Зима - весна 1919 года. Правительство Крыма сбрасывает маску демократичности
Еще при немцах в Горном Крыму стихийно появились первые, более или менее организованные - в основном из дезертиров - повстанческие группы. Большевики постепенно прибирали это "зеленое" движение, носившее зачастую полубандитский характер, к своим рукам, создавали собственные отряды, порой весьма крупные. Наибольшую известность получил Евпаторийский отряд, он же "Красная каска", организованный местными большевиками и руководимый рабочим каменоломен, участником Первой мировой войны большевиком И. Н. Петриченко (ноябрь 1918-го - январь 1919 года). Базой "Красная каска" избрала Мамайские каменоломни под Евпаторией, откуда совершала регулярные набеги на белых и окрестные помещичьи имения.
Деятельность отряда вызывала крайнее раздражение добровольцев, тем более что сначала, имея превосходство в силах (офицерский отряд с батареей, эскадрон кубанских казаков, карательная команда из немцев-колонистов), справиться с ним они не могли. В ночь с 18 на 19 января 1919 года силы дополнительно посланного 1 - го батальона (300 человек) и другие части окружают каменоломни и с помощью военных кораблей Антанты, осветивших прожекторами и обстреливающих повстанческую базу, начинают их штурм. Оставшиеся в живых вынуждены были выйти на поверхность, где их ждала расправа. Всех 200 человек пленных выстроили в ряд, а затем расстреляли пулеметами. Спастись удалось немногим.
Но разгром "Красной каски" не остановил рост повстанческого движения.
Правда, крымские большевики не смогли найти понимания в широких слоях крестьянства, особенно татарского. Еще не была забыта политика руководства Республики Тавриды, да и подпольные организации практически не вели среди данного контингента работу. Малочисленная группа крымских татар-коммунистов также не имела здесь особого влияния. В среде крымско-татарского крестьянства, особенно ведшего высокотоварное хозяйство, популярностью пользовались идеи националистов, хотя степняки, где товарность хозяйства была ниже, к агитации Директории относились более равнодушно. Степные деревни практически не приняли участия в кампании протеста против февральских репрессий властей против национального движения.
На обрисованном фоне начала 1919 года Краевое правительство отказывается практически от всех своих демократических начинаний.
14 февраля публикуется постановление Совмина "О борьбе с большевиками", фактически, как его и стали называть, - о внесудебных арестах. Согласно постановлению, было сформировано Особое Совещание в составе министров внутренних дел и юстиции и начальника штаба Добровольческой армии (или их заместителей). Особому Совещанию предоставлялось право высылать за пределы Крыма или заключать под стражу на срок до 6 месяцев (с возможным продлением срока) тех лиц, "которые будут признаны угрожающими общественной безопасности". Органами, на которые опиралось Особое Совещание при производстве арестов, обысков и пр., были определены: стража, милиция и, главное, контрразведывательное отделение при штабе Добровольческой армии. Понятно, что "угрожающим общественной безопасности" мог стать не только заподозренный в большевизме, но и любой, даже самый осторожный критик существующего режима, оппозиционер или инакомыслящий.
22 февраля Особое Совещание получает право рассмотрения дел о лицах, изобличаемых в агитации против союзников, Добровольческой армии, призыва в войска. Газетам, замеченным в нарушении постановления, грозит теперь взыскивание на издателя от 300 до 10 тысяч рублей и приостановление на срок до трех месяцев. 7 марта по требованию союзного командования был приостановлен многострадальный севастопольский "Прибой". Неприятности пришлось пережить и другим демократического толка изданиям. Так в Крыму была восстановлена цензура.
Того же числа запрещались публикации любых сведений военного характера о Крымско-Азовской и Добровольческой армиях, искажение или помещение в неполном виде сведений, официально сообщаемых штабами Главнокомандования ВСЮР или Крымско-Азовской армии.
24 февраля министр внутренних дел отдает депешу начальнику Севастопольского округа о превентивном просмотре всех телеграмм. 11 марта МВД принимает "особые меры для предупреждения нарушения общественного порядка и государственной безопасности в пределах Севастопольского Округа", а 15 марта - распространяет эти "меры" (без расшифровки) на всю территорию Крыма.
15 марта: появляется "О мерах борьбы с общеопасными преступниками". Того же дня - постановление о введении цензуры (реально уже существовавшей). Свобода слова была добита окончательно. Отменяется и свобода собраний. А в довершение всего - в марте правительство откладывает созыв Краевого сейма, в котором добровольцы увидели проявление "крымского сепаратизма", а министры, сами же и разработавшие резолюцию о выборах в сейм, - реальную угрозу своему пребыванию в правительственных креслах.
Впрочем, дни Краевого правительства и так были сочтены.
Источник: (Серия "Проект "Украина") Вячеслав Зарубин Крым в годы смуты (1917-1921), изд-во "Фолио".
Деятельность отряда вызывала крайнее раздражение добровольцев, тем более что сначала, имея превосходство в силах (офицерский отряд с батареей, эскадрон кубанских казаков, карательная команда из немцев-колонистов), справиться с ним они не могли. В ночь с 18 на 19 января 1919 года силы дополнительно посланного 1 - го батальона (300 человек) и другие части окружают каменоломни и с помощью военных кораблей Антанты, осветивших прожекторами и обстреливающих повстанческую базу, начинают их штурм. Оставшиеся в живых вынуждены были выйти на поверхность, где их ждала расправа. Всех 200 человек пленных выстроили в ряд, а затем расстреляли пулеметами. Спастись удалось немногим.
Но разгром "Красной каски" не остановил рост повстанческого движения.
Правда, крымские большевики не смогли найти понимания в широких слоях крестьянства, особенно татарского. Еще не была забыта политика руководства Республики Тавриды, да и подпольные организации практически не вели среди данного контингента работу. Малочисленная группа крымских татар-коммунистов также не имела здесь особого влияния. В среде крымско-татарского крестьянства, особенно ведшего высокотоварное хозяйство, популярностью пользовались идеи националистов, хотя степняки, где товарность хозяйства была ниже, к агитации Директории относились более равнодушно. Степные деревни практически не приняли участия в кампании протеста против февральских репрессий властей против национального движения.
На обрисованном фоне начала 1919 года Краевое правительство отказывается практически от всех своих демократических начинаний.
14 февраля публикуется постановление Совмина "О борьбе с большевиками", фактически, как его и стали называть, - о внесудебных арестах. Согласно постановлению, было сформировано Особое Совещание в составе министров внутренних дел и юстиции и начальника штаба Добровольческой армии (или их заместителей). Особому Совещанию предоставлялось право высылать за пределы Крыма или заключать под стражу на срок до 6 месяцев (с возможным продлением срока) тех лиц, "которые будут признаны угрожающими общественной безопасности". Органами, на которые опиралось Особое Совещание при производстве арестов, обысков и пр., были определены: стража, милиция и, главное, контрразведывательное отделение при штабе Добровольческой армии. Понятно, что "угрожающим общественной безопасности" мог стать не только заподозренный в большевизме, но и любой, даже самый осторожный критик существующего режима, оппозиционер или инакомыслящий.
22 февраля Особое Совещание получает право рассмотрения дел о лицах, изобличаемых в агитации против союзников, Добровольческой армии, призыва в войска. Газетам, замеченным в нарушении постановления, грозит теперь взыскивание на издателя от 300 до 10 тысяч рублей и приостановление на срок до трех месяцев. 7 марта по требованию союзного командования был приостановлен многострадальный севастопольский "Прибой". Неприятности пришлось пережить и другим демократического толка изданиям. Так в Крыму была восстановлена цензура.
Того же числа запрещались публикации любых сведений военного характера о Крымско-Азовской и Добровольческой армиях, искажение или помещение в неполном виде сведений, официально сообщаемых штабами Главнокомандования ВСЮР или Крымско-Азовской армии.
24 февраля министр внутренних дел отдает депешу начальнику Севастопольского округа о превентивном просмотре всех телеграмм. 11 марта МВД принимает "особые меры для предупреждения нарушения общественного порядка и государственной безопасности в пределах Севастопольского Округа", а 15 марта - распространяет эти "меры" (без расшифровки) на всю территорию Крыма.
15 марта: появляется "О мерах борьбы с общеопасными преступниками". Того же дня - постановление о введении цензуры (реально уже существовавшей). Свобода слова была добита окончательно. Отменяется и свобода собраний. А в довершение всего - в марте правительство откладывает созыв Краевого сейма, в котором добровольцы увидели проявление "крымского сепаратизма", а министры, сами же и разработавшие резолюцию о выборах в сейм, - реальную угрозу своему пребыванию в правительственных креслах.
Впрочем, дни Краевого правительства и так были сочтены.
Источник: (Серия "Проект "Украина") Вячеслав Зарубин Крым в годы смуты (1917-1921), изд-во "Фолио".