Македония в годы Югославской социалистической федерации
Югославские десятилетия сыграли очень важную, даже можно сказать решающую роль в консолидации македонской
нации. В середине 1945 года македонский был стандартизирован как литературный язык, основанный на диалектах района Прилеп-Битола, которые считались достаточно удаленными как от сербского, так и от болгарского.Вскоре появилась его первая грамматика. Литература на македонском языке росла, что поддерживалось коммунистическими властями, и вскоре у македонцев появилась своя классика, такая как произведения Блаже Конески, ведущего члена комиссии по стандартизации языка. В республике был создан целый ряд просвтительских и образовательных учреждений, таких как Институт национальной истории, основанный в 1948 году, и Македонский университет, заменивший Университет имени царя Бориса III, основанный во время войны. В 1967 году открылась Македонская академия наук и искусств. В том же году, через два столетия после упразднения Охридского архиепископства, Скопье провозгласило независимость (автокефалию) Македонской православной церкви. Этот
акт до сих пор оспаривается Сербской православной церковью, к епархии которой македонские епископства ранее принадлежали, и потому другие православные церкви по всему миру не пошли на признание.
Можно признать, что проект создания македонской нации увенчался успехом. Он быстро превращал бывших массовых переселенцев в ‘этнических македонцев’ параллельно с разворачивающимся процессом социалистической модернизации.
Повышение уровня грамотности и социальной мобильности, связанные с постепенной индустриализацией и урбанизацией страны, укрепили национальные чувства.Ключевым элементом была легитимность югославской социалистической системы. Важно отметить, что югославское коммунистическое государство отказалось в 1953 году от политики насильственной коллективизации, которая была источником сильного недовольства в сельских районах. После первого десятилетия лишений титоизм постепенно создал беспрецедентный уровень процветания в стране, которая долгое время страдала от политических потрясений и экономической отсталости. Это не компенсировалось даже тем непреходящим фактом, что Македония была одной из беднейших частей федерации, испытывала высокий уровень безработицы и зависела от трансфертов с более богатого севера. Если тяготение к Болгарии сохранялось в некоторых кругах в
1940-х годах, то оно в значительной степени исчезало по мере взросления новых поколений македонцев после 1944 года.
Македонизация оказала аналогичное воздействие на население и регионы, которые в прошлом поддерживали сербскую
национальную идентичность. Югославизм и ориентация на Белград, который по-прежнему
считался настоящим центром общественной и культурной жизни, сыграли в этом немалую роль. В частности, газеты, периодические издания и книги на сербско-хорватском языке были широко доступны и популярны в социалистической Македонии, часто даже в большей степени, чем местные. Это заставило Лазаря Колишевского в
какой-то момент задуматься о том, не следует ли Македонии принять основной язык федерации в качестве официального, как неизбежный шаг на пути к социалистической модернизации. В 1960-х годах эта точка зрения вызвала негативную реакцию со стороны более национально настроенных коммунистов вокруг нового лидера партии в республике Крсте Црвенковского. В 1966 году Црвенковский присоединился к хорватскому
руководству в попытке свержении Александра Ранковича, ключевого представителя ‘централистских’ тенденций в югославском руководстве и покровителя ‘просербского’ Колишевского.
В целом, югославский опыт был связан с продвижением, а не с ослаблением македонской идентичности. Поддержка Тито Демократической армии Греции, в которой доминировали коммунисты, во время гражданской войны (1946-
1949 гг.) породил надежды на аннексию Эгейской Македонии или, по крайней мере, западных районов Кастории (Костур), Флорины (Лерин) и Эдессы (Воден), населенных македонцами-славянами. Однако поражение Фронта национального освобождения - Греческой народно-освободительной партии (EAM-ELAS) в 1949 году изменило динамику. Многим славянам пришлось бежать в Югославию или страны коммунистического блока. Перспектива присоединения
Пиринской Македонии пострадала от конфликта 1948 года между Тито и Сталиным. Хотя коммунистические власти в Софии продолжали считать население этническими македонцами до начала 1960-х годов, они выслали всех учителей и "работников культуры", приехавших из Югославии, и закрыли учреждения на македонском языке в этом районе. После
событий 1948-1949 годов процесс национального строительства был более или менее ограничен границами Югославской Македонии.
Строительство государства и нации в значительной степени обошло стороной нехристианские этнические меньшинства, такие как албанцы, турки, цыгане и славяноязычные мусульмане (известные как торбеши). Хотя, за исключением
последних, все они были признаны "национальностями", эти общины в гораздо меньшей степени выиграли от политики модернизации центрального государства. Хотя они могли читать газеты или посещать школы на
своих родных языках, но они были меньше вовлечены в государственный сектор и,особенно албанцы, оставались привязанными к земле и подсобному хозяйству.
Помимо влахов, многие из которых были основательно славянизированы, меньшинства были недостаточно представлены в высшем руководстве партии и государства. Этнизация македонской идентичности - в противоположность "наднациональным" концепциям, разработанным еще на рубеже веков, - означала, что Социалистическая Республика Македония должна принадлежать славянам. Причем после укрепления албанских институтов в Косово в конце 1970-х годов именно они стали центром идентичности македонских албанцев.
Большинство представителей албанской элиты предпочли поступать в Университет Приштины (предлагавщий курсы албанского языка с 1970 года), а не в македонский университет Скопье. Македонские албанцы принимали участие во всех крупных беспорядках, происходивших в косовской общине, особенно в демонстрациях 1981 года, призывавших к превращению Косово в отдельную республику в составе Югославии. С другой стороны, массовая эмиграция турок в 1950-х годах, организованная Югославией при поддержке Турции, сделала албанцев самой многочисленной этнической группой в Югославской Македонии. Согласно переписи 1981 года их насчитывалось 377 208 человек - почти 20 процентов населения республики. Относительная доля албанцев постепенно росла благодаря более высокому уровню рождаемости: еще в 1961 году на их долю приходилось 13 процентов. В соответствии с конституцией 1974 года,
Социалистическая Республика Македония была определена как "Государство македонского народа и албанской и турецкой национальностей". Однако в 1989 году специальная поправка убрала этот пункт из-за опасений развития сепаратизма.
Такой шаг спровоцировал требование албанцев о предоставлении им равного статуса как общине, что оказало длительное влияние на политику республики.
Процесс государственного строительства имел важные внешние аспекты. Культурные учреждения, базировавшиеся в Скопье, считали своей задачей "утверждение" (afirmacija) нации в более широком мире. Они должны были
показать, что македонцы на самом деле имели долгую и выдающуюся историю, восходящую, согласно общепринятому мнению, к славянскому переселению в VI веке, а по мнению других, ко временам древних царей Александра и Филиппа. Это привело к ожесточенной полемике с греческими и особенно болгарскими историками. Под руководством Тодора Живкова Болгария изменила свою политику в отношении Македонии, поставив под сомнение существование отдельной
нации, особенно в эпоху до 1944 года. Историографические баталии между учеными Софии и Скопье по таким вопросам, как наследие ВМРО или "Национальное возрождение" XIX века, стали особенно ожесточенными в те времена, когда отношения между Югославией и Советским Союзом были испорчены; например, после вторжения в Чехословакию в 1968 году, осужденного Тито. Еще одним полем соперничества была многочисленная диаспора из Эгейского и Вардарского регионов, в разные периоды ХХ поселившаяся века в Северной Америке и Австралии (трудовая миграция, известная как печальба или гурбет, является социальным явлением с глубокими историческими корнями в некоторых сферах). Здесь Скопье одержало верх, особенно после того, как Югославия либерализовала свою эмиграционную политику в
1960-х годах, а безработица подтолкнула многих молодых вардарцев попытать счастья за границей.
Источник
Dimitar Bechev Historical dictionary of the Republic of Macedonia. - The Scarecrow Press, Inc., Lanham, Toronto, Plymouth, 378 pp. 2009.
нации. В середине 1945 года македонский был стандартизирован как литературный язык, основанный на диалектах района Прилеп-Битола, которые считались достаточно удаленными как от сербского, так и от болгарского.Вскоре появилась его первая грамматика. Литература на македонском языке росла, что поддерживалось коммунистическими властями, и вскоре у македонцев появилась своя классика, такая как произведения Блаже Конески, ведущего члена комиссии по стандартизации языка. В республике был создан целый ряд просвтительских и образовательных учреждений, таких как Институт национальной истории, основанный в 1948 году, и Македонский университет, заменивший Университет имени царя Бориса III, основанный во время войны. В 1967 году открылась Македонская академия наук и искусств. В том же году, через два столетия после упразднения Охридского архиепископства, Скопье провозгласило независимость (автокефалию) Македонской православной церкви. Этот
акт до сих пор оспаривается Сербской православной церковью, к епархии которой македонские епископства ранее принадлежали, и потому другие православные церкви по всему миру не пошли на признание.
Можно признать, что проект создания македонской нации увенчался успехом. Он быстро превращал бывших массовых переселенцев в ‘этнических македонцев’ параллельно с разворачивающимся процессом социалистической модернизации.
Повышение уровня грамотности и социальной мобильности, связанные с постепенной индустриализацией и урбанизацией страны, укрепили национальные чувства.Ключевым элементом была легитимность югославской социалистической системы. Важно отметить, что югославское коммунистическое государство отказалось в 1953 году от политики насильственной коллективизации, которая была источником сильного недовольства в сельских районах. После первого десятилетия лишений титоизм постепенно создал беспрецедентный уровень процветания в стране, которая долгое время страдала от политических потрясений и экономической отсталости. Это не компенсировалось даже тем непреходящим фактом, что Македония была одной из беднейших частей федерации, испытывала высокий уровень безработицы и зависела от трансфертов с более богатого севера. Если тяготение к Болгарии сохранялось в некоторых кругах в
1940-х годах, то оно в значительной степени исчезало по мере взросления новых поколений македонцев после 1944 года.
Македонизация оказала аналогичное воздействие на население и регионы, которые в прошлом поддерживали сербскую
национальную идентичность. Югославизм и ориентация на Белград, который по-прежнему
считался настоящим центром общественной и культурной жизни, сыграли в этом немалую роль. В частности, газеты, периодические издания и книги на сербско-хорватском языке были широко доступны и популярны в социалистической Македонии, часто даже в большей степени, чем местные. Это заставило Лазаря Колишевского в
какой-то момент задуматься о том, не следует ли Македонии принять основной язык федерации в качестве официального, как неизбежный шаг на пути к социалистической модернизации. В 1960-х годах эта точка зрения вызвала негативную реакцию со стороны более национально настроенных коммунистов вокруг нового лидера партии в республике Крсте Црвенковского. В 1966 году Црвенковский присоединился к хорватскому
руководству в попытке свержении Александра Ранковича, ключевого представителя ‘централистских’ тенденций в югославском руководстве и покровителя ‘просербского’ Колишевского.
В целом, югославский опыт был связан с продвижением, а не с ослаблением македонской идентичности. Поддержка Тито Демократической армии Греции, в которой доминировали коммунисты, во время гражданской войны (1946-
1949 гг.) породил надежды на аннексию Эгейской Македонии или, по крайней мере, западных районов Кастории (Костур), Флорины (Лерин) и Эдессы (Воден), населенных македонцами-славянами. Однако поражение Фронта национального освобождения - Греческой народно-освободительной партии (EAM-ELAS) в 1949 году изменило динамику. Многим славянам пришлось бежать в Югославию или страны коммунистического блока. Перспектива присоединения
Пиринской Македонии пострадала от конфликта 1948 года между Тито и Сталиным. Хотя коммунистические власти в Софии продолжали считать население этническими македонцами до начала 1960-х годов, они выслали всех учителей и "работников культуры", приехавших из Югославии, и закрыли учреждения на македонском языке в этом районе. После
событий 1948-1949 годов процесс национального строительства был более или менее ограничен границами Югославской Македонии.
Строительство государства и нации в значительной степени обошло стороной нехристианские этнические меньшинства, такие как албанцы, турки, цыгане и славяноязычные мусульмане (известные как торбеши). Хотя, за исключением
последних, все они были признаны "национальностями", эти общины в гораздо меньшей степени выиграли от политики модернизации центрального государства. Хотя они могли читать газеты или посещать школы на
своих родных языках, но они были меньше вовлечены в государственный сектор и,особенно албанцы, оставались привязанными к земле и подсобному хозяйству.
Помимо влахов, многие из которых были основательно славянизированы, меньшинства были недостаточно представлены в высшем руководстве партии и государства. Этнизация македонской идентичности - в противоположность "наднациональным" концепциям, разработанным еще на рубеже веков, - означала, что Социалистическая Республика Македония должна принадлежать славянам. Причем после укрепления албанских институтов в Косово в конце 1970-х годов именно они стали центром идентичности македонских албанцев.
Большинство представителей албанской элиты предпочли поступать в Университет Приштины (предлагавщий курсы албанского языка с 1970 года), а не в македонский университет Скопье. Македонские албанцы принимали участие во всех крупных беспорядках, происходивших в косовской общине, особенно в демонстрациях 1981 года, призывавших к превращению Косово в отдельную республику в составе Югославии. С другой стороны, массовая эмиграция турок в 1950-х годах, организованная Югославией при поддержке Турции, сделала албанцев самой многочисленной этнической группой в Югославской Македонии. Согласно переписи 1981 года их насчитывалось 377 208 человек - почти 20 процентов населения республики. Относительная доля албанцев постепенно росла благодаря более высокому уровню рождаемости: еще в 1961 году на их долю приходилось 13 процентов. В соответствии с конституцией 1974 года,
Социалистическая Республика Македония была определена как "Государство македонского народа и албанской и турецкой национальностей". Однако в 1989 году специальная поправка убрала этот пункт из-за опасений развития сепаратизма.
Такой шаг спровоцировал требование албанцев о предоставлении им равного статуса как общине, что оказало длительное влияние на политику республики.
Процесс государственного строительства имел важные внешние аспекты. Культурные учреждения, базировавшиеся в Скопье, считали своей задачей "утверждение" (afirmacija) нации в более широком мире. Они должны были
показать, что македонцы на самом деле имели долгую и выдающуюся историю, восходящую, согласно общепринятому мнению, к славянскому переселению в VI веке, а по мнению других, ко временам древних царей Александра и Филиппа. Это привело к ожесточенной полемике с греческими и особенно болгарскими историками. Под руководством Тодора Живкова Болгария изменила свою политику в отношении Македонии, поставив под сомнение существование отдельной
нации, особенно в эпоху до 1944 года. Историографические баталии между учеными Софии и Скопье по таким вопросам, как наследие ВМРО или "Национальное возрождение" XIX века, стали особенно ожесточенными в те времена, когда отношения между Югославией и Советским Союзом были испорчены; например, после вторжения в Чехословакию в 1968 году, осужденного Тито. Еще одним полем соперничества была многочисленная диаспора из Эгейского и Вардарского регионов, в разные периоды ХХ поселившаяся века в Северной Америке и Австралии (трудовая миграция, известная как печальба или гурбет, является социальным явлением с глубокими историческими корнями в некоторых сферах). Здесь Скопье одержало верх, особенно после того, как Югославия либерализовала свою эмиграционную политику в
1960-х годах, а безработица подтолкнула многих молодых вардарцев попытать счастья за границей.
Источник
Dimitar Bechev Historical dictionary of the Republic of Macedonia. - The Scarecrow Press, Inc., Lanham, Toronto, Plymouth, 378 pp. 2009.