Сатана Созерцаемый: Апокалиптические роли антагониста в евангельских рассказах об искушении Христа
Оригинал взят у aorlov в Сатана Созерцаемый: Апокалиптические роли антагониста в евангельских рассказах об искушении Христа
Сатана Созерцаемый:
Апокалиптические роли антагониста
в евангельских рассказах об искушении Христа
... Высший князь-обвинитель и главный завистник - это злой Самаэль, сопровождаемый своими ангелами. Он называется "злым" не из-за своей сущности, но потому, что он стремится слиться с эманацией не его природы ....
Рабби Ицхак бен Яаков Ха-Коэн
"Трактат о левой эманации"
Искушение Христа
Ученые предполагают, что повествования об искушения Христа дьяволом, найденные у Матфея и Луки происходят из раннего сборника изречений Иисуса называемого Q (от нем. Quelle - “источник”), который авторы этих евангелий использовали в качестве одного из своих источников. Оба этих евангелиста также знают об версии искушения описанного в Евангелии от Марка. Истории искушения Христа у Матфея и Луки отличаются друг от друга в нескольких аспектах. Одним из отличий является то, что в Евангелии от Луки, как и в Евангелии от Марка, говорится, о том что искушение Иисуса длилось сорок дней. В отличие от этого, Евангелие от Матфея делает акцент на продолжительность поста Иисуса, говоря о том, что Господь постился сорок дней и сорок ночей. Оба евангелия также имеют отличия в их представлении порядка искушений. Ученые полагают, что Евангелие от Матфея отражает порядок искушений присутствующий в начальном предании, в то время как Евангелие от Луки представляет собой инверсию этого изначального порядка. Хотя требование Сатаны, превратить камни в хлеба находится в начале повествований обоих евангелий, порядок развертывания двух других искушений отличается отличается друг от друга. Ученые полагают, что тот факт, что Евангелие от Матфея и Евангелие от Луки начают свои повествования с искушения в пустыне, дает основание предположить, что в этом они оба испытали влияние Евангелия от Марка. Евангелие от Матфея затем говорит о втором искушении в Храме, и о третьем на горе. В отличие от Матфея, Лука, помещает в середине своего рассказа искушение с горнего места, заключая затем своё повествование искушением в Храме.
Некоторые особенности версии искушения отражённой у Матфея позволяют предположить, что она содержит более явные аллюзии на апокалиптические традиции, чем варианты описанные у Марка и Луки.
Как мы уже отмечали, что Марк и Лука, которые понимают сорокодневный срок, как охватывающий весь процесс искушения, как нам кажется, пытаются переосмыслить таким образом ветхозаветное предание о сороколетнем испытании израильтян в пустыне. У Матфея же сорокодневный пост визионера сменяется появлением Дьявола. Из этого можно предположить что пост у Матфея представляет из себя своего рода инструмент который который призван инициировать получение откровения. Здесь стоит отметить, что канонические повествования рассказывающие о двух самых известных провидцах Ветхого Завета, Моисее и Илие, содержат ссылки на сорокадневные посты этих тайнозрителей. Так в Книге Исход 24:18 повествуется о том, что Моисей пребывал сорок дней и сорок ночей на вершине горы Синай. Согласно Книге Второзакония 9:9 во время этого пребывания он воздерживался от еды и пития. Третья Книга Царств 19:8 говорит об Илии поддерживаемым ангелами сорок дней во время его путешествия на гору Хорив. Стоит отметить, что в обоих случаях, как и в Евангелии от Матфея, сорокодневный пост адепта совпадает с откровением данным ему на горе, таким образом намекая на возможную подготовительную функцию этих аскетических упражнений.
Если мы правы в том, что сорокодневный пост у Матфея служит своего рода подготовкой визионера к мистическому опыту, то интересно то, что в нашем евангелии подобная подготовка выступает в качестве инструмента вызывающего видение не Бога, а Сатаны. Вполне возможно, что подобное описание имеет полемические интенции, ибо руководствуясь которыми евангелист пытается радикально переосмыслить традиционные апокалиптические реалии направляя их в новое парадоксальное русло.
Загадочный психопомп
Что еще более поразительно, это то что в евангельских описаниях искушения Господа в пустыне, Сатана служит своего рода ангельским носителем визионера - его психопомпом, который переносит героя повествования к различным эсхатологическим ландшафтам, включая в том числе и самые возвышенные места. Здесь надо отметить, что в иудейской апокалиптической литературе ангелы и архангелы часто служат психопомпами визионеров. Так, например, во Второй книге Еноха описывается о том как седьмой допотопный патриарх был взят на небо двумя ангелами. В том же апокалиптическом произведении первосвященник Мелхиседек переноситься на крыльях архангела Гавриила в рай. В описаниях искушений Иисуса Сатана, как нам кажется, тоже выполняет эти знакомые функции ангела-носителя. Также представляется важным, то что в Матфеевом описании искушений Сатана переносит Иисуса не в ад, а на “святые вершины” - сначала на крыло Храма в Святом Городе, а затем на вершину священной горы. Некоторые ученые считают, что гора представляет здесь место божественного пребывания, как и в некоторых других апокалиптических текстах. Апокалиптические роли Дьявола парадоксальны и вызывают недоумение. Необычная роль Сатаны как того, кто переносит тайнозрителя в высшие области по-видимому наполнена здесь глубоким полемическим смыслом. Возможно что автор пытается здесь полемически пееработать знакомые апокалиптические мотивы путём изображения Сатаны в его необычной роли ангельского психопомпа Христа.
Важно также, что в Евангелии от Матфея и в Евангелии от Луки, Сатана служит не только в качестве ангела-переносчика, но и в качестве ангела-путеводителя (angelus interpres), коооторый буквально "ведет" (ἀναγαγὼν αὐτὸν) провидца, "показывая ему" (δείκνυσιν αὐτῷ / ἔδειξεν αὐτῷ) реалии горних миров, выполняя при этом традиционные функции интерпретирующих ангелов, хорошо описанные в еврейских апокалиптических и мистических текстах. Ученые ранее уже указывали на терминологические соответствия между евангельскими описаниями искушения Иисуса и Книгой Второзакония 34:1-4, где Бог выступает как ангел-путеводитель Моисея во время получения пророком откровения на горе Нево. В этом повествовании Бог, беря на себя функции angelus interpres, показывает (ἔδειξεν) тайнозрителю землю обетованную давая ему при этом объяснения.
Енохическая традиция падения ангельских стражей
Интересно также, что в одном из искушений Дьявол “ставит” Иисуса на крыле храма. Согласно раввинистическому преданию отраженному в Песикте Раббати, пришедший Мессия встанет на крыше Храма. Предание об утверждении Иисуса на самой высокой точке святилища довольно интересно, так как это напоминает нам о культовом небесном “установлении” некоторых визионеров в еврейских апокалиптических текстах. В этих рассказах ангельские помошники часто бывают ответственны за посвящение провидцев в ряды так называемых “владык присутствия” - сар хаппаним, особого ангельского отряда служителей Бога, члены которого призваны вечно стоять в небесном святилище охраняя присутствие Божества. Одно из таких именитых установлений описано во Второй книге Еноха, где ангел Уриэль (Вревоил) посвящает седьмого допотопного патриарха Еноха в служители небесного Храма, предназначенного отныне вечно стоять перед Божественным Присутствием. Я ранее уже исследовал это апокалиптическое предание, прослеживая ранние корни этого мотива уже в библейских описаниях получения Моисеем откровения на горе Синайской, где Бог в процессе инициации избранника устанавливает этого великого визионера перед своим Ликом.
В нашем исследовании уже говорилось, что евангельские повествования об искушении Иисуса, по-видимому были знакомы с апокалиптическими традициями небесных восхождений и снисхождений, путешествий предпринимаемых как человеческими, так и ангельскими существами. Если это действительно так, то в предложении Сатаны к Иисусу броситься вниз с крыла Храма мы можем иметь своего рода намек на предание о снисхождении падших ангелов, отраженное в ранних книгах Еноха. В них говориться о том, как ангелы, называемые Стражи, покинули свои служительские обязанности в небесном Храме и решили спуститься на землю, где в союзе с земными женщинами они породили расу исполинов. В библейской версии этой истории, описанной в 6-ой главе Книги Бытия, эти ангельские существа называются Сынами Божьими. Наименование сошедших с небес ангелов сынами Божьими заслуживает внимания. В связи с этим загадочным обозначением может ли обращение Сатаны к Иисусу в котором он именует его как Сына Божьего, призывая его броситься вниз, демонстрировать определённую терминологическую связь с греческим переводом 6-ой главы Книги Бытия, в которой падшие ангелы именуются сынами Божьими? Другая важная паралель включает в себя сходство между статусом падших ангелов как особого класса ангельских существ - Стражей, т.е. тех кто прежде “стояли” в небесах, в вышнем Храме и Иисуса, “стоящего” на вершине Храма.
Мотив поклонения
Третья часть повествования об искушении Иисуса описанного в Евангелии от Матфея происходит на горе. Некоторые ученые ранее отмечали, что символ горы здесь выступает как обозначение места Божественного Присутствия и Власти. В евангелии, однако, как ни странно, гора становится возвышенным местом, с которого Сатана просит Иисуса о поклонении.
В енохических и библейских преданиях высокая гора часто служит одним из метафор Божественного присутствия, а именно манифестации восседающей Божественной Славы - Кавода. Так, например, в 25-ой главе Первой книги Еноха гора выступает как обитель Божественного Престола. В Экзагоге Иезекииля Трагика, описывается видение Моисеем Божественной Славы восседающей на горе. Если в своём описании горы Матфей действительно имел ввиду гору Кавод, тогда в способности Сатаны показать Иисусу в одно мгновенье все царства мира мы можем иметь ссылку на предание о небесной занавеси называемой Паргод (dwgrp). Эта священная завеса небесного Храма расположенная перед Божественным Каводом описывается в 45-ой главе Третьей книги Еноха как космический экран отражающий всю мировую историю и показывающий визионерам все поколения и все царства мира одновременно. В 3 Енох 45:1-4 мы находим следующее описание Паргода:
Рабби Ишмаэль сказал: Метатрон сказал мне:
Подойди, и я покажу тебе Занавесь Вездесущего, которая распростерта перед Святым, будь Он Благословен, (и) на которой начертаны все поколения мира и все их деяния, которые уже осуществлены и которые еще должны быть осуществлены, до последнего поколения.
Я пошел, и он показал их мне пальцами своей руки, подобно тому, как отец учит своего сына буквам Торы; и я увидел:
каждое поколение и его владык;
каждое поколение и его глав;
каждое поколение и его пастырей;
каждое поколение и его хранителей;
каждое поколение и его надсмотрщиков;
каждое поколение и его мучителей;
каждое поколение и его чиновников;
каждое поколение и его судей .....
И я увидел:
Адама и его поколение, их деяния и их мысли;
Ноя и его поколение Потопа, их деяния и их мысли;
Нимрода и его поколение разделения языков, их деяния и их мысли;
Авраама и его поколение, их деяния и их мысли .....
царей Иудеи и их поколения, их деяния и их поступки;
царей Израиля и их поколения, их деяния и их поступки;
царей язычников и их поколения, их деяния и их поступки;
правителей Израиля и их поколения, их деяния и их поступки;
правителей язычников и их поколения, их деяния и их поступки....
Предложение Сатаны Иисусу, почтить его пав ниц перед искусителем, как нам кажется, также связано с апокалиптическими и мистическими преданиями. Ученые уже отмечали, что некоторые особенности в изображении последнего искушения Иисуса у Матфея, напоминают легенду об ангельском поклонении Адаму описанную в различных версиях Книг Адама и Евы. Эти книги повествуют о сотворении Адама по Божьему образу и подобию. Далее говориться, что после сотворения праотца архангел Михаил заставляет его поклониться Богу. Далее сам Бог повелевает всем ангелам пасть ниц перед Адамом. Большинство ангелов подчиняется этому приказу, но Сатана (и его ангелы) отказываются преклониться перед первочеловеком, обосновывая это тем, что Адам был сотворен позже их.
Здесь важно отметить, что только в Евангелии от Матфея искуситель требует от Иисуса пасть ниц (πεσὼν). В этом, как нам кажется, Евангелие от Матфея демонстрирует более близкую связь с адамической традицией ангельского поклонения, нежели чем Лука, так как в Евангелии от Луки πεσὼν отсутствует.
Требование Сатаны о поклонении может быть частью адамической христологии евангелистов: Сатана, который потерял свой небесный статус, отказавшись поклониться “Первому” Адаму, пытается исправить ситуацию, требуя чтобы “Последний” Адам, теперь преклонился ему.
Здесь также важно отметить, что в то время как в Книгах Адама и Евы Бог приказывает ангелам поклониться Адаму, в более поздних раввинистических повествованиях он выступает против такого поклонения. Алан Сегал в своем инновационном исследовании “Два Владычества в Небесах”, убедительно доказал, что эти поздние раввинистическое истории повествующие о Божественном запрете на ангельское почитание Адама были частью знаменитого дебата о наличии “двух владычеств в небесах.” Вполне возможно, что вышеотмеченные особенности повествований об искушении Иисуса отраженные в Евангелии от Матфея и Луки, предвидят, и в какой-то степени, даже формируют эти более поздние раввинистические концепции. Эти евангельские разработки таким образом могут представлять из себя одни из самых ранних, изначальных образчиков доктрины “двух владычеств в небесах”. В связи с этим следует отметить, что в Евангелии от Матфея и Луки, Иисус категорически выступает против поклонения кому-либо, кроме Бога.
Демоническое преображение
Хотя ученые ранее отмечали, что просьба Дьявола о том, чтобы Иисус поклонился ему, напоминает нам об истории ангельского почитания Адама, они часто упускали из виду трансформационные аспекты евангельских повествований. Но в различных апокалиптических текстах поклонение Божественной Славе часто сопровождается изменением естества тайнозрителя. Даже в вышеупомянутой истории ангельского преклонения перед Адамом, описанному в Книгах Адама и Евы, мотив почитания праотца всего человечества имплицитно связан с традицией почитания божественной Славы, ибо в этих рассказах сам Адам выступает в роли своего рода “иконы” антропоморфной Славы Божией - Кавода. Образность Божественного Кавода, таким образом, присутствует уже в изначальном адамическом предании, где Бог требует от ангелов, чтобы они поклонились не просто Адаму, а образу Божьему. Почитание ангелами указывает здесь на то, что Адам отождествляется с Каводом - традиционным объектом ангельского почитания во многих апокалиптических текстах.
Как нам кажется требование Сатаны о поклонении также связано с темой трансформации или преображения визионера. Здесь важно то, что Дьявол просит о поклонении, стоя на горе, месте, которое как мы уже убедились, часто истолковывается учеными как ссылка на место Божественного присутствия. Такое помещение Дьявола на великой горе, иммитирующей вершину Божественного присутствия, по-видимому, понимается здесь как своего рода негативное переосмысление области Божественного присутствия, имитируемого здесь оппозиционной демонической силой. Возможно даже, что Сатана позиционирует себя здесь в качестве Второго Владычества или, точнее, в качестве отрицательного отражения Божественной Славы.
Здесь важно отметить, что в иудейских апокалиптических преданиях падение ниц перед божественной Славой часто представляет из себя один из важных этапов в трансформации и преображении провидца в небесное существо, или даже его отождествления с Божественной Формой. В ходе этого наиважнейшего посвящения адепт часто обретает характеристики объекта своего поклонения, включая светоносность, которая подчеркивает его отождествление со светоносной природой божественной Формы.
В контексте этих традиций не исключено, то что в повествованиях об искушении Иисуса можно найти подобный же трансформационный мотив. Вполне возможно, что эти повествования дают нам пример своего рода негативных или демонических мистических трансформаций. Заставляя Иисуса преклониться перед собой, искуситель таким образом хочет, чтобы провидец демонически преобразился, отождествляя себя с формой Сатаны, в точном противопоставлении с преображением адептов иудейских апокалиптических повествований, которые через их преклонения были отождествляемы с Божественной Формой.......
Полная версия статьи со ссылками здесь:
https://www.academia.edu/9857788/%D0%A1%D0%B0%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0_%D0%A1%D0%BE%D0%B7%D0%B5%D1%80%D1%86%D0%B0%D0%B5%D0%BC%D1%8B%D0%B9_%D0%90%D0%BF%D0%BE%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BF%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%80%D0%BE%D0%BB%D0%B8_%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0_%D0%B2_%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85_%D1%80%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D1%85_%D0%BE%D0%B1_%D0%B8%D1%81%D0%BA%D1%83%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D0%A5%D1%80%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0
Сатана Созерцаемый:
Апокалиптические роли антагониста
в евангельских рассказах об искушении Христа
... Высший князь-обвинитель и главный завистник - это злой Самаэль, сопровождаемый своими ангелами. Он называется "злым" не из-за своей сущности, но потому, что он стремится слиться с эманацией не его природы ....
Рабби Ицхак бен Яаков Ха-Коэн
"Трактат о левой эманации"
Искушение Христа
Ученые предполагают, что повествования об искушения Христа дьяволом, найденные у Матфея и Луки происходят из раннего сборника изречений Иисуса называемого Q (от нем. Quelle - “источник”), который авторы этих евангелий использовали в качестве одного из своих источников. Оба этих евангелиста также знают об версии искушения описанного в Евангелии от Марка. Истории искушения Христа у Матфея и Луки отличаются друг от друга в нескольких аспектах. Одним из отличий является то, что в Евангелии от Луки, как и в Евангелии от Марка, говорится, о том что искушение Иисуса длилось сорок дней. В отличие от этого, Евангелие от Матфея делает акцент на продолжительность поста Иисуса, говоря о том, что Господь постился сорок дней и сорок ночей. Оба евангелия также имеют отличия в их представлении порядка искушений. Ученые полагают, что Евангелие от Матфея отражает порядок искушений присутствующий в начальном предании, в то время как Евангелие от Луки представляет собой инверсию этого изначального порядка. Хотя требование Сатаны, превратить камни в хлеба находится в начале повествований обоих евангелий, порядок развертывания двух других искушений отличается отличается друг от друга. Ученые полагают, что тот факт, что Евангелие от Матфея и Евангелие от Луки начают свои повествования с искушения в пустыне, дает основание предположить, что в этом они оба испытали влияние Евангелия от Марка. Евангелие от Матфея затем говорит о втором искушении в Храме, и о третьем на горе. В отличие от Матфея, Лука, помещает в середине своего рассказа искушение с горнего места, заключая затем своё повествование искушением в Храме.
Некоторые особенности версии искушения отражённой у Матфея позволяют предположить, что она содержит более явные аллюзии на апокалиптические традиции, чем варианты описанные у Марка и Луки.
Как мы уже отмечали, что Марк и Лука, которые понимают сорокодневный срок, как охватывающий весь процесс искушения, как нам кажется, пытаются переосмыслить таким образом ветхозаветное предание о сороколетнем испытании израильтян в пустыне. У Матфея же сорокодневный пост визионера сменяется появлением Дьявола. Из этого можно предположить что пост у Матфея представляет из себя своего рода инструмент который который призван инициировать получение откровения. Здесь стоит отметить, что канонические повествования рассказывающие о двух самых известных провидцах Ветхого Завета, Моисее и Илие, содержат ссылки на сорокадневные посты этих тайнозрителей. Так в Книге Исход 24:18 повествуется о том, что Моисей пребывал сорок дней и сорок ночей на вершине горы Синай. Согласно Книге Второзакония 9:9 во время этого пребывания он воздерживался от еды и пития. Третья Книга Царств 19:8 говорит об Илии поддерживаемым ангелами сорок дней во время его путешествия на гору Хорив. Стоит отметить, что в обоих случаях, как и в Евангелии от Матфея, сорокодневный пост адепта совпадает с откровением данным ему на горе, таким образом намекая на возможную подготовительную функцию этих аскетических упражнений.
Если мы правы в том, что сорокодневный пост у Матфея служит своего рода подготовкой визионера к мистическому опыту, то интересно то, что в нашем евангелии подобная подготовка выступает в качестве инструмента вызывающего видение не Бога, а Сатаны. Вполне возможно, что подобное описание имеет полемические интенции, ибо руководствуясь которыми евангелист пытается радикально переосмыслить традиционные апокалиптические реалии направляя их в новое парадоксальное русло.
Загадочный психопомп
Что еще более поразительно, это то что в евангельских описаниях искушения Господа в пустыне, Сатана служит своего рода ангельским носителем визионера - его психопомпом, который переносит героя повествования к различным эсхатологическим ландшафтам, включая в том числе и самые возвышенные места. Здесь надо отметить, что в иудейской апокалиптической литературе ангелы и архангелы часто служат психопомпами визионеров. Так, например, во Второй книге Еноха описывается о том как седьмой допотопный патриарх был взят на небо двумя ангелами. В том же апокалиптическом произведении первосвященник Мелхиседек переноситься на крыльях архангела Гавриила в рай. В описаниях искушений Иисуса Сатана, как нам кажется, тоже выполняет эти знакомые функции ангела-носителя. Также представляется важным, то что в Матфеевом описании искушений Сатана переносит Иисуса не в ад, а на “святые вершины” - сначала на крыло Храма в Святом Городе, а затем на вершину священной горы. Некоторые ученые считают, что гора представляет здесь место божественного пребывания, как и в некоторых других апокалиптических текстах. Апокалиптические роли Дьявола парадоксальны и вызывают недоумение. Необычная роль Сатаны как того, кто переносит тайнозрителя в высшие области по-видимому наполнена здесь глубоким полемическим смыслом. Возможно что автор пытается здесь полемически пееработать знакомые апокалиптические мотивы путём изображения Сатаны в его необычной роли ангельского психопомпа Христа.
Важно также, что в Евангелии от Матфея и в Евангелии от Луки, Сатана служит не только в качестве ангела-переносчика, но и в качестве ангела-путеводителя (angelus interpres), коооторый буквально "ведет" (ἀναγαγὼν αὐτὸν) провидца, "показывая ему" (δείκνυσιν αὐτῷ / ἔδειξεν αὐτῷ) реалии горних миров, выполняя при этом традиционные функции интерпретирующих ангелов, хорошо описанные в еврейских апокалиптических и мистических текстах. Ученые ранее уже указывали на терминологические соответствия между евангельскими описаниями искушения Иисуса и Книгой Второзакония 34:1-4, где Бог выступает как ангел-путеводитель Моисея во время получения пророком откровения на горе Нево. В этом повествовании Бог, беря на себя функции angelus interpres, показывает (ἔδειξεν) тайнозрителю землю обетованную давая ему при этом объяснения.
Енохическая традиция падения ангельских стражей
Интересно также, что в одном из искушений Дьявол “ставит” Иисуса на крыле храма. Согласно раввинистическому преданию отраженному в Песикте Раббати, пришедший Мессия встанет на крыше Храма. Предание об утверждении Иисуса на самой высокой точке святилища довольно интересно, так как это напоминает нам о культовом небесном “установлении” некоторых визионеров в еврейских апокалиптических текстах. В этих рассказах ангельские помошники часто бывают ответственны за посвящение провидцев в ряды так называемых “владык присутствия” - сар хаппаним, особого ангельского отряда служителей Бога, члены которого призваны вечно стоять в небесном святилище охраняя присутствие Божества. Одно из таких именитых установлений описано во Второй книге Еноха, где ангел Уриэль (Вревоил) посвящает седьмого допотопного патриарха Еноха в служители небесного Храма, предназначенного отныне вечно стоять перед Божественным Присутствием. Я ранее уже исследовал это апокалиптическое предание, прослеживая ранние корни этого мотива уже в библейских описаниях получения Моисеем откровения на горе Синайской, где Бог в процессе инициации избранника устанавливает этого великого визионера перед своим Ликом.
В нашем исследовании уже говорилось, что евангельские повествования об искушении Иисуса, по-видимому были знакомы с апокалиптическими традициями небесных восхождений и снисхождений, путешествий предпринимаемых как человеческими, так и ангельскими существами. Если это действительно так, то в предложении Сатаны к Иисусу броситься вниз с крыла Храма мы можем иметь своего рода намек на предание о снисхождении падших ангелов, отраженное в ранних книгах Еноха. В них говориться о том, как ангелы, называемые Стражи, покинули свои служительские обязанности в небесном Храме и решили спуститься на землю, где в союзе с земными женщинами они породили расу исполинов. В библейской версии этой истории, описанной в 6-ой главе Книги Бытия, эти ангельские существа называются Сынами Божьими. Наименование сошедших с небес ангелов сынами Божьими заслуживает внимания. В связи с этим загадочным обозначением может ли обращение Сатаны к Иисусу в котором он именует его как Сына Божьего, призывая его броситься вниз, демонстрировать определённую терминологическую связь с греческим переводом 6-ой главы Книги Бытия, в которой падшие ангелы именуются сынами Божьими? Другая важная паралель включает в себя сходство между статусом падших ангелов как особого класса ангельских существ - Стражей, т.е. тех кто прежде “стояли” в небесах, в вышнем Храме и Иисуса, “стоящего” на вершине Храма.
Мотив поклонения
Третья часть повествования об искушении Иисуса описанного в Евангелии от Матфея происходит на горе. Некоторые ученые ранее отмечали, что символ горы здесь выступает как обозначение места Божественного Присутствия и Власти. В евангелии, однако, как ни странно, гора становится возвышенным местом, с которого Сатана просит Иисуса о поклонении.
В енохических и библейских преданиях высокая гора часто служит одним из метафор Божественного присутствия, а именно манифестации восседающей Божественной Славы - Кавода. Так, например, в 25-ой главе Первой книги Еноха гора выступает как обитель Божественного Престола. В Экзагоге Иезекииля Трагика, описывается видение Моисеем Божественной Славы восседающей на горе. Если в своём описании горы Матфей действительно имел ввиду гору Кавод, тогда в способности Сатаны показать Иисусу в одно мгновенье все царства мира мы можем иметь ссылку на предание о небесной занавеси называемой Паргод (dwgrp). Эта священная завеса небесного Храма расположенная перед Божественным Каводом описывается в 45-ой главе Третьей книги Еноха как космический экран отражающий всю мировую историю и показывающий визионерам все поколения и все царства мира одновременно. В 3 Енох 45:1-4 мы находим следующее описание Паргода:
Рабби Ишмаэль сказал: Метатрон сказал мне:
Подойди, и я покажу тебе Занавесь Вездесущего, которая распростерта перед Святым, будь Он Благословен, (и) на которой начертаны все поколения мира и все их деяния, которые уже осуществлены и которые еще должны быть осуществлены, до последнего поколения.
Я пошел, и он показал их мне пальцами своей руки, подобно тому, как отец учит своего сына буквам Торы; и я увидел:
каждое поколение и его владык;
каждое поколение и его глав;
каждое поколение и его пастырей;
каждое поколение и его хранителей;
каждое поколение и его надсмотрщиков;
каждое поколение и его мучителей;
каждое поколение и его чиновников;
каждое поколение и его судей .....
И я увидел:
Адама и его поколение, их деяния и их мысли;
Ноя и его поколение Потопа, их деяния и их мысли;
Нимрода и его поколение разделения языков, их деяния и их мысли;
Авраама и его поколение, их деяния и их мысли .....
царей Иудеи и их поколения, их деяния и их поступки;
царей Израиля и их поколения, их деяния и их поступки;
царей язычников и их поколения, их деяния и их поступки;
правителей Израиля и их поколения, их деяния и их поступки;
правителей язычников и их поколения, их деяния и их поступки....
Предложение Сатаны Иисусу, почтить его пав ниц перед искусителем, как нам кажется, также связано с апокалиптическими и мистическими преданиями. Ученые уже отмечали, что некоторые особенности в изображении последнего искушения Иисуса у Матфея, напоминают легенду об ангельском поклонении Адаму описанную в различных версиях Книг Адама и Евы. Эти книги повествуют о сотворении Адама по Божьему образу и подобию. Далее говориться, что после сотворения праотца архангел Михаил заставляет его поклониться Богу. Далее сам Бог повелевает всем ангелам пасть ниц перед Адамом. Большинство ангелов подчиняется этому приказу, но Сатана (и его ангелы) отказываются преклониться перед первочеловеком, обосновывая это тем, что Адам был сотворен позже их.
Здесь важно отметить, что только в Евангелии от Матфея искуситель требует от Иисуса пасть ниц (πεσὼν). В этом, как нам кажется, Евангелие от Матфея демонстрирует более близкую связь с адамической традицией ангельского поклонения, нежели чем Лука, так как в Евангелии от Луки πεσὼν отсутствует.
Требование Сатаны о поклонении может быть частью адамической христологии евангелистов: Сатана, который потерял свой небесный статус, отказавшись поклониться “Первому” Адаму, пытается исправить ситуацию, требуя чтобы “Последний” Адам, теперь преклонился ему.
Здесь также важно отметить, что в то время как в Книгах Адама и Евы Бог приказывает ангелам поклониться Адаму, в более поздних раввинистических повествованиях он выступает против такого поклонения. Алан Сегал в своем инновационном исследовании “Два Владычества в Небесах”, убедительно доказал, что эти поздние раввинистическое истории повествующие о Божественном запрете на ангельское почитание Адама были частью знаменитого дебата о наличии “двух владычеств в небесах.” Вполне возможно, что вышеотмеченные особенности повествований об искушении Иисуса отраженные в Евангелии от Матфея и Луки, предвидят, и в какой-то степени, даже формируют эти более поздние раввинистические концепции. Эти евангельские разработки таким образом могут представлять из себя одни из самых ранних, изначальных образчиков доктрины “двух владычеств в небесах”. В связи с этим следует отметить, что в Евангелии от Матфея и Луки, Иисус категорически выступает против поклонения кому-либо, кроме Бога.
Демоническое преображение
Хотя ученые ранее отмечали, что просьба Дьявола о том, чтобы Иисус поклонился ему, напоминает нам об истории ангельского почитания Адама, они часто упускали из виду трансформационные аспекты евангельских повествований. Но в различных апокалиптических текстах поклонение Божественной Славе часто сопровождается изменением естества тайнозрителя. Даже в вышеупомянутой истории ангельского преклонения перед Адамом, описанному в Книгах Адама и Евы, мотив почитания праотца всего человечества имплицитно связан с традицией почитания божественной Славы, ибо в этих рассказах сам Адам выступает в роли своего рода “иконы” антропоморфной Славы Божией - Кавода. Образность Божественного Кавода, таким образом, присутствует уже в изначальном адамическом предании, где Бог требует от ангелов, чтобы они поклонились не просто Адаму, а образу Божьему. Почитание ангелами указывает здесь на то, что Адам отождествляется с Каводом - традиционным объектом ангельского почитания во многих апокалиптических текстах.
Как нам кажется требование Сатаны о поклонении также связано с темой трансформации или преображения визионера. Здесь важно то, что Дьявол просит о поклонении, стоя на горе, месте, которое как мы уже убедились, часто истолковывается учеными как ссылка на место Божественного присутствия. Такое помещение Дьявола на великой горе, иммитирующей вершину Божественного присутствия, по-видимому, понимается здесь как своего рода негативное переосмысление области Божественного присутствия, имитируемого здесь оппозиционной демонической силой. Возможно даже, что Сатана позиционирует себя здесь в качестве Второго Владычества или, точнее, в качестве отрицательного отражения Божественной Славы.
Здесь важно отметить, что в иудейских апокалиптических преданиях падение ниц перед божественной Славой часто представляет из себя один из важных этапов в трансформации и преображении провидца в небесное существо, или даже его отождествления с Божественной Формой. В ходе этого наиважнейшего посвящения адепт часто обретает характеристики объекта своего поклонения, включая светоносность, которая подчеркивает его отождествление со светоносной природой божественной Формы.
В контексте этих традиций не исключено, то что в повествованиях об искушении Иисуса можно найти подобный же трансформационный мотив. Вполне возможно, что эти повествования дают нам пример своего рода негативных или демонических мистических трансформаций. Заставляя Иисуса преклониться перед собой, искуситель таким образом хочет, чтобы провидец демонически преобразился, отождествляя себя с формой Сатаны, в точном противопоставлении с преображением адептов иудейских апокалиптических повествований, которые через их преклонения были отождествляемы с Божественной Формой.......
Полная версия статьи со ссылками здесь:
https://www.academia.edu/9857788/%D0%A1%D0%B0%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B0_%D0%A1%D0%BE%D0%B7%D0%B5%D1%80%D1%86%D0%B0%D0%B5%D0%BC%D1%8B%D0%B9_%D0%90%D0%BF%D0%BE%D0%BA%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BF%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%80%D0%BE%D0%BB%D0%B8_%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0_%D0%B2_%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85_%D1%80%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D1%85_%D0%BE%D0%B1_%D0%B8%D1%81%D0%BA%D1%83%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D0%A5%D1%80%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0