Мотивы Сретения в "Гарри Поттере"
15 февраля Русская Православная Церковь отмечает праздник Сретения. В этот день более двух тысяч лет тому назад Пресвятая Богородица по ветхозаветному предписанию принесла Богомладенца Иисуса в Иерусалимский Храм, где Божественного Младенца увидел старец Симеон, более ста лет проживший в ожидании, когда исполнятся ветхозаветные пророчества. Этот самый Симеон был одним из мудрейших и авторитетнейших людей в ветхозаветном Израиле, ему в своё время было доверено выполнить перевод на греческий Священных Писаний Ветхого Завета. И тогда же он получил откровение, согласно которому он лично должен был увидеть исполнение пророчеств о Девственной Матери и Божественном Младенце, Которому суждено стать Спасителем человечества.
Приняв Богомладенца на руки, святой старец Симеон гласно возвестил о том, что Этот Младенец и есть обещанный Богом Спаситель. Там же, в Иерусалимском Храме, присутствовала и Анна-пророчица, также дожившая до глубокой старости и служившая Богу при Храме неотступно. И она также пророчествовала о Христе Спасителе всем, ожидавшим спасения в Иерусалиме. Так повествует Евангелие.
Какое это имеет отношение к "Гарри Поттеру"? Мы склонны полагать, что первая глава первого тома поттерианы содержит в себе чёткие отсылки именно к празднику Сретения. Судите сами. Во-первых, младенца Гарри на Тисовой улице встречают Дамблдор и Макгонагалл. Оба уже в преклонных летах, оба являются верными и активными служителями сил Добра - так, как они даны в книгах. Оба являются людьми учёными с волшебной точки зрения - преподают в Хогвартсе. Дамблдор - как мы узнаём впоследствии из пятого тома - знает пророчество о Гарри и его грядущей миссии, о том, что именно Гарри предстоит победить тёмного лорда Вольдеморта, террор которого давно уже вверг всё волшебное сообщество в ужас и отчаяние. Так что образы Дамблдора и Макгонагалл вызывают определённые ассоциации со старцем Симеоном и Анной-пророчицей.
Дамблдор и Макгонагалл с младенцем Гарри на руках
Обоим - и Дамблдору, и Макгонагалл - известно не только то, что Гарри чудесным образом смог пережить смертоносное проклятие лорда Вольдеморта. Ещё они знают, что сам тёмный лорд, попытавшись убить малыша Гарри, исчез неизвестно куда. Последнее известно всему волшебному сообществу - и тысячи людей по всей Англии радостно поднимают в этот миг кубки за Гарри Поттера, в котором определённо видят символ своей надежды. Гарри же на тот момент - грудной младенец.
Конечно, Гарри - не Иисус Христос, ни разу не аналог Ему и уж тем более - не равноценная замена. И это нам тут же демонстрируется. Иисусу Христу не нужны были аскетические упражнения: как Бог, Он с самого начала был безгрешен, греховные страсти были неспособны овладеть Его волей. Гарри же Дамблдор оставляет в доме его родственников - Дурслей - именно для того, чтобы не дать греховным страстям овладеть душой мальчика. В ответ на слова Макгонагалл: "Он станет знаменитостью, даже легендой - я не удивлюсь, если сегодняшний день войдет в историю как день Гарри Поттера! О нем напишут книги, каждый ребенок в мире будет знать его имя!" - Дамблдор возражает: "И этого будет достаточно для того, чтобы вскружить голову любому мальчику: стать знаменитым прежде, чем он научится ходить и говорить! Он даже не будет помнить, что именно его прославило! Неужели вы не видите, насколько лучше для него самого, если он будет жить здесь, далеко от нашего мира, до тех пор, пока не вырастет и будет в состоянии справиться со своей славой?" Дамблдор хочет уберечь Гарри от гордыни, от самолюбия - Иисусу Христу подобные чувства точно не грозят.
Мальчик, который выжил
Христа Спасителя приносит в Храм Пречистая Божия Матерь во исполнение ветхозаветных установлений - Гарри же привозит Хагрид, и это не диктуется никакими законами волшебного мира. Просто мальчика, чудом выжившего после смертоносного проклятия, надо защитить, защитить не только от него самого, от греховных страстей, которые могут свить гнездо в его душе, но и от оставшихся сторонников тёмного лорда, которые вполне могут попытаться найти его, чтобы довершить дело своего повелителя. Христос остаётся со Своей Пречистой Матерью до самого момента выхода на проповедь - Гарри передаётся на воспитание в семью своих родственников, которые от такого родства явно не в восторге. Но это становится неизбежным - ибо родная мать Гарри пала жертвой мага-убийцы. Богородица не смогла бы, даже если захотела, спасти от смерти своего Божественного Сына - ибо Его воля состояла именно в том, чтобы пострадать. Гарри же, как мы нам предстоит узнать из последующего сюжета, спас от гибели именно жертвенный порыв его матери.
Так что Роулинг, выстраивая свой сюжет, умело обходит этот подводный камень - Гарри у неё никоим образом не оказывается ровней Христу, несмотря на всё сходство их ролей. В дальнейшем - опять-таки в пятом томе - мы видим, что Гарри отнюдь не чужд никаким человеческим слабостям и может совершать опрометчивые поступки. Однако если мы поставим начало эпопеи под знак её финала, под знак того, что в итоге Гарри оказывается вынужден сделать для победы над Вольдемортом, то начало первого тома определённо станет восприниматься как отсылка к событиям Сретения.