"Сухой закон" по-российски. Попытка № 1
Как известно, в 1914 году грянула Первая мировая война. И сопутствовавшее ей введение в России "сухого закона" повлекло за собой некие интересные последствия. Во-первых, нечистые на руку "оборотни в погонах" (а они существовали уже тогда) совершенно неожиданно получили новый, не встречавшийся прежде источник неправедных доходов. Во-вторых, прямо-таки буйно расцвел новый, специфический вид криминала.
Сначала - о криминале. В отличие от США, в России мафия не народилась - главным образом потому, что там была своя специфика, не требовавшая контрабанды спиртного из-за границы. Просто не было необходимости. Хватало своих запасов всего, что горит.
Нельзя сказать, что в России был наложен абсолютно полный запрет на все спиртные напитик - нет, "сухой закон" был сформулирован несколько иначе, чем в той же Северной Америке. Запретили дишь крепкие напитки - коньяк, ром и всё прочее. В ресторанах разрешалось подавать вино не больше 16 градусов крепкости, но никак не на вынос. Потом правила даже чуточку либерализовали: разрешили и крепкие напитки, но только в первоклассных ресторанах и "благородных" клубах. Власти объясняли это с циничным простодушием: мол, простой народ пить не умеет и,напившись без меры, валяется на улицах или дебоширит. А вот "благородная публика", посещающая самые элитные рестораны и клубы, умеет пить культурно, поэтому ей нужно сделать некоторые послабления.
И что было после этого? Да примерно то же самое, что творилось после горбачевского "сухого закона", только еще почище...
На самом деле без особого труда можно было накачаться до зеленых чертиков не только в элитных ресторанах, но и в заведениях классом пониже. Едва ли не моментально организовалась стройная система: водку подавали под видом минеральной воды без газа, коньяк - либо в чайниках под видом чая ( благо по цвету отличить трудно), либо в соусниках под видом соуса. Было в старину такое блюдо - маседуан, смесь нарезанных фруктов, политая безалкогольным сладким сиропом. С началом Первой мировой войны оно приобрело в ресторанах прямо-таки дикую популярность, какой раньше и в помине не было: посетители смаху заказывали по две-три порции. Потому что новый маседуан заливали уже где медицинским спиртом, где вином, где коньяком. А службы, которая бы контролировала рецептуру блюд, тогда попросту не существовало.
Народ попроще взялся за денатурат. С тем мастерством, которое испокон веков свойственно русскому человеку что в пристойных делах, что в менее пристойных затеях, народные умельцы очень быстро насобачились облагораживать не вполне благовонный запах и вкус денатурата с помощью красных перцев, лимонных корок и прочих добавок. Ну а среди самых низов (наподобие босяков и оборванцев с Хитрова рынка) хлобыстали политуру, дешевый одеколон, всевозможные аптечные средства, где хоть в мельчайшей дозе присутствовало спиртное, а также эфир и даже столярный лак.
Очень быстро внесли свою лепту и производители парфюмерии. Аптекарская фирма "Феррейн" быстро запустила в продажу "Одеколон № 3", получивший в России огромную популярность, причем не только в тылу, но и на фронте, и не только среди солдат, но и у офицеров. Потому что это питье,как не говори, было качественное: просто-напросто разбавленный до примерно 50 градусов спирт (именно медицинский, не денатурат!), сдобренный лимонной эссенцией. Продавался он в расфасовке по 200 и 400 грамм, маленький флакон стоил полтора рубля, а большой - три. С точки зрения тогдашних законов это был именно что одеколон (да и продавался он в аптеках), так чио производили его до самой революции, а власти так и не нашли законного способа это запретить.
Вскоре появились и подражатели. Одеколонов развелась целая коллекция: бергамотовый, апельсиновый, померанцевый, вишневый, лимонный и так далее. Далеко не все производители использовали медицинский спирт, порой ограничиваясь денатуратом не самого высокого качества, так что случались и слепота, и смерти.
В аптеки за медицинским спиртом потянулись целые очереди страждущих, которых моментально приглашали выйти вон, потому что рецепты они предъявляли сляпанные на коленке так топорно и безграмотно, что опытный фармацевт замечал это с первого взгляда. Затем появились более искусные подделки, выполненные уже типографским способом. Единственно что отличало их от настоящих - отсутствие телефона врача. Поначалу "проколовшись" несколько раз, фармацевты нашли средство и против этого - листали телефонный справочник, находили фамилию врача, указанную на предполагаемой фальшивке, и потом звонили ему, выясняя, что он знает о таком-то рецепте. Одного врача настолько замучили подобными звонками (ибо было их до пятидесяти в день), что он нанял специального человека, посадил его за телефон, дал справочник и велел обзвонить все тогдашние аптеки Москвы, чтобы записали себе, что доктор такой-то рецептов на спирт не выдавал и выдавать не собирается.
А, впрочем, среди потока фальшивок попадались и вполне подлинные рецепты - далеко не все врачи отличались высокими моральными качествами и за небольшую мзду были вполне готовы поступиться и убеждениями, и предписаниями.
Да и аптекари были не без греха - некоторые во всяком случае. Еще в августе 1914 года полиция знала владельцев Сухаревской аптеки - семейную пару Гранат, которая, не беспокоясь об отсутствии у клиента рецепта, продавала всевозможные спиртосодержащие лекарства и эфир. На супругов был наложен штраф три тысячи рублей.
В дальнейшем власти (должно быть от отчаяния)пообещали премию в 200 000 рублей тому, кто изобретет "рвотный денатурат", который будет просто невозможно пить, потому что он сразу же просится наружу. За премией так никто и никогда не обратился...
Из деревни вскоре хлынул могучий поток самогона, пользовавшегося большим спросом, так как гнали его из зерна. Иуи уж наши мужички, сами того не ведая, повторили американский опыт - в Штатах домашнее яблочное и кукурузное виски (то есть, тот же самогон)гнали на каждой второй ферме, практически с самого момента появления Соединенных Штатов, а уж позже, во времена "сухого закона", и вовсе хлынуло море разливанное.
Ну и, наконец, прямо-таки грандиозный размах приобрела торговля спиртным из-под полы - на складах его скопилось столько, что остатки допивали уже во времена Гражданской войны, а кое-где даже и попозже.
Одним словом хотели как лучше, а получилось как всегда. Ну в точности, как потом в САСШ.
Ну а что же полиция? Тут все обстояло по-всякому и по-разному. Лучшая ее часть, тогдашние "правильные менты", работала всерьез, послаблений не делала и на лапу не брала. Обрушивалась на любителей "безобразия нарушать и водку пьянствовать" со всем усердием. Задачу ей облегчало то, что в таких обстоятельствах не
было надобности тащить виновных к судье, следователю или прокурору. Решения о наложении штрафов и прочих "ущемительных мерах" принимал непосредственно градоначальник, согласно новому положению о чрезвычайной охране. И успехи были, и при том порой весьма серьезные. Вообще из-за того, что спиртное теперь было достать непросто, а Москве едва ли не полностью исчезло уличное хулиганство, в довоенные годы принявшее характер прямо-таки национального бедствия. Современник отмечал: "Исчезли знакомые картины уличного пьянства, скрылись пьяные, растерзанные фигуры, оглашавшие улицы непристойной бранью,не видно стало всякого рода бывших людей, попрошаек, нищих, темных личностей и т.п. Общий тон уличной жизни стал сразу совсем иной."
Однако, как изрядно позднее писал в одном из рассказов Аркадий Гайдар, "вроде все хорошо, но что-то нехорошо". Хватало случаев, когда работать полиции мешали неписаные законы, которых в России всегда было больше, чем писаных. Ни один блюститель порядка или сыщик не осмелился бы сунуться во дворец кого-то из великих князей иди какой-нибудь особо важной персоны, принятой при дворе либо просто обладающей уходящими на самый верх связями. Хотя там запрещенный коньяк порой лился рекой,а отплясывали так, что трещали дубовые паркеты. Не во всякий ресторан полицейские могли войти с проверкой, пусть даже располагая точной информацией о "чаях", "минералке" и прочих "маседуанах". Гламурные заведения часто посещали "попить чайку" столь важные и влительные персоны, что способны были устроить в два счета любому полицейскому весьма грустную жизнь.
А еще... Ведь был еще великий князь Александр Михайлович, который с самого начала войны развернул через подставных лиц масштабную сеть по тайной торговле спиртным.
Ну, а коррупция? Куда же от нее денешься? Когда это удавалось истребить ее начисто?
Скажем, пристав Пресненской части Карпов и околоточный надзиратель Скавронский отсидели на гауптвахте за "непрекращение пьяного разгула в ресторане "Малоярославец" ". Правда, в этом случае точно неизвестно, было ли дело во взятке или просто в лености. Зато в деле околоточного надзирателя Новикова никаких неясностей точно не имелось. За руку его не схватили, но и не поверили, что он по чистому разгильдяйству очень долго не давал ходу заявлению о том, что в одной из пивных лавок на его "земле" не только торгуют разрешенным пивом, но и с черного хода вовсю продают запрещенную водку. Возможно имелись на околоточного и какие-то иные оперативные материалы. Короче говоря, за все это хорошее его и поперли из полиции в три шеи.
Было и довольно много других случаев "покровительства" людей в погонах тайным алкоторговцам. Но все же стройной, четкой коррупционной системы в тот период так и не возникло. Времена и обстоятельства этому не способствовали. И коррупционеров не так уж и давно проредил сенатор Гарин, и власти всех мастей стали к лихоимцам не столь снисходительны. Да вдобавок за полицией, словно охотник из-за кустов за дичью, зорко бдила "прогрессивная общественность", к тому времени изрядно окрепшая и имевшая хорошие контакты и в Государственной Думе, и в прессе. И стремившаяся при всяком удобном случае побольнее цапнуть царских сатрапов - как путем шумных газетных кампаний, так и запросов в Думе.
Автор: Гиляровский А. А. (псевдоним, настоящее имя неизвестно).
Источник
---------------
Гиляровский А. А. Будочники, жандармы, "фараоны". История уголовного сыска в России. - М.: Дом печати издательства книготорговли "Капитал", 2017. - 320 с.
Сначала - о криминале. В отличие от США, в России мафия не народилась - главным образом потому, что там была своя специфика, не требовавшая контрабанды спиртного из-за границы. Просто не было необходимости. Хватало своих запасов всего, что горит.
Нельзя сказать, что в России был наложен абсолютно полный запрет на все спиртные напитик - нет, "сухой закон" был сформулирован несколько иначе, чем в той же Северной Америке. Запретили дишь крепкие напитки - коньяк, ром и всё прочее. В ресторанах разрешалось подавать вино не больше 16 градусов крепкости, но никак не на вынос. Потом правила даже чуточку либерализовали: разрешили и крепкие напитки, но только в первоклассных ресторанах и "благородных" клубах. Власти объясняли это с циничным простодушием: мол, простой народ пить не умеет и,напившись без меры, валяется на улицах или дебоширит. А вот "благородная публика", посещающая самые элитные рестораны и клубы, умеет пить культурно, поэтому ей нужно сделать некоторые послабления.
И что было после этого? Да примерно то же самое, что творилось после горбачевского "сухого закона", только еще почище...
На самом деле без особого труда можно было накачаться до зеленых чертиков не только в элитных ресторанах, но и в заведениях классом пониже. Едва ли не моментально организовалась стройная система: водку подавали под видом минеральной воды без газа, коньяк - либо в чайниках под видом чая ( благо по цвету отличить трудно), либо в соусниках под видом соуса. Было в старину такое блюдо - маседуан, смесь нарезанных фруктов, политая безалкогольным сладким сиропом. С началом Первой мировой войны оно приобрело в ресторанах прямо-таки дикую популярность, какой раньше и в помине не было: посетители смаху заказывали по две-три порции. Потому что новый маседуан заливали уже где медицинским спиртом, где вином, где коньяком. А службы, которая бы контролировала рецептуру блюд, тогда попросту не существовало.
Народ попроще взялся за денатурат. С тем мастерством, которое испокон веков свойственно русскому человеку что в пристойных делах, что в менее пристойных затеях, народные умельцы очень быстро насобачились облагораживать не вполне благовонный запах и вкус денатурата с помощью красных перцев, лимонных корок и прочих добавок. Ну а среди самых низов (наподобие босяков и оборванцев с Хитрова рынка) хлобыстали политуру, дешевый одеколон, всевозможные аптечные средства, где хоть в мельчайшей дозе присутствовало спиртное, а также эфир и даже столярный лак.
Очень быстро внесли свою лепту и производители парфюмерии. Аптекарская фирма "Феррейн" быстро запустила в продажу "Одеколон № 3", получивший в России огромную популярность, причем не только в тылу, но и на фронте, и не только среди солдат, но и у офицеров. Потому что это питье,как не говори, было качественное: просто-напросто разбавленный до примерно 50 градусов спирт (именно медицинский, не денатурат!), сдобренный лимонной эссенцией. Продавался он в расфасовке по 200 и 400 грамм, маленький флакон стоил полтора рубля, а большой - три. С точки зрения тогдашних законов это был именно что одеколон (да и продавался он в аптеках), так чио производили его до самой революции, а власти так и не нашли законного способа это запретить.
Вскоре появились и подражатели. Одеколонов развелась целая коллекция: бергамотовый, апельсиновый, померанцевый, вишневый, лимонный и так далее. Далеко не все производители использовали медицинский спирт, порой ограничиваясь денатуратом не самого высокого качества, так что случались и слепота, и смерти.
В аптеки за медицинским спиртом потянулись целые очереди страждущих, которых моментально приглашали выйти вон, потому что рецепты они предъявляли сляпанные на коленке так топорно и безграмотно, что опытный фармацевт замечал это с первого взгляда. Затем появились более искусные подделки, выполненные уже типографским способом. Единственно что отличало их от настоящих - отсутствие телефона врача. Поначалу "проколовшись" несколько раз, фармацевты нашли средство и против этого - листали телефонный справочник, находили фамилию врача, указанную на предполагаемой фальшивке, и потом звонили ему, выясняя, что он знает о таком-то рецепте. Одного врача настолько замучили подобными звонками (ибо было их до пятидесяти в день), что он нанял специального человека, посадил его за телефон, дал справочник и велел обзвонить все тогдашние аптеки Москвы, чтобы записали себе, что доктор такой-то рецептов на спирт не выдавал и выдавать не собирается.
А, впрочем, среди потока фальшивок попадались и вполне подлинные рецепты - далеко не все врачи отличались высокими моральными качествами и за небольшую мзду были вполне готовы поступиться и убеждениями, и предписаниями.
Да и аптекари были не без греха - некоторые во всяком случае. Еще в августе 1914 года полиция знала владельцев Сухаревской аптеки - семейную пару Гранат, которая, не беспокоясь об отсутствии у клиента рецепта, продавала всевозможные спиртосодержащие лекарства и эфир. На супругов был наложен штраф три тысячи рублей.
В дальнейшем власти (должно быть от отчаяния)пообещали премию в 200 000 рублей тому, кто изобретет "рвотный денатурат", который будет просто невозможно пить, потому что он сразу же просится наружу. За премией так никто и никогда не обратился...
Из деревни вскоре хлынул могучий поток самогона, пользовавшегося большим спросом, так как гнали его из зерна. Иуи уж наши мужички, сами того не ведая, повторили американский опыт - в Штатах домашнее яблочное и кукурузное виски (то есть, тот же самогон)гнали на каждой второй ферме, практически с самого момента появления Соединенных Штатов, а уж позже, во времена "сухого закона", и вовсе хлынуло море разливанное.
Ну и, наконец, прямо-таки грандиозный размах приобрела торговля спиртным из-под полы - на складах его скопилось столько, что остатки допивали уже во времена Гражданской войны, а кое-где даже и попозже.
Одним словом хотели как лучше, а получилось как всегда. Ну в точности, как потом в САСШ.
Ну а что же полиция? Тут все обстояло по-всякому и по-разному. Лучшая ее часть, тогдашние "правильные менты", работала всерьез, послаблений не делала и на лапу не брала. Обрушивалась на любителей "безобразия нарушать и водку пьянствовать" со всем усердием. Задачу ей облегчало то, что в таких обстоятельствах не
было надобности тащить виновных к судье, следователю или прокурору. Решения о наложении штрафов и прочих "ущемительных мерах" принимал непосредственно градоначальник, согласно новому положению о чрезвычайной охране. И успехи были, и при том порой весьма серьезные. Вообще из-за того, что спиртное теперь было достать непросто, а Москве едва ли не полностью исчезло уличное хулиганство, в довоенные годы принявшее характер прямо-таки национального бедствия. Современник отмечал: "Исчезли знакомые картины уличного пьянства, скрылись пьяные, растерзанные фигуры, оглашавшие улицы непристойной бранью,не видно стало всякого рода бывших людей, попрошаек, нищих, темных личностей и т.п. Общий тон уличной жизни стал сразу совсем иной."
Однако, как изрядно позднее писал в одном из рассказов Аркадий Гайдар, "вроде все хорошо, но что-то нехорошо". Хватало случаев, когда работать полиции мешали неписаные законы, которых в России всегда было больше, чем писаных. Ни один блюститель порядка или сыщик не осмелился бы сунуться во дворец кого-то из великих князей иди какой-нибудь особо важной персоны, принятой при дворе либо просто обладающей уходящими на самый верх связями. Хотя там запрещенный коньяк порой лился рекой,а отплясывали так, что трещали дубовые паркеты. Не во всякий ресторан полицейские могли войти с проверкой, пусть даже располагая точной информацией о "чаях", "минералке" и прочих "маседуанах". Гламурные заведения часто посещали "попить чайку" столь важные и влительные персоны, что способны были устроить в два счета любому полицейскому весьма грустную жизнь.
А еще... Ведь был еще великий князь Александр Михайлович, который с самого начала войны развернул через подставных лиц масштабную сеть по тайной торговле спиртным.
Ну, а коррупция? Куда же от нее денешься? Когда это удавалось истребить ее начисто?
Скажем, пристав Пресненской части Карпов и околоточный надзиратель Скавронский отсидели на гауптвахте за "непрекращение пьяного разгула в ресторане "Малоярославец" ". Правда, в этом случае точно неизвестно, было ли дело во взятке или просто в лености. Зато в деле околоточного надзирателя Новикова никаких неясностей точно не имелось. За руку его не схватили, но и не поверили, что он по чистому разгильдяйству очень долго не давал ходу заявлению о том, что в одной из пивных лавок на его "земле" не только торгуют разрешенным пивом, но и с черного хода вовсю продают запрещенную водку. Возможно имелись на околоточного и какие-то иные оперативные материалы. Короче говоря, за все это хорошее его и поперли из полиции в три шеи.
Было и довольно много других случаев "покровительства" людей в погонах тайным алкоторговцам. Но все же стройной, четкой коррупционной системы в тот период так и не возникло. Времена и обстоятельства этому не способствовали. И коррупционеров не так уж и давно проредил сенатор Гарин, и власти всех мастей стали к лихоимцам не столь снисходительны. Да вдобавок за полицией, словно охотник из-за кустов за дичью, зорко бдила "прогрессивная общественность", к тому времени изрядно окрепшая и имевшая хорошие контакты и в Государственной Думе, и в прессе. И стремившаяся при всяком удобном случае побольнее цапнуть царских сатрапов - как путем шумных газетных кампаний, так и запросов в Думе.
Автор: Гиляровский А. А. (псевдоним, настоящее имя неизвестно).
Источник
---------------
Гиляровский А. А. Будочники, жандармы, "фараоны". История уголовного сыска в России. - М.: Дом печати издательства книготорговли "Капитал", 2017. - 320 с.