Спорт как первая ступень к конфликту. Часть 4
Белградским вариантом "Хорватского добровольца" стала команда "Обилич", названная так в честь средневекового сербского витязя. Команду в середине девяностых купил нажившийся к тому времени на войне Желько Ражнятович-Аркан. Он вложил в клуб немалые деньги - и в результате в 1998 году "Обилич" выиграл чемпионат Югославии и получил право участвовать в предварительном турнире Лиги чемпионов. Разразился скандал, поскольку Ражнятович был объявлен в розыск Интерполом. Преступная репутация президента "Обилича" делала его нежеланным гостем на любом европейском стадионе, и хозяину "Обилича" пришлось сделать рокировку: он сохранил за собой фактическое руководство делами клуба, но президентом назначил... свою жену, популярную фолк-певицу. Супруга, естественно, ничего не понимала ни в бизнесе, ни в футболе, но исправно ездила с командой в заграничные поездки. Таковых, впрочем, было немного - клуб быстро выбыл из соревнований.
А Степан Спаич, хозяин "Хорватского добровольца", перестал разглагольствовать, что его команда - "символ национального характера" только после смерти первого президента республики. Летом 2000 года Спаич даже пригласил поиграть за свою команду уволенного из "Динамо" полузащитника Роберта Просинечки, одного из самых талантливых игроков своего поколения. Теперь уже Спаича не смущало (о чем он не преминул сообщить журналистам, мол, время изменилось), что Просинечки - из смешанной сербско-хорватской семьи и что он в свое время блистал в белградской команде "Црвена звезда", вместе с которой в 1991 году выиграл Кубок европейских чемпионов.
В разгар войны Роберт, к тому времени уже перебравшийся в Испанию, мучительно колебался, за какую из двух родных ему стран выступать - и в конечном итоге выбрал Хорватию.
В сборной, кстати, Роберт долго играл в "связке" с "национальным героем" и вечным капитаном Звонимиром Бобаном. На фоне не ведающего патриотических сомнений Бобана, охотно рассуждавшего о хорватах и хорватстве, Просинечки со своим комплексом полукровки выглядел бледно - как, впрочем, и другие сербы или мусульмане, выступавшие за хорватские команды. К другим "иностранцам" - македонцам, албанцам из Косова, словенцам - это, правда, относилось в меньшей степени. Но с пропагандистской точки зрения "оплот хорватского баскетбола" - загребская "Цибона", по мнению местных патриотов, выглядела диковато, если в ее составе играл черногорец Здравко Радулович или боснийский мусульманин Джевад Алиходжич, даже если оба они клялись на страницах газет в своем "политическом хорватстве".
Хорватские баскетболисты неизменно демонстрировали патриотизм высшей туджмановской пробы. В июле 1995 года они покинули пьедестал почета чемпионата Европы в Афинах, не дождавшись окончательной церемонии награждения - поскольку не пожелали слушать гимн Югославии, сборная которой выиграла золотые медали. Защитник Велько Мршич, оправдывая этот демарш,заявил: "Я не смог слышать гимн страны-агрессора!".
Два лидера хорватской баскетбольной сборной, ее краса и гордость - Дино Раджа и Тони Кукоч, целое десятилетие считавшиеся "друзьями - не разлей вода", навсегда испортили отношения, когда в мае 1995-го Кукоч не позвал Раджу в отвоеванный хорватами Книн - по приглашению президента присутствовать на церемонии поднятия гигантского национального флага над городской крепостью. За спиной президента в итоге стояли только два спортсмена - Тони Кукоч и Иосип Вранкович, а Раджа оскорбился до такой степени, что заявил о том, что перестал считать Кукоча своим другом.
Националистическая истерия, конечно, поражала не всех спортсменов. Многие сербы и хорваты годами играли в одних и тех же зарубежных клубах и сохраняли если не дружеские, то, по крайней мере, нейтральные отношения. Понятно, впрочем, что знаменитые и явно не бедные спортсмены могли при желании позволить себе легкую фронду - они все-таки находились вдалеке от родных столиц и не подвергались каждодневному давлению националистической пропаганды. А из Европы и распад федерации, и сопровождавшие его войны выглядели совсем по-иному...
(Продолжение следует.)
* * *
Автор: Андрей Шарый.
Источник: Шарый А. После дождя. Югославские мифы старого и нового века. - М.: Новое литературное обозрение; 2002. - 240 с., илл.
А Степан Спаич, хозяин "Хорватского добровольца", перестал разглагольствовать, что его команда - "символ национального характера" только после смерти первого президента республики. Летом 2000 года Спаич даже пригласил поиграть за свою команду уволенного из "Динамо" полузащитника Роберта Просинечки, одного из самых талантливых игроков своего поколения. Теперь уже Спаича не смущало (о чем он не преминул сообщить журналистам, мол, время изменилось), что Просинечки - из смешанной сербско-хорватской семьи и что он в свое время блистал в белградской команде "Црвена звезда", вместе с которой в 1991 году выиграл Кубок европейских чемпионов.
В разгар войны Роберт, к тому времени уже перебравшийся в Испанию, мучительно колебался, за какую из двух родных ему стран выступать - и в конечном итоге выбрал Хорватию.
В сборной, кстати, Роберт долго играл в "связке" с "национальным героем" и вечным капитаном Звонимиром Бобаном. На фоне не ведающего патриотических сомнений Бобана, охотно рассуждавшего о хорватах и хорватстве, Просинечки со своим комплексом полукровки выглядел бледно - как, впрочем, и другие сербы или мусульмане, выступавшие за хорватские команды. К другим "иностранцам" - македонцам, албанцам из Косова, словенцам - это, правда, относилось в меньшей степени. Но с пропагандистской точки зрения "оплот хорватского баскетбола" - загребская "Цибона", по мнению местных патриотов, выглядела диковато, если в ее составе играл черногорец Здравко Радулович или боснийский мусульманин Джевад Алиходжич, даже если оба они клялись на страницах газет в своем "политическом хорватстве".
Хорватские баскетболисты неизменно демонстрировали патриотизм высшей туджмановской пробы. В июле 1995 года они покинули пьедестал почета чемпионата Европы в Афинах, не дождавшись окончательной церемонии награждения - поскольку не пожелали слушать гимн Югославии, сборная которой выиграла золотые медали. Защитник Велько Мршич, оправдывая этот демарш,заявил: "Я не смог слышать гимн страны-агрессора!".
Два лидера хорватской баскетбольной сборной, ее краса и гордость - Дино Раджа и Тони Кукоч, целое десятилетие считавшиеся "друзьями - не разлей вода", навсегда испортили отношения, когда в мае 1995-го Кукоч не позвал Раджу в отвоеванный хорватами Книн - по приглашению президента присутствовать на церемонии поднятия гигантского национального флага над городской крепостью. За спиной президента в итоге стояли только два спортсмена - Тони Кукоч и Иосип Вранкович, а Раджа оскорбился до такой степени, что заявил о том, что перестал считать Кукоча своим другом.
Националистическая истерия, конечно, поражала не всех спортсменов. Многие сербы и хорваты годами играли в одних и тех же зарубежных клубах и сохраняли если не дружеские, то, по крайней мере, нейтральные отношения. Понятно, впрочем, что знаменитые и явно не бедные спортсмены могли при желании позволить себе легкую фронду - они все-таки находились вдалеке от родных столиц и не подвергались каждодневному давлению националистической пропаганды. А из Европы и распад федерации, и сопровождавшие его войны выглядели совсем по-иному...
(Продолжение следует.)
* * *
Автор: Андрей Шарый.
Источник: Шарый А. После дождя. Югославские мифы старого и нового века. - М.: Новое литературное обозрение; 2002. - 240 с., илл.