Что стояло за песней Розенбаума?
... или как казаки подвиг панфиловцев повторили
Во второй половине 1980-х годов, когда на волне разоблачения преступлений сталинизма стало модно говорить, что в Великую Отечественную наше "бездарное" командование "заваливало врага трупами" и "посылала конницу в лобовые атаки против танков", довелось мне как-то услышать по ТВ песню Розенбаума "Дума" (более известную по фразе, повторяющейся рефреном: "Отпустите коней, мужики!"). Песня повествует о событиях 1941 года, об обороне Москвы и о некоем бое "на безвестном полустанке", в ходе которого казаки, которым было приказано остановить вражеские танки, отпустили коней, не желая зря жертвовать их жизнями. Песня идеально ложилась в идеологическую парадигму горбачёвской перестройки, несмотря на очевидные "ляпы": казак никогда и ни за что не позволит называть себя "мужиком", для казака это - смертельное оскорбление. Но вот события, описанные в песне, как выяснилось, происходили на самом деле.
Казаки, о которых идёт речь, принадлежали к гвардейскому кавкорпусу генерала Льва Доватора и относились к Кубанскому казачьему войску. Доватор был заботливым командиром и людей берёг, а значит и не мог отдать заведомо самоубийственного приказа об атаке на танки в конном строю. Ситуация была иная: требовалось занять оборону и задержать наступление противника на Москву. Любой ценой - но задержать, и эту миссию Доватор поручил 4-му эскадрону 37-го Армавирского казачьего полка, относившегося к Кубанскому казачьему войску. Вот ещё одна историческая неточность Розенбаума: у него в песне "кони мчались к Дону - не догонишь", тогда как в действительности подвиг совершили кубанцы. Но в главном он прав: понимая, что бой будет тяжёлым и, скорее всего, для большинства из них окончиться гибелью, казаки расседлали и отпустили коней.
19 ноября 1941 года у деревни Федюково 4-й эскадрон занял оборону, наспех отрыв окопы в промёрзлой земле, прикрывая левый фланг своего полка. В предыдущих боях эскадрон понёс потери, так что численность его не дотягивала и до сотни: по одной версии, оборону у Федюкова держали 37 человек, по другой версии - 45. Командовал обороной младший политрук Михаил Ильенко.
Немцы, наступавшие вдоль русла реки Гряда от занятой ими полуразрушенной деревни Язвище, ожидали просто проскочить Федюково. Под прикрытием танков на казаков двигалось до роты пехоты. Казаки сумели огнём винтовок и ручных пулемётов отсечь пехоту от танков, а затем в танки полетели бутылки с зажигательной смесью. Немцы, не ожидавшие нарваться на столь яростное сопротивление, отхлынули. Но вскоре снова двинулись в атаку. Поскольку теперь они хорошо знали, где укрываются казаки, то могли обстреливать их из танковых орудий. Однако и новые атаки гитлеровских танков были отбиты.
Именно казаки-доваторцы приняли бой у деревни Федюково, воспетый Розенбаумом.
Поняв, что в лобовых атаках они несут слишком большие потери, немцы попытались обойти казаков с тыла, усадив пехоту на броню своих танков. Предотвратить выход немцев в свой тыл казаки не смогли - мост через реку Гряду простреливался противником, и взорвать его не было никакой возможности. Однако вражеские танки у себя в тылу казаки заметили вовремя. Политрук Ильенко развернул своих немногочисленных бойцов, и снова во вражеские машины полетели гранаты и "коктейли Молотова".
Надо сказать, что Лев Доватор пытался держать руку на пульсе сражения. Три раза в течение дня он посылал к казакам 4-го эскадрона гонцов с приказом, разрешавшим отойти. Но огонь противника был так силён, что ни один гонец до позиций эскадрона не добрался. Под вечер, когда огонь со стороны немцев стих, Доватор решился послать к эскадрону 14-летнего сына полка Сашу Копылова с категорическим приказом на отход: эскадрон свою задачу выполнил, полк смог под его прикрытием занять новые позиции, и в дальнейшем самопожертвовании казаков военного смысла уже не было.
Генерал Лев Доватор во время Битвы за Москву
Доватор надеялся, что 14-летний подросток, благодаря своему маленькому росту и сгущавшейся темноте, сможет незамеченным добраться до эскадрона. Однако на поле боя Саша Копылов обнаружил 20 сгоревших немецких танков и ни одного живого казака. Вернувшись, он доложил, что эскадрон погиб в полном составе. Казаки до конца выполнили свой долг, на целые сутки задержав продвижение немцев, позволив своему полку перегруппироваться, и без приказа не отступили.
Правда, впоследствии оказалось, что Саша Копылов всё-таки ошибся: эскадрон погиб не весь. Шестеро казаков выжили в том бою и выбрались к своим. Один из них - Николай Богдашко - дошёл до Берлина, вернулся домой, работал в колхозе, воспитал четырёх детей. В 2014-м году журналистка "Аиф" Мария Позднякова разыскала его сына Филиппа, материал, составленный на основе его рассказов, можно почитать здесь.
Николай Богдашко, участник боя под Федюково 19 ноября 1941 года.
Подбитые и брошенные экипажами немецкие танки.
В наши дни на том самом месте, где небольшая кучка казаков-доваторцев повторила подвиг панфиловцев, приняв неравный бой против гитлеровских танков, и не отступила, кубанскими казаками установлен поклонный крест.
_______________________
Использованные материалы:
1) Статья Владимира Рогозы о бое у Федюкова
2) Материал Марии Поздняковой на основе бесед с Филиппом Николаевичем Богдашко.