Антон Кизим. Конец Первой Мировой: отмечать или нет?
Статья Антона Викторовича Кизима (antonkomnin) к очередной, пусть и не круглой годовщине окончания Первой Мировой войны представляется мне в определённом смысле знаковой и крайне актуальной, особенно в свете сегодняшних событий, в свете новой Отечественной войны, которую сейчас ведёт Россия против нацистской Украины, в свете позиции, которую в отношении этой войны заняла наша "несистемная оппозиция", безоговоровно вставшая на сторону внешнего врага, несмотря на грубо попираемые этим врагом нормы международного права, несмотря на массовые преступления против человечности, регулярно совершаемые украинскими бандформированиями, и на открыто провозглашённый Украиной курс на тотальный геноцид русской нации. Правильное понимание событий 105-летней давности, когда Россия, стоявшая на пороге несомненной победы, рухнула в результате внутренних неурядиц и безответственных действий оппозиции, итогом чего стал самый позорный в истории России мир, возможно, даст нам силы довести нынешнюю войну до победного конца, не поддаваясь на истерики провокаторов. А правильному пониманию событий Первой Мировой войны вполне может посодействовать статья Антона Викторовича. Оригинал здесь.
Памятник героям Первой Мировой войны, установленный к её столетию в России
11 ноября считается датой окончания Первой Мировой войны - именно в этот день 1918 года в Компьенском лесу Германия признавала свое поражение и подписала перемирие со странами Антанты. У нас эта дата широко не отмечается и многие ее даже не помнят. А может, стоит и помнить, и отмечать?
С одной стороны, в «вагончике Фоша», где была подписана капитуляция Германии, к сожалению, не было представителя России. С другой, это небольшое, но знаковое событие касалось и нас: одним из условий перемирия была отмена позорного Брестского мира, который советское правительство подписало в марте того же года. Согласно этому документу, Россия теряла огромные территории (нынешние Польша, Литва, Латвия, Эстония, Украина и Белоруссия), выплачивала колоссальную контрибуцию и должна была поставлять Германии и ее союзникам ресурсы.
Сам по себе Брестский мир отвечает на вопрос, за что воевали русские солдаты в той войне: за то, чтобы не допустить такого позорного мирного договора. В начале войны Николай II писал о ее целях: ««…Оградить честь, достоинство, целостность России и ее положение среди Великих держав». Теперь нет сомнений, что он правильно определил ставки.
Действительно, были все основания называть ту войну Второй Отечественной. Ведь со времен Наполеона у России не было такого опасного противника, как коалиция Центральных держав. Было очевидно, что Отечество в опасности.
Об этом говорило и пришедшее к власти в 1917-м Временное правительство. Когда же к власти пришли большевики, вскоре они тоже стали говорить это. В феврале 1918 года был издан знаменитый декрет «Социалистическое Отечество в опасности», а Иосиф Сталин будет использовать словосочетание «Отечественная война», говоря о борьбе трудящихся на Украине против империалистов Германии и Австрии.
Мало у кого тогда возникал вопрос и о главном инициаторе Первой Мировой. И царская власть и Временное правительство, и лидер большевиков Владимир Ленин - все говорили, что именно Германия была главным агрессором.
К этому следует добавить, что и в отношении гуманизма наша сторона выглядит лучше. Германия использовала ядовитый газ, а ее подлодки топили гражданские суда. Австро-Венгрия истребляла в концлагерях русинов - православных жителей Галиции. В Османской империи вырезали армян. С таким противниками не должно остаться сомнения, что правда была на стороне России.
Зверства австрийских оккупантов над православными мирными жителями
в концлагере "Талергоф".
Возвращаясь к большевикам, первоначально Ленин, как известно, имел в отношении войны иную позицию. Его концепция была проста: если в стране правят эксплуататоры, то война за эту страну в любом случае не нужна. Даже если она лишь защищается от агрессии, война за нее все равно по определению будет несправедливой, поскольку «эксплуататорское общество» несправедливо само по себе. Если же правительство социалистическое, то это другое - за него надо самоотверженно сражаться.
Эта концепция морально устарела еще в советское время, когда в 30-е годы стали возрождать культ дореволюционных защитников Отечества: Александра Невского, Александра Суворова, Минина и Пожарского, и других. Появилась концепция «двух зол», согласно которой наши эксплуататоры являлись «меньшим злом», а значит те, кто боролся против «чужих» эксплуататоров, поступали правильно, так как противостояли «большому злу. Почти все дореволюционные войны «реабилитировали», хотя Русско-Японскую и Первую Мировую по инерции продолжали называть «ненужными».
Сейчас в нашей стране уже мало кто делит Россию на ту, которую нужно защищать, и которую не нужно. Если же кто-то искренне считает Россию «Мордором», которому всегда нужно желать поражения, то это не вопрос о Первой Мировой, а особенности личного мировоззрения…
Но возникает непростой вопрос, почему именно в этой войне солдаты вдруг не захотели сражаться? Почему в феврале 1918 года Ленин был вынужден писать про «мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции»?
Главной причиной того был небывалый эксперимент над нашими вооруженными силами. Назывался он «демократизация армии» и начался в марте 1917 года, когда Петроградским Советом был издан «Приказ №1», а закончился в марте 1918 вскоре после подписания Брестского мира. Появившиеся благодаря Приказу №1 солдатские комитеты получили большую власть, чем офицеры, у которых забрали почти все способы воздействовать на дисциплину. Таким образом армейская иерархия фактически была уничтожена, и, естественно, многие этим активно пользовались.
Однако жестокая реальность такова, что в тяжелые периоды Отечественных войн надо издавать не Приказ №1, а Приказ №227, известный как «ни шагу назад». Не хотелось бы, чтобы сегодня новый эксперимент стал причин нового Брестского мира...
Хотя не все наши воины перестали сражаться после того, как этот мир был подписан. Были еще и русские солдаты в экспедиционном корпусе во Франции. Правда многие из них захотели вернуться на родину, когда узнали, что советское правительство вышло из войны. Но были и те, кто решил остаться сражаться, так как понимали, что в боях на Западном фронте решается и судьба России. Они составили формирование, которое было названо Русский легион чести. Он участвовал в прорыве Линии Гинденбурга, вскоре после которого Германия решила капитулировать. Солдаты этого легиона достойны того, чтобы их подвиг помнили. Между прочим, среди них был и герой Великой Отечественной войны, советский маршал и министр обороны Родион Яковлевич Малиновский.
Группа офицеров Русского экспедиционного корпуса во Франции.
Именно на основе этого корпуса в 1917 году был сформирован Легион Чести
Компьенское перемирие до конца не решило судьбу России. Это случилось во время Гражданской войны, в результате которой часть наших территорий была все-таки потеряна, и Россия стала числиться среди проигравших. Однако победа Центральных держав означала более плохой финал для России и ее народов. Поэтому именно в день капитуляции Германии можно сказать, что наши солдаты сражались не напрасно, и в этот день нам можно праздновать победу если не России, то русского Легиона чести.
Памятник героям Первой Мировой войны, установленный к её столетию в России
11 ноября считается датой окончания Первой Мировой войны - именно в этот день 1918 года в Компьенском лесу Германия признавала свое поражение и подписала перемирие со странами Антанты. У нас эта дата широко не отмечается и многие ее даже не помнят. А может, стоит и помнить, и отмечать?
С одной стороны, в «вагончике Фоша», где была подписана капитуляция Германии, к сожалению, не было представителя России. С другой, это небольшое, но знаковое событие касалось и нас: одним из условий перемирия была отмена позорного Брестского мира, который советское правительство подписало в марте того же года. Согласно этому документу, Россия теряла огромные территории (нынешние Польша, Литва, Латвия, Эстония, Украина и Белоруссия), выплачивала колоссальную контрибуцию и должна была поставлять Германии и ее союзникам ресурсы.
Сам по себе Брестский мир отвечает на вопрос, за что воевали русские солдаты в той войне: за то, чтобы не допустить такого позорного мирного договора. В начале войны Николай II писал о ее целях: ««…Оградить честь, достоинство, целостность России и ее положение среди Великих держав». Теперь нет сомнений, что он правильно определил ставки.
Действительно, были все основания называть ту войну Второй Отечественной. Ведь со времен Наполеона у России не было такого опасного противника, как коалиция Центральных держав. Было очевидно, что Отечество в опасности.
Об этом говорило и пришедшее к власти в 1917-м Временное правительство. Когда же к власти пришли большевики, вскоре они тоже стали говорить это. В феврале 1918 года был издан знаменитый декрет «Социалистическое Отечество в опасности», а Иосиф Сталин будет использовать словосочетание «Отечественная война», говоря о борьбе трудящихся на Украине против империалистов Германии и Австрии.
Мало у кого тогда возникал вопрос и о главном инициаторе Первой Мировой. И царская власть и Временное правительство, и лидер большевиков Владимир Ленин - все говорили, что именно Германия была главным агрессором.
К этому следует добавить, что и в отношении гуманизма наша сторона выглядит лучше. Германия использовала ядовитый газ, а ее подлодки топили гражданские суда. Австро-Венгрия истребляла в концлагерях русинов - православных жителей Галиции. В Османской империи вырезали армян. С таким противниками не должно остаться сомнения, что правда была на стороне России.
Зверства австрийских оккупантов над православными мирными жителями
в концлагере "Талергоф".
Возвращаясь к большевикам, первоначально Ленин, как известно, имел в отношении войны иную позицию. Его концепция была проста: если в стране правят эксплуататоры, то война за эту страну в любом случае не нужна. Даже если она лишь защищается от агрессии, война за нее все равно по определению будет несправедливой, поскольку «эксплуататорское общество» несправедливо само по себе. Если же правительство социалистическое, то это другое - за него надо самоотверженно сражаться.
Эта концепция морально устарела еще в советское время, когда в 30-е годы стали возрождать культ дореволюционных защитников Отечества: Александра Невского, Александра Суворова, Минина и Пожарского, и других. Появилась концепция «двух зол», согласно которой наши эксплуататоры являлись «меньшим злом», а значит те, кто боролся против «чужих» эксплуататоров, поступали правильно, так как противостояли «большому злу. Почти все дореволюционные войны «реабилитировали», хотя Русско-Японскую и Первую Мировую по инерции продолжали называть «ненужными».
Сейчас в нашей стране уже мало кто делит Россию на ту, которую нужно защищать, и которую не нужно. Если же кто-то искренне считает Россию «Мордором», которому всегда нужно желать поражения, то это не вопрос о Первой Мировой, а особенности личного мировоззрения…
Но возникает непростой вопрос, почему именно в этой войне солдаты вдруг не захотели сражаться? Почему в феврале 1918 года Ленин был вынужден писать про «мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции»?
Главной причиной того был небывалый эксперимент над нашими вооруженными силами. Назывался он «демократизация армии» и начался в марте 1917 года, когда Петроградским Советом был издан «Приказ №1», а закончился в марте 1918 вскоре после подписания Брестского мира. Появившиеся благодаря Приказу №1 солдатские комитеты получили большую власть, чем офицеры, у которых забрали почти все способы воздействовать на дисциплину. Таким образом армейская иерархия фактически была уничтожена, и, естественно, многие этим активно пользовались.
Однако жестокая реальность такова, что в тяжелые периоды Отечественных войн надо издавать не Приказ №1, а Приказ №227, известный как «ни шагу назад». Не хотелось бы, чтобы сегодня новый эксперимент стал причин нового Брестского мира...
Хотя не все наши воины перестали сражаться после того, как этот мир был подписан. Были еще и русские солдаты в экспедиционном корпусе во Франции. Правда многие из них захотели вернуться на родину, когда узнали, что советское правительство вышло из войны. Но были и те, кто решил остаться сражаться, так как понимали, что в боях на Западном фронте решается и судьба России. Они составили формирование, которое было названо Русский легион чести. Он участвовал в прорыве Линии Гинденбурга, вскоре после которого Германия решила капитулировать. Солдаты этого легиона достойны того, чтобы их подвиг помнили. Между прочим, среди них был и герой Великой Отечественной войны, советский маршал и министр обороны Родион Яковлевич Малиновский.
Группа офицеров Русского экспедиционного корпуса во Франции.
Именно на основе этого корпуса в 1917 году был сформирован Легион Чести
Компьенское перемирие до конца не решило судьбу России. Это случилось во время Гражданской войны, в результате которой часть наших территорий была все-таки потеряна, и Россия стала числиться среди проигравших. Однако победа Центральных держав означала более плохой финал для России и ее народов. Поэтому именно в день капитуляции Германии можно сказать, что наши солдаты сражались не напрасно, и в этот день нам можно праздновать победу если не России, то русского Легиона чести.