Российские добровольцы в англо-бурской войне
Сколько российских добровольцев сражалось на стороне буров? Известны только подсчеты, сделанные английскими и американскими военными корреспондентами. Эти подсчеты считались наиболее достоверными и приводились во многих изданиях: 225 добровольцев.
Конечно, это была лишь небольшая часть из тех, кто хотел поехать в Южную Африку. Уже в самые первые дни войны в редакции газет обращались "лично и письменно, многие лица с просьбою дать им указанье, как прикомандироваться к направляющимся в Трансвааль добровольческим отрядам". Но путь из России был намного дальше и дольше, чем из западноевропейских стран. Надо было из бескрайнего русского сухопутья добраться до Марселя или еще какого-нибудь порта Западной Европы, откуда плавали корабли на Юг Африки. Дорога стоила больших денег, не говоря уже об экипировке.
Но даже о тех, кто смог добраться и принять участие в войне, о тех 225 добровольцах, известно не очень многое. Основной источник сведений - отчет об англо-бурской войне, представленный военным атташе Василием Иосифовичем Гурко после его возвращения в Россию. Отчет подробный, объемистый - 340 страниц. Есть там и список русских добровольцев, но перечислены только 25 фамилий, в основном офицеры. Да и о них сведения весьма лаконичные. Только фамилии (имена не названы), воинские звания (зачастую неверные) и иногда наименования полков, в которых они служили в России. Военный атташе собирал сведения о новшествах военного искусства, применявшихся в англо-бурской войне и явно не считал своей задачей сбор данных о добровольцах.
Елизавета Фокскрофт, русская эмигрантка, преподававшая русский язык в Университете Южной Африки в 1960-1970-е годы, собирала сведения о волонтерах из России в Государственном архиве в Претории, но смогла назвать еще только 14 человек: учет приезда добровольцев велся в бурских республиках только в первые месяцы войны. Так кто же были остальные 186? С тех пор найдено немало новых сведений, но больше всего опять о тех, кто уже назван у Гурко и Фокскрофт.
Почему трудно находить остальных? Дело в том, что понятие "русские" трактовалось по-разному. У английских и американских журналистов, которые подсчитывали численность волонтеров из каждой страны, был один подход. У официальных кругов России - другой. Журналисты, очевидно, считали русскими всех выходцев из России, в том числе и тех, кто осел в Южной Африке, или тех, кто приехал туда незадолго до войны. Так же подходили и английские власти. За помощь бурам они выселяли этих людей из Южной Африки на родину - в Россию. Подавляющее большинство этих иммигрантов были евреи. Более 3 тыс. русских евреев, которые сражались в бурских коммандос, были высланы в Россию за годы войны. Но русской бюрократии очень не хотелось считать их российскими подданными. Они не попадали ни в какие российские отчеты. А таких волонтеров было немало.
Не попали в российские отчеты и осевшие в Южной Африке русские и литовцы. Приехавший в начале 1900 г. доброволец Владимир Рубанов писал потом, что в "Русском отряде" "были еще русские крестьяне, которые задолго до войны поселились в Южной Африке".
Другой российский доброволец вспоминал, что в "Русском отряде" было восемь иммигрантов из Литвы - все из-под Ковно (теперь - Каунас). Они эмигрировали в Южную Африку за два-три года до войны. Они, как и русские мужики, остались безымянными. Никто не зафиксировал их имен.
Не попали в официальные отчеты и многие другие добровольцы. Военное министерство интересовали главным образом офицеры, из чего и исходил Гурко, составляя свой список. А остальные? Куда их приписать? Россия, как говорил Чехов, страна казенная. Большинство же добровольцев, очевидно, ни по какому государственному ведомству не числились. Они не укладывались в прокрустово ложе русской бюрократической статистики. Но и никакая другая страна тоже не считала их своими. Вот они и выпадали из всех перечней.
Не попал в официальные отчеты Иван Кириллович Заболотный - позднее депутат Первой Государственной думы. Не попал Николай Евграфович Попов, ставший потом летчиком.
Самые известные из добровольцев: Евгений Яковлевич Максимов (впоследствие бурский генерал), грузинский князь Николай Багратиони-Мухранский, Александр Иванович и Федор Иванович Гучковы.
Медицинский отряд Российского Красного Креста работал в Южной Африке с января по август 1900 г. В его составе было 6 врачей, 4 фельдшера, 9 сестер милосердия, 20 санитаров и 2 "агента по административной и хозяйственной части". За шесть с половиной месяцев отряд оказал амбулаторную помощь 5716 больным и раненым, стационарную - 1090. Второй отряд - Русско-голландский госпиталь - тоже снаряжен целиком на деньги, собранные в России. В него входили четыре российских врача и четыре сестры милосердия. Он был в Южной Африке с февраля по май 1900 г.
Добровольцы, врачи, медицинские сестры и санитары - участники той войны оставили воспоминания, дневники, отчеты. Но их истории, их яркие судьбы заслуживают особого разговора.
https://www.youtube.com/watch?v=mSHHQvY2UOs
Источник: Давидсон А.Б., Филатова И.И.
Россия и Южная Африка. Три века связей. Гос. ун-т - Высшая школа экономики. - М. : ИД ГУ ВШЭ, 2010. - 331 с.
Конечно, это была лишь небольшая часть из тех, кто хотел поехать в Южную Африку. Уже в самые первые дни войны в редакции газет обращались "лично и письменно, многие лица с просьбою дать им указанье, как прикомандироваться к направляющимся в Трансвааль добровольческим отрядам". Но путь из России был намного дальше и дольше, чем из западноевропейских стран. Надо было из бескрайнего русского сухопутья добраться до Марселя или еще какого-нибудь порта Западной Европы, откуда плавали корабли на Юг Африки. Дорога стоила больших денег, не говоря уже об экипировке.
Но даже о тех, кто смог добраться и принять участие в войне, о тех 225 добровольцах, известно не очень многое. Основной источник сведений - отчет об англо-бурской войне, представленный военным атташе Василием Иосифовичем Гурко после его возвращения в Россию. Отчет подробный, объемистый - 340 страниц. Есть там и список русских добровольцев, но перечислены только 25 фамилий, в основном офицеры. Да и о них сведения весьма лаконичные. Только фамилии (имена не названы), воинские звания (зачастую неверные) и иногда наименования полков, в которых они служили в России. Военный атташе собирал сведения о новшествах военного искусства, применявшихся в англо-бурской войне и явно не считал своей задачей сбор данных о добровольцах.
Елизавета Фокскрофт, русская эмигрантка, преподававшая русский язык в Университете Южной Африки в 1960-1970-е годы, собирала сведения о волонтерах из России в Государственном архиве в Претории, но смогла назвать еще только 14 человек: учет приезда добровольцев велся в бурских республиках только в первые месяцы войны. Так кто же были остальные 186? С тех пор найдено немало новых сведений, но больше всего опять о тех, кто уже назван у Гурко и Фокскрофт.
Почему трудно находить остальных? Дело в том, что понятие "русские" трактовалось по-разному. У английских и американских журналистов, которые подсчитывали численность волонтеров из каждой страны, был один подход. У официальных кругов России - другой. Журналисты, очевидно, считали русскими всех выходцев из России, в том числе и тех, кто осел в Южной Африке, или тех, кто приехал туда незадолго до войны. Так же подходили и английские власти. За помощь бурам они выселяли этих людей из Южной Африки на родину - в Россию. Подавляющее большинство этих иммигрантов были евреи. Более 3 тыс. русских евреев, которые сражались в бурских коммандос, были высланы в Россию за годы войны. Но русской бюрократии очень не хотелось считать их российскими подданными. Они не попадали ни в какие российские отчеты. А таких волонтеров было немало.
Не попали в российские отчеты и осевшие в Южной Африке русские и литовцы. Приехавший в начале 1900 г. доброволец Владимир Рубанов писал потом, что в "Русском отряде" "были еще русские крестьяне, которые задолго до войны поселились в Южной Африке".
Другой российский доброволец вспоминал, что в "Русском отряде" было восемь иммигрантов из Литвы - все из-под Ковно (теперь - Каунас). Они эмигрировали в Южную Африку за два-три года до войны. Они, как и русские мужики, остались безымянными. Никто не зафиксировал их имен.
Не попали в официальные отчеты и многие другие добровольцы. Военное министерство интересовали главным образом офицеры, из чего и исходил Гурко, составляя свой список. А остальные? Куда их приписать? Россия, как говорил Чехов, страна казенная. Большинство же добровольцев, очевидно, ни по какому государственному ведомству не числились. Они не укладывались в прокрустово ложе русской бюрократической статистики. Но и никакая другая страна тоже не считала их своими. Вот они и выпадали из всех перечней.
Не попал в официальные отчеты Иван Кириллович Заболотный - позднее депутат Первой Государственной думы. Не попал Николай Евграфович Попов, ставший потом летчиком.
Самые известные из добровольцев: Евгений Яковлевич Максимов (впоследствие бурский генерал), грузинский князь Николай Багратиони-Мухранский, Александр Иванович и Федор Иванович Гучковы.
Медицинский отряд Российского Красного Креста работал в Южной Африке с января по август 1900 г. В его составе было 6 врачей, 4 фельдшера, 9 сестер милосердия, 20 санитаров и 2 "агента по административной и хозяйственной части". За шесть с половиной месяцев отряд оказал амбулаторную помощь 5716 больным и раненым, стационарную - 1090. Второй отряд - Русско-голландский госпиталь - тоже снаряжен целиком на деньги, собранные в России. В него входили четыре российских врача и четыре сестры милосердия. Он был в Южной Африке с февраля по май 1900 г.
Добровольцы, врачи, медицинские сестры и санитары - участники той войны оставили воспоминания, дневники, отчеты. Но их истории, их яркие судьбы заслуживают особого разговора.
https://www.youtube.com/watch?v=mSHHQvY2UOs
Источник: Давидсон А.Б., Филатова И.И.
Россия и Южная Африка. Три века связей. Гос. ун-т - Высшая школа экономики. - М. : ИД ГУ ВШЭ, 2010. - 331 с.