коммуникациях наполеоновской армии. "Малая война", приобретшая после оставления Москвы массовый характер, также была одной из частей стратегического замысла Барклая.
В августе 1812 года император Александр, опасаясь всеобщего ропота против Барклая (а ропот начался уже не только в войсках, но и в столицах) и бунта в армии, вынужден был назначить главнокомандующим всеми русскими войсками, действующими против Наполеона, популярного в народе М.И. Кутузова. Барклай-де-Толли остался командующим 1-й Западной армии. В этом качестве он принял участие в Бородинском сражении, командуя правым крылом русских войск и неоднократно проявляя своевременную инициативу. Эти действия Барклая были по достоинству оценены его недавним оппонентом Багратионом. Когда его уносили раненого с поля боя, Багратион попросил одного из офицеров: "Скажите генералу Барклаю, что участь армии и спасение Отечества теперь зависит от него. Да сохранит его Бог!" Барклаю случалось и лично возглавлять атаки на Бородинском поле, он появлялся на самых опасных участках, словно искал смерти, и полностью реабилитировался в глазах солдат. Очевидцы свидетельствовали, что его появления перед солдатами последние неизменно встречали криками "Ура!". О степени опасности, которой подвергался генерал, свидетельствует хотя бы тот факт, что под ним было убито и ранено пять лошадей.
М.Б. Барклай-де-Толли на фоне Бородинского сражения.
На военном совете в Филях Барклай был едва ли не единственным из генералов, кто поддержал решение Кутузова не давать боя на заведомо неудобной позиции и отойти от Москвы, оставив её неприятелю. Знаменитый Тарутинский марш-манёвр Кутузова был прямым продолжением стратегической идеи Барклая, хотя сам Михаил Богданович изначально Москву сдавать не планировал. Однако добиться решительной победы в генеральном сражении не получилось, и Барклай, как и Кутузов, вынужден был смириться с неизбежным вопреки голосу офицерской и патриотической чести. Вскоре после отступления к Тарутину он отпросился в отпуск - армия находилась в надёжных руках Кутузова, а нервы Барклая были порядком истрёпаны всеобщей обструкцией, которой он подвергался. В ноябре 1812 года Барклай отправил императору пространную записку с анализом боевых действий лета 1812 года и подробным объяснением причин отступления. Император объяснения Барклая принял благосклонно и выразил ему своё одобрение, однако опубликовать записку Барклая отказался. Таким образом, доброе имя Барклая в глазах широкой общественности так и не было восстановлено.
Михаил Богданович получил возможность реабилитироваться в январе 1813 года, когда по приглашению императора он вернулся в действующую армию для участия в Заграничном походе. Сперва Барклай-де-Толли возглавил 3-ю армию, но 29 мая 1813 года, после отставки Витгенштейна, возглавил все союзные русско-прусские войска, действующие против Наполеона. Именно под командованием Барклая-де-Толли русская армия успешно действовала против Наполеона под Торном, Кульмом и Лейпцигом. В январе 1814 года Александр I возвёл полководца в графское достоинство и пожаловал ему чин фельдмаршала. В том же году, в марте русская армия под командованием Барклая овладела Парижем. 10 апреля 1814 года Наполеон отрёкся от престола. Война была выиграна.
Русская армия с союзниками вступает в Париж.
Художник не изобразил на этом полотне Барклая-де-Толли, будучи, вероятно,
в плену исторических мифов об этой личности.
В послевоенные годы Барклай-де-Толли зарекомендовал себя как талантливый военный теоретик. Из-под его пера вышли такие замечательные книги, как «Правила рассыпного строя, или Наставления о рассеянном действии пехоты для егерских полков и застрельщиков всей пехоты» и «Об употреблении стрелков в линейных учениях», использовавшиеся при обучении русских войск ещё много лет после кончины фельдмаршала. Доброе имя Барклая-де-Толли было, наконец, всецело восстановлено. В 1815 году он получил княжеское достоинство, сравнявшись в титулах с Кутузовым и Багратионом, император лично пригласил полководца в Петербург, где его встречал почётный караул, в дальнейшем Барклай часто сопровождал Александра I в его поездках по России. Однако здоровье генерала было подорвано многочисленными ранениями и крайним нервным напряжением последних лет. 26 мая 1818 года он скончался, отправляясь в Европу на лечение. Останки его были преданы земле в его имении Бекгоф, причём набальзамированное тело фельдмаршала из Пруссии в Россию сопровождал почётный траурный эскорт. В исключение из церковного устава, протестант Барклай был отпет в Петербурге в православном храме полным церковным чином.
Рядом с величественным Казанским Собором Санкт-Петербурга, в котором хранились и хранятся многие воинские реликвии России, сегодня воздвигнуты два памятника, по обе стороны знаменитой колоннады. Памятники двум героям 1812 года, двум полководцам, одолевшим наполеоновское нашествие, двум военачальникам, между которыми, несмотря на несходство характеров и натянутые личные отношения, не было стратегических разногласий. Кутузов и Барклай-де-Толли. Один - активно возвеличиваемый современниками и неоднократно воспетый в массовой культуре. Второй - современниками оклеветанный и оплёванный, а массовой культурой несправедливо забытый. Перед историей, перед памятью настоящих патриотов России они равны.
Памятник М.Б. Барклаю-де-Толли у Казанского Собора в Санкт-Петербурге
__________________________
При написании статьи использованы:
1) Полонский И. Барклай-де-Толли: полководец, о котором не стоит забывать // Военное обозрение, 26.05.2018
2) Кудряшов К. Непонятый Барклай // "АиФ", 26.05.2023.
3) Кудряшов К. "Подлец, мерзавец, трус Барклай" де Толли, который обманул Наполеона // "АиФ", 26.05.2016.
4) Михаил Барклай-де-Толли: почему он предложил отдать Наполеону Москву // "Кириллица", 23.08.2022.
____________________________
См. также мою статью - подробно о подвиге Барклая-де-Толли в 1812 году: