"Хочу жениться на Москве". Часть 1
Женщины в политической биографии гетмана Ивана Брюховецкого
Фигура гетмана Левобережной Украины 60-х годов XVII века Ивана Мартыновича Брюховецкого в анналах украинской истории, вне всякого сомнения, выделяется своей неординарностью, а подчас и не совсем присущей тогдашним украинским политикам экстравагантностью и эпатажностью. Смолоду, в конце 40-х годов
XVII века, он лишь старший слуга на гетманском дворе Богдана Хмельницкого и воспитатель сына гетмана Юрия. Но началу 60-х годов, то есть в пору зрелости, Иван Мартынович уже один из наиболее популярных лидеров народной стихии, а также без всяких оговорок - persona grate в Москве. "Холоп царя" в 1665 г., а затем инициатор и руководитель антимосковского восстания на Левобережье в начале в 1668 г. Кроме того, Брюховецкий стал первым среди украинских гетманов, кто посетил Москву, первым казацким старшиной, удостоенным звания царского боярина. В конце концов - первым и последним полновластным гетманом Левобережной Гетманщины, который нашел смерть от рук собственного окружения...
Личность Ивана Мартыновича не может не привлечь к себе внимания исследователей еще и потому, что имеющиеся исторические источники дают возможность - хотя бы и фрагментарно - смоделировать такую достаточно пикантную страницу истории, как отношение украинских верховных служителей Марса к лицам противоположного пола. Тем более, что и здесь полностью оправданным является напоминание о первенстве Брюховецкого в конструировании на то время вовсе не нормированных, но уже политически предопределенных мезальянсов представителей казацкой старшины и российской элиты. Российское правительство постигнет политические преимущества подобного
рода брачных стратегий лишь во второй половине 80-х годов XVII века, включив в текст Коломацких статей положения о содействие сближению "народа малорусского" с "народом великороссийским", в том числе и "супружеством".
Первое упоминание источников о нашем герое как о приближенном Хмельницкого содержит казацкий реестр 1649 г. После этого имеются в источниках и другие, но достаточно спорадические упоминания о нем. В частности как о после гетмана Богдана Хмельницкого к двору князя Трансильвании Дьердя II Ракоци в 1656 г. или посланце гетмана Ивана Выговского к польскому королю в 1658 г.
Первое же политическое проявление Брюховецким своих претензий на лидерство в Украине приходится на осень 1660 г., когда он, в то время уже кошевой атаман Запорожской Сечи, первым среди высшей сечевой старшины едет в Москву (как увидим дальше, эпитет "первый" еще не раз появится рядом с именем Ивана Мартыновича). Едет, чтобы засвидетельствовать свою верность царю. Причем едет в тот момент, когда московское
руководство нуждалось в этом больше всего - после перехода гетмана Юрия Хмельницкого под Чудновом на Волыни на сторону польского короля Яна Казимира.
Удачно избранное время акции, а также продемонстрированное в Москве тонкое понимание специфики политической ситуации на Левобережной Украине и Запорожье дали возможность Брюховецкому утвердить за собой статус
верного слуги царского престола. И именно с этой стартовой площадки с осени следующего года он включается в гонку за гетманской булавой.
В контексте нашего исследования эти предвыборные старания Брюховецкого интересны тем, что именно на то время выпадает первое документально зафиксированное упоминание о существовании у него планов изменения своего семейного статуса. Причем брачные планы сорокалетнего новобрачного, как и в последующие времена, имели четко выраженную политическую окраску.
Основанием для таких выводов служит тот факт, что невестой Ивана Мартыновича (на то время пока что кошевого атамана и самопровозглашенного запорожского гетмана, а также претендента на гетманскую булаву Левобережной Украины) выступала дочь также достаточно колоритной фигуры украинской истории того времени - местоблюстителя Киевской митрополичьей кафедры, епископа Оршанского и Мстиславского Мефодия (Максима Филимоновича).А епископ Мефодий в тот момент был чуть ли не самой влиятельной политической фигурой Левобережья. Ведь, имея за собой безграничное доверие Москвы (где он и был возведен - вопреки церковным канонам
- на епископство Оршанское и Мстиславское и назначен местоблюстителем Киевской митрополии), Мефодий выполнял не только функцию посредника между верующими Левобережной Украины и московской духовной и светской властью, но и своеобразного министра по украинским делам в правительстве Алексея Михайловича.
Чрезвычайно важной была его роль и в элекцийном процессе, что тянулся в Украине со времени Чудновской кампании 1660 г. Именно противодействие Мефодия в значительной степени помешало Якиму Сомку в предыдущие
1661 и 1662 гг. прибрать к своим рукам гетманскую булаву. И поэтому брачные проекты, в которых фигурировали имена Максимовой дочери и Брюховецкого, создавали для последнего неплохие перспективы
восхождения на вершину политического Олимпа Левобережной Гетманщины.
(Продолжение следует.)
Источник: Горобец Виктор, Чухлиб Тарас НЕЗНАЙОМА КЛІО. Таємниці, казуси і курйози української історії.
Козацька доба. - Київ, видавництво "Наукова думка", 2004. 311 с.
Перевод с украинского - наш собственный.
Фигура гетмана Левобережной Украины 60-х годов XVII века Ивана Мартыновича Брюховецкого в анналах украинской истории, вне всякого сомнения, выделяется своей неординарностью, а подчас и не совсем присущей тогдашним украинским политикам экстравагантностью и эпатажностью. Смолоду, в конце 40-х годов
XVII века, он лишь старший слуга на гетманском дворе Богдана Хмельницкого и воспитатель сына гетмана Юрия. Но началу 60-х годов, то есть в пору зрелости, Иван Мартынович уже один из наиболее популярных лидеров народной стихии, а также без всяких оговорок - persona grate в Москве. "Холоп царя" в 1665 г., а затем инициатор и руководитель антимосковского восстания на Левобережье в начале в 1668 г. Кроме того, Брюховецкий стал первым среди украинских гетманов, кто посетил Москву, первым казацким старшиной, удостоенным звания царского боярина. В конце концов - первым и последним полновластным гетманом Левобережной Гетманщины, который нашел смерть от рук собственного окружения...
Личность Ивана Мартыновича не может не привлечь к себе внимания исследователей еще и потому, что имеющиеся исторические источники дают возможность - хотя бы и фрагментарно - смоделировать такую достаточно пикантную страницу истории, как отношение украинских верховных служителей Марса к лицам противоположного пола. Тем более, что и здесь полностью оправданным является напоминание о первенстве Брюховецкого в конструировании на то время вовсе не нормированных, но уже политически предопределенных мезальянсов представителей казацкой старшины и российской элиты. Российское правительство постигнет политические преимущества подобного
рода брачных стратегий лишь во второй половине 80-х годов XVII века, включив в текст Коломацких статей положения о содействие сближению "народа малорусского" с "народом великороссийским", в том числе и "супружеством".
Первое упоминание источников о нашем герое как о приближенном Хмельницкого содержит казацкий реестр 1649 г. После этого имеются в источниках и другие, но достаточно спорадические упоминания о нем. В частности как о после гетмана Богдана Хмельницкого к двору князя Трансильвании Дьердя II Ракоци в 1656 г. или посланце гетмана Ивана Выговского к польскому королю в 1658 г.
Первое же политическое проявление Брюховецким своих претензий на лидерство в Украине приходится на осень 1660 г., когда он, в то время уже кошевой атаман Запорожской Сечи, первым среди высшей сечевой старшины едет в Москву (как увидим дальше, эпитет "первый" еще не раз появится рядом с именем Ивана Мартыновича). Едет, чтобы засвидетельствовать свою верность царю. Причем едет в тот момент, когда московское
руководство нуждалось в этом больше всего - после перехода гетмана Юрия Хмельницкого под Чудновом на Волыни на сторону польского короля Яна Казимира.
Удачно избранное время акции, а также продемонстрированное в Москве тонкое понимание специфики политической ситуации на Левобережной Украине и Запорожье дали возможность Брюховецкому утвердить за собой статус
верного слуги царского престола. И именно с этой стартовой площадки с осени следующего года он включается в гонку за гетманской булавой.
В контексте нашего исследования эти предвыборные старания Брюховецкого интересны тем, что именно на то время выпадает первое документально зафиксированное упоминание о существовании у него планов изменения своего семейного статуса. Причем брачные планы сорокалетнего новобрачного, как и в последующие времена, имели четко выраженную политическую окраску.
Основанием для таких выводов служит тот факт, что невестой Ивана Мартыновича (на то время пока что кошевого атамана и самопровозглашенного запорожского гетмана, а также претендента на гетманскую булаву Левобережной Украины) выступала дочь также достаточно колоритной фигуры украинской истории того времени - местоблюстителя Киевской митрополичьей кафедры, епископа Оршанского и Мстиславского Мефодия (Максима Филимоновича).А епископ Мефодий в тот момент был чуть ли не самой влиятельной политической фигурой Левобережья. Ведь, имея за собой безграничное доверие Москвы (где он и был возведен - вопреки церковным канонам
- на епископство Оршанское и Мстиславское и назначен местоблюстителем Киевской митрополии), Мефодий выполнял не только функцию посредника между верующими Левобережной Украины и московской духовной и светской властью, но и своеобразного министра по украинским делам в правительстве Алексея Михайловича.
Чрезвычайно важной была его роль и в элекцийном процессе, что тянулся в Украине со времени Чудновской кампании 1660 г. Именно противодействие Мефодия в значительной степени помешало Якиму Сомку в предыдущие
1661 и 1662 гг. прибрать к своим рукам гетманскую булаву. И поэтому брачные проекты, в которых фигурировали имена Максимовой дочери и Брюховецкого, создавали для последнего неплохие перспективы
восхождения на вершину политического Олимпа Левобережной Гетманщины.
(Продолжение следует.)
Источник: Горобец Виктор, Чухлиб Тарас НЕЗНАЙОМА КЛІО. Таємниці, казуси і курйози української історії.
Козацька доба. - Київ, видавництво "Наукова думка", 2004. 311 с.
Перевод с украинского - наш собственный.